American Pie

Эта статья — о песне. О фильме см. Американский пирог.

«American Pie»
Сингл Дона Маклина с альбома American Pie
Сторона «Б»	«Empty Chairs» (промоверсия), «American Pie part 2» (первое издание) «Vincent» (переиздание, компакт-кассета) «Vincent», «Castles in the Air» (переиздание, компакт-диск)
Выпущен	октябрь 1971 (первое издание), ноябрь 1991 (переиздание)
Формат	Грампластинка (оригинал); компакт-диск, компакт-кассета (переиздание)
Записан	26 мая 1971
Жанр	Фолк-рок
Длительность	8:33 (альбомная версия) 4:11 (Сингл, часть 1) 4:31 (Сингл, часть 2)
Продюсер	Ed Freeman for The Rainbow Collection, Ltd.
Композитор	Дон Маклин
Автор песни	Дон Маклин
Лейбл	United Artists Records
Хронология синглов Дона Маклина
«American Pie» (1971) «Vincent» (1972)
Образец аудио Информация о файле </td></tr>

«American Pie» — фолк-роковая песня, написанная американским автором-исполнителем Доном Маклином для одноимённого альбома в 1971 году. Год спустя эта композиция поднялась на вершину американского хит-парада, где пробыла в течение четырёх недель. Композиция была переиздана в 1991 году, она не попала в американские чарты, но добралась до 12-й строчки в британском хит-параде. В песне поётся о «Дне, когда умерла музыка» — авиакатастрофе 1959 года, в которой погибли Бадди Холли, Ричи Валенс и Биг Боппер. Важность «American Pie» для музыкального и культурного наследия Америки была подтверждена проектом «Песни века», в котором композиция заняла пятое место. Некоторые радиостанции, ориентированные на песни из Top-40, изначально играли только вторую сторону сингла, но популярность песни в конце концов вынудила диджеев ставить её в эфир целиком. «American Pie» является визитной карточкой Дона Маклина.

На 15-й церемонии «Грэмми» песня была выдвинута на соискание награды в категории «Лучшее мужское вокальное поп-исполнение», но проиграла композиции «Without You» Гарри Нилссона.

История и смысл песни

Согласно легенде, Дон Маклин сочинил «American Pie», сидя за столом в Tin & Lint — баре на Кэролайн-Стрит в Саратога-Спрингс. Теперь этот стол отмечен мемориальной доской. Песня хорошо известна своим загадочным текстом, который уже давно стал предметом любопытства и споров. Хотя Маклин посвятил альбом American Pie памяти Бадди Холли, никто из музыкантов, погибших в авиакатастрофе, не идентифицирован персонально, непосредственно в самом тексте. Когда автора спросили, что означает смысл песни «American Pie», Маклин ответил: «Это значит, что мне больше нет необходимости работать». Позже он заявил более серьёзно: «Вы найдете много интерпретаций моих стихов, но среди них нет моей собственной… жаль оставлять вас со своими версиями, но недавно я понял, что автор должны сделать свой посыл и двигаться дальше, сохраняя достойное молчание».

Маклин вообще избегал отвечать на прямые вопросы о тексте песни («Она вне анализа. Это — поэзия»), за исключением признания, что он действительно впервые узнал о смерти Бадди Холли раскладывая газеты, которые он должен был развезти утром 3 февраля 1959 года (строчка «Февраль бросал меня в дрожь / с каждой прочитанной мной газетой»). В редакционной статье, опубликованной на пятидесятую годовщину аварии в 2009 году, он также заявил, что писал первый куплет песни, пытаясь избавиться от длительной депрессии, вызванной смертью Бадди Холли.

Третий куплет начинается словами: «Теперь наступило десятилетие, в котором мы предоставлены сами себе». Согласно одной интерпретации большая часть остальной части песни обращается к событиям 1960-х, особенно подчеркивая тему, как когда-то объединённые, мирные, и идеалистические молодёжные движения начали раскалываться на обособленные группы, а убийство американского президента Джона Ф. Кеннеди было использовано в качестве символической «потери невинности» для молодёжи 1960-х, все это в итоге привело к фестивалю в Альтамонте, который стал символическим концом молодёжных движений 1960-х.

Фестиваль в Альтамонте состоялся в декабре 1969 года, в том же году, в котором начинается третий куплет песни. Лирика из «American Pie», в частности, в пятом куплете, может относиться к этому событиюПо задумке организаторов, Альтамонт должен был стать вторым Вудстоком, но вместо этого его отличительной чертой стало обилие наркотиков и насилия (например, смерть 18-летнего Мередита Хантера). Социолог Тодд Гитлин говорил о концерте: «Кто мог больше питать иллюзии, что эти сотни тысяч испорченных, голодных до знаменитостей подростков „Одинокой толпы“ были предвестниками хорошего общества?». Учитывая год выхода песни, дату подсказанную в третьем куплете, и тему потери невинности, которая присутствует на протяжении всей песни, воплощенной смертью Холли, не исключено, что «American Pie» был вдохновлен событиями в Альтамонте, хотя сам Маклин никогда не намекал на это.

Несмотря на это, многие фанаты Маклина пытались толковать текст песни самостоятельно (см. Упоминание в песне). В момент первоначального выпуска композиции в конце 1971 года многие американские AM и FM рок-радиостанции выпустили печатные интерпретации текста, а некоторые посвятили полноценные шоу с дебатами и обсуждением текста композиции, создавая дополнительный интерес к песне среди слушателей. Некоторые примеры метафорических ссылок на реальных прототипов — «Шут», «Король и королева», «Сатана», «Девушка, поющая блюз» и прочие люди, на которых ссылается текст. Бытует мнение, что строчка «Отец, Сын и Святой Дух» посвящена Ричи Валенсу, Бадди Холли и Биг Бопперу. Другие интерпретации этой троицы указывают на фигуры Джона Ф. Кеннеди, Роберта Ф. Кеннеди и Мартина Лютера Кинга или на трёх музыкантов The Crickets, группы Бадди Холли.

Само название песни, «Miss American Pie» — это никак не «мисс американский пирог», ведь «pie» — это просто такое ласковое обращение к девушке — как «honey», «sweety», «darling» (пример, строчка из песни Пола Маккартни — «Honey pie, you’re making me crazy…»).

«American Pie — песня о том, что музыка в 60-е перестала быть простой, танцевальной, жизнеутверждающей. И в ней уже не было того наивного очарования раннего рок-н-ролла, но присутствовало разочарование из-за социальных и других подтекстов, которые ей стали придавать большинство музыкантов» — писал в своей статье свердловский музыкант Александр Гаврилов, — «Дональд грустит по тем временам, когда музыка была эмоциональной и чувственной, и не принадлежала к политическим и псевдорелигиозным течениям [...] Прощай, американская крошка! Не будет больше шевроле и кадиллаков, уносящих тебя к набережной автостраде, поцелуев и свиданий в машине. Настала новая эпоха, этот олд-скул уже не в моде. Свободная любовь, революция, хиппи, рок с оркестром, поклонения дьяволу и коммунизм».

Упоминание в песне

В тексте песни посредством метафор упоминаются многие известные личности, песни и персонажи поп-культуры, анализ сделан на основе интерпретации песни Бобом Дирборном и Джимом Фэнном.

• Ричи Валенс
• Биг Боппер
• Бадди Холли
• Отец, Сын и Святой Дух
• Мария Элена Холли — «его овдовевшая невеста»
• «This’ll be the day that I die» — слегка изменённая цитата из песни Бадди Холли «That’ll Be The Day»
• «(Who Wrote) The Book of Love» — композиция группы The Monotones
• «Lonely Teenager» — композиция певца Диона Димуччи
• «A White Sport Coat (and a Pink Carnation)» — композиция Марти Роббинса
• Боб Дилан — «шут, выбывший с дистанции» — о том мотоциклетном инциденте, когда Боб Дилан попал в аварию и временно сошёл со сцены.
• Элвис Пресли — «король»
• Конни Фрэнсис или Елизавета II — «королева»
• Джеймс Дин
• Ленин — однако официальный текст указывает на Джона Леннона, игра слов
• Карл Маркс (или Граучо Маркс)
• The Beatles — «квартет»
• «Helter Skelter» — песня The Beatles, использованная Чарли Мэнсоном
• The Byrds — «Eight Miles High»
• «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band» — (оркестр) — The Beatles — («сержанты играли марш»)
• Фестиваль Вудсток — «там были мы, все в одном месте»
• Космическая гонка — «поколение пропавших в космосе»
• The Rolling Stones — Джэк Флэш (Jumping Jack Flash) и «The Rolling Stones зарастает мхом», игра слов, также читается, как «Перекати-поле зарастает мхом»
• Мик Джаггер — «сатана»
• Ангелы ада на фестивале в Альтамонте (Altamont Free Concert) — «в аду не рождаются ангелы»
• Джэнис Джоплин или Билли Холидей — «девушка, поющая блюз»
• Fillmore East или The Fillmore — «священный магазин»

Хит-парады

Хит-парад (1971)	Высшая позиция
Australian Kent Music Report	1
Dutch Top 40	10
Norwegian Singles Chart	9
U.S. Billboard Hot 100	1

Кавер-версия Мадонны

«American Pie»
Сингл Мадонны с альбома The Next Best Thing
Выпущен	3 марта 2000
Формат	Компакт-диск
Записан	ноябрь 1999
Жанр	Данс-поп
Длительность	4:33
Продюсеры	Мадонна и Уильям Орбит
Композитор	Дон Маклин
Автор песни	Дон Маклин
Лейбл	Maverick Records Warner Bros. Records
Хронология синглов Мадонны
«Beautiful Stranger» «American Pie» (2000) «Music» (2000)
[youtube.com/watch?v=6jZiXZj3g6E American Pie] Образец аудио Информация о файле </td></tr>

Подоплёка

Американская поп-певица Мадонна выпустила кавер-версию песни в марте 2000 года в качестве сингла к саундтреку фильма «Лучший друг» (ротация на радио началась со 2 февраля). Её вариант намного короче по своей продолжительности, нежели оригинал (он содержит лишь начало первого куплета, а также полные — второй и шестой) и был записан в танцевальном стиле. Песня была спродюсирована Мадонной и Уильямом Орбитом. Идея создания кавера была предложена Рупертом Эвереттом, который был партнёром Мадонны по кинофильму «Лучший друг».

Благодаря успеху сингла, певица решила включить его в свой новый студийный альбом Music в качестве бонус-трека; однако он не был доступен в североамериканской версии пластинки. В интервью Джо Уайли на радио BBC Radio 1 Мадонна объяснила, почему песня не попала в её сборник Greatest Hits Vol.2: «Это было не́что, руководитель звукозаписывающая компании уговаривал меня добавить песню в сборник, но она не относится ни к одному альбому (имеется в виду диск Music), поэтому и не срослось».

Отзывы прессы

Песня стала международным хитом, возглавив чарты многих стран, в том числе: Великобритании, Канады, Австралии, Италии, Германии (её первый хит #1 со времён «La Isla Bonita» 1987 года), Швейцарии, Австрии и Финляндия. Композиция заняла 19-е место в числе самых коммерчески успешных песен 2000 года в Великобритании. Сингл не издавался в Соединённых Штатах, но достиг 29-й строчки в чарте Billboard Hot 100 из-за широкой ротации на радиостанциях.

Чак Тейлор из Billboard был впечатлён этой песней, прокомментировав: «Снимаю шляпу перед Мадонной, она не идёт на поводу у новомодных тенденций — расширять свои плей-листы за счет сложного программирования. […] В целом, это хорошее превью предстоящего саундтрека к фильму „Лучший друг“». Рецензент из журнала NME, напротив, негативно отозвался об этой записи, негодуя: «плохо выученный текст под караоке» и что «это чудо, что она не перепела оригинал целиком». Сам Дон Маклин похвалил кавер-версию, сказав: «это подарок от богини» и что её версия «мистическая и чувственная». По данным The Official Charts Company, продажи сингла в Великобритании составили более 385 000 копий, что ставит его на 16-е место по этому показателю в Британии.

Музыкальное видео

Музыкальное видео было снято на юге США и в Лондоне, режиссёром выступил Филипп Штёльцль. В нём фигурируют множество рядовых американцев (различных профессий), а также, гомо/лесбо пары, в том числе — целующиеся. На протяжении клипа Мадонна танцует и поёт на фоне американского флага.

Было выпущено две версии клипа, первая из них появилась на DVD сборнике Мадонны Celebration, и была выпущена по всему миру в статусе официального видео. Вторая версия клипа была выпущена вместе с ремиксом «Humpty Remix» — в более танцевальной обработке. Она стала хитом в эфире канала MTV на волне популярности фильма «Лучший друг»; этот клип содержит совершенное иной видео-ряд — он сделан на основе кадров из фильма. Эверетт, который исполняет бэк-вокал в песне, также фигурирует в этом видео.

Хит-парады

Еженедельные чарты Чарт (1999–2000) Высшая позиция Australian ARIA Singles Chart 1 Austrian Singles Chart 3 Belgian Singles Charts 6 Canadian Singles Chart 1 Dutch Top 40 4 European Hot 100 Singles 1 Finnish Singles Charts 1 French Singles Chart 8 German Singles Chart 1 Italian Singles Chart 1 New Zealand Singles Chart 4 Norwegian Singles Chart 1 Spanish Singles Chart 1 Swedish Singles Chart 1 Swiss Singles Chart 1 UK Singles Chart 1 US Billboard Hot 100 29 US Billboard Hot Dance Club Play 1 US Billboard Pop Songs 16 US Billboard Hot Adult Contemporary Tracks 21

Ежегодные чарты Чарт (2000) Позиция Australia ARIA Singles Chart 66 Austrian Singles Chart 32 Belgian Singles Chart (Flanders) 46 Belgian Singles Chart (Wallonia) 44 French SNEP Singles Chart 44 German Singles Chart 21 Italian Singles Chart 9 Netherlands (Mega Single Top 100) 46 Swedish Singles Chart 9 Swiss Singles Chart 11 UK Singles Chart 19 Сертификация Страна Статус Австралия Золотой Австрия Золотой Великобритания Золотой Франция Серебряный Швеция Платиновый Швейцария Платиновый

Ссылки

• [www.don-mclean.com/americanpie.asp Ключи к смыслу песни на сайте Дона Маклина]
• [www.edlis.org/twice/threads/american_pie.html Примечания Боба Дилана]
• [cawa.ru/2010/03/13/american-pie-song-translation-mp3/ Русский перевод песни]
• [www.youtube.com/watch?v=ZPjjZCO67WI Песня под клип в исполнении жителей города Гранд-Рэпидс]

Отрывок, характеризующий American Pie

Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.