Bully
Поделись знанием:
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
| Bully Bully: Scholarship Edition | |||||
|---|---|---|---|---|---|
|
| |||||
| Разработчик |  Rockstar Vancouver — основная разработка: PlayStation 2  Rockstar New England — Scholarship Edition: Xbox 360 и ПК Rockstar Toronto — Scholarship Edition: портирование на Wii | ||||
| Издатель | |||||
| Локализатор | |||||
| |||||
| Дата анонса | |||||
| Дата выпуска | |||||
| Лицензия | |||||
| Жанр |
Экшен-адвенчура с видом от третьего лица
| ||||
| Возрастные рейтинги |
|||||
| Платформа | |||||
| Игровой движок | |||||
| Режимы игры | |||||
| Носитель | |||||
| Системные требования |
Операционная система Windows XP/Vista; видеокарта уровня Nvidia 6800/7300, ATI Radeon X1300 (или лучше) с поддержкой Shader 3.0; DirectX 9.0c; процессор уровня Intel Pentium 4 с тактовой частотой 3 ГГц; 1 Гб оперативной памяти; 4,7 Гб свободного места на жестком диске.
| ||||
| Управление | |||||
| Сайт |
[www.rockstargames.com/bully rockstargames.com/bully]
| ||||
Bully (произн. «булли», буквально — рус. «задира», «хулиган»; версия для PlayStation 2 в Европе известна как Canis Canem Edit, лат. «Собака ест собаку»/«Человек человеку волк») — компьютерная игра в жанре приключенческого боевика с видом от третьего лица и открытым миром, разработанная Rockstar Vancouver и выпущенная Rockstar Games в октябре 2006 года для игровой приставки PlayStation 2.
В 2008 году игра была выпущена для приставок Xbox 360, Wii и персонального компьютера под названием Bully: Scholarship Edition. В данной редакции игры полностью переработана графика (так, игра была перенесена на другой движок, используются более качественные модели и текстуры), а также появились новые задания и уроки.
В 2012 году первоначальный вариант 2006 года был переиздан на PlayStation 3 без изменений в серии «Классика PlayStation 2» (англ. PS2 Classic); в 2016 году была переиздана на PlayStation 4, она также полностью соответствует PS2-версии, за исключением поддержки системы «трофеев» и более высокого разрешения (заявляется, что игра работает в 1080p)[1].
Игра рассказывает историю подростка Джимми Хопкинса — заядлого хулигана, променявшего прежде не одну школу. Новый учебный год для Джимми начинается в школе-интернате с весьма скверной репутацией в небольшом американском городке Булворт.
Содержание
Игровой процесс
Действие происходит в вымышленном городе Булворт в Новой Англии (регион на северо-востоке США). Время действия в самой игре чётко не определено[2], хотя на официальном сайте указан 2006 год[3]. Главный герой — «трудный» подросток Джимми Хопкинс, выросший без отца. Его мать в очередной раз[4] вышла замуж и уехала с отчимом в свадебное путешествие длиной в год, оставив сына в Булвортской академии — частной школе-интернате. Джимми предстоит найти своё место среди школьных группировок, местных хулиганов и забияк.
Из-за открытого и нелинейного игрового мира Bully часто сравнивают с играми серии Grand Theft Auto. Помимо продвижения по сюжетной линии главный герой может исследовать территорию академии и города, выполнять побочные задания для того, чтобы заработать денег или улучшить свои способности. Джимми доступны разные виды оружия, характерные для его возраста — рогатка, петарды, картофелемёт, баллончик с краской, бейсбольная бита и т. д., а также транспортные средства — скейтборд, велосипед, мотороллер и карт. В игре есть приблизительно 70—75 (в зависимости от версии, в Scholarship Edition число увеличено) сюжетных и побочных миссий. Сюжетные миссии обычно следуют по порядку и могут быть пройдены только в соответствующей главе, побочные же после своего появления могут быть пройдены в любое время без привязки к главам. Имеются также несколько десятков дополнительных поручений (англ. errands), которые выдаются в разное время и представляют собой мини-миссии. В каждом районе есть свои поручения, их прохождение опционально и не влияет на сюжет.
Уроки в Булвортской академии представлены в виде мини-игр, успешное прохождение которых даёт определённые бонусы. В оригинальной игре есть шесть учебных предметов (английский, рисование, труд, физкультура, фотография, химия), в Scholarship Edition добавлены ещё четыре (биология, география, математика, музыка). Каждый предмет состоит из пяти уроков возрастающей сложности. Прохождение уроков необязательно для продвижения по сюжетной линии и помимо доступа к бонусам лишь увеличивает общий процент прохождения игры.
Bully имеет некоторые существенные отличия от серии GTA. К примеру, каждый из персонажей в игре (около 60 учеников, 4 старосты[5], около 15 человек учителей и обслуживающего персонала, а также жители города, продавцы, члены уличной банды) имеет индивидуальные имя, внешность и набор реплик. Игровой движок «следит» за персонажами таким образом, чтобы они не повторялись, то есть на улице, в отличие от Grand Theft Auto 3 и двух последующих частей, невозможно встретить двух учеников, которые одинаково выглядят (так как технически игра дважды «отрисовала» одну модель). Развита система рукопашного боя, включающая не менее десятка различных приёмов.
Существует хулиганство (англ. bullying) — когда во время драки у противника остаётся мало энергии, можно провести специальный приём, унижающий его. Какой именно приём будет проведён, игра определяет автоматически, отчасти это зависит от роста и комплекции оппонента. Хулиганство возможно и вне драки — например, Джимми может запереть другого ученика в шкафчике. Имеется распорядок дня: подъём в 8 часов, два урока (с перерывом на обед) с 9 до 15:30 (впрочем, на уроки можно опоздать или не посещать их вовсе), после 23 часов — комендантский час. Если Джимми не ляжет спать, то в 2 часа ночи он упадёт от усталости, а наутро у него пропадут все вещи, за исключением нескольких, которые никогда не могут быть отобраны или потеряны (рогатка, скейт, фотоаппарат, мяч из резинок). Кроме того, спящего на улице Джимми могут обворовать, например, стянуть ботинки.
Охрану порядка осуществляют старосты и иногда учителя в академии, полицейские в городе, санитары в психиатрической лечебнице. Специальная шкала показывает, насколько серьёзны нарушения Джимми (прогул уроков, хулиганство, вандализм, нарушение комендантского часа и т. д.). Если Джимми замечен кем-либо из блюстителей порядка, имея заполненную шкалу, то его пытаются задержать. Будучи пойман после сравнительно лёгких нарушений (не выше двух делений шкалы), Джимми может попытаться вырваться. В случае серьёзных нарушений (выше двух делений) вырваться уже невозможно, а при максимальном заполнении шкалы в преследовании участвуют все взрослые люди, оказавшиеся поблизости. После поимки у Джимми отбирают большинство предметов и либо отпускают его, либо ведут на урок или в общежитие в случае прогула/нарушения комендантского часа. В некоторых случаях он может быть отправлен к директору, после чего его заставят отрабатывать свою провинность уборкой снега зимой и стрижкой газона в остальные времена года (это представлено в виде мини-игры).
Разработка игры
Разработка Bully продолжалась, предположительно, три года; по оценке аналитика Майкла Пачтера, её бюджет должен был составить около 15 млн долларов[6]. Согласно продюсеру игры Джеронимо Баррере, Bully создавалась под влиянием известных голливудских фильмов о школе (например, «Шестнадцать свечей») и таких романов, как «Над пропастью во ржи» Джерома Сэлинджера[7]. Он также отмечал, что среди разработчиков игры были фанаты Skool Daze[8] (1985) — едва ли не первого компьютерного «симулятора школы»[9].
Игровой движок и технологии
Оригинальная версия Bully, выпущенная в 2006 году на PlayStation 2, построена на игровом движке RenderWare. Данный движок используют такие игры компании Rockstar Games как серия Grand Theft Auto, а также Manhunt и Midnight Club. Разработчики также работали над версией для первой игровой приставки Xbox, однако данная версия была отменена.
Для переработанного и улучшенного издания Scholarship Edition, предназначенного для ПК, Xbox 360 и Wii, игра была перенесена на другой движок — Gamebryo[10]. Возможно, переход на иной движок связан с приобретением движка RenderWare, разработанного студией Criterion Games, компанией Electronic Arts; в итоге ряд компаний, работавших ранее с этим игровым движком, решили, чтобы не быть зависимыми от крупного издательства, искать замену движку; так, для GTA IV Rockstar был создан собственный движок RAGE.
Для Scholarship Edition были переработаны игровые модели (в том числе персонажей) и текстуры, кроме того, появился бамп-маппинг, продвинутые тени, отражения на стеклах и другие технические улучшения.
Игровой портал GameTrailers.com разместил видеоролик[11], в котором было сравнение версии игры для Xbox 360, Wii и PlayStation 2. Версия для ПК, вышедшая в продажу 24 октября 2008 года, в плане графики превосходит все остальные версии и имеет расширенные настройки.
Лицевая анимация для игры создавалась компанией Image Metrics.
Локализации
Русская локализация игры для компании 1C была выполнена студией «Логрус». В игре переведены тексты меню и интерфейса, а также субтитры диалогов; озвучивание игры, как и в других языковых версиях, оставлено оригинальное, на английском языке, согласно требованиям, которые Rockstar Games предъявляет к компаниям-издателям собственных игр.
Сюжет
Город
Булворт (Bullworth) — вымышленный провинциальный город в Новой Англии с населением 128 тыс. человек[12]. Он разделён (в том числе рекой) на шесть районов, которые становятся доступны игроку по мере продвижения по сюжетной линии.
- Булвортская школа — единственная территория, доступная в первой главе. Джимми и некоторые другие ученики называют её худшим образовательным учреждением в стране. На территории школы расположены мужское и женское общежития (примечательно, что женское общежитие гораздо больше мужского, хотя соотношение юношей и девушек среди учеников — примерно 50 к 10), основное здание, в котором проводятся уроки, библиотека, мастерская, площадки для футбола/баскетбола, спортзал, неработающий бассейн и стадион, а также дом, принадлежащий спонсирующему школу семейству Харрингтонов (их сын Дерби возглавляет группировку мажоров). На отшибе стоит обсерватория, главный оплот ботанов, доступная только с четвёртой главы.
- Центр города (Bullworth Town) — доступен со второй главы. Здесь находятся городская ратуша и магазин комиксов «Драконье крыло» (Dragon’s Wing Comics) — пристанище ботанов.
- Олд Булворт Вэйл (Old Bullworth Vale) — доступен со второй главы. Разделён на две части: коммерческую (магазины, парикмахерская, кинотеатр, боксёрский клуб «Стеклянная челюсть») и жилую (парк и богатые коттеджи). В этом районе часто можно встретить мажоров. На юго-западной окраине расположен передвижной парк развлечений Билли Крейна (Billy Crane’s Traveling Carnival), содержащий различные мини-игры и аттракционы; вопреки своему названию, в течение игры он не уезжает из города.
- Нью-Ковентри (New Coventry) — район трущоб, доступный с третьей главы. Здесь обитают в основном бомжи и представители группировки понтовых.
- Промышленный парк «Голубое небо» (Blue Skies Industrial Park) — доступен с пятой главы. Название имеет иронический характер, поскольку здесь расположены все промышленные предприятия Булворта, создающие в районе неблагополучную экологическую обстановку. В игре также обыгрывается слово «парк» — ворота в южную часть района (которые по сюжету таранит Рассел) очень напоминают ворота в Парк юрского периода. Здесь обитают городские.
- Психиатрическая лечебница «Весёлые вольты» (Happy Volts Asylum) — доступна с четвёртой главы. На её территорию довольно трудно попасть — есть лишь один способ сделать это и аналогичный способ выбраться из неё. В сюжете лечебница играет незначительную роль, здесь проходит действие всего двух миссий.
Группировки
В игре насчитывается шесть группировок (Cliques), отношение которых к Джимми измеряется в процентах. Система отношений имеет очень упрощённый вид: если уровень отношений с определённой группировкой ниже 50 %, её члены будут настроены против Джимми и, скорее всего, спровоцируют драку; если ровно 50 %, то члены группировки будут настроены враждебно-нейтрально к Джимми, то есть драку провоцировать первыми обычно не будут, но приветствовать Джимми и общаться с ним откажутся и при попытках заговорить будут оскорблять и могут даже полезть в драку; если уровень отношений больше 50 %, то Джимми воспримут нормально. Отношения жёстко привязано к сюжету: они улучшаются или ухудшаются только в зависимости от пройденных сюжетных миссий, и игрок не может самостоятельно повлиять на них. При хорошем отношении группировки к Джимми некоторых её участников можно нанять — они будут оказывать поддержку в драках. В каждой группировке есть один юноша и одна девушка (за исключением хулиганов — в их составе нет девушки), которых можно поцеловать для пополнения энергии. Для первого поцелуя необходимо отношение группировки не менее 60 %, причём человек, которого Джимми поцеловал, до конца игры будет иметь отношение к нему 100 % вне зависимости от отношения группировки. Впрочем, большинство состоящих в группировках девушек Джимми впервые целует по сюжету. Лидеры группировок появляются только во время миссий, за исключением Рассела, которого можно встретить на территории академии и вне миссий.
- Хулиганы (Bullies; лидер — Рассел Нортроп) — обычные школьные хулиганы, объединившиеся в группу. Они мало участвуют в борьбе группировок, и чаще всего их жертвами становятся ботаны и обычные ученики. Хулиганы — единственная полностью лояльная к Джимми группировка: даже во время бунта их лидер, Рассел, и несколько других хулиганов, помогут справиться с озверевшими учениками.
- Ботаны (Nerds; лидер — Эрнест Джонс) — наиболее интеллектуально развитые и физически слабые ученики, но в то же время группировка ботанов лучше всех подкована технически: они владеют, помимо хлопушек, бомб-вонючек и чесоточного порошка, так же двумя видами весьма серьёзного оружия — ракетницей, стреляющей фейерверками, и винтовкой, стреляющей картофелинами. Они постоянно подвергаются преследованиям со стороны других группировок, особенно им достаётся от хулиганов и качков.
- Мажоры (Preppies; лидер — Дерби Харрингтон) — дети богатых родителей. Хорошо одеваются и смотрят на всех прочих учеников свысока. Владеют боксерскими навыками, любят проводить свободное время в спортклубе.
- Понтовые (Greasers; лидер — Джонни Винсент) — группа подростков, интересующихся техникой (велосипедами и машинами). Подражают стилю молодёжной субкультуры 1950-х годов, нося кожаные куртки и укладывая волосы.
- Качки (Jocks; лидер — Тед Томпсон) — физически сильные ученики, занимающиеся спортом.
- Городские (Townies; лидер — Эдгар Мунсен) — группа подростков, исключённых из Булвортской академии или же никогда не учившихся в ней. Враждуют со всеми учениками. Встретить их можно только за пределами академии.
- Обычные ученики — те, кто не входит ни в одну из группировок. У них нет лидера, а отношение к Джимми базируется на среднем отношении всех прочих группировок.
Основные персонажи
- Джимми Хопкинс (Jimmy Hopkins) — главный герой игры. Ему 15 лет, он вырос, по-видимому, без отца и в разное время был исключён из семи школ[13]. По росту Джимми уступает большинству учеников академии, но, несмотря на это, он всегда держится уверенно и готов вступить в драку.
- Гэри Смит (Gary Smith) — главный антагонист игры. Гэри хитёр и хорошо умеет манипулировать людьми. Он постоянно строит планы «завоевания» академии. Элджернон Пападопулос (один из ботанов) называет его социопатом[14]. Гэри присутствует в основном в первой главе, после которой появляется самолично лишь в нескольких миссиях («Яйца» (ссорит мажоров и Джимми), «Чужая территория» (отводит понтовых к Корнелиусу), «Полный беспредел» (финальное возмездие), тем не менее, влияние Гэри на события в игре чувствуется постоянно, незаметным образом он подначивает многих учеников против Джимми.
- Пит Ковальски (Pete Kowalski) — скромный и застенчивый ученик. Его расстраивает, что у него совсем нет друзей, и даже ботаны отказываются принять его в свою группировку[15]. Пит становится товарищем Джимми и по мере развития сюжета даёт ему несколько полезных советов и оказывает посильную помощь. В начале игры он также пытается дружить с Гэри, хотя тот в основном издевается над ним. Пит появляется в игре только во время миссий. В конце игры был выбран новым главой школы.
- Доктор Крэбблснитч (Dr. Crabblesnitch) — директор академии. Во время разработки игры он представлялся как чрезвычайно авторитарная личность и практически главный злодей, однако его образ в игре значительно смягчен. Он считает своим призванием исправлять «трудных» подростков и ведёт список провинностей всех учеников. Крэбблснитч не считает хулиганство серьёзной проблемой, и, по-видимому, не возражает против постоянных разборок между школьными группировками, называя их «школьным духом». В то же время он дорожит профессиональной этикой и по ходу сюжета увольняет двух учителей, уличённых в неблаговидных поступках. Крэбблснитч появляется только в нескольких миссиях, но Джимми может быть направлен к нему в случае серьёзных нарушений.
- Рассел Нортроп (Russell Northrop) — лидер хулиганов и самый сильный ученик в академии (сильнее любого из качков). У него, по-видимому, не очень высокий интеллект — он часто упоминает себя в третьем лице, во время боя стучит кулаками по груди и выкрикивает агрессивные лозунги. В один из моментов он говорит, что любит причинять боль во имя мира[16]. После драки в конце первой главы он становится другом Джимми и в отличие от лидеров всех прочих группировок ни разу его не подводит (отношение хулиганов к Джимми после первой главы всегда остаётся высоким, а в пятой главе Рассел оказывает Джимми существенную помощь).
- Зои Тэйлор (Zoe Taylor) — бывшая ученица Булвортской академии. Её отчислили после того, как она попыталась пожаловаться на преподавателя физкультуры мистера Бартона, пристававшего к ней. Она проводит всё своё время с группировкой городских и помогает Джимми заручиться их поддержкой. Джимми относится к Зои более серьёзно, чем к другим девушкам, открыто признаваясь ей в любви. По сюжету Зои впервые появляется в пятой главе, но её можно увидеть ещё до этого — во время уличных гонок на картах.
Второстепенные персонажи
Учителя
- Мистер Гэллоуэй — учитель грамматики в Булвортской академии. Страдает алкоголизмом и постоянно напивается на рабочем месте. Мистер Хаттрик, учитель математики, угрожает Гэллоуэю увольнением, если тот не прекратит пить, из-за чего Гэллоуэй пьет ещё сильнее. Активно фигурирует в сюжете игры: в одной из глав Джимми вызволяет преподавателя из психиатрической клиники.
- Мистер Хаттрик — учитель математики в Булвортской академии. Угрожает Гэллоуэю увольнением, если тот не бросит пить. Взяточник: берёт деньги у мажоров в обмен на копии ответов по математике. Разместил двусмысленное сообщение на доске объявлений: «Плохие оценки по математике? Обратитесь ко мне, и мы что-нибудь придумаем».
- Мисс Филлипс — учительница изобразительных искусств и фотографии в Булвортской академии. Она влюблена в Мистера Гэллоуэя и хочет, чтобы он бросил пить.
- Мистер Бартон — учитель физкультуры. Любит оскорблять учеников. Извращенец. В одном из эпизодов просит Джимми достать для него нижнее белье девочек из общежития, чтобы «отнести в прачечную»; также из-за него отчислили Зои, так как она была вынуждена рассказать, что физрук домогался до неё.
Ученики
- Элджернон Пападопулос — ученик Булвортской академии. Страдает энурезом. Относится к группе ботанов. Активно участвует в сюжете игры. Его можно часто увидеть в школе.
- Эрнест Джонс — ученик Булвортской академии. Глава группировки ботанов. В первой главе баллотируется на пост старосты своего класса. Его можно назвать безобидным, но на самом деле он коварен; задумал победить качков. Также Эрнест сексуально озабочен: однажды он попросил Джимми достать интимные фотографии Мэнди — девушки из группы болельщиц, объясняя это тем, что он хочет этим унизить качков.
- Дерби Харрингтон — ученик Булвортской академии. Глава группировки мажоров. Ненавидит Джонни и его группировку понтовых.
- Джонни Винсент — ученик Булвортской академии. Глава группировки понтовых. Сильно любит свою девушку Лолу и всегда её завоёвывает, даже не скрывая то, что считает её «шлюхой».
Главы
Игра состоит из шести глав, хотя сюжетная линия завершается в конце пятой главы. Действие охватывает один учебный год: первые две главы происходят осенью, третья — зимой, четвёртая и пятая — весной, шестая — летом.
- Глава 1. Новые друзья и враги (англ. Making New Friends & Enemies). Мать и отчим высаживают Джимми у ворот академии, где его затем встречает секретарша мисс Дэнверс. Почти сразу на него нападают хулиганы. В новом враждебном окружении свою дружбу Джимми предлагают лишь Гэри Смит и Пит Ковальски. В течение первой главы Джимми выполняет задания Гэри, противостоит хулиганам и заводит дружеские отношения с ботанами. В один из дней Гэри зовёт его в школьный подвал, где, руководствуясь какими-то своими соображениями, устраивает схватку между Джимми и Расселом Нортропом, за которой наблюдают студенты разных группировок. Несмотря на значительное физическое превосходство Рассела, Джимми одерживает над ним победу и тем самым завоёвывает его уважение. Одновременно Джимми осознаёт истинную сущность Гэри, и с этого момента они становятся врагами.
- Глава 2. Блюз богатого сынка (англ. Rich Kid Blues). Мажоры, впечатлённые победой Джимми над Расселом, приглашают его в свой боксёрский клуб. Джимми начинает сотрудничать с ними, однако вскоре его отношения с мажорами портятся (не без вмешательства Гэри). Чтобы взять группировку под свой контроль, Джимми бросает вызов их лучшему боксёру Бифу Тэйлору и побеждает его. Затем ему приходится выдержать схватку со всеми мажорами сразу, после чего они вынуждены признать его своим боссом.
- Глава 3. Любовь правит миром (англ. Love Makes The World Go Round). Лидер понтовых Джонни Винсент подозревает, что его девушка Лола Ломбарди встречается с одним из мажоров, и обращается за помощью к Джимми. В результате Джимми оказывает в центре противостояния между понтовыми и подчинёнными ему мажорами. Поведение Лолы и в дальнейшем приносит Джимми одни неприятности, из-за неё он вынужден враждовать с понтовыми. Он быстро устаёт от её ветреного характера и попыток манипулировать им; победив понтовых (при поддержке Пита), он заявляет Джонни, что сделал это не ради Лолы, а ради контроля над группировкой. Джонни приходится согласиться.
- Глава 4. В здоровом теле — здоровый дух, и другие враки (англ. A Healthy Mind In A Healthy Body & Other Lies). После победы над понтовыми Джимми предстоит расправиться с последней и самой опасной группировкой — качками. Он обращается за помощью к ботанам, но те внезапно выступают против него. Подавив «мятеж», Джимми начинает осуществлять планы, разрабатываемые лидером ботанов Эрнестом. В результате сложной операции им удаётся сорвать важный футбольный матч с участием качков и вынудить тех признать Джимми своим главой.
- Глава 5. Закат и восход Джимми Хопкинса, 15-ти лет от роду (англ. The Fall & Rise of Jimmy Hopkins, Aged 15). Установив контроль над всеми школьными группировками и прекратив конфликты между ними, Джимми чувствует себя королём Булвортской академии. В ознаменование победы Дерби Харрингтон предлагает нарисовать граффити на стене городской ратуши. Осуществив этот замысел и вернувшись в академию, Джимми узнаёт, что у всех группировок начались серьёзные неприятности, и все винят в этом его. Он быстро теряет своё влияние; в довершение всех бед его отчисляют из академии после того, как доктор Крэбблснитч узнаёт от Гэри Смита, что именно Джимми нарисовал граффити на ратуше. Джимми становится известно, что все неприятности в академии были организованы группировкой городских (как выясняется в дальнейшем, и здесь не обошлось без Гэри). При поддержке Рассела Нортропа и своей новой знакомой Зои Тэйлор он добирается до лидера городских и заставляет того прекратить враждебные действия. Тем временем в академии воцаряется хаос, так как все группировки начали открытую войну друг против друга. Прибыв в академию с Расселом и городскими, Джимми быстро и жёстко наводит там порядок, а затем обнаруживает торжествующего Гэри. Они вступают в поединок на колокольне над основным зданием академии и оба падают прямо в кабинет доктора Крэбблснитча. Директор академии, уже получив достаточное представление о Гэри, сразу же отчисляет того, а также увольняет преподавателя физкультуры мистера Бартона, из-за которого пострадала Зои. Джимми и Зои вновь приняты в академию. Глава заканчивается их поцелуем на ступеньках основного здания под аплодисменты других учеников и учителей.
- Глава 6. Бесконечное лето (англ. Endless Summer). Сюжетная линия завершилась, и в шестой главе игрок может при желании закончить остающиеся уроки, выполнить дополнительные задания, найти спрятанные предметы и всё, что требуется для полного прохождения игры.
Отзывы
| Рецензии | |
|---|---|
| Рейтинг на основании нескольких рецензий | |
| Агрегатор | Оценка |
| GameRankings | 87.32%[20] |
| Metacritic | 87/100.[21] |
| Иноязычные издания | |
| Издание | Оценка |
| 1UP.com | A+[17] |
| GameSpot | 8.7/10[18] |
| IGN | 8.9/10[19] |
Bully была встречена положительными отзывами и получила высокие оценки на крупнейших игровых сайтах (8,9 из 10 баллов на IGN[22]; 8,7 из 10 на GameSpot[23]; наивысшая оценка A+ на 1UP.com[24]). Критики отмечали особую атмосферу игры, высокий уровень озвучивания персонажей, удачное музыкальное оформление[25], а также поучительность сюжета («Социальная провокация в невинном сюжете… „Заводной апельсин“ в компьютерных играх»[26]). Сайт PlayGround.ru отмечал: «Это именно то развлечение и хулиганство, которого иногда не достаёт GTA, пытающейся стать серьёзной криминальной драмой. Наверное, поэтому Bully так тепло и принимают все игроки».[27] Негативные отклики в основном касались устаревшей графики.
Как и некоторые другие игры компании Rockstar, Bully подвергалась критике со стороны ряда организаций и официальных лиц, обвинявших её в пропаганде насилия в школах. Известный американский юрист Джек Томпсон безуспешно требовал запретить продажу игры в штате Флорида и назвал Bully «симулятором „Колумбины“»[28]. Наиболее скандальной чертой игры стала возможность главного персонажа целовать не только девушек, но и юношей. ESRB заявила, что была осведомлена об этой возможности, когда давала игре рейтинг Teen[29] В Бразилии Bully была официально запрещена[30], её распространение карается денежным штрафом[31]. В 2007 году портал Yahoo! Games включил Bully в десятку самых противоречивых компьютерных игр всех времён[32].
Bully: Scholarship Edition, портированием которой на Xbox 360 и PC занималась Rockstar New England, имела множество технических проблем, из-за чего получила более низкие оценки по сравнению с оригинальной версией. IGN следующим образом оценил версии для разных платформ: Wii — 8.0[33], Xbox 360 — 8.7[34], PC — 7.8[35]. Из-за багов версия для Xbox 360 получила от GameSpot оценку на один балл ниже, чем версия для Wii (соответственно 7.0 и 8.0[36][37]). Выпущенный патч 1.03, как сообщалось, не решил всех проблем Xbox-версии. Версия игры для PC помимо всех прочих багов[38] не запускалась на компьютерах с ОС Windows Vista и более чем 2 Гб оперативной памяти[39]. Игроками самостоятельно были найдены пути решения некоторых проблем. Официальный патч 1.200, устраняющий наиболее серьёзные ошибки, вышел в апреле 2009 года[40]. Российский портал AG.ru поставил PC-версии 80 % — минимальную оценку для включения игры в свой «золотой пантеон».[39]
Награды
- IGN — Best PlayStation 2 Action Game (2006)[41]
- GameSpot — Best Original Music (2006)[42]
- Лучшие компьютерные игры — Корона (однозначный шедевр)[43]
Также в 2010 году игра была включена в книгу 1001 Video Games You Must Play Before You Die (рус. Тысяча и одна видеоигра, в которую вы должны поиграть, прежде чем умрёте)[44]
Возможный сиквел
Долгое время после выхода Bully не было никаких официальных заявлений о возможных планах по созданию продолжения игры. В 2007 году аналитик Майкл Пачтер, основываясь на цифрах продаж версии Bully для PlayStation 2, сделал предположение, что ожидать сиквела игры не следует. В дальнейшем он изменил своё мнение и заявил, что сиквел всё-таки возможен[45].
В ноябре 2009 года композитор Шон Ли, автор саундтрека Bully, в интервью игровому сайту The Gaming Liberty обмолвился[46], что в «не слишком отдалённом будущем» ему, похоже, предстоит написать саундтрек для Bully 2. В течение следующих двух лет никаких новостей о возможном сиквеле не появлялось. В ноябре 2011 года вице-президент Rockstar Games Дэн Хаузер, рассказывая игровому сайту Gamasutra об игре Max Payne 3, привёл Bully как пример того, что компания предпочитает не спешить с разработкой продолжений своих игр. Согласно Хаузеру, разработчикам было сказано: «Вы можете делать Макса, а потом мы посмотрим, что можно сделать с Bully»[47]. Электронными игровыми СМИ это заявление было воспринято как намёк на возможность выхода сиквела Bully[48][49].
В 2013 году Take-Two Interactive возобновила свои права на название Bully.
Интересные факты
- В титрах игры говорится о некоем мистере Сальваторе (примечательно, что такое же имя носит персонаж GTA 3), однако в игре такой персонаж нигде не появляется.
- Джимми Хопкинс занял 14-е место в списке 30 лучших игровых персонажей десятилетия, составленном журналом Game Informer в 2010 году[50][51].
- Первое время, до выпуска патча, многие игроки сталкивались с вылетами из игры если в первой главе игрок выходил за пределы школы. Этот недостаток был исправлен в выпущенном спустя год после выхода игры патче, однако ещё до выхода официального патча игроками была создана любительская «заплатка».
- Карта в кабинете географии (её можно заметить перед началом урока) очень схематична, в частности, Китай и Индия занимают почти всю Азию, в том числе и территорию России.[52] Однако учебные частичные карты сделаны правильно.
- Действие Bully происходит в той же вымышленной вселенной, что и действие игр серии GTA. В Grand Theft Auto IV в передаче «I’m Rich», показываемой по внутриигровому телевидению, упоминается Булвортская академия. В этой же игре один из пешеходов на улице очень похож на Джимми Хопкинса; в миссии Final Interview в анкете Нико Беллика написано, что он окончил Булвортскую академию; кроме того, существует предположение, что Джимми мимолётно появляется в видеоролике во время одной из миссий Элизабеты Торрес[53] (Blow Your Cover). Во время уроков труда в Bully можно заметить, что в гараже стоят автомобили из игр GTA — Stallion и Regina.
- Практически все понтовые носят итальянские фамилии и имеют итальянскую внешность, за исключением лидера группировки Джонни Винсента и чернокожего Нортона Уильямса. Вероятнее всего, они происходят из семей итальянских иммигрантов. Один из качков имеет русское имя — Юрий Карамазов[54], и говорит по-английски с заметным акцентом.[55]
- Имена некоторых студентов на официальном сайте Bully противоречат указанным в игре — вероятно, они были изменены в ходе разработки, хотя встречаются и явные ошибки. В частности, Биф Тэйлор (такая фамилия дана в игре) фигурирует [www.rockstargames.com/bully/soundboard/ на сайте] как Биф Тремблэй, а изображённый на одной из фотографий[56] Айвэн Александр ошибочно идентифицирован как Джастин Вандервельд[57].
- «Пират», которого можно встретить в одном из районов Булворта — это переодетый Вэнс Медичи из группировки понтовых. Впервые он появляется в своём костюме пирата ещё во время Хэллоуина в первой главе.
- Ролевая игра Grottoes and Gremlins (пародия на Dungeons and Dragons), в которую постоянно играют ботаны, изначально должна была быть представлена в виде мини-игры, однако из-за нехватки времени это не было реализовано[58].
Саундтрек
| Bully Original Soundtrack | |
 | |
| Саундтрек | |
|---|---|
| Дата выпуска | |
| Жанры |
Бигбит, альтернативный рок, фанк, рок-н-ролл, синтипоп, брейкбит, джаз-фанк |
| Страна | |
| Лейбл | |
| Профессиональные рецензии | |
| |
Список композиций
- Bully Main Theme (1:59)
- Panty Raid (1:46)
- Punishment (2:56)
- Halloween (1:32)
- Help Gary (1:57)
- Comic Klepto (2:45)
- Beach Rumble (1:58)
- The Carnival (2:08)
- Sneaking On A Date (2:09)
- Here’s To You Miss Philips (1:55)
- Vendetta Nerds (2:33)
- Vendetta Greasers (1:35)
- Vendetta Preps (2:15)
- Vendetta Jocks (2:09)
- Vendetta Dropouts (2:27)
- Bully’s Fight Song (1:58)
- Fighting Johnny Vincent (3:02)
- Defender Of The Castle (2:08)
- Cheating Time (2:27)
- Defend Bucky (2:02)
- Chase Adult (1:01)
- Chase Prefects (1:49)
- Chase Police (1:21)
- Hattrick vs. Galloway (3:21)
- Shop Class (3:45)
- Gym Class (2:02)
- Bustin' In (4:04)
- The Big Game (3:43)
- Russell In The Hole (2:18)
- The Candidate (2:12)
- Bike Race #2 (1:59)
- Lowrider (3:13)
- Tagging (2:02)
- The Slingshot (2:11)
- Final Showdown (2:15)
- School’s Out (2:48)
- Welcome To Bullworth (2:05)
Остальные треки
Также Microsoft Urge владеет правами на 7 различных эксклюзивных (платных) треков, так что всего саундтрек насчитывает 44 композиции, включая также:
- Photography Class
- The Set Up
- Wrong Part of Town
- Glass House
- Carnival Funhouse Graveyard
- Bike Race #1
- Go Kart Race #2
Над альбомом работали
- Шон Ли (композитор, исполнитель)
- Энди Росс (флейта, саксофон)
- Доминик Гловер (труба)
- Пьер Дюплан (музыкальный редактор)
Напишите отзыв о статье "Bully"
Примечания
- ↑ [www.dualshockers.com/2016/03/21/rockstars-bully-and-manhunt-for-ps2-suddenly-released-for-ps4-on-european-playstation-store/ Rockstar’s PS2 Classics Bully and Manhunt Suddenly Released for PS4 on European PlayStation Store] (англ.). DualShockers (21 марта 2016). Проверено 22 марта 2016.
- ↑ «…the time period of the game is never fully determined, it could be now, it could 30 years ago, it could be anytime…» [www.mensfitness.com/lifestyle/entertainment/44 David Siegel. Become A Bully]
- ↑ [www.rockstargames.com/bully/facebook/ Bullwoth Academy Facebook, 2006] (англ.). официальный сайт Bully. Проверено 28 февраля 2011. [www.webcitation.org/66HcPd5e1 Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
- ↑ В миссии «Galloway Away» Джимми упоминает, что его мать выходила замуж пять раз.
- ↑ В школах западных стран prefects — это старшие ученики, следящие за дисциплиной.
- ↑ Tim Surette. [www.gamespot.com/ps2/action/bully/news.html?sid=6163756&mode=news Analyst: Don't expect Bully 2] (англ.). GameSpot (4 января 2007). Проверено 28 февраля 2011. [www.webcitation.org/66HcQ4VBe Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
- ↑ Tim Surette. [www.foxnews.com/story/0,2933,221759,00.html Publisher: 'Bully' Video Game Has Positive Message] (англ.). Fox News (17 октября 2007). Проверено 28 февраля 2011.
- ↑ [www.1up.com/do/feature?cId=3155813 Rockstar’s Bully Afterthoughts from 1up], p.2.
- ↑ [www.1up.com/do/feature?cId=3155813 Rockstar’s Bully Afterthoughts] (англ.). 1UP (12 ноября 2007). Проверено 28 февраля 2011. [www.webcitation.org/66HcRZZcN Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
- ↑ [www.gamebryo.com/Clients--Titles/Action-Adventure/Bully-Scholarship-Edition/ Bully: Scholarship Edition] (англ.)(недоступная ссылка — история). официальный сайт Gamebryo. Проверено 28 февраля 2011. [web.archive.org/20110316011805/www.gamebryo.com/Clients--Titles/Action-Adventure/Bully-Scholarship-Edition/ Архивировано из первоисточника 16 марта 2011].
- ↑ [www.gametrailers.com/player/31474.html Xbox 360 VS Wii VS PS2 Comparison] (англ.). GameTrailers.com. Проверено 28 февраля 2011. [www.webcitation.org/66HcSNXtQ Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
- ↑ Население указано на щите при въезде в город во вступительном ролике.
- ↑ Джимми упоминает об этом в миссии «Galloway Away».
- ↑ В миссии «Save Algie».
- ↑ В миссии «Stronghold Assault».
- ↑ В миссии «Complete Mayhem».
- ↑ Robert Ashley. [www.1up.com/do/reviewPage?cId=3154456 Bully (PS2) Review]. 1UP.com (17 October 2006). Проверено 14 марта 2007. [www.webcitation.org/6BWzm6Kbv Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
- ↑ Jeff Gerstmann. [www.gamespot.com/ps2/action/bully/review.html Bully for PlayStation 2 Review]. GameSpot (19 October 2006). Проверено 14 марта 2007.
- ↑ Jeremy Dunham. [ps2.ign.com/articles/739/739134p1.html Bully Review]. IGN (16 October 2006). Проверено 14 марта 2007. [www.webcitation.org/6BWzmu3XH Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
- ↑ [www.gamerankings.com/htmlpages2/928128.asp Bully Reviews]. GameRankings. Проверено 14 марта 2007. [www.webcitation.org/6BWznjaGd Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
- ↑ [www.metacritic.com/games/platforms/ps2/bully Bully PS2 Game Reviews]. Metacritic. Проверено 20 июля 2007. [www.webcitation.org/6BWzpOtag Архивировано из первоисточника 19 октября 2012].
- ↑ [ps2.ign.com/articles/739/739134p1.html IGN Bully Review]
- ↑ [www.gamespot.com/ps2/action/bully/review.html GameSpot Bully Review]
- ↑ [www.1up.com/do/reviewPage?cId=3154456 1UP.com Bully (PS2)]
- ↑ [www.ixbt.com/consoles/bully.shtml Обзор на сайте iXBT.com]
- ↑ [www.gameland.ru/post/36378/?gl_subscribe_19 Обзор Bully в журнале «Страна игр»]
- ↑ [www.playground.ru/articles/22620/ Bully: Scholarship Edition. «Житие» по Джимми Хопкинсу]
- ↑ [www.utro.ru/articles/2006/10/15/592729.shtml Иван Бабушкин. «Симулятор школьника» — игра только для взрослых]
- ↑ [www.gamespot.com/ps2/action/bully/news.html?sid=6160340 Bully’s boy-on-boy scenes causing a stir]
- ↑ [news-it.com.ua/Document.aspx?DocumentID=671 В Бразилии запретили игру Bully]
- ↑ [www1.folha.uol.com.br/folha/informatica/ult124u390541.shtml Justiça do Rio Grande do Sul proíbe jogo Bully em todo Brasil]
- ↑ [videogames.yahoo.com/feature/controversial-games/530593 Controversial Games]
- ↑ [wii.ign.com/articles/855/855948p1.html Bully: Scholarship Edition Review (Wii)]
- ↑ [xbox360.ign.com/articles/856/856138p1.html Bully: Scholarship Edition Review (Xbox 360)]
- ↑ [pc.ign.com/articles/924/924668p1.html Bully: Scholarship Edition Review]
- ↑ [www.gamespot.com/xbox360/action/bullyscholarshipedition/review.html Bully: Scholarship Edition Review (Xbox 360)]
- ↑ [www.gamespot.com/wii/action/bullyscholarshipedition/review.html Bully: Scholarship Edition Review (Wii)]
- ↑ [www.gamespot.com/pc/action/bullyscholarshipedition/review.html Комментарий] GameSpot: «Bugs intrude on almost every facet of the game».
- ↑ 1 2 [www.ag.ru/games/bully_scholarship_edition Bully:Scholarship Edition] на AG.ru
- ↑ [www.rockstarwatch.net/news/753/Bully-PC-Patch-1-200-released/ Bully PC Patch 1.200 released!]
- ↑ [bestof.ign.com/2006/ps2/1.html The Best of 2006]
- ↑ [www.gamespot.com/special_features/bestof2006/achievement/index.html?page=2 Best Original Music]
- ↑ [www.lki.ru/text.php?id=4738 Bully: Scholarship Edition] — Лучшие компьютерные игры, № 12 (85), декабрь 2008.
- ↑ Mott Tony. 1001 Video Games You Must Play Before You Die. — London: Quintessence Editions Ltd., 2010. — P. 660. — ISBN 978-1-74173-076-0.
- ↑ [kotaku.com/228622/pachter-changes-mind-bully-is-a-hit Pachter Changes Mind; Bully Is A Hit] (Kotaku, 14 января 2007)
- ↑ [thegamingliberty.com/index.php/2009/11/10/tgl-exclusive-interview-reveals-possible-bully-sequel/ TGL exclusive interview reveals possible Bully sequel?]
- ↑ [www.gamasutra.com/view/feature/6550/dan_houser_on_how_rockstar_does_it.php?page=1 Dan Houser On How Rockstar Does It] (Gamasutra, 18 ноября 2011)
- ↑ [www.igromania.ru/news/163024/Rockstar_podumyvaet_o_sikvele_Bully.htm Rockstar подумывает о сиквеле Bully] (Игромания, 18 ноября 2011)
- ↑ [www.gamespot.com/news/bully-2-on-rockstars-radar-6346322 Bully 2 on Rockstar’s radar] (GameSpot, 18 ноября 2011)
- ↑ [gamemag.ru/news/58629 Game Informer: 30 лучших персонажей десятилетия] (Проверено 14 апреля 2011)
- ↑ [www.gametech.ru/cgi-bin/show.pl?option=news&id=16712 Top 30 игровых персонажей декады, по версии Game Informer] (Проверено 14 апреля 2011)
- ↑ [bullyfanon.wikia.com/wiki/Geography Geography]. Bully Fanon Wiki. Проверено 27 апреля 2016.
- ↑ [www.gta.ru/gta4/eastereggs/ GTA IV — Пасхальные яйца]
- ↑ См. [bullygame.wikia.com/wiki/Juri_Karamazov Juri Karamazov] в Bully Wiki.
- ↑ [bully.wikia.com/wiki/Juri_Karamazov Juri Karamazov]. Bully Wiki. Проверено 27 апреля 2016.
- ↑ [www.rockstargames.com/bully/facebook/ Bully Facebook], с. 59.
- ↑ См. [bullygame.wikia.com/wiki/Ivan_Alexander Ivan Alexander] и [bullygame.wikia.com/wiki/Justin Justin Vandervelde] в Bully Wiki.
- ↑ [www.1up.com/do/feature?pager.offset=0&cId=3155813 EGM Afterthoughts: Bully], [www.1up.com/do/feature?pager.offset=2&cId=3155813 страница 3] (1UP, 12 ноября 2006)
Ссылки
- [www.ag.ru/games/bully_scholarship_edition Bully] на сайте Absolute Games
- [www.rockstargames.com/bully/home/ Официальная страница Bully] (англ.)
- [www.rockstargames.com/canis/home/ Официальная страница Canis Canem Edit] (англ.)
- [bullygame.wikia.com/ Bully Wiki] — вики-проект, посвящённый игре (англ.)
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Bully
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
Категории:
- Компьютерные игры по алфавиту
- Игры Rockstar Vancouver
- Игры Rockstar Games
- Компьютерные игры 2006 года
- Игры для PlayStation 2
- Игры для Xbox 360
- Игры для Wii
- Игры для Windows
- Отменённые компьютерные игры для Xbox
- Компьютерные игры с открытым миром
- Компьютерные игры, подвергавшиеся цензуре
- Игры на движке RenderWare
