Computer Chess Rating Lists
Computer Chess Rating Lists (CCRL) — семейство рейтингов (рейтинг-листов) сильнейших компьютерных шахматных программ. В качестве методики применяется рейтинг Эло Bayesian [1], учитывающий цвет, процент набранных очков, включая ничьи, и различия в оценке шахматных программ при игре между собой.
На сегодняшний день является одним из самых авторитетных и известных методов оценки как коммерческих (проприетарных), так и бесплатных шахматных программ.
Содержание
История создания и организация
Рейтинг-листы CCRL ведутся с 2006 года группой шахматных энтузиастов в следующем первоначальном составе: Грехам Бенкс (Graham Banks), Рей Бенкс (Ray Banks), Сара Бёрд (Sarah Bird), Кирилл Крюков (Kirill Kryukov) и Чарльс Смит (Charles Smith). Этих людей объединила вместе идея, что их хобби — тестирование шахматных программ будет более полезным и востребованным, если они объединят свои усилия и будут публиковать результаты на регулярной основе. В дальнейшем группа пополнялась за счёт добровольцев. На сегодняшний день, костяк группы состоит из двенадцати человек и объём выполняемой работы значительно перерос понятие хобби.
Предложить себя в качестве тестера может каждый, однако принимаются только люди хорошо известные в сообществе шахматных программ или имеют известных в этом кругу поручителей.
За время существования группа разработала целый свод формальных правил и допусков на основе которых сейчас и осуществляет тестирование. Такой подход более прозрачен и позволяет с большим доверием относиться к полученным результатам.
Авторы рейтинга щепетильно относятся к соблюдению прав разработчиков, например, они исключили из официальных листов достаточно сильную программу Strelka, посчитав её разновидностью программы Rybka.
Состав и методика
В настоящее время ведутся три основых независимых рейтинг-листа, различающихся по контролю времени и по некоторым другим параметрам:
- CCRL 40/40 — эквивалентно 40 ходов за 40 минут с повторением ([www.computerchess.org.uk/ccrl/4040/ CCRL 40/40])
- CCRL 40/4 — эквивалентно 40 ходов за 4 минуты с повторением ([www.computerchess.org.uk/ccrl/404/ CCRL 40/4])
- CCRL 40/4FRC — эквивалентно 40 ходов за 4 минуты с повторением ([www.computerchess.org.uk/ccrl/404FRC/ CCRL 40/4FRC])
Во всех основных рейтинг-листах представлены все шахматные программы своими лучшими на момент оценки версиями. Оценка для основных рейтингов производится на архитектуре Athlon 64 X2 4600 + (2,4 ГГц).
При тестировании используются универсальные дебютные книги с глубиной оценки в 12 ходов вместо собственных прилагаемых к программам дебютных книг. При тестировании отключается возможность использования времени соперника на просчёт собственных ходов. Эти правила позволяют более объективно оценить качество работы собственно алгоритма программы при равных условиях.
Для повышения объективности проводится большое количество игр для каждой шахматной программы.
Кроме основных рейтингов ведётся множество других, например, для однопроцессорных систем, для 64-х и 32-битных систем, только для бесплатных программ и т. д. Таким образом не только специалисты, но и рядовой пользователь может произвести сравнение шахматных программ посмотрев результаты для своей конфигурации.
Лучшие шахматные программы
На 14 марта 2015 года в рейтинг-листе CCRL на первом месте находится шахматная программа Stockfish 6 64-bit 4CPU, на втором Komodo, на третьем Houdini 4 64-bit 4CPU [2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Computer Chess Rating Lists"
Примечания
Ссылки
- [www.computerchess.org.uk/ccrl/ Домашняя страница CCRL]
- [chessok.com/doc/news2.htm Clash of the Computer Titans]
|
Это заготовка статьи о шахматах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Computer Chess Rating Lists
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
