Девтерокония

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Deuterocohnia»)
Перейти к: навигация, поиск
Девтерокония
Научная классификация
Международное научное название

Deuterocohnia Mez (1894)

Виды

Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе
</tr>
IPNI  [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_family=&find_genus=Deuterocohnia&find_species=&find_infrafamily=&find_infragenus=&find_infraspecies=&find_authorAbbrev=&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_publicationTitle=&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=gen&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch ???]

Девтерокония (лат. Deuterocohnia) — род растений семейства Бромелиевые. Ранее виды этого рода входили в род Аброметелла (Abromeitiella), однако после проведения современного ДНК-анализа эти виды были выделены в отдельный род.

Deuterocohnia является родом подсемейства Tillandsioideae семейства бромелиевые. Растения этого рода произрастают в Южной Америке, преимущественно в Аргентине и Бразилии, встречаются большей частью в расщелинах скал на высоте до 3000 м над уровнем моря.





Описание

Растения состоит из небольших розеток листьев от 10 до 25 см в диаметре. Растет медленно, образуя множество дочерних розеток, в естественных условиях образует кусты до 2 м в диаметре. Листья узкие, заостренные, некоторые виды с шипами по краям и на кончике листа, кожистые, с блестящей поверхностью. Цвет листьев от серо-зеленого до желто-зеленого. Цветет желтовато-белыми, желтыми или оранжевыми цветами, собранными на длинном цветоносе, растущим из центра розетки. После цветения розетка не отмирает, как у большинства бромелиевых, может цвести вторично.

Уход

Предпочитает солнечное место или полутень. Растение переносит засуху, но при умеренном поливе растет интенсивнее. Почва должна быть хорошо дренированная. Состав — смесь листовой, дерновой земли и речного песка в соотношении 1:1:2. с добавлением известковой крошки и древесного угля. Размножается семенами и делением куста. Семена высевают поверхностно в легкий грунт, состоящий из листовой земли и песка (1:1). Увлажняют, и проращивают при t=15-18 °C.

Виды

По информации базы данных The Plant List, род включает 18 видов[2]:

Напишите отзыв о статье "Девтерокония"

Примечания

  1. Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
  2. [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Bromeliaceae/Deuterocohnia/ Deuterocohnia(англ.). The Plant List. Version 1.1. (2013). Проверено 9 августа 2016.

Ссылки

  • zelenaya-kniga.ru/2012/encyklopediya-komnatnyh-rasteniy-ot-a-do-ya/abrometella-opisanie-foto-i-uhod-za-komnatnyim-rasteniem
  • www.llifle.com/Encyclopedia/BROMELIADS/Family/Bromeliaceae/14690/Deuterocohnia_brevifolia_f._chlorantha
  • fcbs.org/pictures.htm

Отрывок, характеризующий Девтерокония

– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»