Biblia Hebraica Stuttgartensia

Biblia Hebraica Stuttgartensia (русское произношение — Библия Гебраика Штутгартензия), сокращенно «BHS» — критическое издание масоретского текста еврейской Библии основанное на Ленинградском кодексе. Название «Biblia Hebraica» по-латински означает «Еврейская Библия».

С 1967 по 1977 год в г. Штутгарте Германским Библейским Обществом под редакцией Карла Эллигера (Karl Elliger) и Вильгельма Рудольфа (Wilhelm Rudolph), на основе пересмотра третьего издания «Библии Гебраика» (тщательному пересмотру подвергся критический аппарат), разрабатывалось по частям обновленное критическое издание масоретского текста еврейской Библии «Biblia Hebraica Stuttgartensia». В 1977 г. выпущено полное однотомное издание.

В 1983 г. выпущено второе издание BHS.

В 1987 г. выпущено третье издание BHS.

В 1990 г. выпущено четвёртое издание BHS.

В 1997 г. было выпущено пятое последнее издание BHS.

Основные различия между BHK и BHS:

• новый вид шрифта в связи с переходом к машинному набору;
• текст издания больше соответствует оригинальному тексту Ленинградского кодекса;
• в тексте полностью приведены как большая так и малая массоры;
• полностью пересмотрен критический аппарат текста.

В 2004 году Германское Библейское Общество начало работу над новым, полностью переработанным изданием Библии Гебраика под названием Biblia Hebraica Quinta. Biblia Hebraica Quinta является пятой редакцией Biblia Hebraica (первые три редакции — «Библия Гебраика (Киттеля)», четвёртая — «Библия Гебраика Штутгартензия»). Работа над новым изданием предположительно будет закончена в 2015 г.

Оцифровка Biblia Hebraica Stuttgartensia

Michigan-Claremont-Westminster Electronic Hebrew Bible (другое неофициальное название — «Biblia Hebraica Stuttgartensia [Electronic resource]: (Michigan-Claremont text)») — это первый оцифрованный вариант текста Еврейской Библии.

Компьютерный текст Michigan-Claremont-Westminster Electronic Hebrew Bible первоначально был подготовлен с печатного издания 1983 г. «Biblia Hebraica Stuttgartensia» под руководством Х. Ван Дайка Парунака (H. Van Dyke Parunak) из Мичиганского Университета и Ричардом Э. Уитакером (Richard E. Whitaker) представителем Клермонтского университета. В дальнейшем работа была продолжена в сотрудничестве с Робертом Крафтом (Пенсильванский Университет) и с проектом «CATSS» с Эммануэлем Товом (Еврейский университет, Иерусалим), которую завершил профессор Алан Гровс (Вестминстерская духовная семинария).

Последняя версия Michigan-Claremont-Westminster Electronic Hebrew Bible была завершена Вестминстерской духовной семинарией в июле 1987 г. (в текст были внесены исправления в соответствии с фото-факсимилем Ленинградского Кодекса), которая в 1987 г. была помещена в литературный архив Оксфорда [ota.ahds.ac.uk/ The University of Oxford Text Archive]. Данная версия текста получила сокращенные названия «CCAT» и «eBHS».

Дальнейшим продолжение развития проекта Michigan-Claremont-Westminster Electronic Hebrew Bible стал Вестминстерский Ленинградский кодекс.

Ссылки

• [ccat.sas.upenn.edu/gopher/text/religion/biblical/ текст Michigan-Claremont-Westminster Electronic Hebrew Bible в архиве сайта CCAT]

Отрывок, характеризующий Biblia Hebraica Stuttgartensia

3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.