Corpus mensurabilis musicae
Corpus mensurabilis musicae (Ко́рпус мензура́билис му́зице; принятое сокращение CMM) — серия нотных изданий (главным образом, вокальной) музыки Средних веков и Возрождения, выпускаемая (с 1954 года) Американским институтом музыкознания (American Institute of Musicology). Старинные нотные рукописи издаются в современной (классической) транскрипции, часто с указанием рукописных разночтений, сопровождаются научным введением, публикацией поэтических текстов и источниковедческими комментариями. На сегодняшний день в серии CMM вышло 112 томов, каждый из которых выпускается (по мере необходимости) в нескольких выпусках.
Стандартные требования к изданиям в серии CMM предполагают для каждого титульного автора или анонимной подборки (в случае публикации, например, оригинальной рукописи целиком) приглашение ведущих музыковедов (не только американских), специалистов в данной области. В издании в разное время приняли участие Генрих Бесселер, Нино Пирротта, Вилли Апель, Элберт Си, Гилберт Рини, Бернхард Майер, Гордон Андерсон, Урсула Гюнтер, Ганс Тишлер и другие выдающиеся, признанные во всём мире учёные. Благодаря чрезвычайно высоким научным (особенно по части источниковедения и палеографии) требованиям CMM фактически устанавливает стандарт критического издания для данного памятника старинной музыки или старинного композитора.
Среди изданий CMM собрания (в том числе полные) сочинений Адама де ла Аля, Аркадельта, Вилларта, Дюфаи, Брюмеля, Фесты, Вичентино, Джованни Габриели, Изака, Гомберта, Компера, Маренцио, Вердело, Пьера де ла Рю, Сермизи, де Роре, Меруло, Александра Агриколы, мотетов Арс антиква, итальянской музыки треченто, французской светской музыки Арс нова, авторских и анонимных сочинений начала XV века, кодексов Las Huelgas, Old Hall, Chantilly, труверского репертуара и многих других композиторов и антологий. Композиторы, издания музыки которых существуют и приняли ad hoc статус мирового стандарта (например, Машо, Ландини, Лассо, Жоскен), в серии CMM не дублируются.
См. также
Напишите отзыв о статье "Corpus mensurabilis musicae"
Ссылки
- [www.corpusmusicae.com/cmm.htm Официальная страница CMM]
Отрывок, характеризующий Corpus mensurabilis musicae
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
