Acta Diurna

Acta diurna populi Romani («Ежедневные дела римского народа») — публикация официальных сообщений, практиковавшаяся в Древнем Риме со времён Цезаря и послужившая прототипом современных периодических изданий. Таблички с начертанными на них сообщениями ежедневно выставлялись в людных местах — таких, как Римский форум.

Основание такого ежедневного издания, по указанию Светония, принадлежит Юлию Цезарю, в год его первого консульства, то есть 59 до н. э. Издание для публики сенатских актов, или ведомостей, куда входили делавшиеся сенату предложения, происходившие по ним прения, донесения полководцев и наместников, послания правителей иностранных государств, решения и ответы сената, было прекращено ещё при Августе, но обнародование хроники ежедневной римской жизни продолжалось и позже и прекратилось, быть может, только с перенесением столицы в Константинополь. Последнее дошедшее до нас указание на это издание относится ко времени императора Проба, то есть к последней четверти III века.

Из сохранившихся довольно многочисленных указаний на Acta Diurna римского народа следует, что в них помещались:

• события в жизни выдающихся в государстве лиц, а во время империи — и всех лиц, принадлежавших к императорскому семейству (их рождение, общественные и государственные отличия, смерть, похороны и т. п.)
• государственные дела: императорские повеления, сенатские постановления и прения (насколько обнародование их было допускаемо), распоряжения разных властей;
• судебные процессы и вообще хроника городской римской жизни, а также интересные случаи всякого рода: постройка, переделка или разрушение публичных зданий, события в жизни знатных домов, пожары, необычайные явления природы и даже городские слухи.

Полной свободой этот орган древнеримской жизни не мог пользоваться в период империи. Находясь под непосредственным влиянием правительства, он нередко служил его политическим целям, но вместе с тем содержал в себе массу известий и потому читался с жадностью не только в Риме, но и в провинциях. Из Тацита известно, что обвинитель знаменитого своей оппозицией Нерону сенатора и философа Тразеи Пета, между прочим, говорил: «Ежедневная римская газета читается по провинциям и по войскам с большим рвением, чтобы знать, чего Тразея не сделал».

Литература

• Acta Diurna // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Acta Diurna

«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.