chmod

chmod

Тип	программа для изменения прав доступа к файлам и директориям
Разработчик	Проект GNU
Написана на	C
Операционная система	Unix-подобные
Последняя версия	8.5 (23 апреля 2010)
Лицензия	GPLv3+
Сайт	[www.gnu.org/ .org]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

chmod (от англ. change mode) — программа для изменения прав доступа к файлам и директориям. Название происходит от программы ОС Unix chmod, которая, собственно, изменяет права доступа к файлам, директориям и символическим ссылкам.

Синтаксис

chmod [options] mode[,mode] file1 [file2 ...]

Опции:

• -R рекурсивное изменение прав доступа для каталогов и их содержимого
• -f не выдавать сообщения об ошибке для файлов, чьи права не могут быть изменены.
• -v подробно описывать действие или отсутствие действия для каждого файла.

chmod никогда не изменяет права на символьные ссылки. Однако, для каждой символьной ссылки, заданной в командной строке, chmod изменяет права доступа связанного с ней файла. При этом chmod игнорирует символьные ссылки, встречающиеся во время рекурсивной обработки каталогов.

Аргумент команды chmod, задающий разрешения, может быть записан в двух форматах: в числовом и в символьном.

Использование команды в числовом виде

Права записываются одной строкой сразу для трёх типов пользователей:

• владельца файла (u);
• других пользователей, входящих в группу владельца (g);
• всех прочих пользователей (o);

В числовом виде файлу или каталогу устанавливаются абсолютные права , в то же время в символьном виде можно установить отдельные права для разных типов пользователей.

Пример: в числовом виде, установить права rwx-rx-rx:

chmod 755 filename

Пример — значение права «755»

	владелец	группа	остальные
восьмеричное значение	7	5	5
символьная запись	rwx	r-x	r-x
обозначение типа пользователя	u	g	o

Таким образом, права «755» записываются в символьном виде как «rwxr-xr-x». При этом для понимания сути задания прав в Unix-системах полезно знать представление чисел в двоичной системе счисления.

Три варианта записи прав пользователя

двоичная	восьмеричная	символьная	права на файл	права на директорию
000	0	---	нет	нет
001	1	--x	выполнение	чтение файлов и их свойств
010	2	-w-	запись	нет
011	3	-wx	запись и выполнение	всё, кроме чтения списка файлов
100	4	r--	чтение	чтение имён файлов
101	5	r-x	чтение и выполнение	доступ на чтение
110	6	rw-	чтение и запись	чтение имён файлов
111	7	rwx	все права	все права

Часть разрешений имеет смысл только в сочетании с другими. Из первых четырёх пунктов (не дающих права на чтение файла) для файлов обычно используется только «---», то есть полный запрет доступа к файлу данному типу пользователей. Для директорий из всего списка обычно применяются только 0, 5 и 7 — запрет, чтение и выполнение, и полный доступ.

Суммировав эти коды для трёх типов пользователей, можно получить числовую или символьную запись. Например, chmod 444 {имяфайла}: 400+40+4=444 — все имеют право только на чтение (идентично «r--r--r--»).

Помимо стандартных разрешений 'rwx', команда chmod осуществляет также управление битами SGID, SUID и T. Установленные атрибуты SUID или SGID позволяют запускать файл на выполнение с правами владельца файла или группы соответственно.

Для SUID вес — 4000, а для SGID — 2000. Данные атрибуты имеют смысл при установленном соответствующем бите исполнения и обозначаются при символьной записи буквой «s»: «rwsrwxrwx» и «rwxrwsrwx» соответственно.

Пример: chmod 4555 {имяфайла} — все имеют право на чтение и выполнение, но запускаться файл на исполнение будет с правами владельца.

Установка SGID для директории приведёт к установке принадлежности каждого нового создаваемого файла к той же группе, к которой принадлежит сама директория, а не к основной группе владельца, как это происходит по умолчанию. SUID для директории не имеет смысла.

sticky bit или restricted deletion flag (t-бит) используется только с директориями. Когда t-бит для директории не установлен, файл в данной директории может удалить (переименовать) любой пользователь, имеющий доступ на запись к данному файлу. Устанавливая t-бит на директорию, мы меняем это правило таким образом, что удалить (переименовать) файл может только владелец этого файла. Следуя приведённой выше кодировке, t-бит имеет вес 1000.

Примечание: Право на запись (w) даёт пользователю возможность записывать или изменять файл, а право на запись для каталога — возможность создавать новые файлы или удалять файлы из этого каталога. Если на каталоге стоит возможность записи (w), то файл внутри этого каталога можно будет удалить, даже если право на запись для него не установлено. (В соответствии с концепцией файловой системы POSIX).

Популярные значения

400 (-r--------)

Владелец имеет право чтения; никто другой не имеет права выполнять никакие действия

644 (-rw-r--r--)

Все пользователи имеют право чтения; владелец может редактировать

660 (-rw-rw----)

Владелец и группа могут читать и редактировать; остальные не имеют права выполнять никаких действий

664 (-rw-rw-r--)

Все пользователи имеют право чтения; владелец и группа могут редактировать

666 (-rw-rw-rw-)

Все пользователи могут читать и редактировать

700 (-rwx------)

Владелец может читать, записывать и запускать на выполнение; никто другой не имеет права выполнять никакие действия

744 (-rwxr--r--)

Каждый пользователь может читать, владелец имеет право редактировать и запускать на выполнение

755 (-rwxr-xr-x)

Каждый пользователь имеет право читать и запускать на выполнение; владелец может редактировать

777 (-rwxrwxrwx)

Каждый пользователь может читать, редактировать и запускать на выполнение

1555 (-r-xr-xr-t)

Каждый пользователь имеет право читать и запускать на выполнение; удалить файл может только владелец этого файла

2555 (-r-xr-sr-x)

Каждый пользователь имеет право читать и запускать на выполнение с правами группы(user group) владельца файла

0440 (-r--r-----)

Владелец и группа имеет право чтения никто другой не имеет права выполнять никакие действия

4555 (-r-sr-xr-x)

Каждый пользователь имеет право читать и запускать на выполнение с правами владельца файла

Использование команды в символьном виде

В символьном виде использование команды chmod позволяет более гибко добавлять, устанавливать или убирать права на файл(ы) или каталоги.

$ chmod [references][operator][modes] file ...

References определяют пользователей, которым будут меняться права. References определяются одной или несколькими буквами:

Reference	Class	Описание
u	user	Владелец файла
g	group	Пользователи, входящие в группу владельца файла
o	others	Остальные пользователи
a	all	Все пользователи (или ugo)

Operator определяет операцию, которую будет выполнять chmod:

Operator	Описание
+	добавить определенные права
-	удалить определенные права
=	установить определенные права

Modes определяет какие именно права будут установлены, добавлены или удалены:

Mode	Name	Описание
r	read	чтение файла или содержимого каталога
w	write	запись в файл или в каталог
x	execute	выполнение файла или чтение содержимого каталога
X	special execute	выполнение, если файл является каталогом или уже имеет право на выполнение для какого-нибудь пользователя
s	setuid/gid	установленные атрибуты SUID или SGID позволяют запускать файл на выполнение с правами владельца файла или группы соответственно
t	sticky	устанавливая t-бит на директорию, мы меняем это правило таким образом, что удалить файл может только владелец этого файла

Примеры использования команды в символьном виде

Установить права «rwxr-xr-x» (0755) для файла:

chmod u=rwx,g=rx,o=rx filename

Установить права на выполнение для владельца файла, удалить права на выполнение у группы, удалить права на запись и выполнение у остальных пользователей:

chmod u+x,g-x,o-wx filename

Установить рекурсивно права на чтение для всех пользователей:

chmod -R a+r directory

Рекурсивно удалить атрибуты SUID и SGID:

chmod -R u-s,g-s directory

Особенности

Значениями по умолчанию являются:

• для файлов: 644 (-rw-r--r--)
• для директорий: 755 (drwxr-xr-x)

Значения разные для файлов и директорий потому, что флаг «выполнения» по-разному действует на файлы и директории. Для обычных файлов «выполнение» означает открытие файлов, для исполняемых файлов — их запуск, а для каталогов — просмотр содержимого.

Например, можно сделать из командной строки:

Следующая команда выполнит рекурсивное применение правил для всех файлов в директории «/home/test», а также для всех файлов во всех поддиректориях:

# find /home/test -type f -exec chmod 644 {} \;

Следующая команда выполнит рекурсивное применение правил для всех директорий в директории «/home/test», а также для всех директорий во всех поддиректориях:

# find /home/test -type d -exec chmod 755 {} \;

Того же результата можно добиться и без использования find (обратите внимание на заглавную X):

# chmod -R go=rX,u=rwX /home/test

См. также

• umask -маска режима создания пользовательских файлов
• chown
• Программы UNIX-подобных операционных систем

Ссылки

• [linux.die.net/man/1/chmod chmod(1)] — страница справки man по пользовательским командам GNU/Linux  (англ.)  (англ.)
• [www.freebsd.org/cgi/man.cgi?query=chmod&apropos=0&sektion=0&manpath=FreeBSD+7.1-RELEASE&format=html Справка по chmod в FreeBSD] (англ.)
• [chmod.ru/ chmod.ru] — кратко о chmod, 2008
• [www.linuxrsp.ru/artic/art2.html Основы управления доступом к файлам.]
• [ru.clihelper.com/chmod/index.html chmod - интерактивный помощник команды chmod]

Отрывок, характеризующий Chmod

Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.