Contarex
Поделись знанием:
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
| Contarex | |||
|---|---|---|---|
 </td></tr>
|
Производитель | Zeiss Ikon. | |
| Год выпуска | 1958—1966. | ||
| Тип | Однообъективный зеркальный фотоаппарат. | ||
| Фотоматериал | Пленка типа 135. | ||
| Размер кадра | 24×36 мм. | ||
| Тип затвора | Фокальный | ||
| Объектив | Carl Zeiss Planar 2/50 | ||
| Крепление объектива | Байонет Contarex | ||
| Фокусировка | Ручная. | ||
| Экспозамер | Полуавтоматическая установка экспозиции. | ||
| Видоискатель | Зеркальный с несъемной пентапризмой. | ||
| Масса | 1200 г. | ||
 Изображения на Викискладе
|
|||
Contarex (Contarex I) — малоформатный однообъективный зеркальный фотоаппарат, предназначенный для профессиональных фотографов. Выпускался с 1958 по 1966 год фирмой Zeiss Ikon (Германия).
За свой характерный внешний вид получил прозвище Bullseye («бычий глаз») или Cyclops («циклоп»).
Технические характеристики
- Размер кадра — 24×36 мм.
- Тип применяемого фотоматериала — Пленка типа 135.
- Корпус со съёмной задней стенкой, пентапризма несъёмная, видоискатель с большим полем зрения (практически полный кадр).
- Фотографический затвор — фокальный, шторный, автоспуск.
- Выдержки от 1/1000 до 1/2 сек, выдержка синхронизации 1/60 сек, кабельный синхроконтакт «Х».
- Крепление объективов — байонет собственной конструкции.
Объективы с «прыгающей» диафрагмой:
- Biogon 4,5/21
- Destagon 4/35
- Planar 2/50
- Sonnar 4/135
- Sonnar 4/135
Полуавтоматическая установка экспозиции с помощью селенового экспонометра, фотоэлемент которого размещался над объективом на крышке пентапризмы («глаз циклопа»).
Установка диафрагмы — головкой на корпусе камеры, при этом одновременно происходило уменьшение освещаемой поверхности фотоэлемента.
Фотоаппарат был тяжёл, сложно устроен, состоял более чем из 1100 деталей, ремонт мог производиться только в специализированных мастерских. По отзывам, был весьма надёжен.
Напишите отзыв о статье "Contarex"
Ссылки
- [www.photomoritz.com/contarex/crex_lenses.html The Contarex lenses]
- [basepath.com/Photography/Contarex.php The Contarex camera — 1959]
|
Это заготовка статьи о фотографии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Contarex
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
