Christian Death

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Christian Death
Основная информация
Жанр

дэт-рок, готик-рок

Годы

1979 — настоящее время

Страна

США США

Город

Лос-Анджелес

Язык песен

английский

Лейблы

Candlelight Records
Cleopatra
Contempo Records
Jungle Records
Season of Mist

Состав

Valor Kand
Maitri
Jason Frantz

Бывшие
участники

Rozz Williams
Rikk Agnew
James McGearty
Ron Athey
George Belanger
Jay
Eva O
Michael Montano
Gitane Demone
Rod "China" Figueroa
David "Glass" Parkinson
Constance Smith
Dave Roberts
Johnnie Sage
Paris Sedonis
Randy Wilde
Jeff Williams
Casey Chaos
Yeal
Barry Galvin
Johann Schumann
Shayn Taylor-Shubert
Kota
James Beam
Sevan Kand
Zara Kand
Jean-Victor DeBoer
Jack Noordhoek
PJ Phillips
Wim Leydes
David Melford
Listo
William Faith
Stevyn Grey
Kris Kohls
Steven Wright (Divine Wright)
Flick Fuck
Adam E
Webz
Ian Thompson
Max Corraddi
Nick the Bastard
Aaron Wienstien
Gian Pyres
Will "WAS" Sargenson
Matthew Reed
Nate Hassan
Tiia

Другие
проекты

Shadow Project
Daucus Karota
Heltir
Premature Ejaculation
Lover of Sin
Pompeii 99
Mephisto Walz
Super Heroines
Adolescents
Faith and the Muse

[www.christiandeath.com christiandeath.com]
Christian DeathChristian Death

Christian Death — американская группа, играющая в жанре дэт-рок, образованная в Лос-Анджелесе, Калифорния, в 1979 году. Группа стала наиболее известна по своему альбому Only Theatre of Pain, выпущенному в 1982 году во время зарождения готик-рок-сцены, имея маргинальную репутацию.





История

Розз Уильямс основал Christian Death в октябре 1979 в возрасте 16 лет, совместно с басистом Джеймсом Макгирти, барабанщиком Джорджем Беланджером и гитаристом Джеем. Название Christian Death — сатирическая игра слов на имени дизайнера Christian Dior. Первое выступление группы перед аудиторией состоялось в Castration Squad. В 1980 и 1981 годах Christian Death выступали на различных шоу с калифорнийскими группами 45 Grave, Social Distortion и Adolescents.

В феврале 1981 года Christian Death взяли перерыв. Розз Уильямс сконцентрировался на побочном проекте Premature Ejaculation, совместно с Роном Эти. Тем же летом в группу пришёл гитарист Рикк Эгню (Adolescents), который заменил Джея. В конце 1981 года был выпущен альбом компиляций Hell Comes to Your House. Трек, который Christian Death назвали «Dogs», вместе с несколькими отдельными композициями, был позже выпущен во Франции как EP Deathwish. Запись Deathwish и участие в сборнике подняло интерес к Christian Death на новый уровень, и Лиза Фанчер (Lisa Fancher) подписала контракт на работу группы с её фирмой Frontier Records. Их дебютный альбом Only Theatre of Pain вышел в марте 1982 года. Рон Эти и Ева Ортис (Eva Ortiz) участвовали в записи вокала, над дизайном обложки альбома работал сам Розз. Альбом критиковали в прессе, но он был замечен. Комментатор религиозной телевизионной программы о сатанинских воздействиях сломал копию альбома в эфире.

Концерты Christian Death стали более театрализованными. Розз иногда выходил на сцену в подвенечном платье, кощунствовал над распятием Христа, представляя на сцене собственное. Эти и другие действия привели к тому, что религиозные группы устраивали демонстрации протеста перед концертами, сжигали копии альбомов группы и даже добились отмены некоторых концертов. Рикк Эгню и Джордж Беланджер ушли из группы в конце 1982 года, Ева Ортис, — гитара и бэк-вокал, с Чайной (China), — ударные, заняли их места на концертах. Майкл Монтана (Michael Montana) заменил Еву после первого концерта Christian Death и Pompeii 99.

В это время Розза пригласили на вечеринку по поводу выхода альбома Pompeii 99, где он познакомился с Вэлором Кандом (Valor Kand) и Дэвидом Глассом (David Glass). Они обсуждали возможные совместные выступления Christian Death и Pompeii 99, но в 1982 году группа Christian Death распалась в связи с массовой неявкой на репетиции из-за внезапно посетившей всех наркотической зависимости. Французский лейбл L’Invitation au Suicide выпустил пластинку Only Theatre of Pain во Франции в 1983 году, и Ян Фэнси (Yann Fancy) хотел, чтобы Christian Death гастролировали в Европе. Розз, не имея в данный момент собственной группы, принял предложение соединиться с Pompeii 99. Он хотел назвать новый коллектив Daucus Karota, в честь имени галлюцинации из книги The Drug Experience, но Вэлору было выгоднее использовать имя Christian Death: Розз — вокал, Вэлор — гитара, Житан Демон (Gitane Demone) — клавишные и бэк-вокал, Дэвид Гласс — ударные, и Констанс Смит (Constance Smith) — бас-гитара. В этом составе они выступали в Лос-Анджелесе и его округе, в клубах The Roxy и Fenders Ballroom.

В конце 1983 года их пригласили на американское музыкальное шоу «Media Blitz», где они исполнили песни «Cavity» и «Romeo’s Distress» и дали короткое интервью. Своё первое европейское шоу они сыграли в Les Bains Douches в Париже 12 февраля 1984 года и продолжали гастролировать по Европе до июня.

Catastrophe Ballet был записан в это время в студии Rockfield, находящейся в Монмуте, Уэльс. Вместо религиозных тем дебюта, новый альбом был насыщен сюрреализмом и дадаистскими темами, Розз даже посвятил эту работу Андре Бретону (André Breton). Ему нравилось жить во Франции, где родилось много артистических и литературных героев Розза — Rimbaud, Genet, Lautremont, Marcel Duchamp, Rene Magritte и много других. Констанс Смит ушёл из коллектива после завершения альбома и был заменён Дэйвом Робертсом (Dave Roberts).

Осенью 1984 года Christian Death вернулись в Америку для записи альбома Ashes, который вышел в следующем году. Розз, Вэлор, Житан и Дэвид участвовали в большинстве аранжировок, хотя кооперировали и следующие: Рэнди Вайлд (Randy Wilde) — бас, Эрик Уэстфолл (Eric Westfall) — скрипка и электроаккордеон, Севан Канд (Sevan Kand) — плач, Билл Свэйн (Bill Swain) — труба, Ричард Хурвиц (Richard Hurwitz) — тромбон, и Майкл Андраэс (Michael Andraes). Кристина Фуллер (Kristina Fuller) управляла освещением, фильмами и четырьмя сменами костюмов Розза. За несколько дней до этого, их выступление в голливудском Berwin Entertainment Centre было записано и выпущено под названием The Decomposition of Violets. В этих концертах также участвовали Джеф Уильямс (Jeff Williams) и Бари Галвин (Barry Galvin). Вскоре, перед началом гастролей в Италии, запланированных на июнь 1985 года, Розз решил уйти из группы, так как он не хотел продолжать работу с рутинным стилем рок. Он позвонил Житан, сообщая: «У меня нет больше желания продолжать это… Я ухожу».

Розз официально ушёл из группы в апреле 1985 года, оставив Вэлора с остальными перед гастролями в Европе. Он попросил Житан не продолжать под именем Christian Death, и Вэлор согласился переименовать коллектив в Sin and Sacrifice. Через некоторое время, оказалось, что Вэлор не сдержал своего слова, используя имя Christian Death, к полному негодованию Розза. Розз чувствовал, что Christian Death была только его идеей с самых ранних лет группы, и что это было только его правом прекратить её существование. Житан оставалась верной Вэлору, хотя разделяла мнение Розза. Несколько лет спустя Вэлор официально выиграл право на использование имени, так как Розз не принял никаких легальных мер по этому поводу.

Дискография

Альбомы

EP

Синглы

  • 1992: Skeleton Kiss
  • 1992: Spiritual Cramp

Live

  • 1981: Live at the Whisky a Go Go
  • 1981: The Doll’s Theatre
  • 1982: Los Angeles Anticlub, 13 november (bootleg)
  • 1984: Catastrophe Ballet Live
  • 1986: The Decomposition of Violets
  • 1990: Heavens and Hells
  • 1993: Iconologia
  • 1993: Sleepless Nights
  • 1993: Invocations

Компиляции

  • 1993: Mandylion (под названием Christ Death в Европе)
  • 1993: Invocations 1981—1989
  • 1999: The Best of Christian Death
  • 2005: Death Club 1981—1993
  • 2007: Romeo’s Distress
  • 2007: Six Six Sixth Communion

Совместно с Valor Kand

Альбомы

EP

  • 1985: The Wind Kissed Pictures
  • 1995: Amen

Синглы

  • 1986: Believers of the Unpure
  • 1987: Sick of Love
  • 1988: Church of No Return
  • 1988: What’s the Verdict
  • 1989: Zero Sex
  • 1989: We Fall Like Love / I Hate You

Live

  • 1987: Jesus Christ Proudly Presents
  • 1989: The Heretics Alive
  • 1995: Amen

Компиляции

  • 1990: Past, Present and Forever
  • 1991: Jesus Points the Bone at You?
  • 1999: The Bible

Напишите отзыв о статье "Christian Death"

Примечания

Ссылки

  • [www.christiandeath.com Официальный сайт] Christian Death
  • [myspace.com/christiandeath Официальная страница Christian Death] (англ.) на сайте Myspace
  • [www.rozznet.com/ Rozz Williams' Official website]
  • [rozzwilliams.com/ Rozz Williams' Tribute website]

Отрывок, характеризующий Christian Death

Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».