AT&T Tennis Challenge

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
AT&T Tennis Challenge
 Мировой Тур ATP

<tr><td>Место проведения</td><td colspan="2">Атланта
США США</td></tr><tr><td>Категория</td><td colspan="2">ATP World (1990—1997)
ATP International (1998—2001)</td></tr><tr><td>Покрытие</td><td colspan="2">Хард (1985—1991)
Грунт (1992—2001)</td></tr><tr><td>Призовые</td><td colspan="2">375 000 долларов</td></tr>

AT&T Tennis Challenge (в последний год проведения Verizon Tennis Challenge) — мужской профессиональный международный теннисный турнир, проводившийся в США (Атланта и Орландо) с 1985 по 2001 год. Проходил до 1991 года на хардовых, с 1992 года на грунтовых кортах, с 1990 года относился к базовой категории турниров АТР-тура с призовым фондом 375 тысяч долларов в последний год проведения.





История

Турнир проводился с 1985 года. Первые два года он проходил в Атланте, затем с 1987 по 1991 год в Орландо и в последние десять лет — снова в Атланте. Большую часть своей истории, за исключением 1989 года, он проводился в весенние месяцы (в 1989 году прошёл в октябре, так что между турнирами 1989 и 1990 года прошло всего полгода) и носил спонсорское название AT&T Tennis Challenge. В первые годы проведения носил название PaineWebber Classic и Prudential-Bache Securities Classic, в последний год — Verizon Tennis Challenge[1]. В 1992 году, с переездом в Атланту, турнир был переведён с хардовых на грунтовые корты, тем самым будучи включён в программу подготовки к Открытому чемпионату Франции. С 1990 года, с введением классов турниров в АТР-туре, AT&T Tennis Challenge относился к базовому классу, ATP World (ATP International). В последний год проведения турнир транслировался сетью Fox Sports на 114 стран мира[2].

Победители и финалисты

По три титула на турнире завоевали Андре Агасси (все три в одиночном разряде) и Кристо ван Ренсбург (два в парном и один в одиночном разряде). Ван Ренсбург пробивался в финал в общей сложности пять раз (трижды в парах и дважды в одиночном разряде), а у Агасси и Ричи Ренеберга по четыре финала соответственно в одиночном и парном разряде.

В целом в турнире доминировали теннисисты США. Они завоевали десять титулов из 17 в одиночном разряде, а в парном семь раз побеждали чисто американские тандемы и ещё в пяти случаях США представлял один победитель из двух. Только пять финалов в одиночном разряде прошли совсем без участия хозяев корта, а в парах такого не случалось ни разу.

Андрей Чесноков, победивший в одиночном разряде в 1988 году, стал единственным представителем СССР и постсоветских стран, выигравшим этот турнир.

Одиночный разряд

Год Победитель Финалист Счёт в финале
Атланта
2001 Энди Роддик Ксавье Малисс 6-2, 6-4
2000 Эндрю Илие Джейсон Столтенберг 6-3, 7-5
1999 Штефан Коубек Себастьян Гросжан 6-1, 6-2
1998 Пит Сампрас Джейсон Столтенберг 6-72, 6-3, 7-64
1997 Марсело Филиппини Джейсон Столтенберг 7-62, 6-4
1996 Карим Алами Никлас Култи 6-3, 6-4
1995 Майкл Чанг (2) Андре Агасси 6-2, 6-76, 6-4
1994 Майкл Чанг Тодд Мартин 6-74, 7-64, 6-0
1993 Якко Элтинг Брайан Шелтон 7-61, 6-2
1992 Андре Агасси (3) Пит Сампрас 7-5, 6-4
Орландо
1991 Андре Агасси (2) Деррик Ростаньо 6-2, 1-6, 6-3
1990 Брэд Гилберт Кристо ван Ренсбург 6-2, 6-1
1989 Андре Агасси Брэд Гилберт 6-2, 6-1
1988 Андрей Чесноков Милослав Мечирж 7-6, 6-1
1987 Кристо ван Ренсбург Джимми Коннорс 6-3, 3-6, 6-1
Атланта
1986 Кевин Каррен Тим Уилкисон 7-6, 7-6
1985 Джон Макинрой Пол Аннакон 7-6, 7-6, 6-2

Парный разряд

Год Победитель Финалист Счёт в финале
2001 Махеш Бхупати
Леандер Паес
Рик Лич
Дэвид Макферсон
6-3, 7-67
2000 Рик Лич
Эллис Ферейра
(2)
Джастин Гимелстоб
Марк Ноулз
6-3, 6-4
1999 Джастин Гимелстоб
Патрик Гэлбрайт
Тодд Вудбридж
Марк Вудфорд
5-7, 7-6, 6-3
1998 Эллис Ферейра
Брент Хайгарт
Алекс О'Брайен
Ричи Ренеберг
6-3, 0-6, 6-2
1997 Юнас Бьоркман
Никлас Култи
Скотт Дэвис
Келли Джонс
6-2, 7-6
1996 Кристо ван Ренсбург (2)
Дэвид Уитон
Билл Беренс
Мэтт Люсена
7-6, 6-2
1995 Серхио Касал
Эмилио Санчес
Джаред Палмер
Ричи Ренеберг
6-7, 6-3, 7-6
1994 Джаред Палмер
Ричи Ренеберг
(2)
Франсиско Монтана
Джим Пью
4-6, 7-6, 6-4
1993 Пол Аннакон (2)
Ричи Ренеберг
Тодд Мартин
Джаред Палмер
6-4, 7-6
1992 Стив Девриз
Дэвид Макферсон
Марк Кил
Дейв Рэндолл
6-3, 6-3
1991 Люк Дженсен
Скотт Мелвилл
Николас Перейра
Пит Сампрас
6-7, 7-6, 6-3
1990 Скотт Дэвис (2)
Дэвид Пейт
Альфонсо Мора
Брайан Пейдж
6-3, 7-5
1989 Скотт Дэвис
Тим Посат
Роберт Сегусо
Кен Флэк
7-5, 5-7, 6-4
1988 Янник Ноа
Ги Форже
Шервуд Стюарт
Ким Уорик
6-4, 6-4
1987 Шервуд Стюарт
Ким Уорик
Пол Аннакон
Кристо ван Ренсбург
2-6, 7-6, 6-4
1986 Роберт ван'т Хоф
Энди Кольберг
Дани Виссер
Кристо Стейн
6-2, 6-3
1985 Пол Аннакон
Кристо ван Ренсбург
Стив Дентон
Томаш Шмид
6-4, 6-3

Напишите отзыв о статье "AT&T Tennis Challenge"

Примечания

  1. [www.thefreelibrary.com/Verizon+Named+Title+Sponsor+of+the+Atlanta+Tennis+Challenge.-a073400484 Verizon Named Title Sponsor of the Atlanta Tennis Challenge], BusinessWire (April 19, 2001). Проверено 3 января 2012.
  2. [www.atlantatennischampionships.com/TournamentInformation/History/ История теннисных соревнований в Атланте] на сайте Теннисного чемпионата Атланты  (англ.)

Ссылки

  • [www.atpworldtour.com/Scores/Archive-Event-Calendar.aspx?t=2&y=1985 Архив турниров] на сайте АТР  (англ.)

Отрывок, характеризующий AT&T Tennis Challenge


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.