The Elder Scrolls II: Daggerfall

The Elder Scrolls Chapter II: Daggerfall
Разработчик	Bethesda Softworks
Издатель	Bethesda Softworks
Дата выпуска	31 августа 1996
Версия	1.07.213
Жанр	Action RPG
Платформы	DOS
Игровой движок	XnGine
Режимы игры	Одиночная игра
Носитель	CD-ROM
Системные требования	486DX2 — 66 МГц, 8 Мб ОЗУ, 50 Мб HDD, Видеокарта, CD-ROM
Управление	клавиатура, мышь

The Elder Scrolls II: Daggerfall (Древние Свитки, Глава II: Даггерфолл) — компьютерная ролевая игра от первого лица для MS-DOS, разработанная Bethesda Softworks и выпущенная в 1996 году. Она является продолжением игры The Elder Scrolls: Arena и второй частью серии The Elder Scrolls. С 2009 года игра переведена в разряд freeware и доступна для скачивания на сайте разработчика.

Daggerfall представляет собой компьютерную ролевую игру с открытым миром. Её действие происходит на берегах залива Илиак на вымышленном материке Тамриэль. Безымянный главный герой посещает различные города и государства, в том числе город Даггерфолл, в качестве тайного агента императора. Daggerfall предоставляет игроку возможность свободно путешествовать по миру игры, самостоятельно находя новые места и задания.

Игровой мир

События «Daggerfall», как и у других игр серии The Elder Scrolls, развиваются на вымышленном континенте Тамриэль, в том числе и в королевстве Даггерфолл (англ. Daggerfall). Поездки по нему осложняются ещё и большим количеством врагов, самые сильные из которых — Даэдра.

«Daggerfall» на текущий момент — наибольшая игра Elder Scrolls: около 161 600 квадратных километров, с более чем 15 000 городов, деревень, и пещер, которые можно исследовать и около 750 000 NPC. По словам Тодда Говарда, программиста Elder Scrolls, следующая в серии игра, «The Elder Scrolls III: Morrowind» является 0,01 % от размера «Daggerfall». Часть Морровинда, доступная для исследования, то есть остров Вварденфелл, примерно равна 25.9 квадратным километрам, включая прибрежные области (главный остров занимает приблизительно 6 квадратных миль). «The Elder Scrolls IV: Oblivion» имеет приблизительно 41.4 квадратных километров для исследования. А в «The Elder Scrolls V: Skyrim» около 30.0 квадратных километров. В «Daggerfall», есть около 750 000 NPC, которые могут взаимодействовать с игроком, по сравнению с приблизительно 1000 NPC в Morrowind и Oblivion.

Чтобы помочь игрокам в прохождении через длинные склепы и древние подземные крепости, была разработана автокарта. Игроки должны посетить приблизительно 6-8 стран, чтобы закончить игру, хотя в общей сложности присутствуют 47 областей. Использование одинаковых блоков для строительства как городов, так и подземелий заставило некоторых рецензентов жаловаться на монотонность игры. В 2002 году в игре Morrowind эта проблема была решена, и Морровинд оказался хоть и гораздо меньшим, но более детальным миром с уникальными поселениями, пещерами и прочими локациями.

Сюжет

Даггерфолл — это город на родине бретонцев, в Хай Роке. Герой направляется туда по личной просьбе императора Уриэля Септима VII, который просит его сделать 2 вещи: освободить дух покойного короля Лизандуса от земных оков, и выяснить — что случилось с письмом императора к шпиону Клинков при дворе Даггерфолла. В письме раскрывается, что матери Лизандуса, Нулфаге, известно местонахождение Мантеллы, артефакта — источника энергии, необходимого для возрождения первого Нумидиума, мощного железного голема, с помощью которого Тайбер Септим создал Империю. Император хочет чтобы его шпион заставил Нулфагу раскрыть местонахождение Мантеллы, чтобы Клинки смогли завершить реконструкцию Нумидиума. Из-за серии неудач и путаницы письмо попадает к орку Гортворгу. Не зная, что такое Мантелла, Гортворг советуется с Маннимарко, Королём Червей (лидером Некромантов). В это время Подземный Король, уничтоживший первый Нумидиум из-за своих злоупотреблений перед Тайбером Септимом, возрождается глубоко в склепе Хай Рока, восстанавливая энергию, потраченную им тогда. Чтобы герой мог передать кому-либо Мантеллу, он должен уничтожить убийцу короля Лизандуса и упокоить его дух. После этого, кражи тотема Тайбера Септима у короля Готрайда в Даггерфолле и освобождения Мантеллы из тюрьмы в Этериусе, сила Мантеллы восстанавливает силу Подземного Короля.

Даггерфолл имеет 6 различных концовок:

• Если игрок активирует Мантеллу сам, имея тотем (устройство, контролирующее Нумидиум), тот выйдет из-под контроля, убьёт игрока и будет уничтожен силами Империи.
• Если игрок передаст Мантеллу Подземному Королю, тот впитает его силу, перейдёт в вечное упокоение и создаст вокруг себя большую область, свободную от магии.
• Если победит Готворг, он использует Нумидиум для уничтожения Имперских сил и королей залива, управляющих несколькими провинциями залива Иллиак. Потом появится Подземный Король, чтобы уничтожить Нумидиум раз и навсегда, потеряв при этом свою жизнь. Гортворгу удастся создать Орсиниум, королевство орков.
• Если победят Клинки, им удастся воссоздать первый Нумидиум и использовать его для победы над королями залива и орками, а также снова объединить все провинции Тамриэля под властью одной империи.
• Если победит какой-либо король залива, он использует первый Нумидиум чтобы победить других королей, прежде чем Подземный Король уничтожит его и себя.
• Если Маннимарко получит Мантеллу, он использует это чтобы сделать себя богом.

С шестью очень разными окончаниями Даггерфолла авторам серии The Elder Scrolls надо было творчески подойти к написанию продолжения. Книги в TES3:Morrowind показывают, что в финале Даггерфолла произошли пространственно-временные нарушения, известные как «Деформация Запада» или Чудо Мира. Причина этого в том, что герой, чтобы получить Мантеллу, вступил в духовный мир Этериус, а бог Этериуса Акатош — бог времени. Таким образом, все финалы Daggerfall произошли вместе: главный герой уничтожен Нумидиумом; королевства Даггерфолл, Сентинель и Вэйрест консолидировали политическую силу; Короли Залива и Имперские Войска потерпели поражение от орков, которые затем создали своё королевство Орсиниум; весь Тамриэль снова объединён под властью Империи; Король Червей стал богом; ещё одно воплощение Маннимарко стало лидером Ордена Чёрных Червей; а Подземный Король, наконец-то воссоединившийся со своим сердцем, умер.

Модификации

XLEngine

XLEngine (старое название: DaggerXL) — порт (осовремененный модифицированный движок) игры Daggerfall, разрабатываемый с июня 2009 года. Цель проекта состоит в создании обновлённой версии игры, приспособленной под современные операционные системы, современное аппаратное обеспечение (вместо использования MS-DOS/Windows 9x или эмуляторов/виртуальных машин), исправлении ошибок и реализации возможностей, заявленных, но не появившихся (или частично закодированных) в релизной версии Daggerfall. Также заявлена возможность подключения плагинов-модификаторов, как в Morrowind и более новых играх серии. Для работы порта требуются файлы оригинального Daggerfall.

К апрелю 2013 года XLEngine поддерживает создание персонажа, рендеринг любой области с хорошей графикой (включая сглаживание и анизотропную фильтрацию, динамический свет, эффект bloom и аппаратное ускорение), полностью бесшовный мир и путешествия, смену времени суток, основной геймплей и многое другое. Дальнейшие особенности геймплея и баг-фиксы в настоящее время разрабатываются и отлаживаются для будущих выпусков XLEngine. Отдельные энтузиасты уже ведут работу над текстурами и спрайтами высокого разрешения.

Оценка

• Общая оценка от сайта MobyGames — 79 из 100 (сделана на основе ряда критических рецензий)

Интересные факты

• Изначально игра создавалась разработчиками на обновлённой версии 2,5-мерного движка Raycast из первой игры серии — Arena, но потом они перешли на истинно 3-мерный движок XnGine

Ссылки

• [www.elderscrolls.com/daggerfall О Daggerfall] на официальном сайте серии The Elder Scrolls  (англ.).
• [www.imperial-library.info/content/elder-scrolls-ii-daggerfall-storyline Сюжет Daggerfall] в «Имперской библиотеке»  (англ.).
• [tes.ag.ru/dagger/articles/ Информация о Daggerfall] на сайте «Летописи Тамриэля»
• [www.elderscrolls.net/daggerfall/index.php Информация об игре Daggerfall] на сайте ESN
• [www.elderscrolls.net/lore/daggerfall_narrative.php Предыстория и события TES2] на сайте ESN
• Михаил Цуккерман. [www.tamriel.ru/index.php?id=dagger/dagger The Elder Scrolls 2: Daggerfall], журнал PC Review, № 36, 1997 (на сайте «У семи дорог»)
• [www.ag.ru/games/elder_scrolls_chapter_two_daggerfall The Elder Scrolls II: Daggerfall] на сайте Absolute Games

Видео:

• [www.youtube.com/watch?v=I_MY0ihuJZc Daggerfall Trailer] — официальный трейлер, находившийся на компакт-диске с игрой
• [www.youtube.com/watch?v=LKeMLn7Tbew TES II: Daggerfall, Unofficial Trailer] — неофициальный трейлер игры

Свободное скачивание ZIP-архив:

• [cms.elderscrolls.com/sites/default/files/tes/extras/DFInstall.zip] на elderscrolls.com

Отрывок, характеризующий The Elder Scrolls II: Daggerfall

– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.
Благообразный, тихий старичок служил с той кроткой торжественностью, которая так величаво, успокоительно действует на души молящихся. Царские двери затворились, медленно задернулась завеса; таинственный тихий голос произнес что то оттуда. Непонятные для нее самой слезы стояли в груди Наташи, и радостное и томительное чувство волновало ее.
«Научи меня, что мне делать, как мне исправиться навсегда, навсегда, как мне быть с моей жизнью… – думала она.
Дьякон вышел на амвон, выправил, широко отставив большой палец, длинные волосы из под стихаря и, положив на груди крест, громко и торжественно стал читать слова молитвы:
– «Миром господу помолимся».
«Миром, – все вместе, без различия сословий, без вражды, а соединенные братской любовью – будем молиться», – думала Наташа.
– О свышнем мире и о спасении душ наших!
«О мире ангелов и душ всех бестелесных существ, которые живут над нами», – молилась Наташа.
Когда молились за воинство, она вспомнила брата и Денисова. Когда молились за плавающих и путешествующих, она вспомнила князя Андрея и молилась за него, и молилась за то, чтобы бог простил ей то зло, которое она ему сделала. Когда молились за любящих нас, она молилась о своих домашних, об отце, матери, Соне, в первый раз теперь понимая всю свою вину перед ними и чувствуя всю силу своей любви к ним. Когда молились о ненавидящих нас, она придумала себе врагов и ненавидящих для того, чтобы молиться за них. Она причисляла к врагам кредиторов и всех тех, которые имели дело с ее отцом, и всякий раз, при мысли о врагах и ненавидящих, она вспоминала Анатоля, сделавшего ей столько зла, и хотя он не был ненавидящий, она радостно молилась за него как за врага. Только на молитве она чувствовала себя в силах ясно и спокойно вспоминать и о князе Андрее, и об Анатоле, как об людях, к которым чувства ее уничтожались в сравнении с ее чувством страха и благоговения к богу. Когда молились за царскую фамилию и за Синод, она особенно низко кланялась и крестилась, говоря себе, что, ежели она не понимает, она не может сомневаться и все таки любит правительствующий Синод и молится за него.
Окончив ектенью, дьякон перекрестил вокруг груди орарь и произнес:
– «Сами себя и живот наш Христу богу предадим».
«Сами себя богу предадим, – повторила в своей душе Наташа. – Боже мой, предаю себя твоей воле, – думала она. – Ничего не хочу, не желаю; научи меня, что мне делать, куда употребить свою волю! Да возьми же меня, возьми меня! – с умиленным нетерпением в душе говорила Наташа, не крестясь, опустив свои тонкие руки и как будто ожидая, что вот вот невидимая сила возьмет ее и избавит от себя, от своих сожалений, желаний, укоров, надежд и пороков.
Графиня несколько раз во время службы оглядывалась на умиленное, с блестящими глазами, лицо своей дочери и молилась богу о том, чтобы он помог ей.
Неожиданно, в середине и не в порядке службы, который Наташа хорошо знала, дьячок вынес скамеечку, ту самую, на которой читались коленопреклоненные молитвы в троицын день, и поставил ее перед царскими дверьми. Священник вышел в своей лиловой бархатной скуфье, оправил волосы и с усилием стал на колена. Все сделали то же и с недоумением смотрели друг на друга. Это была молитва, только что полученная из Синода, молитва о спасении России от вражеского нашествия.
– «Господи боже сил, боже спасения нашего, – начал священник тем ясным, ненапыщенным и кротким голосом, которым читают только одни духовные славянские чтецы и который так неотразимо действует на русское сердце. – Господи боже сил, боже спасения нашего! Призри ныне в милости и щедротах на смиренные люди твоя, и человеколюбно услыши, и пощади, и помилуй нас. Се враг смущаяй землю твою и хотяй положити вселенную всю пусту, восста на ны; се людие беззаконии собрашася, еже погубити достояние твое, разорити честный Иерусалим твой, возлюбленную тебе Россию: осквернити храмы твои, раскопати алтари и поругатися святыне нашей. Доколе, господи, доколе грешницы восхвалятся? Доколе употребляти имать законопреступный власть?
Владыко господи! Услыши нас, молящихся тебе: укрепи силою твоею благочестивейшего, самодержавнейшего великого государя нашего императора Александра Павловича; помяни правду его и кротость, воздаждь ему по благости его, ею же хранит ны, твой возлюбленный Израиль. Благослови его советы, начинания и дела; утверди всемогущною твоею десницею царство его и подаждь ему победу на врага, яко же Моисею на Амалика, Гедеону на Мадиама и Давиду на Голиафа. Сохрани воинство его; положи лук медян мышцам, во имя твое ополчившихся, и препояши их силою на брань. Приими оружие и щит, и восстани в помощь нашу, да постыдятся и посрамятся мыслящий нам злая, да будут пред лицем верного ти воинства, яко прах пред лицем ветра, и ангел твой сильный да будет оскорбляяй и погоняяй их; да приидет им сеть, юже не сведают, и их ловитва, юже сокрыша, да обымет их; да падут под ногами рабов твоих и в попрание воем нашим да будут. Господи! не изнеможет у тебе спасати во многих и в малых; ты еси бог, да не превозможет противу тебе человек.
Боже отец наших! Помяни щедроты твоя и милости, яже от века суть: не отвержи нас от лица твоего, ниже возгнушайся недостоинством нашим, но помилуй нас по велицей милости твоей и по множеству щедрот твоих презри беззакония и грехи наша. Сердце чисто созижди в нас, и дух прав обнови во утробе нашей; всех нас укрепи верою в тя, утверди надеждою, одушеви истинною друг ко другу любовию, вооружи единодушием на праведное защищение одержания, еже дал еси нам и отцем нашим, да не вознесется жезл нечестивых на жребий освященных.
Господи боже наш, в него же веруем и на него же уповаем, не посрами нас от чаяния милости твоея и сотвори знамение во благо, яко да видят ненавидящий нас и православную веру нашу, и посрамятся и погибнут; и да уведят все страны, яко имя тебе господь, и мы людие твои. Яви нам, господи, ныне милость твою и спасение твое даждь нам; возвесели сердце рабов твоих о милости твоей; порази враги наши, и сокруши их под ноги верных твоих вскоре. Ты бо еси заступление, помощь и победа уповающим на тя, и тебе славу воссылаем, отцу и сыну и святому духу и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь».
В том состоянии раскрытости душевной, в котором находилась Наташа, эта молитва сильно подействовала на нее. Она слушала каждое слово о победе Моисея на Амалика, и Гедеона на Мадиама, и Давида на Голиафа, и о разорении Иерусалима твоего и просила бога с той нежностью и размягченностью, которою было переполнено ее сердце; но не понимала хорошенько, о чем она просила бога в этой молитве. Она всей душой участвовала в прошении о духе правом, об укреплении сердца верою, надеждою и о воодушевлении их любовью. Но она не могла молиться о попрании под ноги врагов своих, когда она за несколько минут перед этим только желала иметь их больше, чтобы любить их, молиться за них. Но она тоже не могла сомневаться в правоте читаемой колено преклонной молитвы. Она ощущала в душе своей благоговейный и трепетный ужас перед наказанием, постигшим людей за их грехи, и в особенности за свои грехи, и просила бога о том, чтобы он простил их всех и ее и дал бы им всем и ей спокойствия и счастия в жизни. И ей казалось, что бог слышит ее молитву.


С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что то новое, – вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему? – который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе: