B-класс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

B-классСегмент B» по европейской классификации легковых автомобилей, англ. supermini, амер. англ. subcompact car) — небольшой автомобиль, больший по размеру, чем городской автомобиль. Данное определение является во многом условным, поскольку в своё время Европейская комиссия не сформировала жёсткого определения сегментов: сегмент A в её решении определён как «миниавтомобили», сегмент B как «маленькие автомобили» и сегмент C как «средние автомобили»[1]. Как правило, в сегмент B включаются автомобили длиной от 3,7 до 4,2 м; при этом в зависимости от кузова (седан или хетчбэк) автомобиль одной и той же модели может классифицироваться и как сегмент B, и как сегмент C. Классификация может также зависеть от места продаж: так, Fiat Linea продаётся как автомобиль сегмента B в Европе, но как автомобиль сегмента C в Бразилии[2].





B-класс на автомобильном рынке

Этот класс автомобилей является очень популярным в мире, вместе с автомобилями C-класса. В начале второго десятилетия XXI века, по данным группы Fiat, автомобили B-класса занимали 25 % европейского автомобильного рынка (причём четыре из пяти самых продаваемых в Европе моделей в 2012 году составили машины этого класса[3]), в Латинской Америке их доля составляла 38 %, в Индии 36 %, а в России — 55 %. В то же время в США этот класс был исключительно непопулярен, и относящиеся к нему автомобили вместе с городскими автомобилями (в американской классификации понятие subcompact car объединяет эти два класса[4]) составляли всего 4 % американского рынка[2].

В последние годы появились новые классы автомобилей, сочетающих в себе черты супермини и машин более крупногабаритных классов: гибридом супермини с минивэном стал мини-MPV[5], с SUV — мини-SUV[6].

Актуальные модели

Устаревшие модели

Первой машиной класса Subcompact в США принято считать модель 1939 года компании Crosley. Автомобиль был оснащён 15-сильным двухцилиндровым двигателем, позволявшим проехать на 1 галлоне бензина 50,4 мили (примерно 4,7 литра на 100 км). Автомобили Crosley были не только экономичными, но и дешёвыми: в варианте купе они стоили 325 долларов, а как седан — 350[7]. Экономичность моделей Crosley привлекла к ним внимание потребителей в первые годы войны, и к тому моменту, когда производство гражданских автомобилей было приостановлено в связи с переходом ресурсов в распоряжение военной промышленности, было продано свыше 5000 экземпляров[8]. В 1946 году компания Crosley начала выпуск автомобилей с четырёхцилиндровым двигателем мощностью 26,5 лошадиных сил. В целях снижения стоимости и расхода горючего первые двигатели новой модели делались из листового железа. Невзрачный вид, теснота и проблемы с двигателем, однако, создали новой модели дурную славу, американцы в послевоенные годы перестали интересоваться малолитражными машинами, и в 1952 году автомобильное производство Crosley было свёрнуто[9].

В Европе субкомпактные автомобили (в будущем получившие обозначение «сегмент B») стали популярны в начале 1970-х годов, после нефтяного кризиса, когда европейцы осознали необходимость в экономичных моделях[2]. В эти годы американская автопромышленность, пытаясь конкурировать с импортными малолитражными машинами, выпустила три субкомпактных автомобиля — Ford Pinto, Chevrolet Vega и AMC Gremlin[en], основанный на более крупной модели той же компании — автомобиле среднего класса AMC Hornet[en]. С 1970 по 1978 год было продано более 670 тысяч «Гремлинов»[10].


1970—1979

1980—1989

1990—1999

Напишите отзыв о статье "B-класс"

Примечания

  1. [ec.europa.eu/competition/mergers/cases/decisions/m1326_en.pdf Case No IV/M.1326 — TOYOTA / DAIHATSU]. Office for Official Publications of the European Communities (6/11/1998). Проверено 2 мая 2014.
  2. 1 2 3 [fiatgroupworld.com/2012/05/15/learning-about-cars-the-b-segment/ Learning about cars: the 'B' segment]. Fiat Group's World (May 15, 2012). Проверено 2 мая 2014.
  3. Dave Leggett. [www.just-auto.com/news/b-segment-cars-score-in-depressed-european-car-market_id131778.aspx UK: B-Segment cars score in depressed European car market]. Just-auto.com (19 February 2013). Проверено 2 мая 2014.
  4. Evan Griffey. [editorial.autos.msn.com/listarticle.aspx?cp-documentid=1109127 What the Heck Is the B-Segment?] (англ.). MSN Autos. Проверено 2 мая 2014.
  5. Paul Horrell. [www.topgear.com/uk/car-news/ford-b-max-fiat-500l-geneva-show-2012-03-07 Geneva 2012: the rise of the mini-MPV]. BBC Top Gear (7 March 2012). Проверено 2 мая 2014.
  6. Paul Horrell. [www.topgear.com/uk/car-news/peugeot-crossover-renault-clio-2012-04-23 Prepare for the mini-SUV invasion…]. BBC Top Gear (23 April 2012). Проверено 2 мая 2014.
  7. [articles.orlandosentinel.com/1994-09-22/news/9409220034_1_powel-crosley-wheelbase-powerful-cars In the late 1930s, gasoline cost about 6 cents per gallon...]. Orlando Sentinel (September 22, 1994). Проверено 2 мая 2014.
  8. Ronnie Schreiber. [www.thetruthaboutcars.com/2013/08/look-at-what-i-found-1951-crosley-hotshot/ Look At What I Found!: 1951 Crosley Hotshot]. The Truth about Cars (August 25, 2013). Проверено 2 мая 2014.
  9. Jeff Suess. [www2.cincinnati.com/blogs/ourhistory/2012/06/15/drivers-steered-away-from-crosleys-car/ Drivers steered away from Crosley’s car]. Cincinnati.com (June 15, 2012). Проверено 2 мая 2014.
  10. [www.nationalpost.com/opinion/columnists/story.html?id=3a32a1ac-9c03-462a-b62d-1627e5c87bb1&p=2 Chopped-off car was ugly]. National Post. Проверено 2 мая 2014.

Ссылки

  • Evan Griffey. [editorial.autos.msn.com/listarticle.aspx?cp-documentid=1109127 What the Heck Is the B-Segment?] (англ.). MSN Autos. Проверено 2 мая 2014.

Отрывок, характеризующий B-класс

– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?