Алия (певица)

Алия Aaliyah
Основная информация
Полное имя	Алия Дана Хоутон (англ. Aaliyah Dana Haughton)
Дата рождения	16 января 1979(1979-01-16)
Место рождения	Бруклин, Нью-Йорк, Нью-Йорк, США
Дата смерти	25 августа 2001(2001-08-25) (22 года)
Место смерти	Марш Харбор, острова Абако, Багамы
Годы активности	1991—2001
Страна	США США
Профессии	певица, танцовщица, актриса, модель
Жанры	R&B, поп, соул
Лейблы	Blackground Records, Jive Records, Atlantic Records, Virgin Records
[aaliyah.com .com]

Али́я Да́на Хо́утон (англ. Aaliyah Dana Haughton; 16 января 1979, Бруклин, Нью-Йорк, США — 25 августа 2001, Багамы) — американская певица, актриса и модель. В детстве участвовала в телешоу «Star Search» и пела на концертах с Глэдис Найт. В 12 лет дядя Алии, работающий в музыкальной индустрии, помог ей заключить контракт с Jive Records и Blackground Records. Дядя также познакомил её с R. Kelly, который стал продюсером её первого альбома «Age Ain't Nothing but a Number». Альбом был продан тиражом 2 млн копий и стал дважды платиновым в США. После обвинений в незаконном браке с Келли, Алия расторгла договор с Jive Records и подписала контракт с Atlantic Records.

Тимбалэнд и Мисси Эллиотт стали продюсерами второго альбома Алии, «One in a Million», который был продан тиражом 2 млн копий в США и более 8 млн копий по всему миру. В 2000 году Алия снялась в своем первом фильме, «Ромео должен умереть», песня к которому — «Try Again» — попала на первую строчку чарта Billboard Hot 100 исключительно благодаря радио-ротациям, установив рекорд для певицы. За песню Алия была номинирована на «Грэмми» в категории «Лучшая певица в стиле R&B».

После съемок в фильме «Ромео должен умереть» Алия сыграла главную роль в картине «Королева проклятых». В 2001 году она выпустила свой третий и последний альбом, «Aaliyah». 25 августа 2001 года, после съемок клипа «Rock the Boat», Алия и ещё восемь человек погибли в авиакатастрофе на Багамах. Лицензия пилота, Луи Моралеса III, на то время была недействительна, а в его организме были обнаружены следы кокаина и алкоголя. С тех пор музыка Алии приобрела большую популярность. Алию часто называют «принцессой R&B».

Жизнь и карьера

Ранние годы

Алия Дана Хоутон родилась 16 января 1979 года в Бруклине, Нью-Йорк в семье Дайен и Майкла Хоутона. Она была вторым, самым младшим ребёнком в семье. Начав заниматься вокалом в раннем возрасте с мамой, Алия выступала на свадебных церемониях, благотворительных мероприятиях, а также пела в церковном хоре. Когда ей было 5 лет, семья переехала в Детройт, Мичиган, где Алия выросла со своим старшим братом Рашадом. Она училась в католической школе Gesu Elementary, где в первом классе получила роль в постановке Энни. С того момента она решительно шла к карьере артистки. Мать Алии была певицей, а её дядя, Барри Хенкерсон (муж Глэдис Найт), был адвокатом в сфере шоу-бизнеса. В детстве Алия путешествовала вместе с Найт и наняла агента в Нью-Йорке, чтобы сниматься в рекламных роликах и телешоу. В 9 лет она участвовала в шоу Star Search. Впоследствии она проходила кастинг в несколько звукозаписывающих компаний, а в 11 лет пела на концертах вместе с Найт.

Age Ain’t Nothing but a Number

После того как Хенкерсон заключил договор дистрибуции с Jive Records, 12-летняя Алия подписала контракт с его лейблом Blackground Records. Хенкерсон познакомил Алию с певцом и продюсером R. Kelly, который стал руководителем, автором песен и продюсером альбома, записанного Алией в 14 лет. Выпущенный в июне 1994 года, альбом достиг 18-й строчки чарта Billboard 200 и был продан тиражом более 2 млн копий в США. Дебютный сингл Алии, Back & Forth, три недели возглавлял чарт Billboard Hot R&B/Hip-Hop Songs и стал золотым. Второй сингл, кавер на песню The Isley Brothers At Your Best (You Are Love), попал на шестое место чарта Billboard и также стал золотым. Заглавный трек, Age Ain’t Nothing but a Number, достиг 75-й позиции в чарте. Также она записала песню The Thing I Like к фильму 1994 года Пропавшие миллионы.

С выпуском Age Ain’t Nothing But a Number появилось много слухов об отношениях между Алией и Келли. Вскоре появились предположения об их секретном браке, а также подверглись критике тексты, которые писал Келли. Журнал Vibe позже обнаружил свидетельство о заключении брака, в котором говорилось, что пара поженилась 31 августа 1994 года в отеле Sheraton Gateway Suites в городке Роузмонт, штат Иллинойс. В свидетельстве о браке говорилось, что 15-летней Алие было 18. По сообщениям, нелегальный брак был аннулирован родителями Алии в феврале 1995 года. Пара продолжала опровергать слухи о браке, заявляя, что никто из них не женат.

One in a Million

В 1996 году Алия покинула лейбл Jive и подписала контракт с Atlantic. Она работала с Тимбалэндом и Мисси Элиот над своим вторым альбомом, One in a Million. Альбом включал в себя сингл «If Your Girl Only Knew», который две недели возглавлял чарт Billboard Hot R&B/Hip-Hop Songs, а также синглы «Hot like Fire» и «4 Page Letter». В следующем году Алия записала дебютный сингл группы Timbaland & Magoo «Up Jumps da Boogie». One in a Million достиг 18-й строчки в чарте Billboard 200, распространившись 3-миллионным тиражом в США и 8-миллионным по всему миру.

В 1997 году Алия окончила школу Detroit School of Arts, где изучала драму, со средним баллом 4.0. В том же году Алия начала актёрскую деятельность; она появилась в сериале Полицейские под прикрытием в роли самой себя. Тогда же Алия участвовала в благотворительном концерте Children’s Benefit Concert в Нью-Йорке. Она записала песню «Journey to the Past» к мультфильму Анастасия, а её авторы были номинированы на «Оскар» в категории Лучшая песня к фильму. В 1998 году Алия исполнила эту песню на церемонии «Оскар», став самой молодой певицей, выступавшей на церемонии.

Ромео должен умереть и одноименный альбом

В 2000 году Алия снялась в своем первом фильме Ромео должен умереть. Фильм собрал 18.6 млн долларов в первую неделю, попав на второе место по киносборам. Также Алия участвовала в записи саундтрека к фильму; одной из четырёх песен, исполненных Алией, стала «Try Again», которая возглавила чарт Billboard Hot 100, сделав её первой певицей, возглавлявшей чарт исключительно благодаря радио-ротациям. Видеоклип получил две награды на MTV Video Music Awards: «Лучшее женское видео» и «Лучшая песня к фильму». Также Алия была номинирована на «Грэмми» в категории «Лучшая певица в стиле R&B». Саундтрек был продан тиражом 1.5 млн копий в США.

После завершения съемок, Алия начала работать над своим вторым фильмом, Королева проклятых. Она также должна была сыграть в фильме Матрица. В июле 2001 года Алия выпустила свой одноимённый альбом, продюсером которого стал Тимбалэнд. Альбом попал на вторую строчку чарта Billboard 200, распространившись тиражом 187 тысяч копий в первую неделю. Первый сингл, «We Need a Resolution», попал на 59-ю строчку чарта Billboard Hot 100.

Авиакатастрофа, смерть и судебный процесс

25 августа 2001 года в 18:45, после съемок клипа «Rock the Boat», Алия и несколько членов её звукозаписывающей компании сели на борт самолёта Cessna 402B (N8097W) в районе Марш-Харбор, острова Абако, Багамы, чтобы полететь в город Опа-лока, Флорида. Был назначен рейс на следующий день, но так как съёмки закончились раньше срока, Алия и её сопровождающие настаивали на возвращении в США. Вопреки советам грузчиков и пилота, всё оборудование было погружено в самолёт. Они не знали, что самолёт не может выдержать всё оборудование, привезённое на самолете Cessna 404. Таким образом, вес груза на борту превышал допустимый компанией Cessna. Самолёт упал вскоре после взлёта, на расстоянии около 60 метров от взлётно-посадочной полосы. Алия, пилот Луи Моралес III, стилист-парикмахер Эрик Форман, Энтони Додд, охранник Скотт Галлин, видеопродюсер Дуглас Кратц, стилист Кристофер Малдонадо и сотрудники лейбла Blackground Records Кит Уеллас и Джина Смит погибли.

По версии следователей, Алия скончалась от нескольких ожогов и удара головой, не говоря о сильном шоке и слабом сердце. Следователь заключил, что даже если бы Алия выжила, её выздоровление оказалось бы практически невозможным из-за полученных травм. В официальном заявлении Национальной комиссии по безопасности транспорта США (NTSB) было сказано о том, что общий вес груза был существенно превышен, что привело к смещению центра тяжести к хвостовому отсеку, а также отмечено, что у пилота не было разрешения управлять самолетом. Моралес нечестно добыл лицензию Федерального управления гражданской авиации США, чтобы получить работу на Blackhawk International Airways. К тому же, вскрытие показало, что в организме Моралеса содержались следы кокаина и алкоголя. Дальнейшие расследования показали, что вес груза превышал норму на 700 фунтов и на борту находилось на одного пассажира больше дозволенного.

Посмертные альбомы

После гибели певицы в 2002 году был выпущен альбом «I Care 4 You», включавший в себя её самые большие хиты и 6 ранее не издававшихся песен: «Miss you», «Don’t know what to tell ya», «Erica Kane», «All i need», «Come over», «Don’t worry». Главным синглом с альбома стала песня «Miss you». На неё был снят трибьютный клип. В 2005 вышел сборник «Ultimate Aaliyah», в 2009 — «Aaliyah: rare tracks», включающий ремиксы и несколько песен с саундтрека к «Ромео должен умереть»

Дискография

Студийные альбомы Age Ain't Nothing but a Number (1994) One in a Million (1996) Aaliyah (2001)

Сборники I Care 4 U (2002) Ultimate Aaliyah (2005) Aaliyah: rare tracks (2009)

Фильмография

Год		Русское название	Оригинальное название	Роль
1997	с	Полицейские под прикрытием	New York Undercover	Aaliyah
2000	ф	Ромео должен умереть	Romeo Must Die	Триш О’Дей
2002	ф	Королева проклятых	Queen of the Damned	Королева Акаша

Ссылки

• [www.Aaliyah.com/ Официальный сайт] (англ.)
• [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=11:fxfwxqe5ldde Алия (певица)] (англ.) на сайте Allmusic
• Алия (англ.) на сайте Internet Movie Database (англ.)
• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=5727911 Алия] (англ.) на сайте Find a Grave

Отрывок, характеризующий Алия (певица)

Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.