Bridgeman Art Library против Corel
| Bridgeman Art Library v. Corel Corp. | |
|---|---|
 Окружной суд США по Южному округу штата Нью-Йорк | |
| 18 февраля 1999 | |
| Полное название дела: | The Bridgeman Art Library, Ltd. v. Corel Corporation |
| Цитирование: | 36 °F. Supp. 2d 191, 1999 U.S. Dist. LEXIS 1731, 50 U.S.P.Q.2d (BNA) 1110 |
| Предшествующая история: | Judgment for defendants, 25 °F. Supp. 2d 421 (S.D.N.Y. 1998) |
| Председательствующий судья | |
| Льюис Каплан (Lewis A. Kaplan) | |
| Суть | |
| Фотографическое воспроизводство визуальных работ в общественном достоянии не подлежало охране авторским правом, потому что воспроизводство не содержало никакой новизны. После повторного рассмотрения и переаргументации, решение было вновь принято в пользу ответчиков. | |
| Применявшиеся законы | |
| U.S. Const. Art. I; Copyright Act of 1976 | |
Bridgeman Art Library против корпорации Corel (англ. The Bridgeman Art Library, Ltd. v. Corel Corporation; 36 °F. Supp. 2d 191; S.D.N.Y. 1999) — иск Бриджменской библиотеки искусств против корпорации Corel, поданный в Окружной суд США по Южному округу штата Нью-Йорк[en], который постановил, что точные фотографические копии изображений, находящихся в общественном достоянии, не могут быть защищены авторским правом, потому что в них отсутствует новизна. Даже если точное воспроизводство требует большого количества навыков, опыта и усилий, ключевым элементом для того, чтобы материал мог охраняться авторским правом согласно американскому закону, является обладание им достаточной новизной.
Содержание
Описание процесса
Суть иска
Претензии Бриджменской библиотеки искусств сводились к тому, что корпорация Corel воспроизводила высококачественные фотографии, которые библиотека сделала с картин, находящихся в общественном достоянии, что, по мнению библиотеки, являлось нарушением её авторских прав со стороны корпорации.
Доводы библиотеки
В качестве своего основного довода библиотека привела мнение о том, что, согласно закону Англии и Уэльса, такое воспроизводство недопустимо. Этот довод не был принят судом по той причине, что суд рассматривал дело с точки зрения американского законодательства, однако суд заявил, что даже в случае применения британского законодательства, дело скорее всего бы потерпело неудачу[1].
Результат иска
Суд вынес решение в пользу ответчика, компании Corel.
Последствия
Такой исход дела вызвал тревогу у многих музеев, которые зарабатывали на лицензировании фотографических репродукций картин. Некоторые считают, что решение не касается фотографий трёхмерных объектов, поскольку для их фотографирования требуются особые умения. Аналогично было вынесено решение по иску Eastern America Trio Products v. Tang Electronic Corp (2000), в котором говорилось, что почти любая фотография может быть защищена авторским правом, если сложность при её изготовлении превышала сложность сканирования.
Дело Bridgeman v Corel дало возможности для широкого использования репродукций, так как библиотеки перестали препятствовать распространению копий.
Несколько федеральных судов последовали этому решению при рассмотрении других исков, хотя это решение не обязательно к исполнению другими судами. Для становления обязательным прецедентом оно должно быть использовано любым окружным судом апелляционного уровня и подтверждено Верховным Судом. Однако, и решение последнего в Feist Publications v. Rural Telephone Service (1991), очевидно было принято не без учёта дела Bridgeman.
Значение для Великобритании
Тем не менее, в Великобритании данное постановление не было принято в качестве судебного прецедента. Первой об этом объявила Museum Copyright Group (рус. Группа авторских прав музеев). А в мае 2007 дело было заочно пересмотрено в Великобритании двумя ведущими профессорами по интеллектуальной собственности из колледжа Королевы Мэри (англ. Queen Mary College) и Лондонского университета (англ. University of London), в результате чего было принято решение в пользу Bridgeman Art Library. Ключевым в решении была ссылка на защиту британским законом об авторском праве навыков, труда и суждения создателя интеллектуальной собственности, известных как «sweat of the brow» (букв. — «пот на лбу», отсылка к библейскому выражению «в поте лица своего») наряду с «новизной». Таким образом, высококачественные фотографии, снятые с объектов, находящихся в общественном достоянии, защищены авторским правом в Великобритании.
Данное решение официально применяется в крупных британских музеях и галереях[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Bridgeman Art Library против Corel"
Примечания
Ссылки
- [www.law.cornell.edu/copyright/cases/36_FSupp2d_191.htm Полный текст судебного постановления] (англ.)
- Интерпретация
- [englishhistory.net/tudor/art.html О деле] (англ.) — в поддержку решения
- [www.museumscopyright.org.uk/bridge.htm Авторские права на фотографии произведений искусства] (англ.) — ответ от Группы авторского права музеев (Великобритания), которая выступает против решения
- Van Dale/Romme-arrest (нид.) — похожее решение в Нидерландах
Отрывок, характеризующий Bridgeman Art Library против Corel
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
