Немецкое еженедельное обозрение

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Die Deutsche Wochenschau»)
Перейти к: навигация, поиск
Немецкое еженедельное обозрение
Die Deutsche Wochenschau
Жанр

документальный фильм

Композитор

Франц Фридль (главн. муз. редактор), Рихард Вагнер, Ференц Лист, Герберт Виндт, Норберт Шульце

Страна

Третий рейх

Год

1940—1945

IMDb

ID 0035803

К:Фильмы 1940 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Немецкое еженедельное обозрение» (нем. Die Deutsche Wochenschau) — немецкий пропагандистский киножурнал времён Второй мировой войны, выпускавшийся в 1940-1945 годах. Демонстрировался в кинотеатрах перед просмотром кинофильмов в обязательном порядке (обычно ему предшествовал «культурный фильм» — краткая развлекательная кинопрограмма). Еженедельно рассылалось по 2000 фильмокопий, плюс копии на иностранных языках для союзников, нейтральных стран, оккупированных территорий и лагерей военнопленных.

Хотя киножурналы сохранились не полностью, до сегодняшнего дня они представляют собой значительную часть кинохроники времён Третьего рейха.





История

Регулярные еженедельные передачи с обзором новостей выходили в Германии и раньше. Одним из ранних примеров является программа Messter-Woche фирмы Oskar Messter, выходившая с 1914 г. С начала 1930-х гг., с появлением звукового кино, появилось несколько звуковых еженедельных обозрений разных кинокомпаний: Ufa-Tonwoche, Deulig-Tonwoche, Fox Tönende Wochenschau и Emelka-Tonwoche.

После прихода к власти нацистов программы новостей приобрели чётко выраженную нацистскую направленность. С 1935 года частные кинопрограммы находились под контролем основанного Геббельсом «Deutsches Film-Nachrichtenbüro». В 1939 году новое Deutsche Film-Nachrichtenbüro было выделено из «Немецкого центра еженедельных новостей при министерстве народного просвещения и пропаганды» (Deutsche Wochenschauzentrale beim Reichsministerium für Volksaufklärung und Propaganda). Это означало, что при формальной самостоятельности четыре немецких еженедельных программы разрабатывались при прямом вмешательстве министерства пропаганды. Отдельные фирмы были целиком подчинены данной организации, как экономически, так и в таких мелочах, как набор персонала.

С середины июня 1940 г. программы новостей, которые готовились различными фирмами, объединены под общим названием Die Deutsche Wochenschau (начиная с № 512). В ноябре 1940 года производство новостей было подчинено фирме Ufa.

До ноября 1943 г. «Немецкое еженедельное обозрение» изготавливались в главном здании киностудии Ufa в центре Берлина, затем, когда здание серьёзно пострадало при бомбардировке, производство переместилось в подвал соседнего здания. В начале июня 1944 г. производство было перемещено за пределы Берлина в посёлок Буххорст. С декабря 1944 года (с № 746) выходило раз в две недели (не все копии за указанный период сохранились), последний выпуск вышел 22 марта 1945 года (№ 755).[1]

Производство и характеристика

Большая часть выпусков «Немецкого еженедельного обозрения» отводилась пропагандистскому освещению военных действий немецких войск. Для каждой кампании создавалась отдельная команда кинооператоров (некоторые погибли на фронте во время съёмок).

Ведущим передач был Гарри Гизе, который ранее вёл еженедельные обозрения фирмы Tobis; в 1943/1944 его временно заменял Вальтер Таппе. Главным редактором был Генрих Рёлленберг, а после того, как он попал в опалу у Геббельса — Фриц Деттман. Композитор Франц Р. Фридль был музыкальным редактором. Хотя в съёмках участвовало много кинооператоров, за съёмки Гитлера отвечал его личный оператор Вальтер Френц.

Музыкальная заставка к выпускам представляла собой вариацию на тему «Песни Хорста Весселя». Сразу вслед за ней первоначально исполнялась мелодия «Французские фанфары» (вариация на тему песни «Стража на Рейне»). После нападения на СССР вместо «Французских фанфар» стали исполнять «Русские фанфары» — фрагмент из «Прелюдий» Ф. Листа.

В передачах использовались некоторые характерные пропагандистские клише, которые со временем стали навязчивыми. Так, почти в каждом выпуске, посвящённом восточной кампании, Гарри Гизе говорил что-то вроде «вот так живут рабочие и крестьяне в большевистском раю» и сопровождал эти слова сценами бедно одетых жителей, видами землянок и бараков, кадрами разрушений. При этом зачастую вся ответственность за разрушения (которые могли быть вызваны боями) в советских городах возлагалась на самих «большевиков», придерживавшихся тактики «выжженной земли». При изображении советских военнопленных обычно выбирались лица азиатской или еврейской внешности.

Набор используемых мелодий был невелик, и это со временем стало дезориентировать зрителя, снижая пропагандистский эффект: так, один и тот же марш сопровождал и кадры вступления немецких войск в Киев (выпуск № 577), и кадры поспешной эвакуации немецкого гражданского населения из Кёнигсберга на кораблях из самого последнего выпуска.

Другие новостные киножурналы

Помимо весьма популярного еженедельного обозрения, в гитлеровской Германии существовали и другие новостные киножурналы:

  • Ufa-Tonwoche (10 сентября 1930 — 19 июня 1940, Nr. 1-511)
  • Deulig-Tonwoche (6 января 1932 — февраль 1939; Nr. 1-370)
  • Tobis-Wochenschau (1938—1940; до этого — Bavaria-Wochenschau)
  • Fox’ Tönende Wochenschau (1930—1940 и 1950—1978)
  • Ufa-Europa-Woche (Februar 1944 — январь 1945; Nr. 50-100)
  • Ufa-Auslands-Tonwoche (1943—1945)
  • Descheg-Monatsschau (март 1942 — апрель 1944; Nr. 1-26)
  • Panorama-Farbmonatsschau (1944—1945)

См. также

Напишите отзыв о статье "Немецкое еженедельное обозрение"

Ссылки

  • [www.shoa.de/content/view/112/127 Die Wochenschau als Mittel der NS-Propaganda] auf [www.shoa.de shoa.de]
  • [www.wochenschau-archiv.de Wochenschau-Archiv: Streams zum Ansehen]
  • [www.wochenschauen.de/ Wochenschauen von 1939 bis 1945]
  • [www.deutsche-wochenschau.de/ Deutsche Wochenschau GmbH]
  • [www.filmportal.de/df/ce/Artikel,,,,,,,,F43C9C9AA44AB879E03053D50B3748AC,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,.html Die Geschichte der deutschen Wochenschau] (Artikel auf filmportal.de)
  • [www.youtube.com/view_play_list?p=9DC23D465279749E «Deutsche Wochenschau» с русским переводом] (URL править)

Примечания

  1. [einestages.spiegel.de/external/ShowTopicAlbumBackground/a1677/l2/l0/F.html#featuredEntry Artikel im Spiegel]

Отрывок, характеризующий Немецкое еженедельное обозрение

Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.