Celldweller

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Celldweller
Основная информация
Жанры

электроник-рок
индастриал-метал
пост-хардкор
транс
драм-н-бэйс
ню-метал
индастриал-рок
брейкбит

Годы

1999 — наши дни

Страна

США США

Город

Детройт

Язык песен

английский

Лейблы

Esion Media
Position Music
FiXT Music

Состав

Клэйтон

Другие
проекты

Circle of Dust
Argyle Park
Criss Angel
Angeldust
Klank

[www.celldweller.com www.celldweller.com]

Celldweller — рок-проект, основанный в Нью-Йорке в 1999 году мультиинструменталистом известным под именем Клэйтон, ранее выступавшим в роли ядра индастриал-метал проекта 90-х Circle of Dust. Именно Клэйтон является автором всей музыки, а также исполнителем основных партий на многих музыкальных инструментах в студийных записях. На «живые» выступления Клэйтон приглашает сессионных музыкантов. Ныне проект базируется в Детройте (США). Стили проекта относят к электронному року и индастриал-металу, с элементами ню-метала, техно, транса и брейкбита.





Что значит «Celldweller»

Название «Celldweller» унаследовано от более раннего проекта Клэйтона — Circle of Dust. На альбоме Metamorphosis один из треков имеет название «Helldweller». После выхода альбома друзья музыканта подшучивали над весьма необычным количеством времени, которое он проводил в студии, называя его «Cell Dweller» (cell — англ. камера, dweller — англ. житель, обитатель; соответственно celldweller — житель\обитатель камеры, заключённый, узник). Имя Celldweller он начал использовать уже как продюсер альбома Misguided группы Argyle Park, который увидел свет в 1995 (Клэйтон также принимал участие в этом проекте под псевдонимами «Deathwish» и «Dred»). Первым треком, записанным под названием Celldweller был «The Abyss» — ремикс в стиле эмбиент, оригинал которого был некогда записан метал коллективом Stryper. Версия Клэйтона была включена в качестве интро в альбом, который являлся трибьютом группе — Sweet Family Music: A Tribute to Stryper, выпущенный совместно лейблами Liquid Disc и Flying Tart Records в 1996.

Биография

Клэйтон практиковал «строительную» электронику ещё в конце 80-х, когда индастриал стал развиваться в США и процветал как движение в Европе. Познакомившись с соседом по комнате в университетском общежитии, он увидел у соседа новый синтезатор. Поиграв на синтезаторе, Клэйтон понял, что эта «штука» может многое, после он сам пошёл и купил себе несколько «примочек» и «наворотов» и начал заниматься музыкой, создавая и сочетая партии различных инструментов только при помощи синтезатора, что у него хорошо получалось.

Клэйтон вырос в христианской семье, где ему постоянно говорили, что «хорошо», а что «плохо», воспитание было довольно фундаментальным, и это повлияло на твёрдость характера Клэйтона.

В детстве ему не разрешали слушать радио, и пластинки модных в то время Black Sabbath, но он все же занимался музыкой и писал слова. Он писал о том, о чём хотел писать. Музыкой Клэйтон начал заниматься ещё с 14 лет, с этих лет он начал познавать азы игры на барабанах, бас-гитаре, синтезаторе и т. п. Причиной, почему Клэйтон полюбил индастриал и техно стало то, что он любил христианскую техно группу Sheltershed.

Уже к 1991 году Клэйтон подписал контракт со звукозаписывающей компанией REX, и назвал свой проект Circle of Dust, созданный на руинах коллектива Immortal.

Первый альбом Circle of Dust, который записал Клэйтон вышел в 1992 году. В альбом была включена классическая песня группы Immortal — Dead and Buried (соответственно в новом звучании). Клэйтон был гитаристом в Immortal (!) до их распада. В записи первого альбома Circle of Dust принял участие Дарен Диолоза из христианского индастриал коллектива Klank.

В 1994 Клэйтон пишет новый материал и выходит альбом Brainchild, в котором появилось более жёсткое и более динамичное звучание, нежели в дебюте. Первоначально альбом назывался Mindwarp, но практически тут же альбом был переиздан под названием Brainchild. В этом же году Клэйтон много занимается христианским проектом Chatterbox и делает им полностью альбом Despite.

Потом начались проблемы с лейблом, так как REX прекратили своё существование и Circle of Dust ушли в «отпуск» не по своей воле. Компания REX в итоге должна была выплатить штраф 8. 000 долларов Клэйтону за то, что со стороны компании контракт с Circle of Dust был нарушен (денег Клэйтон и Дарен так и не увидели).

Клэйтон начал искать новый лейбл и предложений было много, так как свой уровень популярности Circle of Dust уже имели, но из всех лейблов они предпочли Flying Tart, гарантировавший ребятам реализацию альбомов через Polygram (!). Лейбл Flying Tart был образован на обломках REX records, по этому с ним легче было договориться. Примерно в это же время Клэйтон начал работать с Крисом Анджелом над проектом Angel Dust.

В том же 1995 году выходит альбом Argyle Park — Misguided, в котором было задействовано огромное количество музыкантов: Джаро Хан (Mortal, Fold Zandura, Juggernautz), Марк Соломон (Stavesacre), Тед Кукерти (EDL), Крис Донехью (Vigilantes of Love), Джефф Беллеу (Chatterbox), Джим Зирвен (Foetus), Томми Виктор (Rob Zombie, Prong, Danzing), Дирк Леменс — (Focused, Stavesacre), но даже при таком обилии музыкантов, практически вся музыка была написана Клэйтоном, им же была написана половина песенного материала.

После записи Argyle park выступили на Cornerstone festival (коллектив Argyle Park просуществовал чуть больше 5-ти лет и распался в начале 2000 года — примечание). Уже в 1995 году, Клэйтон заявил, что проект Argyle Park был рассчитан не на христианскую аудиторию, и не писался с самого начала, как христианский проект (несмотря на то, что практически все музыканты, задействованные в этом проекте — христиане).

В 1995 Диолоза привлекает Клэйтона в свой проект Klank (Клэйтон проработал с Klank почти четыре года — примечание). Вместе с Клэйтоном Klank подписывает контракт с Tooth and nail records, а Клэйтон выступил в роли сопродюсера Klank.

Дарен Диолоза лично знал Брендона Эйбла, и подписание контракта не составило труда, хотя тогда Tooth and nails славились тем, что записывали христианские панк-рок группы (Bleach, MxPx, Huntingtons и т. п.), но не индастриал.

После того, как Klank приступили к работе, почти сразу получили приглашение на совместное турне с христианской панк-хардкор группой The Blamed.

Когда Брендон Эйбл после подписания контракта с Klank позвонил Клэйтону, у которого дома сидел Диолоза, последний поинтересовался у Брендона, мол, все ли в порядке с контрактом. А когда Брендон посмотрел на подпись, его охватил ужас, контракт был подписан кровью (!). Смеющийся в трубку телефона Дарен объяснил Брендону, что этим он хотел доказать то, что раз уж подписан контракт, то это не шуточки (кровь из пальца Дарена Диолозы — примечание).

Несмотря на то, что прямых духовных песен на альбомах Klank не было, их фаны христиане всё же находили для себя духовные моменты. Поскольку Дерен вырос на самой легендарной христианской метал группе 80-х Stryper, он сделал ковер-версию на одну из их песен в студии в Нэшвилле. К тому времени слава Klank росла, и они даже успели выступить с такими монстрами рока, как: Chemlab, Parlorman, Powerman5000 и т. д.

Несмотря на ряд достижений и приколов, Klank жили на собственной инициативе, перебиваясь с сухарей на сушки, так как заработанных их творчеством денег было мало.

Вышедший в 1996 году альбом Klank — Still suffering был спродюсирован и смикширован Клэйтоном. Пять песен на альбоме было написано изначально для Circle of Dust, но поскольку проект был приостановлен, все пять песен попали в альбом Klank.

После того, как было записано три альбома Circle of Dust, и был переиздан дебютный альбом, Клэйтон приступил к другим проектам. Помимо своих сторонних проектов и работой с Klank, Клэйтон много работал с Living sacrifice и уделял время Chatterbox.

Клэйтон стал самой значимой фигурой в продвижении волны индастриала в христианских кругах, так как участвовал в великом множестве христианских проектов, связанных с металлом, индастриалом или техно музыкой.

В 1996 Клэйтон занимается совместной работой с мэйнстримовой светской группой Prong (!) и становится соавтором песни «Controller» на альбоме Rude Awakening. Над ремиксом трека Rude Awakening Клэйтон работает вместе с группой мэйнстримовыми The Orb.

В 1997 на Epic/Sony music Клэйтон поработал над трибьютом «London Dungeon» для группы Misfits (!) с группой Prong, что помогло ему, засветится впервые на MTV. Над проектом Violent World — A Tribute To The Misfits работали такие личности, как: NoFx, Pennywise, Sick of it all и т. п. Со-продюсером этого проекта стал Клэйтон.

Уже с периода с 1996 год были видны явные изменения и позиция Клэйтона, но все же многие считали его непосредственно христианским музыкантом, но сам Клэйтон старался работать на мэйнстрим, что у него увенчалось успехом.

Первые успехи на мэйнстриме давали плоды, так как мелодии Клэйтона зазвучали в Mtv’ишных программах: MTV Sports и The Rodman World Tour, потом в Music Scoupe и на телеканале Fox. Проектам Клэйтона уделяли места в своих журналах, такие издания, как: Alternative Press, Pulse, Raygun, Option, Hit Parader, Metal Edge, Kerrang, Rip и т. д.

После ряда успешных рывков, Клэйтон записывает новый альбом для Circle of Dust, который называется — Disengage.

Disengage на звукозаписывающей компании Flying Tart. Новый альбом Circle of Dust потерял техно-индастриальное звучание с привкусом южно-американского саунда, так как на этот раз Клэй писал близко к готик-индастриалу и шок-року, где больше гитар и мрачного саунда.

Альбомы Circle of Dust за весь период существования коллектива были распроданы в количестве 40 000 копий. Circle of Dust становился убыточным проектом, потом были неувязки в юридическом плане, а компания Flying Tart была близка к разорению, в общем Клэйтону пришлось заморозить Circle of Dust.

В 1998 в праздник «Дня всех святых» (Halloween) Клэйтон в составе Klank выступил в Детройте. За весь год в Klank произошло много всяких неувязок, то их автобус ломается по пути на Корнерстоун фест, потом у Дарена возникают проблемы с оплатой апартаментов и т. п. Но всё со временем налаживалось, но уже Клэйтон начинал отдаляться и от Klank.

После, в этом же году Клэйтон пишет альбом Backslide для нового проекта Level, который был основан на саунде и стилистике White Zombie.

В 1998 были постоянные обвинения и в адрес Klank, их обвиняли в пропаганде сатанизма в христианских кругах, но это такие же последствия, как с Rackets and drapes и Massivivid — обвинения без причины, мол, кто виноват в войне в Ираке, конечно же «Мэрлин Мэнсон».

На памяти Дарена и Клэйтона, ряд примеров, когда им задавали вопросы, подобные этим: «Вы сатанисты?»; «Вы имеет отношение к Чарльзу Мэнсону?»; «Вы наводите проклятия?»; «Вы ненавидите церковь и христиан?» На все эти вопросы ребята отвечали — «НЕТ!!!!»

Лишь на один вопрос они отвечают «Да», когда их спрашивают «Вы христиане?» Мало того, они отвечали так, как учила распознавать христиан в своих книгах Реббека Браун, то есть «Я христианин. Я верую в Господа Иисуса Христа. Я верую в то, что Иисус умер и в третий день воскрес». И на такие ответы группе уже не перечили. Единственное, что можно было встретить в рассуждениях Дарена и Клэйтона, так это то, что — «Нечего кичиться, что ты сильный в вере муж, ведь ты можешь и упасть и этим самым станешь ещё одним разочарованием для многих». Впоследствии такого рода рассуждения стали для Клэйтона роковыми в понимания христианства, он начинал все больше и больше разочаровываться в христианах и христианской фундаментальности.

Самой скандальной песней Klank стала «Scarified», в которой ребята пели об извращенце би-сексуальной ориентации, соблазнявшем подростков для половой связи. Толчком к написанию этой песни для Дарена и Клэйтона послужило то, что они знали двух подростков, изнасилованных «педофилом бисексуалом».

После того, как Клэйтон заморозил проект Circle of Dust, в 1999 году начал новый проект, который получил название Celldweller.

Проект Celldweller создавался в Нью-Йорке, и под пластами разнообразия, которыми изобилует любой многомиллионный город, в проекте перемешали все стили, которые были модными, так Celldweller стал звучать, как помесь: Juno Reactor, Stabbing Westward, KMFDM, Nine Inch nails и вдобавок с элементами Slipknot. Динамичное электронное звучание появилось у группы благодаря вкусам Клэйтона, так как он по большей части слушает британские и германские Goa и Psychedelic группы.

В 2000 Клэйтон все же поработал в сайдовом проекте AP2 — Suspension of Disbelief, работа в котором увенчалась некоторым успехом. Проект был записан на Tooth and nail records, и был напичкан разными разветвлениями индастриала. В итоге альбом получился неровным, но ценные вещи на нём были, такие, как: The red shirt conspiracy; My Sympathies; Silhoutte of rage; Resurrection of the ravens и The pact. На этом альбоме Клэйтоном было написано два трека: My Sympathies и Resurrection of the Ravens. My Sympathies считается лучшим треком с альбома.

Несмотря на масштабные турне, Клэйтон больше любил работать в студии, и не любил гастрольных выступлений, а пока он сидел в студии и сочинял, то подкрепляется музыкой таких групп, как: Frou frou, Aphex twin, Divination, Refused, The faint и т. п.

Первый релиз нового проекта Клэйтона Celldweller вышел в 2000 году, но копий было мало, всего 250. В этом же году Клэйтон выступил на Корнерстоуне. Своими работами Клэйтон вызвал немалый интерес в Голливуде и на телевидении, и его музыка прозвучала в нескольких заставках к спортивным играм, в трейлерах к фильмам: «Каратель», «Национальная безопасность», «Плохие парни 2» (в документальный фильм о съёмках), «Человек паук 2» (в трейлере), «Константин», «Отрезок времени», «Женщина кошка», «Охотники за разумом», а также в фильмах и шоу: «Карт рэйсер», «Разрез», «Репликэйт», «Takedown», «Veritas», «21», "Rubbernecking, " «Higher Ground», "Python, " «Beggars & Choosers», «Wrecked», «The Surf Channel», «Шоу Криса Айзека», «The Bum Hunter», «Rossignal Ski video», «Divinci Bicycles» и т. п.

С Клэйтоном был подписан контракт о том, что некоторые его произведения попадут в игры для Playstation2: Rallisport Challenge 2, XGRA, Fallout: Brotherhood of Steel, «Роад Раш — побег», «Тест Драйв», «НХЛ 2003», а также в игру «Вход в Матрицу», куда попал трек Switchback вместе с треком Go английского христианского диджея Энди Хантера (Andy Hunter).

Клэйтона буквально разрывали на MTV, где его музыка прозвучала в программах: «Tough Enough 3», «MTV Cribs How To Live Like a Rock Star», «Making the Video», «Undressed», «Rodman World Tour», «The Road Home» и «Live Through This».

Клэйтон был приглашен в MTv’ишные программы: «Headbanger’s Ball», «Lunch with Jesse» and «Xposed ‘ Video Secrets Revealed», и поучаствовал в шоу Говарда Стерна.

Осенний номер (2004) журнала MacAddict был выпущен вместе с синглом Switchback. И это не весь список программ, шоу, игр, журналов и фильмов, где засветилась музыка Клэйтона или он сам.

После столько впечатляющей мэйнстримовой шумихи Клэйтон выпускает DVD — «Switchback», посвящённый начинаниям Celldweller.

С дебютным альбомом Celldweller номинировались на Just Plain Folks. Celldweller были отобраны по 10 номинациям (!) в 7-ми ветках: «лучший индастриал альбом (2003 года)» альбом Celldweller — Celldweller; «Лучшая альтернативная песня (2003 года)» — Frozen; «Лучшая песня в электронном стиле (2003)» — Stars of Orion и (Unlikely) Stay With Me; «Лучшая песня в стиле хард-рок» — Fadeaway (2003); «Лучшая песня в стиле индастриал» — Stay With Me (Unlikely) и Switchback; «Лучшая металлическая песня» — One Good Reason; «Лучшая песня в стиле современный рок» — Under My Feet; «Лучшая рок песня» — I Believe You. Получилось в итоге так, что практически все песни с альбома попали под различные категории номинации. Это уже говорило о том, что альбом революционный. Не номинировали только самый лучший трек с альбома The Last Firstborn, который также является и любимым треком самого Клэйтона с его же слов.

Кроме Celldweller в отбор попало 25 000 претендентов, среди которых были: поэты, музыканты, звукозаписывающие лейблы, музыкальные издания, юристы, бизнесмены, журналисты и т. п.

После того, как на конкурс было представлено 10 000 альбомов и 140 000 песен из 85 стран мира, комиссия Just Plain Folks Music Organization отобрала 48 лучших песен и альбомов для номинации по 57 категориям. Альбом Celldweller является лучшим техно-индастриал 2003 года, это уж точно.

Многочисленные события помогли Celldweller’ам отправиться в совместный тур с известным коллективом Godhead, а с августа по сентябрь 2004 года Celldweller совершили совместный тур с Ministry (!), самой легендарной индастриал группой во вселенной. Вместе с Ministry ребята посетили Даллас и Техас (родные места для Ministry — примечание). Совместный концерт с Ministry можно считать самым большим достижением для любой индастриал группы, так как Ministry являются основателями этого жанра.

Хотелось бы вкратце рассказать о последних новостях. 25 августа 2009 года Celldweller выпускает 1-ую главу своего нового студийного альбома под названием Wish Upon A Blackstar. В неё вошли два трека: Louder Than Words (что-то вроде поп-рока) и So Long Sentiment (в стиле брейкбит и драм’н’бэйс). Фанаты были счастливы, ещё бы с 2003 года Клэйтон занимался только синглами и ремиксами, а также саундтреком к Voices In My Head. А тут Celldweller выпускает полноценным альбом, пусть и не целиком. Кстати, намеченная дата выхода 1-й главы было 24 августа, но из-за перебоев и технических неполадок Клэйтону пришлось потрепать нервы фанов ещё 1 день.

Через несколько недель, Клэйтон объявляет на своем официальном сайте, что работает над второй главой, которая впоследствии выпускается относительно быстро: дата выхода 8 декабря 2009 года. В неё входят песни Eon (тяжёлый и пронзительный электронный трек) и The Best It’s Gonna Get (довольно-таки заводная и тяжёлая).

На сегодняшний день это пока всё, что Клэйтон выпустил под маркой альбома Wish Upon A Blackstar. Сама идея выпускать альбом главами имеет свои преимущества (фанаты не теряют интерес, есть время завершить работу над песней основательно), но и недостатки. Как например 27 июля выходит 3-я глава нового альбома Celldweller. Это более чем восхитительно, но взгляните на разрыв во времени между 2-й и 3-ей главой — 8 МЕСЯЦЕВ. А всего-то казалось 2 песни. Тем более Клэйтон изменил треклист альбома из-за сложности композиции I Can’t Wait и поменял её местами с The Lucky One, которая вместе с треком Tainted и вошла в 3-ю главу, с выходом которой Клэйтон явно затянул. Даже традиционные превью песен вышли только 23 (Tainted) и 25 (The Lucky One) июля. По ним мало что можно сказать о песнях конкретного. Видно лишь, что Tainted — грустная песня о девочке, а TLO — весёлая песня о «мальчике». Также в делюкс-версию главы традиционно будут включены инструментальные версии обеих песен, и так называемые beta cessions. Интересный факт, что обложки для буклетов Клэю рисуют сами фанаты. Также они поучаствовали в создании The Lucky One — каждый мог прислать свой семпл и надеяться, что Клэйтон использует его. «I am» в припеве — это голос фанатов.

И вот наступает долгожданное 27 июля. Примерно в 5 утра по московскому времени Клэйтон пишет в твиттере и на фэйсбуке, что 3-я глава выходит на продажу на Fixtstore. Также он публикуют на сайте Youtube полные версии двух композиций.

Принимавшие участие в записи

  • Бэн Гросс (Ben Grosse) — микширование (1999—2003)
  • Кеннэди Джеймс (Kennedy James) — ударные (1999—2003)
  • Грэнт Мормэн (Grant Mohrman) — акустическая гитара, микширование (1999—2003)
  • Джеррод Монтэгю (Jarrod Montague) — ударные на I Believe You (2003)
  • Флаффи Старр (Fluffy Starr) — вокал (2003)
  • Кристина Уилэр (Christina Wheeler) — вокал (2003)
  • Дэл Чита (Del Cheetah) — гитара (2003—2004)
  • Крис Грэмлин (Chris Gramling aka Tweety) — гитара (2003—2004)
  • Спарки (Sparky) — ударные (2003—2004)
  • Дэйл Ван Норман (Dale Van Norman) — электрогитара, клавишные, перкуссия, бэк-вокал (2004—2005)
  • Кем Сэксдиин (Kem Secksdiin) (Subkulture) — бас-гитара, клавишные, перкуссия, бэк-вокал (2004—2005)
  • Кенни Джеймс (Kenny James) — ударные (2004—2005)
  • Майк Кейс (Mike Cais) — ударные (2004—2005)
  • Брэт Отри (Bret Autrey) (Blue Stahli) — бэк-вокал, синтезатор, гитара, бас-гитара, перкуссия (2010—2013)

Дискография

  • 1999: Celldweller (Limited Edition)
  • 2003: Celldweller (Дебютный Альбом)
  • 2004: The Beta Cessions
  • 2005: Shapeshifter (Single)
  • 2006: Tragedy (Single)
  • 2008: Soundtrack For The Voices In My Head Vol. 01
  • 2009: Wish Upon A Blackstar (Chapter 01)
  • 2009: Wish Upon A Blackstar (Chapter 02)
  • 2010: Kill The Sound (альбом Dead Rising 2 (Оригинальный Саундтрек))
  • 2010: Soundtrack For The Voices In My Head Vol. 02 (Chapter 01)
  • 2010: Wish Upon A Blackstar (Chapter 03)
  • 2011: Wish Upon A Blackstar (Chapter 04)
  • 2011: The Complete Cellout Vol. 01
  • 2012: Soundtrack For The Voices In My Head Vol. 02 (Chapter 02)
  • 2012: Live Upon A Blackstar (Концертный Альбом)
  • 2012: Wish Upon A Blackstar (Полноформатный Альбом)
  • 2012: Soundtrack For The Voices In My Head Vol. 02
  • 2012: Tough Guy (Single)
  • 2012: Space & Time (EP)
  • 2013: Celldweller 10 Year Anniversary Edition
  • 2013: The Complete Cellout Vol.01 [Instrumentals]
  • 2013: Soundtrack for the Voices in My Head vol. 03 (Chapter 01)
  • 2013: Zombie Killer (EP)
  • 2013: Blackstar Act One: Purified (Оригинальная Партитура)
  • 2014: Blackstar Act Two: Awakening (Оригинальная Партитура)
  • 2014: Celldweller 10 Year Anniversary Edition [Instrumentals]
  • 2014: End of an Empire (Chapter 01: Time)
  • 2014: Demo Vault Vol. 01
  • 2014: Demo Vault Vol. 02
  • 2014: End of an Empire (Chapter 02: Love)
  • 2014: Transmissions Vol. 01
  • 2015: End of an Empire (Chapter 03: Dreams)
  • 2015: Transmissions Vol. 02
  • 2015: End of an Empire (Chapter 04: Death)
  • 2015: Blackstar (Оригинальная Партитура)
  • 2015: End of an Empire (Полноформатный Альбом)
  • 2016: Transmissions Vol. 03

Напишите отзыв о статье "Celldweller"

Примечания

Ссылки

  • [www.celldweller.com/ Официальный сайт]
  • [www.celldweller-zone.ru/ Celldweller-Zone.Ru — Русскоязычный Фан-Сайт]
  • [www.celldweller.org/ Русский Фан-Сайт ]№ 2
  • [www.youtube.com/celldweller Видеоканал Celldweller] на YouTube
  • [soundcloud.com/celldweller SoundCloud — Celldweller]
  • [www.facebook.com/celldweller Facebook — Celldweller]
  • [twitter.com/celldweller Twitter — Celldweller]
  • [www.fixtstore.com/_custom_x.php?skin=fixt_fall2011&page_id=58&id=606 Официальный магазин FiXT — Celldweller]
  • [www.beatport.com/artist/celldweller/22061 Beatport — Celldweller]
  • [instagram.com/klaytoncelldweller Instagram — Celldweller]
  • [vine.co/u/943233793211428864 Vine — Celldweller]
  • [www.lastfm.ru/music/Celldweller Last.FM — Celldweller]
  • [fixtonline.com/ FiXT]

Отрывок, характеризующий Celldweller

– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.