Doom (игра, 2016)

Об игре 1993 года см. Doom.

DOOM
Разработчики	id Software Certain Affinity (мультиплеер) Escalation Studios (SnapMap)
Издатель	Bethesda Softworks
Локализатор	СофтКлаб
Создатели Руководители Марти Стрэттон Хьюго Мартин Продюсеры Марти Стрэттон Брэд Бремлетт Геймдизайнеры Тим Уиллитс Джейсон О'Коннель Сценарист Адам Гаскоин Программисты Роберт Даффи Тьяго Соуза Билли Хан Художник Хьюго Мартин Композиторы Мик Гордон Ричард Девайн
Часть серии	Doom
Дата анонса	7 мая 2008 (как анонс Doom 4) 10 июня 2014 (как анонс DOOM)
Дата выпуска	13 мая 2016
Жанр	шутер от первого лица
Возрастные рейтинги	ESRB: M — Mature PEGI: 18+ USK: 18
Платформы	Windows Xbox One PlayStation 4
Игровой движок	id Tech 6
Режимы игры	однопользовательский, многопользовательский
Сайт	[doom.com/ru/ официальный сайт]

DOOM (также известна как Doom 4) — мультиплатформенная компьютерная игра в жанре шутера от первого лица, являющаяся перезапуском одноимённой серии. Разработана компанией id Software совместно со студией Certain Affinity и издана Bethesda Softworks 13 мая 2016 года. Игра вышла на Windows, Xbox One и PlayStation 4.

Геймплей

Игровой процесс представляет собой шутер от первого лица. В игре имеются главные слагаемые серии: мощное оружие, множество демонов и быстрое перемещение. Игрок способен перемещаться по всему уровню: в игре есть не только коридоры, но и открытые местности. Главная задача — уничтожение масс противников с помощью оружия. «Здоровье» и прочие бонусы выпадают из трупов врагов, мотивируя игрока к кровавому «ближнему бою». Оружия много, и игрок волен носить за спиной целый арсенал, никак не влияющий на скорость перемещения. Противников можно уничтожать как из стрелкового оружия, так и с помощью бензопилы и даже в рукопашную (в игре предусмотрено анимированное добивание ослабленных противников). Сами противники обладают различным арсеналом, а также давят игрока числом. Помимо стрельбы, игрок должен будет выполнять простые задачи.

Действие происходит в футуристическом индустриальном окружении (на гигантской марсианской базе), а также на открытых панорамах Марса и Ада.

В мультиплеере игрокам представлены традиционные режимы: deathmatch, контроль территории, захват флага и командная арена.

Также в игру был введён редактор уровней «Doom SnapMap». С его помощью игроки могут создавать собственные карты для многопользовательских баталий.

Сюжет

Сюжет игры схож с сюжетами прежних игр серии. «Объединённая аэрокосмическая корпорация», базирующаяся на Марсе, в результате экспериментов по получению энергии открывает портал в Ад. Одна из команд, посланных на его исследование, находит там саркофаг с запечатанным воином и перемещает его на Марс. Тем временем Оливия Пирс — высокопоставленный учёный корпорации, страдающая мучительной неизлечимой болезнью — заключает пакт с силами Ада и устраивает в комплексе аварию, превратившую весь персонал корпорации в адских тварей. Директор комплекса — киборг Сэмюэл Хайден (ранее был человеком, однако из-за болезни был вынужден «переселиться» в кибернетическое тело), не пострадавший от аварии — распечатывает саркофаг с воином по имени Солдат Рока; здесь начинается игра, а воин является её протагонистом. Он путешествует по комплексу корпорациии до момента, пока Оливия Пирс с помощью переносного аргент-генератора не активирует портал в другое измерение, в который засасывает протагониста. Игрок попадает в Ад, где находит гробницу, в которой Солдат Рока был запечатан изначально, после чего возвращается обратно на Марс. Доктор Хайден встречается с протагонистом и говорит, что разгадка, а также средство окончания вторжения, возможно находится в личной лаборатории Оливии Пирс. В вышеупомянутой лаборатории Солдат Рока находит артефакт под названием «Спиральный камень», который показывает ему видение предмета под названием «Горнило», способного окончательно закрыть проход между Марсом и Адом. Вернувшись в другое измерение, протагонист путешествует по регионам Ада, уничтожая легионы адских тварей, и, в конечном итоге, находит Горнило. После Хайден возвращает его на Марс и, жертвуя Вегой, отправляет его к ядру портала. Там Солдат Рока при помощи Горнила закрывает портал в Ад и убивает Оливию Пирс, принявшую форму демона, известного как Арания Императрикс. После победы Хайден телепортирует протагониста на Марс и обездвиживает его. Забрав Горнило, доктор говорит, что воин перестал быть нужен корпорации, которая продолжит исследования по получению энергии из Ада. После слов: «Мы ещё встретимся», Хайден активирует межпространственный силок, после чего игра заканчивается демонстрацией логотипа «Doom».

Разработка

Разработка Doom

Джон Кармак намекнул на существование игры ещё на QuakeCon в августе 2007 года. Официальный анонс состоялся 7 мая 2008 года. Тодд Холленсхед, генеральный директор id Software, предположил, что игра будет своеобразным ремейком второй части, действие развернётся на Земле, а геймплей вернётся к оригинальным играм серии.

Разработка велась с 2008 по 2013 год без каких-либо официальных пресс-релизов о процессе разработки игры. Основными сведениями по разработке, доступными в этот период времени, являются интервью и заявления Джона Кармака и Тодда Холленсхеда.

В июне 2009 года id Software, к этому времени разрабатывавшая игру Rage, была приобретена компанией ZeniMax Media. Издателем Rage и всех будущих игр студии стала Bethesda Softworks. В 2011 году, после выхода игры, все силы студии, по заявлению Кармака, были переброшены на Doom. Примерно в это время разработка новой игры была начата заново. В ноябре 2013 Джон Кармак покинул id Software и перешёл в Oculus VR.

В апреле 2013 года Kotaku опубликовал разоблачающую статью о том, что Doom попал в «производственный ад». В статье написано, что новый Doom пострадал от безответственности. Игра должна была рассказать историю появления Ада на Земле, а сам сюжет по кинематографичности и духу походил на серию Call of Duty. Версия 2011 года была названа «посредственной, разбитой и беспорядочной». Дизайнер Тим Уиллитс прокомментировал это так: «У каждой игры есть душа. У каждой игры есть дух. У Doom нет ни того, ни другого».

Перезапуск разработки

После того, как разработка началась повторно, Уиллитс заявил, что команда по-прежнему нацелена на игру в серии Doom. Хотя было не ясно, идёт ли речь именно о Doom. 19 февраля 2014 года Bethesda заявили о том, что все, кто сделал предзаказ новой Wolfenstein: The New Order, получат доступ к бета-версии новой части Doom, которая теперь называлась просто DOOM. Это была закрытая бета-версия мультиплеера, прошедшая с 31 марта по 4 апреля 2016 года.

В июне 2014 года на выставке E3 был показан тизер-трейлер игры. Полная версия трейлера была показана на закрытой презентации игры на QuakeCon 17 июля, дабы обезопасить и без того нестабильный проект от ещё больших слухов. Многие из просочившихся слухов, впрочем, подтвердились. Так, в игре появилась система ближнего боя и добиваний, возможность использовать части тел персонала для открытий дверей. Сам геймплей также оказался свободным: в игре появилась возможность совершать двойные прыжки и взбираться на уступы. 19 июля 2014, ведущий графический инженер Crytek Тьяго Соуза покинул студию и присоединился к команде id Tech 6 и новому Doom. На прошедшей в июне 2015 года выставке E3 была показана 15-минутная демонстрация геймплея. И хотя подавляющее большинство встретили новую игру с восторгом, некоторые критики назвали Doom «слишком жестоким».

id Software назвали самой большой проблемой в разработке игры то, что им было необходимо создать продукт, способный конкурировать с такими современными гигантами жанра, как серии Battlefield и Call of Duty. Популярность серии сильно упала, ведь последняя игра в серии вышла ещё в 2004 году. Также разработчики отметили, что было непросто сохранить верность корням, но в то же время создать что-то своё, уникальное. По словам продюсера игры, Марти Страттона, для решения этих проблем они обратились к разработчикам из Bethesda Game Studios, так как считали, что они «прошли через подобное во время работы над Fallout 3». На QuakeCon 2015 было отмечено, что игра будет работать в формате Full HD при 60FPS, так как это является «неотъемлемой частью игрового процесса».

Игровой движок использует графический API OpenGL (поддерживается Vulkan). В минимальных системных требованиях разработчики указали модели видеокарт GeForce GTX 670 и Radeon HD 7870. При высоких графических настройках — GeForce GTX 970 и Radeon R290. Чтобы получить плавную смену кадров в разрешении Full HD при максимальных настройках, лучше использовать видеокарты с 4 ГБ видеопамяти. Для запуска потребуются 8 ГБ ОЗУ и ЦП уровня Intel Core i5-2400 или аналогичный AMD FX-8320 (в рекомендованных стоят Intel Core i7-3770 или AMD FX-8350), а также 55 ГБ свободного места. Doom не входит в маркетингово-технические программы от компаний AMD и Nvidia, но они выпустили свежие версии драйверов Crimson Edition 16.5.2 Hotfix и 365.19 WHQL, предназначенные для новых проектов.

В игре была установлена антипиратская защита Denuvo, что, однако, не помешало хакерам из команды CPY обойти её (без прямого взлома) уже через три месяца после релиза.

Отзывы критиков

Рецензии
Рейтинг на основании нескольких рецензий
Агрегатор	Оценка
GameRankings	(PC) 85,38 % (PS4) 85,82 % (XONE) 89,04 %
Metacritic	(PC) 85 % (PS4) 85 % (XONE) 87 %
Иноязычные издания
Издание	Оценка
Destructoid
EGM
Game Revolution
GameSpot
GamesRadar
IGN
PC Gamer (US)	88%
Polygon
VideoGamer
Digital Spy
The Escapist
Giant Bomb
The Guardian
Русские издания
Издание	Оценка
3DNews
IGN Россия	(PS4)
Kanobu.ru
Riot Pixels	86%
Игромания
Игры@Mail.Ru
Навигатор игрового мира

Игра получила высокий пользовательский рейтинг, набрав около 92 % позитивных оценок в Steam. Рецензенты отмечают динамичность игры, высокое качество графики, большое количество насилия («кровавый шутер от первого лица не для слабонервных») и преемственность с классическим Doom 1993 года. На Метакритике PC-версия получила 85 из 100 баллов, а в русскоязычном сегменте 87 из 100 баллов, что говорит об отличном результате не только среди игроков, но и среди профильной прессы. Газета.Ru отмечает, что после анонсов на E3 никто себе не мог представить, что разработчики сдержат обещания и сделают полную противоположность нынешним шутерам. Но вышло именно так, потому что новый Doom взял за основу все идеи оригинальной игры и смог сохранить всем полюбившуюся атмосферу. Журнал Digital World поставил оценку 4/5 и выделил следующие достоинства: отменные перестрелки, атмосфера прошлых Doom, хорошая стилистика, бодрый мультиплеер; недостатками же являются законы «старой школы». 3DNews выделяет широкие возможности графики, а также дизайн окружения, оружия и монстров, саундтрек с отсылками к 1993 году, динамичные сражения и исследование локаций; к недоработкам отнесён только мультиплеер. IGN Russia оценивает на 8,5 из 10, подчёркивая, что в игре нет современных штампов, есть отличное сочетание старого и нового и это действительно классика жанра; в минусах — долгие загрузки и не всегда удачные чекпоинты. По данным Valve, DOOM лидировала в чарте Steam вторую неделю после запуска. Согласно статистике сервиса SteamSpy, на 10 августа 2016 года, продано более 1 млн. копий. Кроме того, игра несколько раз возглавляла Топ-10 самых популярных игр в Великобритании.

Ссылки

• [doom.com/ru/ Официальный сайт игры] (рус.)
• [bethsoft.com/ru/games/doom Страница игры] (рус.) на сайте издателя Bethesda Softworks
• [www.softclub.ru/games/23357-doom Страница игры] (рус.) на сайте локализатора «СофтКлаб»

Отрывок, характеризующий Doom (игра, 2016)

– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…