División 250
| División 250 | |
| Жанры | |
|---|---|
| Годы |
1991—н.в. |
| Страна | |
| Город |
Валенсия |
| Язык песен |
испанский |
| Состав |
Мануэль Кандуэла (вокал) |
División 250 (исп. Дивизия 250) — испанская панк-рок-группа, играющая в стиле «рок против коммунизма»[1] и придерживающаяся расистской и неонацистской идеологии[2]. Основана в 1991 году.
История
В сентябре 1991 года группа была основана валенсийским политиком Мануэлем Кандуэлой, бывшим членом военизированной экстремистской группировки «Аксьон радикаль» (исп. Acción Radical), которая была причастна к ряду актов насилия в провинции Валенсия в 1990-е годы[3]; в настоящее время председателем движения «Национальная демократия». Названа в честь 250-й пехотной дивизии вермахта, участвовавшей во Второй мировой войне и составленной из испанских добровольцев. Группа пережила ряд подъёмов и спадов: в 1992 году в Испании был расцвет движения неонацистов. С тех пор, однако, популярность группы не слишком высока по причине спада движения неонацистов.
В настоящее время группа продолжает давать концерты, но при этом отрицает свою поддержку нацистов и расистов[4][1][2].
Напишите отзыв о статье "División 250"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.movimientocontralaintolerancia.com/html/Admin/verNoticia.asp?cod=689&esBusq=True Skingirls: protagonistas en el movimiento neonazi español] (исп.)
- ↑ 1 2 [www.antoniosalas.org/index.php?page=031314 Grupos musicales skinhead en España e Iberoamérica] (исп.)
- ↑ [www.webislam.com/default.asp?idn=8342 El Mundo cae en la trampa de una campaña racista promovida por el partido ultraderechista Democracia Nacional] (исп.)
- ↑ [www.antifeixistes.org/3334_encontre-neonazi-alacant-organitzat-lassociacio-ultra-alfonso.htm Encontre neonazi a Alacant organitzat per l'associació ultra Alfonso X] (каталан.)
Отрывок, характеризующий División 250
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
