A5 (алгоритм шифрования)

А5 — это поточный алгоритм шифрования, используемый для обеспечения конфиденциальности передаваемых данных между телефоном и базовой станцией в европейской системе мобильной цифровой связи GSM (Groupe Spécial Mobile).

Шифр основан на побитовом сложении по модулю два (булева операция "исключающее или") генерируемой псевдослучайной последовательности и шифруемой информации. В A5 псевдослучайная последовательность реализуется на основе трёх линейных регистров сдвига с обратной связью. Регистры имеют длины 19, 22 и 23 бита соответственно. Сдвигами управляет специальная схема, организующая на каждом шаге смещение как минимум двух регистров, что приводит к их неравномерному движению. Последовательность формируется путём операции "исключающее или" над выходными битами регистров.

История создания и развития

Изначально французскими военными специалистами-криптографами был разработан поточный шифр для использования исключительно в военных целях. В конце 80-х для стандарта GSM потребовалось создание новой, современной системы безопасности. В её основу легли три секретных алгоритма: аутентификации — A3, шифрования потока — A5, генерации сеансового ключа — А8. В качестве алгоритма A5 была использована французская разработка. Этот шифр обеспечивал достаточно хорошую защищённость потока и, следовательно, конфиденциальность разговора. Изначально экспорт стандарта из Европы не предполагался, но вскоре в этом появилась необходимость. Именно поэтому А5 переименовали в А5/1 и стали распространять как в Европе, так и в США. Для остальных стран (в том числе и России) алгоритм модифицировали, значительно понизив криптостойкость шифра. А5/2 был специально разработан как экспортный вариант для стран, не входивших в Евросоюз. Криптостойкость А5/2 была понижена добавлением ещё одного регистра (17 бит), управляющего сдвигами остальных. В А5/0 шифрование отсутствует совсем. В настоящее время разработан также алгоритм А5/3, основанный на алгоритме Касуми и утверждённый для использования в сетях 3G. Эти модификации обозначают как A5/x.

Появление в широком доступе

Официально данная криптосхема не публиковалась и её структура не предавалась гласности. Это было связано с тем, что разработчики полагались на безопасность за счёт неизвестности, то есть алгоритмы труднее взломать, если их описания не доступны публично. Данные предоставлялись операторам GSM только по необходимости. Тем не менее, к 1994 году детали алгоритма А5 были известны: британская телефонная компания British Telecom передала всю документацию, касающуюся стандарта, Брэдфордскому университету для анализа, не заключив соглашения о неразглашении информации. Кроме того, материалы о стандарте появились на одной из конференций в Китае. В результате его схема постепенно просочилась в широкие круги. В этом же году кембриджские учёные Росс Андерсон (Ross Anderson) и Майкл Роу (Michael Roe) опубликовали восстановленную по этим данным криптосхему и дали оценку её криптостойкости. Окончательно алгоритм был представлен в работе Йована Голича на конференции Eurocrypt’97.

Структура А5

Алгоритм A5 в настоящее время — это целое семейство шифров. Для описания возьмем А5/1, как родоначальника этого семейства. Изменения в производных алгоритмах опишем отдельно.

Потоковое шифрование

В этом алгоритме каждому символу открытого текста соответствует символ шифротекста. Текст не делится на блоки (как в блочном шифровании) и не изменяется в размере. Для упрощения аппаратной реализации и, следовательно, увеличения быстродействия используются только простейшие операции: сложение по модулю 2 (XOR) и сдвиг регистра.

Формирование выходной последовательности происходит путём сложения потока исходного текста с генерируемой последовательностью (гаммой). Особенность операции XOR заключается в том, что применённая чётное число раз, она приводит к начальному значению. Отсюда, декодирование сообщения происходит путём сложения шифротекста с известной последовательностью.

Таким образом, безопасность системы полностью зависит от свойств последовательности. В идеальном случае каждый бит гаммы — это независимая случайная величина, и сама последовательность является случайной. Такая схема была изобретена Вернамом в 1917 году и названа в его честь. Как доказал Клод Шеннон в 1949 году, это обеспечивает абсолютную криптостойкость. Но использование случайной последовательности означает передачу по защищённому каналу сообщения, равного по объёму открытому тексту, что значительно усложняет задачу и практически нигде не используется.

В реальных системах создаётся ключ заданного размера, который без труда передаётся по закрытому каналу. Последовательность генерируется на его основе и является псевдослучайной. Большой класс поточных шифров (в том числе A5) составляют шифры, генератор псевдослучайной последовательности которой основан на регистрах сдвига с линейной обратной связью.

РСЛОС

Регистр сдвига с линейной обратной связью состоит из собственно регистра (последовательности бит заданной длины) и обратной связи. На каждом такте происходит следующие действия: крайний левый бит (старший бит) извлекается, последовательность сдвигается влево и в опустевшую правую ячейку (младший бит) записывается значение функции обратной связи. Эта функция является суммированием по модулю два определённых битов регистра и записывается в виде многочлена, где степень указывает номер бита. Извлечённые биты формируют выходную последовательность.

Для РСЛОС основным показателем является период псевдослучайной последовательности. Он будет максимален (и равен 2ⁿ−1), если многочлен функции обратной связи примитивен по модулю 2. Выходная последовательность в таком случае называется М-последовательностью.

Система РСЛОС в А5

Сам по себе РСЛОС легко поддаётся криптоанализу и не является достаточно надёжным для использования в шифровании. Практическое применение имеют системы регистров переменного тактирования с различными длинами и функциями обратной связи.

Структура алгоритма А5 выглядит следующим образом:

• Три регистра(R1, R2, R3) имеют длины 19, 22 и 23 бита,
• Многочлены обратных связей:
  • X¹⁹ + X¹⁸ + X¹⁷ + X¹⁴ + 1 для R1,
  • X²² + X²¹ + 1 для R2 и
  • X²³ + X²² + X²¹ + X⁸ + 1 для R3,
• Управление тактированием осуществляется специальным механизмом:
  • в каждом регистре есть биты синхронизации: 8 (R1), 10 (R2), 10 (R3),
  • вычисляется функция F = x&y|x&z|y&z, где & — булево AND, | - булево OR, а x, y и z — биты синхронизации R1, R2 и R3 соответственно,
  • сдвигаются только те регистры, у которых бит синхронизации равен F,
  • фактически, сдвигаются регистры, синхробит которых принадлежит большинству,
• Выходной бит системы — результат операции XOR над выходными битами регистров.

Функционирование алгоритма А5

Рассмотрим особенности функционирования алгоритма на основе известной схемы. Передача данных осуществляется в структурированном виде — с разбивкой на кадры (114 бит). Перед инициализацией регистры обнуляются, на вход алгоритма поступают сеансовый ключ (K — 64 бита), сформированный А8, и номер кадра (Fn — 22 бита). Далее последовательно выполняются следующие действия:

• Инициализация:
  • 64 такта, при которых очередной бит ключа XOR-ится с младшим битом каждого регистра, регистры при этом сдвигаются на каждом такте,
  • аналогичные 22 такта, только операция XOR производится с номером кадра,
  • 100 тактов с управлением сдвигами регистров, но без генерации последовательности,
• 228 (114 + 114) тактов рабочие, происходит шифрование передаваемого кадра (первые 114 бит) и дешифрование (последние 114 бит) принимаемого,
• далее инициализация производится заново, используется новый номер кадра.

Отличия производных алгоритмов A5/x

В алгоритм А5/2 добавлен ещё один регистр на 17 бит (R4), управляющий движением остальных. Изменения структуры следующие:

• добавлен регистр R4 длиной 17 бит,
• многочлен обратной связи для R4: <math>X^{17} + X^{12} + 1</math>,
• управление тактированием осуществляет R4:
  • в R4 биты 3, 7, 10 есть биты синхронизации,
  • вычисляется мажоритарная функция F = x&y|x&z|y&z (равна большинству), где & — булево AND, | - булево OR, а x, y и z — биты синхронизации R4(3), R4(7) и R4(10) соответственно,
  • R1 сдвигается если R4(10) = F,
  • R2 сдвигается если R4(3) = F,
  • R3 сдвигается если R4(7) = F,
• выходной бит системы — результат операции XOR над старшими битами регистров и мажоритарных функций от определённых битов регистров:
  • R1 — 12, 14, 15,
  • R2 — 9, 13, 16,
  • R3 — 13, 16, 18.

Изменения в функционировании не такие существенные и касаются только инициализации:

• 64+22 такта заполняется сеансовым ключом и номером кадра также R4,
• 1 такт R4(3), R4(7) и R4(10) заполняются 1,
• 99 тактов с управлением сдвигами регистров, но без генерации последовательности.

Видно, что инициализация занимает такое же время (100 тактов без генерации разбиты на две части).

Алгоритм А5/3 разработан в 2001 году и должен сменить A5/1 в третьем поколении мобильных систем. Также он называется алгоритм Касуми. При его создании за основы взят шифр MISTY корпорации Mitsubishi. В настоящее время считается, что A5/3 обеспечивает требуемую стойкость.

Алгоритм A5/0 не содержит шифрования.

Криптостойкость

Разработка стандарта GSM подразумевала мощный аппарат шифрования, не поддающийся взлому (особенно в реальном времени). Используемые разработки при надлежащей реализации обеспечивали качественное шифрование передаваемых данных. Именно такую информацию можно получить от компаний, распространяющих этот стандарт. Но стоит отметить важный нюанс: прослушивание разговоров — неотъемлемый атрибут, используемый спецслужбами. Они были заинтересованы в возможности прослушивания телефонных разговоров для своих целей. Таким образом, в алгоритм были внесены изменения, дающие возможность взлома за приемлемое время. Помимо этого, для экспорта A5 модифицировали в A5/2. В MoU (Memorandum of Understand Group Special Mobile standard) признают, что целью разработки A5/2 было понижение криптостойкости шифрования, однако в официальных результатах тестирования говорится, что неизвестно о каких-либо недостатках алгоритма.

Известные уязвимости

С появлением данных о стандарте A5 начались попытки взлома алгоритма, а также поиска уязвимостей. Огромную роль оказали особенности стандарта, резко ослабляющие защиту, а именно:

• 10 бит ключа принудительно занулены,
• отсутствие перекрестных связей между регистрами (кроме управления сдвигами),
• излишняя избыточность шифруемой служебной информации, известной криптоаналитику,
• свыше 40 % ключей приводит к минимальной длине периода генерируемой последовательности, а именно <math>\frac{4}{3}\left( {2^{23} - 1} \right)</math>
• в начале сеанса осуществляется обмен нулевыми сообщениями (по одному кадру),
• в A5/2 движение осуществляется отдельным регистром длиной 17 бит.

На основе этих «дыр» в алгоритме построены схемы взлома.

Известные атаки

Ключом является сеансовый ключ длиной 64 бита, номер кадра считается известным. Таким образом, сложность атаки, основанной на прямом переборе, равна 2⁶⁴.

Первые обзоры шифра (работа Росса Андерсона) сразу выявили уязвимость алгоритма — из-за уменьшения эффективной длины ключа (зануление 10 бит) сложность упала до 2⁴⁵ (сразу на 6 порядков). Атака Андерсона основана на предположении о начальном заполнении коротких регистров и по выходным данным получения заполнения третьего.

В 1997 году Йован Голич опубликовал результаты анализа А5. Он предложил способ определения первоначального заполнения регистров по известному отрезку гаммы длиной всего 64 бита. Этот отрезок получают из нулевых сообщений. Атака имеет среднюю сложность 2⁴⁰.

В 1999 году Вагнеру и Голдбергу без труда удалось продемонстрировать, что для вскрытия системы достаточно перебором определить начальное заполнение R4. Проверка осуществляется за счёт нулевых кадров. Сложность этой атаки равна 2¹⁷, таким образом, на современном компьютере вскрытие шифра занимает несколько секунд.

В декабре 1999 года группа израильских учёных (Ади Шамир, Алекс Бирюков, а позже и американец Дэвид Вагнер (англ.)) опубликовали весьма нетривиальный, но теоретически очень эффективный метод вскрытия A5/1:

Это весьма сложная идея, реализуя которую мы наступаем на многих фронтах, чтобы накопить несколько небольших преимуществ, но сложенные все вместе, они дают большой выигрыш. Ади Шамир

Ссылки

• [cryptome.org/gsm-crack-bbk.pdf instant ciphertext-only cryptanalysis of GSM encrypted communication] (англ.) (pdf). Проверено 24 ноября 2009. [www.webcitation.org/66GrorOnl Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
• [www.gsm-security.net/ GSM security] (англ.). Проверено 24 ноября 2009. [www.webcitation.org/66GrpKSG2 Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].

Отрывок, характеризующий A5 (алгоритм шифрования)

– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.