Dark Messiah of Might and Magic

Dark Messiah of Might and Magic
Разработчики	Однопользовательская игра: Arkane Studios Floodgate Entertainment Многопользовательская игра: Kuju Entertainment
Издатели	Ubisoft Бука
Локализаторы	Бука Reanimedia
Дата выпуска	21 декабря 2006 Microsoft Windows 24 октября 2006 27 октября 2006 2 ноября 2006 Xbox 360 12 февраля 2008 17 июля 2008
Жанр	Action с элементами RPG
Возрастные рейтинги	BBFC: 15 ESRB: M (Mature) OFLC: MA 15+ PEGI: 18+ USK: 18
Платформы	ПК (Microsoft Windows), Xbox 360 (Elements)
Игровой движок	Source (модифицированный)
Режимы игры	одиночная игра, интернет
Системные требования	Минимальные ОС: Windows XP ОЗУ: 512 МБ Процессор Athlon/Pentium 4 2.6 ГГц Видеокарта: 128 МБ, DirectX 9.0 Оптический привод: 4x DVD-ROM HDD: 7 ГБ Рекомендуемые: Процессор: 3.2 ГГц ОЗУ: 1 ГБ Видеокарта: 256 МБ
Управление	ПК: клавиатура и мышь Xbox 360: геймпад

Dark Messiah Might and Magic (рус. Тёмный Мессия меча и магии) — компьютерная игра, разработанная компанией Arkane Studios и изданная Ubisoft. В то время, когда Arkane Studios разрабатывала часть игры, рассчитанную на одного игрока, Kuju Entertainment создавали режим мультиплеера. Игра вышла для Windows в 2006 году, версия для Xbox 360 вышла в 2008 под названием Dark Messiah Might and Magic: Elements.

Описание игры

Действие игры происходит в фэнтезийном мире Асхан (англ. Ashan). Игровой процесс представляет собой экшен от первого лица; в игру введены элементы RPG — игрок может развивать различные способности, такие, как ближний бой, стрельба из лука, скрытность, магические заклинания.

Главный герой — молодой человек по имени Сареф (англ. Sareth), который мечтает о приключениях и богатстве. Он является учеником могущественного мага Фенрига. Приключения Сарефа начинаются в городе Стоунхелм (англ. Stonehelm), когда он узнает о мистическом артефакте «Череп Теней».

Описание уровней игры

• Пролог

Первая миссия игры начинается в подземелье, в ходе которой Сареф со своим учителем Фенригом должен завладеть могущественным Кристаллом Шантири. Юноша проходит обучение и забирает Кристалл.

Когда учитель и Сареф возвращаются, Фенриг отправляет своего ученика в город Стоунхелм, чтобы тот помог Менелагу (знатному лорду Стоунхелма и давнишнему приятелю Фенрига) найти Череп Теней (так называемый Череп Седьмого Дракона), для чего ему (Менелагу) требуется Кристалл Шантири. Однако Фенриг не собирается отпускать юношу одного: он призывает девушку-демонессу Зану, которая «вселяется» в Сарефа, и тот получает возможность слышать её советы в своей голове.

• Глава 1

Врата Стоунхелма

Сареф прибывает в Стоунхелм. Подъезжая к городским воротам, он слышит разговоры крестьян, в панике перебирающихся в город. По их словам, на Стоунхелм идёт армия некромантов. Чтобы попасть в город, Сареф предъявляет рекомендательное письмо стражнику. В это время некроманты начинают штурм города. Сареф спасается бегством. На полпути к укрытию его просит о помощи стражник: юноша должен заменить наводчика баллисты и помочь уничтожить циклопа. Сареф поднимается, встает за баллисту и убивает циклопа. Люди торжествуют. Позже Сареф находит дорогу к особняку Менелага. Он добирается до ворот, где его встречает очаровательная девушка-маг. Сареф говорит с ней, и она представляется как Линна, племянница и ученица Менелага. В главном зале Сареф знакомится с самим Менелагом, тот рассказывает о Черепе Теней, а Линна, в свою очередь, о Тёмном Мессии и об Арантире — предводителе некромантов. Позже Линна и Сареф отправляются спать.

• Глава 2

Блеск холодной стали

Ночью Сарефа будит слуга и говорит, что на особняк напали некроманты. Поскольку прямой вход закрыт, Сарефу приходится прокладывать путь через подвал. Он добирается до крыши и проникает в комнату Менелага, где Линну и Менелага берут в заложники некромант и вурдалак. Сареф отвлекает некроманта, однако тот успевает его «заморозить», и юноша наблюдает следующую картину: Менелаг убивает мага-некроманта, но вурдалак, который напал на Линну, убивает Менелага и забирает Кристалл Шантири. Действие заклинания прекращается, и Сареф спешит в погоню за вурдалаком. Линна говорит, чтобы он о ней не беспокоился, и что они встретятся на корабле.

• Глава 3

По следам мертвеца

Сареф преследует вурдалака, добирается до убежища некромантов, где в руках Арантира и находится Кристалл. Юноше удаётся отвлечь Арантира и забрать Кристалл. Он спасается бегством через канализацию.

• Глава 4

Кровавое море

Сарефу снится странный сон. Он снова видит, как Фенриг снаряжает его в Стоунхелм; однако Фенриг заранее предсказывает, что Менелаг умрёт, а призванная Зана на самом деле является суккубом. Зана всё отрицает и говорит, что это видение наслал Арантир. Сареф встречается с Линной. Та просит вернуть корабль Менелага, захваченный некромантами. Сареф устраивает успешную диверсию и спускает трап, чтобы дать Линне и её команде подняться на корабль. Затем Сареф и Линна отбивают атаки некромантов и, наконец, отплывают.

• Глава 5

Храм Паука

Сареф попадает в Храм Паука, проходя через новых противников, орков, и в конце сталкивается с вождём их клана. В этой миссии у него появляется новое «оружие» — лук верхолаза, стрелы которого превращаются в веревки при попадании в деревянные поверхности, что позволяет взбираться в ранее недоступные места.

Встречается с новым персонажем — Дунканом, сталкивается с циклопом, которого игрок может по желанию убить (при этом даются призовые очки). Также в этой главе Сареф убивает дракона Пао-Кая и теряет спутницу Линну в «лапах» неожиданно прибывшего Арантира.

• Глава 6

Алтарь Черепа

Сареф попадает в Храм и сталкивается со статуей паука, в которой есть отверстия для кристаллов. Эти самые кристаллы герой и будет искать в течение всей миссии. В миссии Сарефу придётся столкнуться с множеством нежити: зомби, вурдалаки, и Лич, способный призывать зомби и колдовать молнии. Пройдя всех этих мертвецов, и заполнив статую паука, Сареф проходит до статуи богини, которая предоставляет ему последнее испытание в виде истребления стаи пауков. После получения черепа, игрока ждёт неприятный сюрприз в лице Арантира, который отбирает череп и убивает главного героя. По окончанию миссии проигрывается ролик в котором открывается, кто Сареф — сын Властелина демонов Кха-Белеха, который должен выпустить родителя из его тюрьмы, став тем самым «Темным мессией» из пророчества.

• Глава 7

Огонь в крови

Сареф воскрешен, благодаря Зане и силе черепа теней. Вместе с воскрешением, Сареф получает способность превращаться в демона. Предстоит выбраться из Храма. На этом пути он вернёт свои вещи, по желанию победит очередного циклопа, при этом без призовых очков, побегает от гигантского червя, мимоходом убивая десятки орков и гоблинов. После попадает на корабль, благодаря Дункану, который ждёт его с лодкой.

• Глава 8

Обитель Праха

Сареф попадает в город некромантов, через портал который мы уже видели, когда умыкнули кристалл Шантири. Ближе к концу миссии необходимо спасти Линну, которую мы считали погибшей, от гигантского паука, что Сареф и проделывает и по желанию, прислушавшись к Зане, можно убить Линну. Если вы пожелаете оставить её в живых, она попросит вас очиститься от дьявольской ауры — Заны. Если же послушать Зану и убить Линну (или просто оставить её в яме пауков), то в конце 9-й главы, при входе в некрополь, нам предстоит сразится с Линной-личем. Позже вы через портал возвращаетесь обратно в Стоунхелм.

• Глава 9

Пылающий город

В пылающем Стоунхелме, вам предстоит разобраться с немалым количеством вурдалаков, вынести очередного циклопа, а также встретить Перси, который проведет вас через закрытые двери. Перепрыгнув через сломанный мост, вы встаёте перед выбором (при условии, что Линна была спасена из ямы пауков): либо очиститься от спутницы в вашей голове (в этом случае вы получаете в награду 3 самых мощных оружия в игре: лук, посох и кинжалы, а так же возможность пользоваться найденным ранее мечом «Коготь дракона»), либо же остаться с ней до конца (тогда вы сохраните возможность перехода в облик демона). Во втором случае при входе в Некрополь героя ждет поединок с Линной, которая не простит Сарефу его нежелания расставаться с демонической сущностью. Таким образом все варианты прохождения делают невозможным выживание или же смерть обеих спутниц, в любом случае остается одна.

• Эпилог

В эпилоге вам представляется добраться в конце концов до Арантира, перебив ещё ряд его прислужников. Для решающей битвы Арантир призовет себе в помощь костяного дракона. Одолев Арантира и его союзника, вам предстоит сделать последний и самый важный выбор: возложить на алтарь Череп Седьмого дракона и продлить заточение отца Сарефа - Властелина демонов Кха-Белеха или же отнести Череп отцу, который с его помощью освободится и вместе с вами завладеет жалкими людскими душами. И то и другое можно сделать в сопровождении любой из спутниц, таким образом есть 4 варианта концовки: освобожденный Кха-Белех убьет Линну, либо вознаградит Зану и будет править миром вместе с сыном, а в случае его заточения Сареф провозглашает свое собственное царствие, оставаясь с с Заной, с Линной же очищает мир от зла.

Игровой процесс

Особенности

Интерактивное окружение

Игрок может перерезать верёвки и обрушивать на врагов тяжёлые предметы, ломать непрочные постройки, мощным пинком насаживать врагов на шипы. В игре можно найти бутыли с маслом, при помощи которых можно заживо сжечь врагов. На усмотрение игрока, эту жидкость можно поджечь заклинанием или горящей стрелой. У игрока есть возможность брать ящики, камни, табуретки и т. п. и бросать их во врагов. Противника также можно толкнуть ногой в желаемом направлении, в многочисленные ловушки и просто пропасти. В игре присутствует масса подобных способов уничтожения врагов. При помощи специального заклинания можно даже покрыть льдом участок земли, на котором враги будут поскальзываться и падать.

Боевая система

Игрок может блокировать удары противника щитом или оружием, наносить быстрые и слабые или мощные и медленные удары. Главный герой способен выучить заклинания холода, замораживающие противников. В игре присутствует достаточное количество костров, в которые можно толкнуть врага, чтобы тот загорелся. Научившись определённым умениям, игрок может прятаться в тени, и не поднимая шум, одним ударом убивать противника кинжалом. По ходу прохождения игры, Сареф получит возможность принимать облик демона, становясь при этом сильнее и быстрее. Пребывая в таком виде, игрок может использовать в качестве оружия только свои конечности (в том числе и хвост). Более того, каждая секунда стоит потери жизненной энергии, но зато за убитого противника здоровье пополняется.

Ролевая система

Ролевая система основывается на трёх «ветвях» навыков: Воин, маг и убийца. Каждая ветвь имеет два корневых навыка, ведущие к другим. Некоторые навыки имеют 3 степени развития. Навыки повышаются за счёт очков опыта, получаемых при прохождении игры. Деления на классы нет, таким образом игрок может развивать смешанные навыки.

Из основных характеристик присутствуют «здоровье», «mana», «урон» и «класс брони». В игре существуют предметы, позволяющие повысить некоторые из этих характеристик (кольца, зелья, особое оружие и т. д.). К примеру, «кольцо мудреца» позволяет увеличить запас маны на 10 пунктов.

В отличие от большинства игр в жанре фэнтези в Dark Messiah сведен к минимуму процесс развития персонажа и гринд (сбор) вещей. Опыт и какие-либо навыки не повышаются за убийство противников, а только за сюжетные события. Полностью отсутствует торговля, деньги, все игровые предметы можно только найти (а не купить), старые можно только выкинуть. Таким образом игра максимально сосредоточена на сюжете и боевой системе.

Отдельным пунктом следует выделить полоску адреналина. Она накапливается с каждым ударом игрока, нанесённым по врагу. На экране появляется специальный эффект, когда полоска заполняется полностью. Когда уровень адреналина достигнет максимальной отметки, у Сарефа есть возможность совершить смертельный удар (исключением являются боссы и некоторые другие враги).

Нелинейность

У игрока есть право выбора в некоторых ситуациях и в конце игры. Хотя игра является коридорным экшеном, в большинстве локаций есть много обходных путей, которые игрок по желанию может использовать: например если игрок владеет навыками ассассина он может обойти противников взломав потайную дверь, а если игрок владеет навыками воина он может просто пойти напролом, навязав противникам (часто многочисленным) бой.

Локализация на русский язык

Локализация на русский язык, была выполнена в 2006 году компанией «Бука» (Москва), при поддержке студии озвучания «Reanimedia» (Воронеж).

• Лицензирование проекта — Сергей Руденко, Дмитрий Никифоров
• Руководитель службы локализации — Андрей Ковалев
• Менеджер по локализации — Ирина Изотова
• Перевод — Алексей Пастушенко, Ирина Изотова
• Эксперт по звуку — Руслан Дмитриев

Актеры озвучания:

• Сареф — Михаил Каданин
• Линна — Дарья Фролова
• Занна — Ольга Зубкова
• Фенриг — Андрей Ярославцев, Борис Репетур
• Арантир — Олег Форостенко
• Кха-Белех — Никита Прозоровский
• Менелаг — Виктор Петров
• Аратрок — Александр Фильченко

Рецензии
Русские издания
Издание	Оценка
Absolute Games	76%
Игромания	8.5

Факты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Игра является продолжением сюжетной линии игры Heroes of Might and Magic V, а также её аддонов: Heroes of Might and Magic V: Hammers of Fate и Heroes of Might and Magic V: Tribes of the East. В Dark Messiah of Might and Magic рассказывается история сына Королевы Изабель и повелителя демонов Кха-Белеха, не знающего ничего о том, кто он на самом деле, и выращенного могущественным волшебником Фенригом (видимо, одним из тех демонопоклонников, которых уничтожал Арантир).
• Второе дополнение к Heroes of Might and Magic V — Heroes of Might and Magic V: Tribes of the East включает в себя кампанию, главным героем которой является Арантир — ключевой «злодей» в Dark Messiah of Might and Magic. Также там появляется «таинственный» Менелаг, о котором Арантир много раз слышал, как о самом главном маге-демонопоклоннике. Также в Золотом издании прилагается отдельная от игры миссия с названием Dark Messiah Mod, в которой сокращённо рассказывается эта история.
• Как и в Heroes of Might and Magic V действие разворачивается в мире Ashan, в русской локализации от Буки — Асхан, который не имеет никакой связи со всеми остальными играми вселенной Might and Magic.
• Дисковая и цифровая версии игры (включая распространяемую через Steam) устанавливают в систему французскую раскладку клавиатуры AZERTY, которая не отображается в настройках языков. Несмотря на многочисленные обращения покупателей, эта проблема официально так и не была устранена. Но проблему можно решить удалением французской раскладки из реестра Windows.
• Также в русской локализованной steam-версии Зана "заговорила" по-немецки. Этот дефект тоже так и не был исправлен.

Отрывок, характеризующий Dark Messiah of Might and Magic

– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.