Black Night

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
«Black Night»
Сингл Deep Purple
с альбома Deep Purple in Rock
Сторона «Б»

Speed King

Выпущен

5 июня 1970

Формат

7’’ / CD

Записан

май 1970, ДеЛэйн Ли

Жанр

хард-рок

Длительность

3:28

Продюсер

Deep Purple

Композитор

Ричи Блэкмор
Иэн Гиллан
Роджер Гловер
Джон Лорд
Иэн Пэйс

Лейбл

Harvest Records
Warner Bros. Records

Места в чартах
Хронология синглов Deep Purple
«River Deep - Mountain High»
(1969)
«Black Night»
(1970)
«Strange Kind of Woman»
(1970)

Black Night — композиция Deep Purple, впервые выпущенная синглом (c композицией «Speed King» из альбома Deep Purple In Rock на второй стороне) в июне 1970 года и поднявшаяся до 2-го места в UK Singles Chart (что на сегодняшний день остается наивысшим достижением группы).

Песня была записана в ходе тех же студийных сессий, где был создан материал альбома Deep Purple In Rock, но в альбом включена не была (странное исключение составил мексиканский релиз)[1].

В 1997 году для юбилейного переиздания альбома In Rock Роджер Гловер сделал студийный ремикс песни, не внося структурных изменений.





История создания

После того, как работа над альбомом In Rock была завершена, EMI попросила группу о сингле, который помог бы раскрутке альбома. Согласно легенде, шесть часов промучавшись в поиске новых идей, участники группы отправились в близлежащий паб. Роджер Гловер так вспоминал о том, что произошло далее:
Разумеется, всё превратилось в безудержную пьянку. Мы проторчали там до закрытия и наконец напились в стельку. Первыми вернулись в студию мы с Ричи. Он взял гитару и сыграл рифф, который показался мне потрясающим. «Ты сделал это! Вот он, наш сингл!..» — я был вне себя. Но Ричи ответил: «Ни в коем случае. Это же Summertime <в версии> Рика Нельсона». С пьяным упорством я стал настаивать на своём и в конце концов победил. Фон, куда мы сбросили всё, что пришло нам в тот момент в голову, был записан менее чем за час, после чего мы с Гилланом набросали слова — глупейшие из всех, что можно было придумать. Название «Black Night» было украдено из песни Episode Six, а потом мы придумали смешные рифмы: night, right, bright — что бы ни приходило в голову, всё шло в дело. На следующий день парни из записывающей компании пришли в восторг от прекрасного сингла, нами для них записанного. «Не смешите нас», — только и сказали им мы на это.[2]

Гиллан утверждал позже, что «…часть текста была заимствована из старой песни Артура Алекзандера, ритм — у Canned Heat»[3].

Участники

Напишите отзыв о статье "Black Night"

Примечания

  1. [www.progarchives.com/album.asp?id=16766 Black Night/Speed King. ProgArchives]
  2. [www.deep-purple.ru/history/007.html www.deep-purple.ru История сингла Black Night]
  3. [www.progarchives.com/album.asp?id=16766 www.progarchives.com Black Night/Speed King]

Ссылки

  • [www.youtube.com/watch?v=_h7IsFK9Mx0 Black Night]: Deep Purple live, 1970. Архивы программы Top of the Pops
  • [www.deep-purple.ru/history/006.html www.deep-purple.ru: Рифф Рика Нельсона]

Отрывок, характеризующий Black Night

– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.