Conker’s Bad Fur Day
| Conker’s Bad Fur Day | |
|---|---|
|
| |
| Разработчик | |
| Издатель | |
| Дата выпуска | |
| Жанр | |
| Платформы | |
| Режимы игры | |
| Управление | |
Conker’s Bad Fur Day (сокращённо CBFD) — видеоигра компании Rareware, выпущенная на игровой консоли Nintendo 64. Является игрой, занимающей наибольший объём (512 мегабит) на картридже за всю историю Nintendo 64 (ещё одной игрой, занимающей такой объём, является Resident Evil 2). Имеет ремейк под названием Conker: Live And Reloaded, в котором лишь добавлено немного пародий и значительно улучшена графика.
Содержание
История
Изначально проект носил имя Conker’s Quest, позже его переименовали в Twelve Tales: Conker 64. Финальным именем проекта стало Conker's Bad Fur Day. Игра сделана на движке Banjo Kazooie. Сначала игра позиционировалась для детей, с соответствующим детским сюжетом, ранние скриншоты подтверждали именно это.
Но через некоторое время, после вала критики, разработчики из Rareware решили полностью переработать игру.
Пресс-релиз о том, что игру перерабатывают, вышел 1 апреля, в День Дурака, так что не все сразу поверили в это. Разработчики переделали игру из детской Twelve Tales: Conker 64 в Conker’s Bad Fur Day, игру, ориентированную на взрослую аудиторию.
Тем не менее, хоть игра и продалась хорошо в США и Великобритании, в целом продажи прошли хуже чем предполагалось, частично из-за выхода игры в 2001 году, на закате Nintendo 64.
Другой причиной была боязнь Nintendo того, что в игру могут играть дети, и поэтому она, несмотря на то что игра была издана Rareware, поставила на свой вариант коробки бо́льший, чем обычно, символ «Mature» и надпись — «Эта игра не для детей младше 17» — ходы, которые свидетельствовали о страхах Nintendo.
Nintendo of America не стала открыто рекламировать игру, вся реклама свелась к показам на ночном кабельном телевидении и к небольшим рекламным роликам на канале Playboy. Но несмотря на все ограничения, у игры появился культ.
Об игре
Графика и звук
Conker’s Bad Fur Day является одной из последних игр для Nintendo 64, вобравшей в себе весь предыдущий опыт Rareware разработок игр для этой консоли. После выхода Conker’s Bad Fur Day множеством изданий было признано, что графика, представленная в игре, является лучшей для Nintendo 64.[1][2]. В игре присутствовали большие открытые локации без присущей для N64 «туманной дымки». Также игра отличалась детальной лицевой анимацией и синхронизацией движения губ.
Саундтрек к игре Conker’s Bad Fur Day в 2001 году был удостоен премии BAFTA за лучший звук.
Пародии
Множество сюжетных поворотов в данной игре являются пародиями на различные фильмы, такие как Терминатор, Дракула, Волшебник из страны Оз, Звёздный десант, Неприкасаемые, Заводной апельсин, Чужой, Матрица, Изгоняющий дьявола, Апокалипсис сегодня и Спасти рядового Райана.
В ремейке на Xbox добавлены ещё несколько пародий — на Ван Хельсинг, Челюсти, Бешеные псы и Звёздные войны. Эпизод VI. Возвращение джедая
- Ван Хелсинг — Конкер в костюме Ван Хельсинга в эпизоде «Dracula»
- Спасти рядового Райана — Эпизод «It’s War!», пародия на высадку союзных войск в Нормандии
- Терминатор — Битва с роботом в «Barn Boys»
- Терминатор 3: Восстание машин — Сражения с Tediz
- Челюсти — Акула-собака и движения камеры в это время.
- Матрица — Перестрелка в лобби с ласками.
- Чужой — Финальный босс и метод его убийства.
- Бешеные псы — В «Rock Solid Disco» при встрече с Боссом.
- Изгоняющий дьявола — Маленькая девочка и Робот в «It’s War!»
- Заводной апельсин — Начальная заставка.
- Звёздные войны. Эпизод VI. Возвращение джедая — Когда Конкер встречается с Пантерой-Королём на борту космической станции.
Сюжет
Игра повествует о приключениях белки по имени Конкер в особом мире.
Пролог
В начальной заставке Конкер восседает на троне, окружённый персонажами, которых он встретит гораздо позже. (Пародия на Заводной апельсин). Воспоминание приходит из прошлого. Конкер пьёт в пабе «Петух и Плакер» вместе с несколькими белками-солдатами. Он пытается позвонить своей любовнице Берри чтобы сказать ей что он будет поздно, но она не отвечала, так как была занята аэробикой. Чуть позже Конкер уходит из паба совершенно пьяный, его вырывает на порог, и он уходит в ночь.
Похмелье (Hungover)
Конкер просыпается на следующий день, с похмельной головой, и встречает пугало по имени Берди (которое, скорее всего, является пародией на пугало из другой полулярной на N64 игры Legend of Zelda: Ocarina of Time), которое рассказывает ему как пользоваться контестно-зависимыми зонами. Используя новую способность, Конкер получает таблетки и полностью излечивает своё похмелье. После нажатия на рычаг Конкер заходит в комнату, в которой вспоминает, что у него есть сковорода (В Xbox версии — бейсбольная бита). Он ударяет ей гаргулью на мосту, которая затем от смеха падает в пропасть, но и одновременно с этим сверху падает камень который блокирует выход. Конкер, воспользовавшись ближайшей контекстно-зависимой зоной, получает тринитротолуоловую шашку, которой и подрывает булыжник.
Заставка показывает Короля-Пантеру, восседающего на своём троне в своём замке, который вызывает сумасшедшего ласку-учёного-технофила для того чтобы решить «проблему сломанного стола». Учёный решает что вместо ножки можно поставить красную белку (то есть Конкера), и король посылает свою охрану чтобы поймать одну белку.
Ветры (Windy)
Конкер прибывает в центральную зону игры, названную так потому, что в самом центре на высоченном холме стоит ветряная мельница. После получения денег от Королевы Пчел за возвращение её улея от ос, он покупает у Берди инструкцию по использованию рогатки против нескольких жуков, которые блокируют его продвижение на холм. Но Берди весь дырявый, и поэтому живые деньги, обнаружив дырку в кармане, возвращаются к Конкеру. В тени замка находится огромная фекальная гора. Недалеко находится закрытый магазинчик, на котором висит табличка, что он открывается в 10:00, и поэтому Конкер идёт в ближайший проход, который приводит его на…
Деревенщина (Barn Boys)
…ближайшую ферму. Здесь Конкер заходит в амбар, в котором сражается с вилами по имени Фрэнк, которого спровоцировали на драку ведро с краской и малярная кисть. Вокруг прыгали живые стоги сена, так что вилы постоянно промахивались и уничтожали стоги. Вилы, вконец обозлившись, пошли вешаться, но этого не получилось, так как у вил, по заявлению ведра с краской, вообще не было шеи. Конкер дёргает рычаг, который освобождает Короля Пчел и монстра, сделанного из сена.
Король Пчел жалуется Конкеру, что ему надо опылить один живой цветок. Тот находит пчел-пацифистов без жала, которые раскрывают цветок и Король опыляет её. Конкер после этого, воспользовавшись грудями цветка прыгает в нишу, где и получает $100. Позже он возвращается в амбар, чтобы освободить Фрэнки и при его помощи три раза ударяет Сенобота, который прыгает и проламывает пол.
Сено на монстре сгорает ещё в полёте, обнажая терминатороподобного робота. При этом на его спине находится огромная кнопка «не нажимать!». Конкер и Фрэнки прячутся от ракет за трубами, а вода, выливающаяся из труб при их взрыве, закорачивает робота на время, за которое Конкер успевает нажать на кнопку, которая после третьего нажания уничтожает руки Сенобота, а затем и его тело.
Фрэнки разломлен пополам, но Конкер заматывает его лентой. Когда вода начинает подниматься, Конкер кидает ножи в электрические шнуры чтобы обрезать их, и потом плывет к двери, которая выводит его к деньгам. После Конкер снова идёт в…
Ветры (Windy)
... магазинчик, торгующий навозом, где, после решения головоломки с быком и коровами его награждают шаром дерьма, который он использует чтобы убить стража на пруду и пройти в…
Башня Летучих Мышей (Bats Tower)
Башню, где рыбокошки-аристократки просят Конкера помочь им избавиться от собаки-рыбы, охраняющей подземное хранилище, пообещав ему 10 % от всех денег в этом хранилище. Конкер взбирается на башню, где решает головоломку с нахождением шестерёнок, что укорачивает цепь собаки-рыбы. Рыбокошки открывают хранилище, и Конкер, после погони по подводному лабиринту и сражения с бойлером-с-медными-яйцами выбирается из лабиринта и находит только $10, значит ему должно было достаться только $1. Это озлобляет его и он решает забрать все деньги себе. Цепь разрывается и рыбособака съедает всех рыбокошек, но Конкер успевает ускользнуть в последний момент, получив $300 после прыганья на трупе рыбособаки. Он возвращается в Ветры и входит в навозную гору…
Sloprano
…где его встречает один из жуков и рассказывает про ужасы творящиеся в этой навозной куче и убегает. Некий голос требует от Конкера сахарную кукурузу. Конкер бьет её сковородкой и сбрасывает с выступа. Удовлетворённый, из большого пруда экскрементов выползает огромная куча с этой кукурузой вместо зубов и представляется Конкеру как Великое Могучее Дерьмо (англ. Great Mighty Poo). Пропев первую часть своей оперы, куча начинает закидывать Конкера собственными кусками. Конкер отбивается, кидая огромные куски туалетной бумаги сначала в летящие в него куски, а потом и в рот «певца». Когда Великое Могучее Дерьмо доведено до белого каления, мощный вопль кучи разбивает проход в секретную комнату со смывным бачком, за верёвку от которого и дёргает Конкер. Оперный певец-вонючка с воплем смывается в ничто, открывая проход, куда и устремляется Конкер.
Уга Буга (Uga Buga)
Доисторический эпизод. Берри украдена големообразными Рокардами, каменными существами, которые воюют с доисторическими людьми. Конкер обманывает доисторических людишек, надев маску одного из них и с боем проламывается в рэйв-клуб Рокардов, где обнаруживает, что Берри была украдена помощниками ласки-мафиозо, который предлагает Конкеру избавиться от пещерных людей взорвав бомбой их местообитание.
Чуть позже Конкера оглушают пещерные люди и забирают все его деньги, которые он вернул после погони на парящих скейтбордах по лаве. После этого Конкер принимает участие в доисторической гладиаторской битве и после неё возвращается в…
Ветры (Windy)
После вторичного возвращения улья Королеве Пчел от злых ос Конкер получает $400 и взбирается на холм с ветряной мельницей и платит бочке на мельнице все свои деньги за то чтобы прокатиться на ней по течению реки. После не особо удачной поездки Конкер сваливается с бочки, которая проламывает барьеры, заграждающие проход. Проход ведёт в…
Призрачный (Spooky)
Здесь Конкер встречает Грегга-Смерть. Короткий и крепкий, он использует мегафон, чтобы звучать угрожающе.
Он даёт Конкеру дробовик (или короткоствольное ружьё в Xbox версии) для того, чтобы он мог пройти через кладбище, наполненное зомби, в древний особоняк. Там Конкер встречает своего забытого прапрапрапра…прадеда.
Прадед кусает Конкера для того чтобы дать тому вампирские способности. Превратившись в летучую мышь и зависнув на верёвке под потолком, прадед Конкера требует от того поймать и скинуть в давильщик поселенцев, напавших на особняк. После третьего поселенца его прадед, напившись крови, не удерживается на верёвке падает прямо в давильщик. Конкер, став нормальной белкой, возвращается в Ветры и попадает в…
Это война! (It’s War!)
Сумасшедший учёный создаёт армию злых плюшевых мишек, Тедиз. Он создал Тедиз для того, чтобы свергнуть Пантеру-Короля, но в данный момент они воюют с белками, а Конкер был призван на фронт. Сцена прибытия на берег полностью идетична начальной сцене из фильма Спасти рядового Райана. Конкер пробирается во вражеский бункер.
После спасения Рядового Родента, грызуна в опытном образце пуленепробиваемой брони, Конкер уничтожает огромного Тедиз, контролируемого маленькой девочкой, используя танк, который и нашли Конкер с Родентом. Однако танк был разбит взрывом и Родент упал без сознания и был ошибочно признан мёртвым, а маленькая девочка включает систему самоуничтожения базы. Конкер бежит назад тем же путём через лабиринт мин и бойцов-Тедиз на берег, откуда успевает уплыть.
Сразу после взрыва Конкер и уцелевшие белки-солдаты видят как живой Родент в своей броне летит над их головами в Ветры и врезается в мельницу, и мельница, упав, открывает путь к Feral Reserve, пародии на Федеральный Резерв. При этом упавшая мельница убивает Королеву Пчел: можно увидеть её торчащие ноги.
Грабёж (Heist)
Конкер снова встречает Ласку-Мафиози, который объясняет тому что он находится на грани банкротства и нанимает Конкера и Берри чтобы ограбить хранилище одетыми как Нео и Тринити из Матрицы.
После пародийного боя они достигают хранилища, где собирают полностью все $1 000 000 и встречают Пантеру-Короля. Мафиози забирает свои, обещанные королём, деньги, убивает Берри из томпсона и уходит. Между тем, учёный, сильно разозленный тем что Конкер уничтожил всю его армию Тедиз (Tediz), заложил яйцо Чужого в Пантеру-Короля, и чужой, при рождении, разрывает грудь Короля. Однако хранилище оказывается отсеком космического корабля, который запустил профессор на «двух нитрогелиевых двигателях». Конкер нажимает на рычаг, который открывает воздушный шлюз, в который улетают трупы Берри и Пантеры-Короля а также сам учёный. Также открывается комната с прототипом жёлтого скафандра-экзоскелета, который Конкер и использует для битвы с Чужим.
После трёх неудачных бросков в шлюз Чужой улетает но чудом возвращается и прыгает на Конкера, но игра «зависает». Конкер вылезает из скафандра и предлагает программисту сделку в обмен на то, что Конкер никому не скажет про глюк в игре. Программист по просьбе Конкера перемещает его и Чужого в белую пустоту из Матрицы, даёт целый стеллаж разнообразного оружия, а потом опять же по просьбе Конкера перемещает его в тронный зал, где игра развисает и Конкер обезглавливает Чужого.
Конкер потом вспоминает что ему следовало бы попросить оживить Берри, но программист уже ушёл. Множество персонажей приходит в тронный зал, и Конкера коронуют против его воли.
Эпилог
После титров Конкер снова пьёт в пабе «Петух и Плакер», всё наливая и наливая себе. Позже Конкер опять уходит пьяный в ночь в направлении, противоположном выбранному в начале игры.
Озвучка
- Конкер, Берди, Грегг-Смерть, Фрэнки, Рон, Рег, Король Пчёл, Рядовой Родент, Сардж и прочие другие — Крис Сивор
- Берри, Королева Пчёл, Цветок, Джагга и прочие — Луиза Ридгюей
- Великое Могучее Дерьмо (англ. Great Mighty Poo) — Крис Марлоу
Напишите отзыв о статье "Conker’s Bad Fur Day"
Примечания
См. также
Ссылки
- [www.conker-base.com/ ConkerBase] (англ.)
Отрывок, характеризующий Conker’s Bad Fur Day
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
