Call of Duty 2
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
| Call of Duty 2 | |||||
|---|---|---|---|---|---|
|
| |||||
| Разработчик | |||||
| Издатели | |||||
| Локализатор | |||||
| |||||
| Часть серии | |||||
| Даты выпуска | |||||
| Версия |
1.3
| ||||
| Жанр | |||||
| Возрастные рейтинги |
|||||
| Носители | |||||
| Платформы | |||||
| Игровой движок | |||||
| Режимы игры | |||||
| Системные требования |
|||||
| Управление | |||||
| Сайт |
[www.callofduty.com lofduty.com]
| ||||
Call of Duty 2 ([kɔːl əv ˈdjuːti tuː], рус. «Зов Долга 2»[2]) — компьютерная игра в жанре шутер от первого лица, вторая игра в серии Call of Duty. Была разработана компанией Infinity Ward, в содействии с Pi Studios, и выпущена компанией Activision 25 октября 2005 года для ПК и 22 ноября 2005 года для приставки Xbox 360. Сюжет игры основан на событиях Второй мировой войны и состоит из трёх кампаний, где игроку даётся возможность быть солдатом советской, британской и американской армий. В России игра издаётся фирмой 1С.
Call of Duty 2 стала очень популярной игрой во время запуска Xbox 360, продавшись тиражом более, чем 250 тысяч экземпляров за первую неделю[3].
Содержание
Игровой процесс
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 18 марта 2015 года. |
Как и в первой части серии, игрок выступает в роли одного из бойцов советской, американской и британской армий, ведущих боевые действия против немецких войск.
Важным отличием от первой части является отсутствие шкалы здоровья. Теперь нельзя точно сказать, насколько здоров игрок. Но при нанесении достаточно сильного урона экран краснеет, игрок начинает тяжело дышать, тем самым давая понять, что он ранен. При этом аптечки были убраны из игры — теперь игрок самостоятельно восстанавливается от ранений с течением времени.
В игре представлен широкий ассортимент оружия, однако за раз игрок может носить с собой только 2 вида (не считая осколочных и дымовых гранат по 4 штуки). Оружие и осколочные гранаты можно подбирать непосредственно с убитых врагов и союзников. Также в некоторых миссиях оружие (в частности особое — гранатомёты, снайперские винтовки, дымовые гранаты) можно найти в бункерах, зданиях, либо прямо на улице. Помимо переносимого оружия в бою можно использовать стационарные пулемёты (Браунинг M1919 и MG-42), зенитные и артиллерийские орудия. Также в распоряжении игрока имеется бинокль, который в одной из миссий понадобится для наведения артиллерийского огня. В отдельных миссиях потребуется использование магнитных мин и взрывчатки для обезвреживания вражеской бронетехники, уничтожения артиллерии и подрыва дверей бункеров.
Представленные задания разнообразны: захват зданий, удержание обороны, уничтожение артиллерии и бронетехники. Также представлены миссии, в которых игрок берет на себя роль командира танка. Однако главная цель абсолютно всех миссий — выжить самому, поскольку провалить миссию можно лишь умерев (если не учитывать провал в случае намеренного убийства союзника или пленного). Все ключевые персонажи (например, командиры отрядов) в принципе бессмертны (если их смерть не является частью сюжета, либо не спровоцирована самим игроком), а второстепенные солдаты, играющие роль массовки, в большинстве миссий «генерируются» заново после смерти.
В Call of Duty 2 игрок не выполняет роль рэмбо-одиночки — чаще всего его поддерживают несколько союзных солдат. Однако большинство убийств, конечно же, придётся на его долю. Все миссии построены на скриптах — большинство ключевых событий не происходят до тех пор, пока игрок не предпримет какое-либо действие (чаще всего — побежит вперёд, начав атаку). При этом в большинстве миссий солдаты противника будут появляться снова и снова до тех пор, пока не будет запущена следующая стадия скрипта. Поэтому тактика отсиживания в укромном месте или отстрела издалека нацистов из снайперской винтовки в большинстве случаев будет бесполезна — патроны не бесконечны, в отличие от солдат противника.
Кампании
Всего в игре представлено 3 кампании, охватывающие несколько периодов войны с 1941 по 1945 года. Каждая кампания разделена на эпизоды, а каждый эпизод — на миссии. В сумме всего 10 эпизодов, 27 миссий (включая обучающую).
Сюжет игры во многих случаях перекликается с фактическим ходом Второй мировой войны. Так, например, в действительности имело место уничтожение британской автоколонны, идущей на Кан, немецким танком Тигр (см. Нормандская операция), отмеченное в записках сержанта Джона Дэвиса перед миссией «Коробочка».
Миссия по захвату Рейхстага в Берлине, который ознаменовал окончание войны, в игре отсутствует (штурм Рейхстага отражён в первой части Call of Duty). Вместо этого показывается документальный чёрно-белый видеоролик, в котором рассказывается о заключительных сражениях Второй мировой войны. В нём сообщается, что Красная Армия входит в Берлин и захватывает Рейхстаг; в жесточайшей схватке, которая длится почти три недели, погибает более полумиллиона солдат и мирных жителей.
Игровые персонажи
| Персонаж | Описание | |
|---|---|---|
|
Василий Иванович Козлов | Красноармеец, 13-я гвардейская стрелковая дивизия |
| Главный действующий персонаж советской кампании. Игра за этого персонажа начинается на учебном полигоне советской армии в 30 км от Москвы в роли одного из прибывших новобранцев (обучающая миссия). Принимает участие в Сталинградской битве. | ||
|
Джон Дэвис (John Davis) |
Сержант, 7-я бронетанковая дивизия |
| Основной персонаж трёх из четырёх эпизодов британской кампании. Принимает участие в Североафриканской кампании в северном Египте и центральном Тунисе, а также в битве за Кан (Нормандия, Франция). | ||
|
|
Дэвид Уэлш (David Welsh) |
Капитан, 7-я бронетанковая дивизия |
| Командир танка во втором эпизоде британской кампании. Участвует в танковых наступлениях Североафриканской кампании в северо-западной Ливии. | ||
|
Билл Тейлор (Bill Taylor) |
Капрал (позже сержант), рота «Д», 2-й батальон рейнджеров |
| Основной персонаж американской кампании. Участвует в высадке в Нормандии («День Д»), битве за высоту 400 в Бергштайне (Германия) и переправе через Рейн. |
Советская кампания
Советская кампания содержит 3 эпизода, состоящих в сумме из 7 миссий, включая обучающую. Главным героем всех эпизодов является рядовой Василий Иванович Козлов. Все три эпизода (за исключением обучающей миссии первого эпизода) происходят в Сталинграде (см. Сталинградская битва).
Зимняя война
- Обучение красноармейцев
- 17 декабря 1941 года, около 30 км к западу от Москвы, СССР
- Обучающая миссия, в которой комиссар Летлёв обучает новобранцев владению оружием и метанию гранат. После тренировки начинается немецкая атака, и вы отправитесь на склад, используете дымовые гранаты и уничтожите самоходный миномёт.
- Подрывные работы
- 2 декабря 1942 года, Сталинград, СССР
- Под командованием лейтенанта Леонова в роли советского подрывника необходимо захватить улицу Солнечную и взорвать городской исполнительный комитет, занятый вражескими солдатами.
«Ни шагу назад!»
- Восстановление связи
- 8 декабря 1942 года, Сталинград, СССР.
- Немцы перерезали телефонный провод, чтобы отрубить связь с группой. В составе двух небольших отрядов необходимо устранить повреждения провода. После наладки связи к врагу подходят подкрепления, в том числе несколько танков. Для успешного завершения эпизода необходимо уничтожить все вражеские единицы.
- Трубопровод
- 8 декабря 1942 года, Сталинград, СССР.
- Продолжение предыдущей миссии. Нужно проникнуть на вокзал по надземным трубам, захватить его, отбивать атаки врагов. После этого нужно зачистить несколько зданий в округе.
Сталинградская крепость
- Уличные бои
- 15 января 1943 года, Сталинград, СССР.
- Необходимо с боем пробраться до Горсовета. По пути придётся зачистить несколько зданий и взорвать два танка с помощью взрывчатки.
- Сталинградский Горсовет
- 15 января 1943 года, Сталинград, СССР.
- Продолжение предыдущей миссии. Основной задачей является достижение здания Горсовета.
- Товарищ снайпер
- 15 января 1943 года, Сталинград, СССР.
- Главная задача — зачистка и оборона здания Горсовета. В числе подзадач — отстрел немецких снайперов, после чего необходимо отбить несколько массированных атак противника. Эта миссия является последней в советской кампании.
Британская кампания
Британская кампания состоит из 4 эпизодов, которые в свою очередь делятся на 11 миссий. Протагонист второго эпизода — командир танка капитан Дэвид Уэлш. Герой остальных эпизодов — сержант Джон Дэвис. События первых трёх эпизодов происходят в Северной Африке (см. Североафриканская кампания), а четвёртого — в Нормандии, Франция.
Битва за Эль-Аламейн
- Диверсионный рейд
- 29 октября 1942 года, 25 миль к югу от Эль-Аламейна, Северный Египет
- Необходимо подавить вражеские огневые точки в тылу противника, мешающие продвижению войск союзников на Эль-Аламейн, уничтожить склады боеприпасов и запасы топлива противника. Также необходимо раздобыть стратегически важные документы.
- Держать оборону
- 29 октября 1942 года, 30 миль к югу от Эль-Аламейна, Северный Египет
- Необходимо удержать город и уничтожить вражеские танки с помощью артиллерии.
- Операция «Сверхбросок»
- 3 ноября 1942 года, у линии обороны Эль-Аламейна, Северный Египет
- Попытка 7-й бронетанковой дивизии прорваться через коридор в минном противотанковом поле Роммеля длиной в 30 миль — «Сад дьявола» — последнее препятствие между войсками союзников и корпусом «Африка». Действуя в составе 7-й бронетанковой дивизии, необходимо уничтожить несколько пулемётных точек и бронебойных расчётов, а также захватить вражеский пункт связи.
- Начало конца
- 6 ноября 1942 года, Эль-Даба, Северный Египет, вблизи Средиземноморского побережья
- Нацистские войска отступают к городку Эль-Даба на Средиземноморском побережье, к западу от Эль-Аламейна. Нужно уничтожить расчеты береговых орудий и дать сигнал кораблям. Затем надо раздобыть документы и вернуться на пристань где вас с Мак - Грегором ждет капитан Прайс с бутылкой вина
Танковые отряды
- Танковый бросок
- 15 января 1943 года, 160 миль к юго-востоку от Триполи, Северо-западная Ливия
- Атака британских танков 7-й бронетанковой дивизии на танки корпуса «Африка».
- «Высота 88»
- 18 января 1943 года, 65 миль к юго-востоку от Триполи, Северо-западная Ливия
- Необходимо обойти с фланга и уничтожить преимущественное количество танков противника, а также несколько зенитных расчетов.
Разгром Роммеля
- На броневике (В уязвимом положении)
- 10 марта 1943 года, Тужен, Тунис
- Сержант Джон Дэвис, капитан Прайс и рядовой МакГрегор попадают в окружение немецкими отрядами и должны выбраться к своим, используя немецкую бронемашину (протагонист занимает место пулемётчика). Отряды союзников покидают Тужен и возвращаются на следующий день в сопровождении танков Крусейдер.
- Взятие Тужена
- 11 марта 1943 года, Тужен, Тунис
- Контратака в сопровождении танков Крусейдер. Уничтожение расчётов зенитных орудий и захват мечети.
- Холмы Матмата
- 30 марта 1943 года, Матмата, Тунис
- Автоколонна попадает в засаду в городке Матмата. Протагонисту под руководством капитана Прайса предстоит зачистить город, уничтожить зенитный расчёт, захватить зенитное орудие и уничтожить эскадрилью немецких самолётов.
Битва за Кан
- Военнопленные — Перекрёсток — «Тигр»
- 11-12 июня 1944 года, Бельто — Анктовиль — Сен-Луэ, к востоку от Кана, Франция
- Для атаки на Кан союзным войскам необходимо расчистить дорогу для автоколонны с войсками. «Пустынным крысам» (7-й бронетанковой дивизии) под командованием капитана Прайса приказано провести разведку боем в деревне Бельто. В ходе операции будут обнаружены раненые солдаты американской армии, для вывоза которых из деревни потребуется грузовик. Следующей точкой на пути союзников становится деревня Анктовиль, в которой «крысам» приказано захватить перекресток и близлежащие фермы для обеспечения безопасного прохода автоколонны. Ожесточённое сопротивление в лице нескольких десятков немецких солдат и танка Тигр дивизия встречает в городке Сен-Луэ — союзникам будет необходимо захватить и зачистить все ключевые здания.
- «Коробочка»
- 14 июня 1944 года, Амайе сюр Сойль, Франция
- Автоколонна союзников на пути к Кану была подбита немецким танком Тигр, напавшим из засады. Тем самым, который был замечен в Сен-Луэ. 7-я бронетанковая отступила к городку Амайе сюр Сойль, в котором ей предстоит захватить немецкий полевой штаб и оборонять его от наступления вражеских соединений.
Американская кампания
Американская кампания состоит из 3 эпизодов, которые поделены на 7 миссий. В первом эпизоде освещается высадка в Нормандии («День Д»). Во втором эпизоде американские войска захватывают одну из стратегических высот под Бергштайном, а в третьем — переправляются через Рейн, расчищая дорогу на Берлин. Протагонистом всех эпизодов является капрал Билл Тейлор.
«День „Д“»
- Битва за Пуэнт-дю-Хок — Оборона Пуэнт-дю-Хок (Отступление? Мы наступаем, но в другом направлении)
- 6-7 июня 1944 года, пляж Пэнт-дю-Хок, побережье Нормандии, Франция
- Протагонист в составе 2-го батальона рейнджеров десантируется на пляж Пуэнт-дю-Хок с миссией подавления береговых позиций противника и уничтожения береговых орудий, захваченных у французов. На следующий день рейнджерам придётся отступать под натиском контратаки и держаться до прибытия подмоги.
- Зернохранилище
- 14 июля 1944 года, Бомон-Гаага, Франция
- После высадки союзных войск в Европе началось освобождение французских городов и деревень от вражеских войск. Одним из таким городков на пути 2-го батальона стал Бомон-Гаага, высотные здания которого вражеские снайперы использовали как огневые точки. Основной задачей является зачистка основных зданий города, занятие позиции на вершине зернохранилища и удержание городка во время контратаки Рейха.
Высота 400
- Бергштайн — «Рейнджеры идут первыми» — Бой за высоту 400
- 6-8 декабря 1944 года, Бергштайн, Германия
- Войска союзников пересекают границу Бельгии с Германией и сталкиваются с ожесточенным сопротивлением близ городка Бергштайн. Высота 400[4] — ключевая позиция, с которой вражеские наводчики наблюдают за всеми манёврами союзников. 2-му батальону рейнджеров приказано дойти до дальней окраины Бергштайна и обеспечить плацдарм для боя за высоту 400. На следующий день рейнджеры должны пробиться через минные поля и вражеские ДОТы, добраться до высоты 400, отбить её и отразить контрнаступление противника до прибытия подкрепления.
Переправа через Рейн
- Переправа
- 24 марта 1945 года, Валлендар, Германия
- Операция взятия городка Валлендар при переправе через Рейн. Необходимо зачистить город от вражеских солдат и танков.
Персонажи
СССР
Первостепенные
- Рядовой Василий Иванович Козлов (протагонист)
- Лейтенант Леонов
- Лейтенант Дмитрий Вольский
Второстепенные
- Комиссар Летлёв
- Рядовой Павел Семёнов
- Сержант Петренко
Великобритания
Первостепенные
- Сержант Джон Дэвис (протагонист)
- Капитан Прайс
- Рядовой МакГрегор
- Командир танка Дэвид Уэлш (протагонист)
Второстепенные
- Сержант Карвер
- Рядовой Бойл
- Капитан Бервелл
США
Первостепенные
- Капрал Билл Тейлор (будущий сержант, так как в конце игры Рэндаллу предложили стать лейтенантом, и тот предложил Тейлора на свое место) Является протагонистом.
- Сержант Рэндалл. Командир отряда, в составе которого был и Тейлор.
- Рядовой МакКлоски. Член отряда Рэндалла.
- Рядовой Брейберн. Член отряда Рэндалла. Может погибнуть на высоте 400.
Второстепенные
- Рядовой Дзампелла.
- Рядовой Лиман.
- Полковник Блейк.
- Лейтенант Коффи.
- Лейтенант Мейерс.
Многопользовательская игра
Основными условиями победы в многопользовательском режиме является достижение максимального или большего количества очков командой или игроком (в режиме перестрелки) по истечении времени раунда. Дополнительные условия победы оговорены отдельно. Очки начисляются за убийства игроков вражеской команды (по 1 очку за 1 убийство), возврат флага на базу до его захвата вражеской командой (2 очка игроку), захват вражеского флага (10 очков игроку), уничтожение вражеского штаба (10 очков команде), удержание собственного штаба (1 очко команде в 1 секунду); за самоубийства и убийства игроков дружественной команды снимается по 1 очку.
Особенности режимов
Перестрелка
- игрок воскресает почти сразу в случайном месте на карте.
Командный бой
- игроки распределяются по двум командам: Союзники и Бойцы Оси;
- если игрок умирает, то он по истечении заданного настройками сервера периода времени перерождается в случайном месте на карте.
Захват флага
- игроки распределяются по двум командам: Союзники и Бойцы Оси.
- у каждой команды есть «база», на которой находится её флаг;
- игроки должны похитить флаг вражеской команды, чтобы принести его к своему флагу на базе, за что команде начисляются очки;
- если игрок умирает, то он перерождается по истечении заданного настройками периода времени в случайном месте на карте.
Штаб
- игроки распределяются по двум командам: Союзники и Бойцы Оси;
- в течение 45 секунд после уничтожения штаба на карте одном из двух заранее указанных случайных мест возникает штаб; штаб является рацией, которую необходимо захватить, находясь в непосредственной близости в течение некоторого времени; чем больше игроков одной команды находится у штаба, тем быстрее происходит его захват;
- после захвата штаба команде необходимо не подпускать к нему игроков вражеской команды в течение двух минут, после чего штаб автоматически уничтожается;
- пока захвачен штаб, атакующие могут перерождаться по истечении заданного настройками периода времени, в то время как защищающие перерождаются только после уничтожения штаба.
Поиск и уничтожение
- игроки распределяются по двум командам: Союзники и Бойцы Оси;
- на карте располагаются два объекта, на одном из которых союзникам необходимо заложить бомбу с часовым механизмом и дождаться уничтожения объекта, а бойцам Оси воспрепятствовать этому;
- игроки перерождаются только в начале следующего раунда.
- Условия победы в раунде:
- Союзники:
- убийство всех игроков вражеской команды;
- установка бомбы с часовым механизмом на одном из двух объектов и недопущение её обезвреживания.
- Бойцы Оси:
- убийство всех игроков вражеской команды;
- недопущение установки бомбы с часовым механизмом в течение времени, отпущенного на раунд;
- обезвреживание установленной бомбы.
Отзывы
| Рецензии | |
|---|---|
| Рейтинг на основании нескольких рецензий | |
| Агрегатор | Оценка |
| GameRankings | 89,84 % (360)[16] 87,59 % (PC)[17] |
| Metacritic | 89/100 (360)[18] 86/100 (PC)[19] |
| Иноязычные издания | |
| Издание | Оценка |
| Game Informer | 9.75/10[14] |
| GamePro |  [11] |
| GameSpot | 8.8/10 (360)[12] 8.8/10 (PC)[13] |
| GameSpy | 70%[7] |
| IGN | 9.0/10 (360)[8] 8.5/10 (PC)[9] |
| OXM | 9.0/10[15] |
| X-Play | [10] |
| Русские издания | |
| Издание | Оценка |
| Absolute Games | 70%[6] |
| Игромания | 9.0/10[5] |
Call of Duty 2 получила множество положительных рецензий. Тем не менее многие рецензии имели немного критики. В основном, критике подверглась новая система здоровья, которая позволяет игроку восстанавливать его, переждав некоторое время в укрытии — по мнению рецензентов это сделало игру менее реалистичной[9]. Другие считают, что ремейки оригинальных карт были интересны, но в игре могло было быть больше новых карт[7]. По поводу Windows-версии было много критики о низкой производительности игры[13].
Call of Duty 2 стал самой популярной игрой при запуске Xbox 360, продавшись тиражом в 250,000 копий за первую неделю[3]. На июль 2006 было продано уже 1.4 миллиона копий для Xbox 360[20].
Напишите отзыв о статье "Call of Duty 2"
Примечания
- ↑ Wojnarowicz, Jakub [www.firingsquad.com/games/call_of_duty_2_preview/ Call of Duty 2 Hands-On Preview] (23 сентября 2005). Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VLk8WTF Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ Англо-русский словарь общей лексики. — LingvoUniversal. — ABBYY, 2008.
- ↑ 1 2 [www.edge-online.com/news/duty-2-tops-xbox-360-launch-sales Duty 2 Tops Xbox 360 Launch Sales]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VLoCOts Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [maps.google.ru/?q=Bergstein%20Hill%20400 Высота 400 на maps.google.ru]
- ↑ [www.igromania.ru/Articles/4853/Call_of_Duty_2.htm Игромания: Вердикт: Call of Duty 2](недоступная ссылка — история). Проверено 24 мая 2009. [web.archive.org/20070505013958/www.igromania.ru/Articles/4853/Call_of_Duty_2.htm Архивировано из первоисточника 5 мая 2007].
- ↑ [www.ag.ru/games/call_of_duty_2 AG.ru: Call of Duty 2]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VLqobjk Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [pc.gamespy.com/pc/call-of-duty-2/664101p1.html Gamespy: Call of Duty 2 Review]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VLuB2gw Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [xbox360.ign.com/articles/667/667388p1.html IGN: Call of Duty 2 Review (XBox 360)]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VLzkvGl Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [pc.ign.com/articles/661/661230p1.html IGN: Call of Duty 2 Review (PC)]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VM57qE5 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [g4tv.com/xplay/reviews/26/Call-of-Duty-2.html G4tv.com — Call of Duty 2 Review Videos]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMAwxLN Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.gamepro.com/games/pc/110126/call-of-duty-2/ GamePro: Call of Duty 2]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMCVHGX Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.gamespot.com/xbox360/action/callofduty2/review.html GameSpot: Call of Duty 2 Review for XBox 360]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMDm7Z2 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [www.gamespot.com/pc/action/callofduty2/review.html GameSpot: Call of Duty 2 Review for PC]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMEZihS Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.gameinformer.com/NR/exeres/609551C6-D2A7-4486-84DC-7E00F5F27D77.htm Game Informer Online: Call of Duty 2](недоступная ссылка — история). Проверено 24 мая 2009. [web.archive.org/20080905085230/www.gameinformer.com/NR/exeres/609551C6-D2A7-4486-84DC-7E00F5F27D77.htm Архивировано из первоисточника 5 сентября 2008].
- ↑ [www.oxmonline.com/article/reviews/editors-choice-gallery/call-duty-2 OXM Online: Call of Duty 2]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMFLjoc Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.gamerankings.com/xbox360/927725-call-of-duty-2/index.html GameRankings: Call of Duty 2 for XBox 360]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMGZ5nW Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.gamerankings.com/pc/921995-call-of-duty-2/index.html GameRankings: Call of Duty 2 for PC]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMLYUkF Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.metacritic.com/games/platforms/xbox360/callofduty2?q=Call%20of%20Duty%202 Metacritic.com: Call of Duty 2 (pc: 2005): Reviews]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMQZq42 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ [www.metacritic.com/games/platforms/pc/callofduty2?q=Call%20of%20Duty%202 Metacritic.com: Call of Duty 2 (xbox360: 2005): Reviews]. Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMRRZoC Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ USA Today. [www.usatoday.com/tech/gaming/2006-07-10-world-war-II_x.htm WWII shows no battle fatigue] (7 ноября 2006). Проверено 24 мая 2009. [www.webcitation.org/65VMSK6x4 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Call of Duty 2
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
Категории:
- Компьютерные игры по алфавиту
- Компьютерные игры 2005 года
- Игры для Windows
- Игры для OS X
- Игры для Xbox 360
- Steam-игры
- Call of Duty (Вторая мировая война)
- Компьютерные игры о Второй мировой войне
- Игры Activision
- Игры Infinity Ward
- Шутеры от первого лица о Второй мировой войне
- Продолжения компьютерных игр
- Сталинградская битва в культуре
