ActRaiser

ActRaiser
Обложка американской версии
Разработчики	Quintet
Издатели	Enix, Square Enix
Создатели Геймдизайнер Масая Хасимото Сценарист Томоёси Миядзаки Композитор Юдзо Косиро
Даты выпуска	Super NES 16 декабря 1990 Ноябрь 1991 1992 Мобильный телефон 1 сентября 2004 Virtual Console 20 марта 2007 13 апреля 2007 28 мая 2007
Жанры	Симулятор бога, платформер
Возрастной рейтинг	ESRB: E10+ — Everyone 10+
Платформа	Super Nintendo Entertainment System, Virtual Console, мобильный телефон
Режим игры	Однопользовательский
Носитель	8-мегабитный картридж
Управление	Геймпад
Сайт	[www.square-enix.com/jp/archive/actraiser/ are-enix.com/jp/archive/actraiser/]

ActRaiser (яп. アクトレイザー акуторэидза) — японская компьютерная игра, симулятор бога с элементами платформера. Разработана студией Quintet для приставки Super Nintendo Entertainment System и выпущена в 1990 году при участии издателя Enix. Изначально вышла на территории Японии, но в течение двух последующих лет появились североамериканская и европейская версии. В 2004 году игру портировали для мобильных телефонов, а в 2007-м загрузили в сервис Virtual Console. У игры также есть прямое продолжение ActRaiser 2.

Игровой процесс

Игрок, находясь в роли богоподобного Мастера, в условиях наполненного монстрами мира занимается развитием человеческой цивилизации, при этом игровой процесс разворачивается в двух разных режимах: стратегическом и аркадном. Первый режим представляет собой классический симулятор бога, на экране отображена карта незаселённой местности, и из двух первых людей необходимо вырастить большой процветающий город. Сам Мастер находится вне поля зрения, навигация по карте и управление происходящим осуществляются посредством ангела-помощника — он свободно летает повсюду, сражается с появляющимися монстрами, указывает места, где должно быть начато строительство и т. п. Чтобы город развивался в нужных направлениях, для облагораживания территорий применяются различные чудеса: вызванная гроза расчищает землю от кустов и камней, направленные лучи солнца осушают болота, призванный дождь орошает пустыни и пр.

Главным препятствием в развитии цивилизации выступают многочисленные летающие монстры, бесконечно появляющиеся из расставленных на карте логовищ. Они атакуют ангела, повреждая его здоровье, постоянно мешают строительству, поэтому периодически их надо уничтожать. По мере роста города люди могут добираться до логовищ и запечатывать их — тогда появление монстров оттуда прекращается. После запечатывания всех логовищ цивилизация начинает развиваться значительно быстрее, дома становятся более вместительными, появляются некоторые дополнительные возможности. При определённой численности населения Мастер повышает уровень, при этом возрастает количество очков жизней и количество очков SP, требующихся для сотворения чудес. Как только город достигает большой величины и становится самодостаточным, можно перемещаться в соседний регион для строительства следующего населённого пункта. Всего необходимо обустроить шесть таких регионов.

Иногда обитающие в регионе монстры настолько сильны, что требуется непосредственное вмешательство Мастера — бог вселяется в каменную статую воина и идёт уничтожать злодеев лично. Стратегическая часть при этом сменяется слешерным платформером с видом сбоку, игрок за отведённое время с помощью меча и магии должен расчистить путь до конца уровня и одолеть ожидающего там босса. Как правило, аркадные вставки происходят дважды в ходе развития региона: перед началом строительства и ближе к концу. В последнем уровне игрок поочерёдно сражается со всеми ранее побеждёнными противниками и только после этого вступает в схватку с финальным боссом.

Сюжет

Протагонистом повествования выступает богоподобный Мастер, именно от его лица описываются все происходящие в игре события. Из прилагавшегося к картриджу руководства следует, что однажды Мастер вынужден был противостоять злому демону Танзре и шести его лейтенантам, в итоге потерпел поражение и отступил в небесный дворец, где из-за полученных ран впал в глубокий сон. Тем временем деспотичный Танзра разделил землю на шесть регионов и шестерых своих приспешников поставил править ими — среди человечества стало распространяться зло, всю землю заселили монстры. Спустя сотни лет Мастер наконец проснулся, но уже без прежней могучей силы, поскольку вера среди людей сошла на нет. Теперь ему вместе с помощником-ангелом предстоит воссоздание цивилизации практически с нуля.

Создавая процветающие города с верными последователями, Мастер постепенно восстанавливает утраченные силы, побеждает шестерых лейтенантов и самого демона Танзру. В концовке после исчезновения зла протагонист ещё раз окидывает взглядом все населённые территории, и оказывается, что никто из людей больше не поклоняется ему — в их мире больше нет проблем и причин тревожить создателя, соответственно, тоже нет. На том Мастер и его помощник ангел возвращаются отдыхать на небеса, до тех пор, пока их помощь вновь не понадобится.

Различия версий

Оригинальная японская версия насыщена отсылками к христианству, однако из-за жёсткой политики издателя Nintendo of America в американской версии многие религиозные понятия были либо удалены, либо заменены нейтральными. Например, протагонист в оригинале зовётся Богом, а его главный противник — Сатаной. Помимо правки сценария, в западной локализации также были произведены некоторые изменения в плане графики и звука, логотип стал более стилизованным, в названии букву «R» сделали прописной. Помимо всего прочего, в стратегическом режиме западных версий время течёт значительно быстрее, и для завершения строительства требуется гораздо меньше времени. Американский вариант игры ощутимо проще японского, однако после полного прохождения игроку открывается возможность сыграть ещё раз с повышенной сложностью. Европейская версия позволяет с самого начала выбрать необходимую сложность: тяжёлую, нормальную и уникальную здесь лёгкую.

Одновременно с релизом для домашней консоли состоялось портирование на аркадную платформу Nintendo Super System. Из этой версии полностью вырезан стратегический режим, остались только уровни с горизонтальной прокруткой, и внесены некоторые незначительные исправления: немного изменена система подсчёта очков и несколько увеличена сложность, к примеру, попадание на шипы вместо потери жизней ведёт к мгновенной гибели персонажа. В 2004 году компания Macrospace на европейском рынке выпустила версию ActRaiser для мобильных телефонов, она содержит лишь первые три аркадных уровня и значительно уступает оригиналу в графическом смысле. Также в 2007 году игра появилась в сервисе Virtual Console, где её можно эмулировать на приставке Wii. Издание осуществлялось унаследовавшей авторские права компанией Square Enix.

Отзывы и критика

Рецензии
Рейтинг на основании нескольких рецензий
Агрегатор	Оценка
GameRankings	80,8 %
Иноязычные издания
Издание	Оценка
EGM	9 из 10
Eurogamer	7 из 10
IGN	7,5 из 10
Nintendo Power	3,95 из 5

Мировые продажи игры составили 620 тысяч копий, в том числе 400 тысяч было продано на территории Японии, 180 в Северной Америке и 40 в Европе. В 1993 году портал GameSpot включил ActRaiser в свой список величайших игр всех времён, а редакция журнала Electronic Gaming Monthly назвала музыкальное сопровождение лучшим за последние двенадцать месяцев. Журнал Nintendo Power поместил её на 150-е место в списке лучших из когда-либо издававшихся игр для консолей Nintendo.

По прошествии лет обозреватель портала Armchair Empire похвалил яркую и красочную для тех времён графику, особо отметив использование разработчиками седьмого видеорежима консоли, с помощью которого происходит масштабирование карты мира в те моменты, когда Бог спускается на землю для посещения локаций. В обзоре издания Eurogamer игра названа одной из самых странных вещей для домашних консолей, однако смесь жанров произведена удачно и благодаря комплексному сюжету она заслуживает высокой оценки. Автор рецензии IGN находит интересной саму идею, что Бог может спуститься на землю помогать людям, уничтожая демонов и монстров на своём пути. В 2007 году авторы сайта ScrewAttack разместили ActRaiser на первой строке списка популярнейших в прошлом игр, которые со временем полностью утратили свою популярность. Также они поставили её на десятое место списка лучших игр для SNES.

Отдельной похвалы удостоился саундтрек авторства Юдзо Косиро, критики отмечали, что такое невероятное качество звучания было достигнуто всего лишь через шесть месяцев после выхода консоли — игра в определённом смысле задала высокую планку последующим разработчикам. В Японии вышли два отдельных альбома с музыкой из игры, оригинальный саундтрек со всеми мелодиями и диск с отдельными мелодиями в оркестровых симфонических аранжировках под названием Symphonic Suite from Actraiser. Избранные композиции исполнялись на некоторых живых выступлениях, например, в сериях концертов Play! A Video Game Symphony и Symphonische Spielemusikkonzerte в Лейпциге.

Ссылки

• [www.square-enix.com/jp/archive/actraiser/ ActRaiser]  (яп.) — страница на официальном сайте Square Enix
• [www.mobygames.com/game//actraiser ActRaiser] (англ.) на сайте MobyGames

Отрывок, характеризующий ActRaiser

Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.