AIM-7 Sparrow
| «Спэрроу» | |
| AIM-7 Sparrow | |
 AIM-9 (вверху) и AIM-7 (внизу) под крылом F-14 Tomcat на палубе авианосца-музея «Хорнет», Калифорния | |
| Тип | |
|---|---|
| Статус |
на вооружении |
| Разработчик | |
| Годы разработки |
AIM-7A: С 1947 |
| Начало испытаний |
AIM-7A: С 1948 |
| Принятие на вооружение |
AIM-7A: 1956 |
| Производитель |
|
| Годы производства |
AIM-7A: -1956 |
| Стоимость единицы | |
| Годы эксплуатации |
1956 — н. в. |
| Основные эксплуатанты | |
| Модификации | |
 Изображения на Викискладе | |
AIM-7 «Спэрроу» (англ. AIM-7 Sparrow — «Воробей») — американская управляемая ракета «воздух—воздух» средней дальности с полуактивной радиолокационной головкой самонаведения. Поступила на вооружение ВМС США в 1956 году. Многократно модернизировалась и до настоящего времени используется военно-воздушными силами многих стран мира, постепенно заменяясь более совершенной ракетой AIM-120 AMRAAM. Существует зенитный вариант ракеты корабельного базирования RIM-7 Sea Sparrow.
Содержание
История
AAM-N-2 Sparrow I (AIM-7A)
Разработка ракеты RIM-7 «Sparrow» началась ещё в 1947 году, когда ВМФ США заключил контракт с фирмой Sperry на разработку системы наведения типа «осёдланный луч» для обычных 127-миллиметровых НАР HVAR (англ. High Velocity Aerial Rocket — скоростная авиационная (неуправляемая) ракета). Изначально, проект обозначался как KAS-1, но в 1948 году обозначение сменили на AAM-N-2.
Вскоре оказалось, что 127-миллиметровая ракета имеет недостаточной диаметр для размещения необходимой аппаратуры. Специально для решения этой проблемы была разработана более крупная 203-миллиметровая ракета, которая прошла испытания ещё в 1948 году. Тем не менее, отработка системы управления шла медленно и первый успешный перехват воздушной цели новой ракетой был осуществлен лишь в декабре 1952 года.
Ракета AAM-N-2 (известная как «Sparrow I») была принята на вооружение перехватчиков McDonnell F-3 Demon ВМФ США в 1956 году. Она оснащалась двигателем фирмы Aerojet и несла 20-килограммовую фугасную боевую часть. Наведение осуществлялось по методу «осёдланный луч» — самолет-носитель удерживал цель в узком луче радара своей бортовой РЛС, и ракета двигалась к цели, автоматически удерживая себя в пределах трассы луча. Опытное развертывание системы выявило множество недостатков, связанных с принципиальными ограничениями системы управления: невозможность применения на малых высотах из-за отражения вращающегося луча РЛС наведения от поверхности, быстрое снижение точности с ростом дистанции до цели, из-за расширения вращающегося луча. Около 2000 ракет «Sparrow I» было изготовлено, но в эксплуатации они находились очень недолго и в начале 1960-х после появления AIM-9 Sidewinder все «beam-riding» версии были сняты с вооружения.
AAM-N-3 Sparrow II (AIM-7B)
Недостаточные возможности первой модификации ракеты заставили американский флот искать альтернативные методы наведения. В начале 1950-х, ещё до принятия ракеты на вооружение, фирма Raytheon предложила оснастить её активной радиолокационной головкой наведения, реализующей принцип «выстрелил-и-забыл». Ракете присвоили индекс AAM-N-3 и обозначение «Sparrow II». Экспериментальная отработка началась в 1951—1952 годах, но до 1955 не давали удовлетворительных результатов. Только в 1956 году удалось оснастить ракету АРЛГСН AN/APQ-64, но к этому времени флот уже не считал проект перспективным.
Работы, тем не менее, продолжались по заказу ВВС Канады, заинтересовавшихся ракетой как средством вооружения своих перехватчиков. Ряд ракет прошел испытания в период с 1957 по 1958 годы, но быстро стало ясно, что ограниченные размеры антенны РЛС ракеты при уровне технологий того времени не позволяют добиться сколь-нибудь приемлемой эффективности работы активного самонаведения. В сентябре 1958 года, программа разработки этого варианта ракеты была окончательно закрыта.
AAM-N-6 Sparrow III (AIM-7С/AIM-7D/AIM-7E)
В 1955 году, фирма Raytheon начала работу над версией ракеты «Sparrow», использующей полуактивное радиолокационное наведение с облучением цели радаром самолета-носителя. После того, как в 1956 году производство «Sparrow I» было завершено, фирма получила все производственные и технические мощности проекта и стала основным производителем всей линейки ракет «Sparrow».
В 1958 году, ракета с полуактивной ГСН была представлена на испытания в ВМФ. Она оснащалась твердотопливным двигателем компании Aerojet, но в отличие от более ранних моделей несла 30-килограммовую стержневую БЧ Mk 38. Радиус действия ракеты составлял порядка 11 км. Ракета успешно прошла испытания и в 1958 году поступила на вооружение, быстро заменив предшествующую модификацию «Sparrow I».
AAM-N-9 Sparrow X
Вариант ракеты с ядерной боевой частью W-42. Проект прорабатывался в 1958 году но не получил развития.
Задействованные структуры
В разработке и производстве ракет Sparrow были задействованы следующие структуры:[2]
|
|
Боевое применение
Ракеты AIM-7E впервые были применены во Вьетнамской войне. Несмотря на оптимистичные ожидания ВМФ США, ракета оказалась неудобной в применении и недостаточно эффективной. Из-за несовершенства системы опознавания «свой-чужой» самолетов-носителей ракеты, вынуждавшей летчиков сближаться с противником для визуального опознания цели, использовать большую дальнобойность ракеты почти никогда не удавалось: в режиме же ближнего боя, ракета уступала AIM-9 Sidewinder.
Ощутимым недостатком полуактивного наведения была необходимость для самолета-носителя удерживать цель в луче бортовой РЛС, чтобы головка самонаведения ракеты принимала отраженный сигнал. В маневренном воздушном бою это существенно ограничивало возможности носителя. В результате, вероятность поражения цели одной ракетой AIM-7 составляла в то время не более 10 %, тем не менее около 55 вьетнамских самолетов было сбито с применением (общим счетом) 600 ракет AIM-7. Кроме этого этими ракетами американские истребители F-4 Phantom II по ошибке потопили два своих же патрульных катера и нанесли повреждения американскому эсминцу и австралийскому крейсеру.[3][4][5][6][7]
В 1973 году над Калифорнией новейший американский перехватчик четвёртого поколения F-14A Tomcat с помощью ракеты AIM-7E сбил «самого себя». Во время запуска ракета разорвала топливные баки самолёта и он рухнул.[8]
После войны, ракету попытались модернизировать — в распоряжении США не было других дальнобойных ракет, приспособленных к установке на любой истребитель (AIM-54 Phoenix была очень массивной и могла базироваться лишь на специально оснащенных самолетах). Тем не менее, основной недостаток — необходимость облучения цели радаром, исправить не удавалось. Во время Войны в Персидском заливе, ракеты AIM-7M продемонстрировали несколько лучшие результаты, достигнув вероятности попадания около 40 %. Примерно 26 иракских самолетов было сбито ценой запуска 71 ракеты.
В 2000-х, в связи с появлением более совершенной ракеты AIM-120 AMRAAM, «Sparrow» была снята с вооружения, но остается в резерве. Кроме того, вариант ракеты корабельного базирования — RIM-7 Sea Sparrow, остается на вооружении флота, как и её улучшенная версия RIM-162 ESSM.
Тактико-технические характеристики
- Стартовая масса: 228,2 кг
- Масса боевой части: 39 кг
- Дальность пуска в переднюю полусферу: 45 км
- Длина: 3,66 м
- Диаметр: 0,203 м
- Размах крыльев: 1,02 м
- Время работы двигателя AIM-7E: 2,8 сек.[9]
- Скорость 1000 м/с
Модификации
- AIM-7A — первая ракета в семействе «Sparrow», с наведением по методу «осёдланный луч». Ограниченно производилась в 1956—1958 годах, всего изготовлено около 2000 ракет, в 1958 году снята с вооружения.
- AIM-7B — модификация ракеты с активной радиолокационной головкой самонаведения. Разрабатывалась в 1950-х, первоначально по заказу флота США, затем по заказу ВВС Канады. Из-за технических проблем разработка не была доведена до конца.
- AIM-7C — первая версия ракеты с полуактивным радиолокационным наведением. Использовала двигатель компании Aerojet и стержневую БЧ Mk 38 массой 30 кг. Принята на вооружение в 1958 году, сменив «Sparrow I».
- AIM-7D (AIM-101) — осознавая, что ставшая базовой конструкция «Sparrow I» уже устарела, в 1959 году инженеры Raytheon запустили в производство новую версию ракеты AAM-N-6a, оснащенную двигателем Thiokol Mk 6 mod 3 на жидком топливе. За счет более высоких «энергетических» характеристик жидкостного ракетного двигателя, удалось почти втрое увеличить боевой радиус, который впервые в истории авиационных ракет класса «воздух-воздух» достиг 32 км. Скорость ракеты также существенно возросла почти до 4 М, что позволяло эффективно перехватывать и сверхзвуковые воздушные цели. Около 7500 ракет изготовлено.
- AIM-7E — улучшенная версия AIM-7D. На этой ракете вновь вернулись к твердотопливному двигателю на медленно горящем топливе, что позволило увеличить радиус действия до 35 км (при лобовой атаке, при атаке в заднюю полусферу — около 5,5 км). Запущена в производство в 1963 году, заменив старые модели в арсенале флота. Около 25000 ракет было изготовлено.
- AIM-7F — версия, разработанная по результатам применения «Sparrow» во Вьетнамской войне. Использовала новый двухрежимный твердотопливный двигатель Aerojet Mk 65 (радиус действия при этом возрос до 70 км) и полностью новая твердотельная электроника (микросхемы) вместо электронных вакуумных ламп. Новая система управления AN/DSQ-35 была адаптирована для применения с самолетов, оснащенных современными (для того времени) радарами. Масса боевой части была увеличена до 39 кг. В производстве ракета находилась с 1975 по 1981 год.
- AIM-7G — разрабатывавшаяся в 1970-х годах версия ракеты с новой системой наведения для истребителей F-111D. Не получила развития.
- AIM-7M — наиболее совершенный вариант ракеты с моноимпульсной радиолокационной ГСН, улучшившей возможности ракеты по поражению низколетящих целей и противодействию радиоподавлению. Система управления включала цифровой компьютер, с возможностью перепрограммирования. Ракета получила новую осколочно-фугасную боевую часть WDU-27/B, массой 39 кг.
- AIM-7P — модификация производящаяся с 1987 года. Бортовой компьютер ракеты модифицирован для взаимодействия с бортовыми системами самолета в полете. Ракета оснащена каналом связи с носителем и может принимать поправки по курсу с самолета-носителя, что повышает эффективность системы.
- AIM-7R — модификация, разрабатывавшаяся с 1992 года. Имела новую двухрежимную радиолокационную/инфракрасную головку самонаведения, позволяющую применять ракету в условиях интенсивной постановки противником помех. Появление более совершенной AIM-120 AMRAAM привело к отказу от проекта в 1997 году.
Напишите отзыв о статье "AIM-7 Sparrow"
Примечания
- ↑ [www.globalsecurity.org/military/systems/munitions/aim-7-specs.htm Характеристики AIM-7] (англ.) сайт GlobalSecurity.org
- ↑ [babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=uc1.$b655549;view=1up;seq=787 Statement of Rear. Adm. William I. Martin, Acting Deputy Chief of Naval Operations (Air). (англ.)] / Hearings on Military Posture, and H.R. 4016 : Hearings before the Committee on Armed Services, 89th Congress, 1st Session. — Washington, D.C. : U.S. Government Printing Office, 1965. — P.905 — 1556 p.
- ↑ «Призрак» холодной войны (Истребитель F-4 Phantom II). Александр Чечин, Николай Околелов. Харьков. Авиация и время 2011 № 3
- ↑ Флоты в локальных конфликтах второй половины XX века (2001). Доценко В. стр.512
- ↑ Warship International, Том 22. International Naval Research Organization, 1985. стр.424
- ↑ Frame, Tom (1992). Pacific Partners: a history of Australian-American naval relations. Rydalmere, NSW: Hodder & Stoughton. стр.124
- ↑ Grey, Jeffrey (1998). Up Top: the Royal Australian Navy and Southeast Asian conflicts, 1955—1972. The Official History of Australia’s Involvement in Southeast Asian Conflicts 1948—1975. St. Leonards, NSW: Allen & Unwin. стр.180
- ↑ [www.ejection-history.org.uk/Aircraft_by_Type/f-14.htm Grumman F-14 Tomcat in USN Service]
- ↑ [www.airwar.ru/weapon/avv/aim7.html AIM-7M SPARROW III]
Ссылки
- [www.globalsecurity.org/military/systems/munitions/aim-7.htm AIM-7 на сайте globalsecurity.org] (англ.)
- Andreas Parsch. [www.designation-systems.net/dusrm/m-7.html Raytheon AAM-N-2,3,6/AIM-101/AIM-7/RIM-7 Sparrow] (англ.). Directory of U.S. Military Rockets and Missiles. Сайт Designation-Systems.Net (2002). Проверено 20 сентября 2011. [www.webcitation.org/65tAn4KDs Архивировано из первоисточника 3 марта 2012].
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий AIM-7 Sparrow
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.
Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
