AVA (завод)
| Wytwórnia Radiotechniczna AVA | |
| Тип | |
|---|---|
| Основание | |
| Упразднена | |
| Расположение | |
Радиотехнический завод AVA (польск. Wytwórnia Radiotechniczna AVA) — польский производитель электроники, основанный в 1929 году. Завод разрабатывал и производил радиооборудование для Бюро шифров, входящего во второй (разведывательный) отдел польского генштаба.[1]
После того, как в конце декабря 1932 года работавшему в Бюро криптологу Реевскому удалось разгадать устройство германской роторной шифровальной машины «Энигма», завод AVA начал выпуск её аналогов, а также основанного на этой разработке электромеханического оборудования, ускоряющего дешифровку.[2]
Содержание
История
Компания AVA, основанная Эдвардом Фокчиньским, Антони Паллютом, Людомиром Данилевичем и его младшим братом Леонардом, получила своё название от позывных братьев Данилевич (TPAV) и Паллюта (TPVA): в 1929 году братья, учившиеся в Варшавском политехническом институте занимались Радиолюбительством .[3]
Ещё с 1927 года Фокчиньский, открывший небольшую радиомастерскую на варшавской улице Новый Свят, периодически получал заказы от служившего в Бюро шифров капитана Максимильяна Ценжкого, который знал Фокчиньского со времён его службы в армии в 1919-22 гг. В 1929 скромная мастерская, располагавшаяся в десяти минутах ходьбы от здания Генштаба (в котором располагалось и Бюро) была преобразована в компанию AVA, впоследствии переехавшую в новое помещение, находившееся в районе Мокотув .[3]
На первых порах средств у компании недоставало; отчасти помогало то, что у всех четырёх её директоров были и другие работы. Выручило Бюро, заказавшее восемь 10-ваттных коротковолновых радиостанций, ставших основой радиосети Второго отдела. Среди клиентов Компании были польские ВМС и профессор варшавского Государственного метеоинститута Жан Люжон, по наброскам которого был построен атморадиограф регистрировавший колебания атмосфере, что, по словам Леонарда Данилевича стало необъявленным началом радиоастрономии.[4]
К общей выгоде Компании и Бюро, поручившего ей дальнейшую разработку и изготовление оборудования, работы выполнялись на основе оплаты понесённых расходов и оговоренного процента сверх этого[5]
Успех Мариана Реевского стал основой начавшейся семь лет спустя Союзной программы «Ультра»; к середине 1934 года AVA выпустила уже более десятка «аналогов» шифровальных машин Энигма[6]
В 1934 или 1935 году был создан разработанный Реевским циклометр, использовавшийся для определения длины и количества циклов перестановок, создаваемых Энигмой,[7]а в 1938 — «криптологическую бомбу», представлявшую совокупность из шести машин Энигма, которая по мощности была сопоставима с сотней работников. Шесть таких «бомб» были выпущены до сентября 1939.[8]
Сборка циклометров, «бомб» и шифромашин LCD проводился в 13-м («часовом») кабинете Бюро в здании генштаба, а с 1937 года — в новом помещении, располагавшемся в Кабатском лесу, к югу от Варшавы. Доступ имели только начальник Бюро майор Гвидо Лангер, глава немецкого отдела (B.S. 4), Максимильян Ценжкий, а также четверо директоров компании и специалист по точной механике Чеслав Бетлевский.[9]
См. также
Напишите отзыв о статье "AVA (завод)"
Примечания
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma: How the German Machine Cipher Was Broken, and How It Was Read by the Allies in World War Two, 1984, p. 27.
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, pp. 26-28 and passim.
- ↑ 1 2 Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, p. 26.
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, p. 27.
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, pp. 27-28.
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, p. 28.
- ↑ Marian Rejewski, "The Mathematical Solution of the Enigma Cipher, " Appendix E to Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, pp. 284-87.
- ↑ Marian Rejewski, "The Mathematical Solution of the Enigma Cipher, " in Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, p. 290.
- ↑ Władysław Kozaczuk, Enigma, 1984, p. 212.
Литература
- Władysław Kozaczuk, Enigma: How the German Machine Cipher Was Broken, and How It Was Read by the Allies in World War Two, edited and translated by Christopher Kasparek, Frederick, MD, University Publications of America, 1984, ISBN 0-89093-547-5.
Ссылки
- Laurence Peter, [news.bbc.co.uk/2/hi/europe/8158782.stm How Poles cracked Nazi Enigma secret], BBC News, 20 July 2009 (англ.)
Отрывок, характеризующий AVA (завод)
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
