Anathema

Anathema
Фестиваль Festimad 2007, Мадрид
Основная информация
Жанры	дэт-дум-метал (1990—1995) Дум-метал (1996-1999) Альтернативный рок Прогрессивный рок, (1998—настоящее время)
Годы	С 1990 года
Страна	Великобритания Великобритания
Город	Ливерпуль
Язык песен	английский
Лейблы	Peaceville Records Music for Nations Kscope
Состав	Винсент Кавана Дэниел Кавана Даниэль Кардосо Джейми Кавана Джон Дуглас Ли Дуглас
Бывшие участники	Даррен Уайт Дункан Паттерсон Шон Тэйлор-Стилс Дэйв Пабс Мартин Пауэлл Джордж Робертс Лес Смит
Другие проекты	Antimatter My Dying Bride The Blood Divine Ion, Cradle of Filth
[www.anathema.ws thema.ws]

AnathemaAnathema

Anathema — британская рок-группа, образованная в Ливерпуле в 1990 году. Стиль группы постепенно перешел от дэт-дум-метала до прогрессивного рока. Последние альбомы испытывают сильное влияние Pink Floyd. В симпатиях к Pink Floyd признавались и сами участники группы, группа неоднократно записывала и исполняла на концертах различные песни Pink Floyd. Вместе с ещё двумя британскими группами: Paradise Lost и My Dying Bride, Anathema считаются одними из основоположников стиля дэт-дум-метал.

Биография

Образование группы, раннее творчество

Группа была образована в 1990 году братьями Кавана в Ливерпуле, Великобритания. Инициатором стал старший брат Дэниел. Тогда группа носила имя Pagan Angel (с англ. — «языческий ангел»). В состав её входили братья Кавана (гитаристы Винсент и Дэниел и басист Джейми), вокалист Даррен Уайт и ударник Джон Дуглас. В ноябре 1990 команда записала своё первое демо An Iliad Of Woes, тогда же делая первые попытки выступлений и играя на разогреве у уже известных в то время дэт-команд Paradise Lost и Bolt Thrower. В тот же период название группы было изменено на Anathema («анафема»). Джейми покинул группу, и на позиции бас-гитариста его сменил близкий друг братьев Дункан Паттерсон, с которым они работали в маленькой студии в Ливерпуле при записи демо. Авторами текстов были Дэнни и Дункан.

В мае 1991 года группа записала демо All Faith Is Lost, а в 1992 — сингл «They Die» для швейцарского лейбла Witchunt Records. В январе 1992 года группу подписал лейбл Peaceville Records. Первой записью Anathema на этом лейбле стала песня «Lovelorn Rhapsody» на сборнике «Volume 4».

Первый альбом и концертные выступления

Летом 1992 года группа начала запись своего первого альбома. Перед этим вышел мини-альбом The Crestfallen, который получил хорошие отзывы в прессе. После записи The Crestfallen было проведено турне с американцами Cannibal Corpse. Немного позднее, в феврале 1993 года группа представила и сам дебютный альбом Serenades. Работа принесла группе известность за пределами родного города, критика приняла альбом положительными отзывами, а на американском канале MTV попал в ротацию клип на песню «Sweet Tears». Serenades попал на второе место чарта журнала Kerrang, а Metal Hammer назвал его альбомом месяца. Помимо «тяжёлых» композиций альбом содержал и хрупкую акустическую балладу «J’Ai Fait une Promesse» — первый опыт группы с женским вокалом, который впоследствии станет неотъемлемой частью музыки Anathema. После выпуска альбома группа начинает выступать с концертами в Великобритании и приобретает первый опыт выступлений. В 1993 году Anathema отыграли европейские туры при поддержке Cradle of Filth и At the Gates, выступили на фестивалях в Нидерландах, Бельгии и Румынии и дали несколько концертов в Бразилии.

После альбома Serenades в виде пурпурных дисков вышел лимитированный семидюймовый сингл We are the Bible, состоявший из двух композиций — «Nailed to the Cross/666» и «Eternal Rise of the Sun». Этот релиз распространялся исключительно среди членов Peaceville Collectors Club и через официальный фан-клуб группы. Также музыканты приняли участие в записи трибьют-альбома Venom In the Name of Satan — Tribute to Venom исполнив песню «Welcome to Hell».

В мае 1994 года Anathema записали мини-альбом Pentecost III, но из-за проблем с лейблом выпуск диска был отложен до следующего года. Во второй половине 1994 года группа провела длительный европейский тур. В 1995 году Anathema превратились в квартет: группу покинул вокалист Даррен Уайт, который основал собственный проект The Blood Divine. Обязанности вокалиста взял на себя Винсент Кавана.

Смена жанра

После ухода Уайта в группе начинаются большие перемены: изменяется звучание, группа постепенно отходит от традиционного дума. С каждым годом музыка становится всё более спокойной, появляются эксперименты с электроникой. Именно с этого времени Anathema всё чаще начинают сравнивать с Pink Floyd. Работой, ознаменовавшей кардинальную смену направления, стал альбом The Silent Enigma, выпущенный в мае 1995 года. Многие критики считают его лучшей работой группы до настоящего момента.^[кто?]

В поддержку альбома команда осуществила турне по крупнейшим городам Европы, по окончании которого началась подготовка нового альбома.

В ноябре 1996 года выходит третий по счёту полноценный альбом Eternity. В работе над ним группа претерпевает наибольшее количество изменений за свою историю. При создании альбома возникли проблемы выбора студии, в которой будет происходить сведение записи, а также проблема сессионных музыкантов, приглашённых на запись. К записи был подключен клавишник Лес Смит из группы Cradle of Filth (пока лишь как сессионный музыкант), а для исполнения партий женского вокала была приглашена Мишель Ричфилд из группы Dominion. В 1996 году группа выпускает также и первое официальное VHS видео A Vision Of A Dying Embrace с записью концерта, на котором исполнялись преимущественно композиции с альбома The Silent Enigma. В том же году из-за проблем с наркотиками группу покидает ударник Джон Дуглас. Восполнить состав новым ударником сразу не удалось, в связи с этим группа пошла на компромисс, и вместо полноформатного альбома были записаны несколько каверов на песни Pink Floyd и кавер-версия композиции группы Slayer «Read Between the Lies» для трибьюта Slatanic Slaughter II Эти каверы позднее были изданы на сборнике Peaceville X, выпущенном Peaceville Records в 1998 году.

Четвёртая полноформатная работа группы, логично озаглавленная Alternative 4, увидела свет в 1998 году и стала пиком творческой активности Дункана Паттерсона, написавшего значительную часть музыки и лирики. Альбом записывался при содействии сессионного ударника из дружественной британской команды Solstice, а песня-хит Empty содержала нехарактерную для группы партию драм-машины. Также из инноваций следует отметить участие сессионной скрипки, внёсшей свой вклад в особую атмосферу диска, — пожалуй, никогда больше группа не звучала столь кристально-безысходно, что подчёркивалось и возросшей вокальной техникой Винсента, которая в кои-то веки не оставила пространства для женских партий. Кроме того, Alternative 4 стал первым альбомом, записанным в по-настоящему профессиональной студии, и последним альбомом с участием Дункана Паттерсона, по выходе из группы организовавшего успешный проект Antimatter, ориентированный на более электронное звучание.

Кроме Паттерсона (его заменил Дэйв Пабс) группу покинул ударник Шон Тейлор Стилс. За ударную установку вернулся Дуглас, а сессионным клавишником стал Мартин Пауэлл из My Dying Bride. В этом составе был записан следующий альбом Judgement, на котором музыканты продолжили эксперименты с медитативным электронным звучанием. В следующем году Пауэлла, ушедшего в Cradle Of Filth сменил Лес «Лектор» Смит, уже в качестве постоянного члена группы, здесь между данными коллективами произошёл обмен клавишниками. Постоянной бэк-вокалисткой стала Ли Дуглас, сестра Джона Дугласа.

В 2001 году вышел очередной студийный альбом A Fine Day To Exit, несущий на себе влияние пост-рока в духе Godspeed You! Black Emperor. Вскоре после этого Пабс ушёл в Cradle of Filth. Концертным басистом кратковременно поработал Джордж Робертс, а затем в группу вернулся Джейми Кавана.

В 2002 году Дэниел объявил об уходе из группы, поскольку внутри группы возникли определённые проблемы во взаимоотношениях между участниками, а сам Дэниел имел проблемы со здоровьем. В итоге Кавана решил сосредоточиться на сольных проектах и работе с Antimatter. В следующем году он вернулся, и группа записала альбом A Natural Disaster. Впоследствии Дэниел извинился перед участниками группы за свой уход из группы и очень сожалел об этом, особенно о размещённом в сети Интернет объявлении, согласно которому он хотел совсем уйти из группы.

Потеря лейбла. Kscope

В 2004 году Sony BMG поглотила Music for Nations, в результате чего Anathema остались без лейбла. Несмотря на финансовые трудности, музыканты сумели записать несколько синглов, которые распространялись через официальный сайт группы, и в течение 2005—2007 годов периодически устраивать европейские турне. Тогда же вокалистка Ли Дуглас, сестра ударника, которая исполняла женские партии со времён Judgement, стала постоянным участником группы. В середине 2006 года вышел второй DVD группы A Moment In Time, который был отснят во время мартовского концерта в Польше. В ходе турне исполнялись песни, записанные для нового, восьмого, альбома. Одновременно песни выкладывались на официальном сайте, где каждый фанат мог скачать их бесплатно или за добровольное пожертвование (первыми были выложены «Everything» и «A Simple Mistake»).

Выход альбома неоднократно переносился и откладывался. Трек-лист и название Everything были анонсированы ещё в конце 2006 года. Затем название было изменено на Paradigm Shift. В 2008 году было объявлено, что на лейбле Kscope выйдет сборник Hindsight, который будет включать акустические версии старых песен и новую работу «Unchained (Tales Of The Unexpected)», а выход номерного альбома, уже под названием Horizons, первоначально был намечен на конец года, но затем был перенесён. В марте 2010 года Anathema наконец объявили о готовности нового студийного альбома. Диск, озаглавленный We’re Here Because We’re Here, вышел 31 мая на Kscope Records.

5 сентября 2011 года группа выпустила сборник Falling Deeper с новыми версиями собственных песен. 12 сентября группа объявила о расставании с клавишником Лесом Смитом.

16 апреля 2012 года вышел девятый студийный альбом группы Weather Systems. В поддержку альбома группа отправилась в турне, в котором принимал участие новый клавишник Даниэль Кардосо. После завершения турне Кардозо был принят в группу в качестве постоянного исполнителя, а не на правах сессионного музыканта.

22 сентября 2012 группа выступила в античном театре в Пловдиве (Болгария) вместе с местным филармоническим оркестром. Через год эта запись послужила основой Blu-ray и DVD-издания Universal.

Дискография

Студийные альбомы

• Serenades (1993, Peaceville Records)
• The Silent Enigma (1995, Peaceville Records)
• Eternity (1996, Peaceville Records)
• Alternative 4 (1998, Peaceville Records)
• Judgement (1999, Music for Nations)
• A Fine Day to Exit (2001, Music for Nations)
• A Natural Disaster (2003, Music for Nations)
• We're Here Because We're Here (2010, Kscope)
• Weather Systems (2012, Kscope)
• Distant Satellites (2014, Kscope)

Мини-альбомы

• The Crestfallen (1992, Peaceville Records)
• Pentecost III (1995, Peaceville Records)

Синглы

• «They Die» (1992, Witchhunt Records)
• «We Are The Bible» (1993, Peaceville Records)
• «Alternative Future» (1998, Peaceville Records)
• «Make It Right» (1999, Music for Nations)
• «Deep» (1999, Music for Nations)
• «Pressure» (2002, Music for Nations)
• «Everything» (2006, выложен в Интернете)
• «A Simple Mistake» (2006, выложен в Интернете)
• «Angels Walk Among Us» (2007, выложен в Интернете)
• «Unchained (Tales Of The Unexpected)/Flying» (2008, Kscope)

Сборники

• Resonance 1 (2001, Peaceville Records)
• Resonance 2 (2002, Peaceville Records)
• Hindsight (2008, Kscope)
• Falling Deeper (2011)

Демо

• An Illiad Of Woes (1990)
• All Faith Is Lost (1991)

Видеография

Видеоклипы

• «Sweet Tears» (1993, видеоклип на композицию c альбома Serenades, длительностью 04:22 мин.)
• «Mine Is Yours» (1994, видеоклип на композицию c альбома Pentecost III, длительностью 04:31 мин.)
• «The Silent Enigma» (1995, видеоклип на композицию c альбома The Silent Enigma, длительностью 04:21 мин.)
• «Hope» (1996, видеоклип на композицию c альбома Eternity)
• «Pressure» (2001, видеоклип на композицию c альбома A Fine Day To Exit, длительностью 04:02 мин.)
• «Dreaming Light» (2011, видеоклип на композицию c альбома We're Here Because We're Here, длительностью 05:52 мин.)

DVD

• A Vision Of A Dying Embrace (VHS в 1997, DVD в 2002, Peaceville Records)
• Were You There? (DVD, 2004, Music for Nations)
• A Moment In Time (DVD, DVD + Audio CD Limited Edition, 2006, Metal Mind)
• Universal (Blu-ray, DVD + Audio CD, Blu-ray + DVD + 2xCD Limited Edition, 2013, Kscope)

Состав группы

Текущий состав

• Винсент Кавана — вокал, гитара, вокодер (с 1990 г.)
• Дэниел Кавана — гитара, вокал, клавишные (1990—2002 гг., с 2003 г.)
• Джейми Кавана — бас-гитара (1990—1991 гг., с 2001 г.)
• Дэниел Кардозо — клавишные (2010 г. как сессионный музыкант, с 2012 г.)
• Джон Дуглас — ударные (1990—1997 гг., с 1998 г.)
• Ли Дуглас — вокал (с 2000 г.)

Бывшие участники

• Даррен Уайт — вокал (1990—1995, после ухода из Anathema участвовал в группе The Blood Divine, сейчас — в Serotonal)
• Дункан Паттерсон — бас-гитара (1991—1998, после ухода из Anathema создал группу Antimatter)
• Шон Тэйлор-Стилс — ударные (1997—1998, из Anathema перешёл в группу My Dying Bride)
• Дэйв Пабс — бас-гитара (1998—2001)
• Мартин Пауэлл — клавишные, скрипка (1998—2000, затем перешёл в группу Cradle of Filth)
• Джордж Робертс — концертный бас-гитарист (2001)
• Лес Смит — клавишные (2000—2011)

Ссылки

• [www.anathema.ws AnathemA Official Website] (англ.) — официальный сайт группы
• [myspace.com/weareanathema Официальная страница Anathema] (англ.) на сайте Myspace
• [www.metal-archives.com/band.php?id=503 Anathema на сайте Encyclopaedia Metallum] (англ.)

Отрывок, характеризующий Anathema

Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.