Doom 3

Doom 3
Разработчик	id Software
Издатели	Activision 1С
Дата выпуска	ПК (Microsoft Windows): 3 августа, 2004 12 августа, 2004 13 августа, 2004 </sup></small> 10 декабря, 2004 16 октября, 2012 BFG Edition 19 октября, 2012 BFG Edition 31 октября, 2012 BFG Edition Xbox: 3 апреля, 2005 8 апреля, 2005 Xbox 360: 16 октября, 2012 19 октября, 2012 PlayStation 3: 16 октября, 2012 19 октября, 2012
Версия	1.3.1 (2 февраля 2007)
Жанр	Шутер от первого лица, survival horror
Возрастные рейтинги	ESRB: M — Mature PEGI: 18+
Платформы	Microsoft Windows, Linux, Mac OS X, Xbox
Игровой движок	id Tech 4 (Doom 3 engine)
Системные требования	процессор 1.5 ГГц или лучше, 384 Мб RAM (512 Мб RAM для Mac), 64 Мб видеокарта, 2 ГБ места на диске, 8x CD-ROM.

Doom 3 (с англ. — «рок, обречённость, погибель») — научно-фантастический шутер от первого лица в жанре survival horror, разработанный компанией id Software и изданный Activision в 2004 году. В России локализован и издан компанией 1С. Действие игры происходит в 2145 году в научно-исследовательском центре Объединённой аэрокосмической корпорации (UAC) на Марсе. «Doom 3» является ремейком оригинальной игры «Doom», но с новой графикой и игровым движком.

Игра была разработана для операционных систем Microsoft Windows и портирована на Linux в 2004 году, а пять месяцев спустя её также выпустили на Mac OS X (портирована компанией Aspyr) и Xbox (совместно с Vicarious Visions). Версия для Xbox по графике похожа (с меньшей детализацией) на оригинал, но в ней присутствует дополнительный кооперативный (совместный) режим для двух игроков через Xbox Live.

Успех игры способствовал тому, что в 2005 году к игре было выпущено дополнение — «Doom 3: Resurrection of Evil», разработанное совместно компаниями id Software и Nerve Software, а 21 октября 2005 по мотивам игры вышел художественный фильм «Doom», дистрибьютером которого выступила компания Universal Pictures.

История создания игры

В июне 2000 года Джон Кармак обнародовал внутренний план id Software, включавший в себя ремейк игры «Doom» с использованием технологий нового поколения. Этот план вскрыл противоречивое отношение к новой разработке внутри самой компании. Двое из владельцев id Software — Кевин Клауд и Адриан Кармак — отрицательно относились к идее создания ремейка «Doom», считая, что id слишком часто возвращается к старым формулам. Однако, учитывая тёплый приём публикой игры «Return to Castle Wolfenstein» и последние достижения в технологии рендеринга, большинство сотрудников согласилось с тем, что создание ремейка — верная идея, предъявив Кевину и Адриану ультиматум: «Позвольте нам сделать ремейк „Doom“ или увольте нас». После относительно «бескровной» конфронтации (хотя художник Пол Стид), один из зачинщиков, в расплату за это был уволен) было заключено соглашение о работе над «Doom 3».

Разработка началась в конце 2000 года, сразу по завершении «Quake III: Team Arena». В 2001 году результаты работы были впервые показаны широкой публике на выставке MacWorld Expo в Токио. В 2002 году игра была представлена на выставке E3, в ходе которой был показан демонстрирующий игру 15-минутный ролик, принесший авторам пять наград выставки. Вскоре после E3 альфа-версия игры случайно была помещена на одном из дисков, выпущенных ATI Technologies для демонстрации способностей своих видеокарт и быстро распространилась по Интернету (из-за этой утечки id разорвала партнёрские отношения с ATI и выбрала в качестве партнера конкурента ATI, nVidia). Игра была также показана и на следующих выставках E3 в 2003 и 2004 годах, хотя на веб-сайте id Software не было сведений о проекте Doom 3 до осени 2003 года. Согласно некоторым комментариям Джона Кармака, разработка заняла больше времени, чем ожидалось. Вначале планировалось выпустить игру в то же время, что и две другие ожидаемые игры, Halo 2 и Half-Life 2, на Рождество 2003 года. Однако ни одна из этих игр не была выпущена вовремя, к Рождеству.

Разработка Doom 3 была завершена 14 июля 2004 года, а следующим днем, 15 июля 2004 года, пришло подтверждение о выпуске версии для Mac OS X. Doom 3 была выпущена в США 3 августа 2004 года. В дополнение к этому, 4 октября 2004 года была выпущена версия для Linux. В полночь в день выпуска игру начали продавать в избранных магазинах. Игра была выпущена для остальных стран 13 августа 2004 года (кроме России и других стран бывшего СССР, где официальная локализация была задержана на 4 месяца, до 10 декабря 2004 года).

За два дня до официального выпуска Doom 3 была нелегально выпущена сторонними группами в Internet, где она стала, возможно, самой быстро нелегально распространяющейся игрой всех времён. Так как игра была сориентирована на одиночный режим, необходимость ввода серийного номера для игры в многопользовательском режиме слабо сдерживала нелегальное распространение игры. Другими факторами, оказавшими сильное влияние на нелегальное распространение, были долгое ожидание Doom 3 и задержка в выпуске игры за пределами США.

Особенности

Согласно Джону Кармаку, главному разработчику графического движка игры в компании id, «треножником» особенностей в технологии Doom 3 являются:

• объединённое освещение и тени;
• комплексные анимации и скрипты, которые могут похвастаться полностью динамическим попиксельным освещением в реальном времени и стенсильными тенями;
• GUI-поверхности, добавляющие в игру дополнительную интерактивность.

Ключевым аспектом графического движка Doom 3 являются объединённое освещение и тени. Вместо того, чтобы высчитывать освещённость объектов и текстур светом во время создания карты и сохранять эту информацию в данных карты, большая часть источников освещения высчитывается «на лету», в реальном времени во время игры. Это позволяет источникам света отбрасывать тени даже на нестатичные объекты, такие как монстры или механизмы, что было невозможно со статичными картами освещения. Недостатком этого подхода является неспособность движка отображать мягкие тени и глобальную освещённость.

Чтобы создать более фильмоподобную атмосферу, id вставила в процесс игры много анимированных роликов на движке игры, показывающих монстров, нападающих на игрока из засады или просто крадущихся рядом.

Чтобы увеличить интерактивность с игровым миром, id разработала сотни анимированных экранов для компьютеров в игре. Вместо использования простой кнопки «использовать», прицел превращается в указатель мыши при наведении на экран такого дисплея, позволяя игроку таким образом нажимать на отдельные кнопки на этом экране.

Сюжет

Как и в сюжете первого Doom, игра сфокусирована на солдате, прибывшем на Марс и назначенном на должность охранника. Но в этот раз id Software наняла профессионального писателя-фантаста Мэтью Костелло (Matthew Costello), чтобы он написал сценарий и помог создать раскадровку для всей игры. id сфокусировала усилия на пересказе истории и создании напряжённого чувства ужаса. События и атмосфера игры пронизаны духом фильмов Джеймса Кэмерона «Чужие» и «Живые мертвецы» Джорджа Ромеро.

В отличие от предыдущих игр id, в Doom 3 присутствуют скриптовые сцены, подготавливающие игрока к действиям. Примерно как и в остальных научно-фантастических играх-хоррорах, таких как System Shock, System Shock 2, Aliens versus Predator 2 по базе разбросаны сотни текстовых, аудио- и видеосообщений. Сообщения представляют собой внутреннюю электронную почту и аудиосообщения, которыми обмениваются сотрудники лабораторий, администраторы, обслуживающий персонал и сотрудники службы безопасности марсианской базы. Сообщения отражают чувства и заботы людей на марсианской базе и постепенно раскрывают информацию о происходящих в игре событиях. Видеокабинки и телевизионные экраны показывают галактические новости, государственную пропаганду, информацию для посетителей и техническую информацию о базе.

Предыстория

История Doom 3 сконцентрирована на открытии древних руин на поверхности Марса. В табличках, найденных на этих участках раскопок, записано, как древняя марсианская раса разработала одну из форм технологии телепортации. Создав устройство телепорта, они заинтересовались неким измерением, через которое происходит перемещение. Стремясь изучить это загадочное место, они сконструировали ещё один телепорт («Врата»), перемещающий материю в это измерение и обратно. Активировав второй телепорт, они слишком поздно осознали, что другое измерение (сильно напоминающее Ад в христианском представлении) начало поглощать их мир. После вторжения демонов эта инопланетная раса, пожертвовав жизнями многих представителей своего общества, создала оружие, известное как Душекуб. Этот артефакт, будучи заряженным душами множества членов этой расы инопланетян, был использован их самым сильным воином для победы над демонами и для того, чтобы запереть тех в Аду.

Сделав это, остатки инопланетной расы написали предупреждения всем, кто в будущем прилетит на Марс, предупреждая их не воссоздавать эту технологию, чтобы избежать повторного вторжения из Ада. После этого они, спасаясь с Марса, телепортировались в неизвестное место; существуют намеки, что как минимум некоторые из них перебрались на Землю и что люди являются их потомками. Также упоминается, что когда-то давно демоны присутствовали на Земле, но по неизвестным причинам были вынуждены покинуть её, и теперь хотят вернуться назад.

Позже исследователи государственной Объединённой Аэрокосмической Корпорации (ОАК, в оригинале Union Aerospace Corporation — UAC), обнаружив Душекуб и древние письмена, использовали их для воссоздания той же самой технологии телепортации. После того как учёные, поддерживаемые научным руководителем Малькольмом Бетругером (шутка разработчиков: «Betrüger» в переводе с немецкого — «предатель», «обманщик») обнаружили, что они открыли врата в адское измерение, они решили продолжать исследования дальше, посылая туда исследовательские команды и даже захватывая живые экземпляры местной фауны, ценой большого числа человеческих потерь. Телепортационные эксперименты также оказывали странное и тревожащее влияние на персонал исследовательского комплекса Дельта, в котором эти эксперименты проводились. Учёные и рабочие, находившиеся в неведении о природе работ, проводимых доктором Бетругером и его командой, часто сообщали о странных феноменах и подозрительных несчастных случаях на производстве. Дух паранойи и страха распространился по всей базе, заставляя многих рабочих просить либо о переводе на другую планету, либо о большем присутствии солдат охраны, а также оружии, доступном для них самих.

В игре

15 ноября 2145 года с Земли на Марс прилетел сопровождаемый телохранителем генеральный инспектор Эллиот Свонн, посланный советом директоров ОАК для расследования событий на базе, а также солдат пополнения (протагонист). Между Свонном и Бетругером возник конфликт, в ходе которого Свонн обвинил Бетругера в незаконных экспериментах и грозился отстранить учёного от работы. Тем временем, солдат знакомится с Марс-Сити (центральный сектор марсианской базы), встречается с командиром охраны, сержантом Томасом Келли, и получает своё первое задание: найти доктора Джонатана Иши, пропавшего члена научной команды Дельта. Пройдя по подземному уровню солдат отыскивает учёного в старом здании связи. Тот рассказывает ему о существовании дьявола в ином измерении.

За некоторое время до этого, Бетругер отнес Душекуб в Ад и привел в действие главный телепорт, благодаря чему демоны вторглись на Марс. Вторжение Ада на марсианскую базу вырвало из преисподней множество бестелесных погибших душ, пожравших души населения базы и сделавших их частью Ада, представленного многочисленными зомби и ужасающе изуродованными человекообразными организмами. Тех же, кто пережил первую волну вторжения, демонические силы пытаются выслеживать и деморализовать, устраивая ловушки и убивая людей по одному. Большая часть солдат, выживших после первой волны атаки, была уничтожены демонами и зомби.

Однако несколько человек выжили и в этой атаке, в числе них оказались Свонн со своим телохранителем Джеком Кэмпбеллом и сам морпех, с боем прошедший по базе до центра связи, где в зависимости от решения игрока можно вызвать подмогу, либо послушать Свона и не вызывать её (в этом случае появившийся на экране Бетругер говорит, что сам вызовет подкрепления). Пытаясь воссоединиться с отрядом сержанта Келли в комплексе Дельта, солдат узнаёт, что Бетругер решил уничтожить вызванные десантником подкрепления, которые были на пути к Марсу, и использовать их корабли для того, чтобы демоны смогли проникнуть на Землю и завоевать её. В Дельте солдат обнаруживает, что солдаты сержанта превратились в монстров, а сам Келли связывается с солдатом и сообщает ему, что в комплексе Дельта слишком опасно и что он идёт в ремонтные помещения. Продвигаясь по комплексу десантник находит выжившего — бывшего помощника Бетругера, доктора Йена Маккормика, от которого узнаёт о Душекубе и о портале в Ад, где был спрятан артефакт. Портал находился в 4 секторе комплекса Дельта.

Добравшись до 4 сектора комплекса Дельта, солдат находит Главный Телепорт, но Бетругер использует технологию телепортации для перемещения солдата в Ад, где, как он надеялся, того ждет смерть от когтей и зубов орд демонов. Однако, солдат пробился через них и победил Стража, огромного безглазого демона, использующего меньших созданий, именуемых «искателями», для того, чтобы «видеть» врага. Страж хранил в себе Душекуб, который солдат забрал обратно на Марс, где он узнал, что хотя его действия и лишили Бетругера возможности использовать технологию телепортации, но демоны создали собственный портал в преисподнюю, они открыли проход между Адом и Марсом, расположенный неподалёку от места археологических раскопок.

Вернувшись на Марс, в комплекс Дельта, морпех продолжает сражаться с зомби и демонами и неожиданно натыкается на раненного Свонна. Тот сообщает ему что они с телохранителем подверглись нападению сержанта Томаса Келли и Кэмпбелл пошёл за ним. В Вычислительном Центре солдат находит и умирающего Джека Кэмпбелла, у которого сержант похитил BFG9000. Дойдя до некоего открытого объекта появляется Келли, которого Бетругер превратил в кибернетическое чудовище. Справившись с бывшим начальником, морпех забирает BFG9000 и продолжает двигаться к раскопу.

Добравшись до раскопа, игрок с помощью Душекуба побеждает «Ультимативного воина Ада», Кибердемона, охраняющего Адскую дыру. После победы над Кибердемоном, Душекуб врывается в Адскую дыру, охладив и запечатав её навсегда. Финальная сцена показывает нам главного героя, единственного, кто пережил вторжение на марсианскую базу, спасаемого прибывшими десантниками из флота, мёртвого Эллиота Свонна, и Бетругера, скрывшегося в Аду и превратившегося в огромного драконоподобного демона Маледикта.

Персонажи

• «Солдат» — безымянный десантник, присланный на Марс для подкрепления Силовых структур UAC вместе с советником Эллиотом Свонном и его телохранителем Джеком Кэмпбеллом. Единственный выживший на Марсе. На протяжении всей игры, не говорит ни слова.
• Советник Эллиот Свонн (инспектор Свонн) — представитель совета директоров Объединённой Аэрокосмической Корпорации. До определённого времени расследовал события в комплексе. Ближе к концу был смертельно ранен сержантом Келли. Он просил солдата найти и уничтожить адскую дыру и сказал ему, что от него зависит судьба человечества на Земле. Позже умирает (либо был убит солдатом на выбор).
• Джек Кэмпбелл — телохранитель советника Свонна. Всю игру сопровождает его. Позже оставляет раненного инспектора и преследует сержанта Келли. Убит им же.
• Сержант Томас Келли — глава силовых подразделений UAC. Был верным соратником солдата и часто помогал ему морально. Позже был порабощен Бетругером и стал изуродованным кибер-чудовищем с танковой гусеницей вместо ног. Убит своим же верным солдатом по иронии судьбы.
• Д-р Малькольм Бетругер — слуга Дьявола, главный антагонист. Специально раскрыл портал для демонов и выпустил зло на Марс. Когда солдат находит главный портал в комплексе Дельта, Бетругер натравливает на него двух рыцарей ада. В конце, после поражения Кибердемона, вторжение на Землю проваливается, Бетругер оказывается запертым в Аду и обращен в драконоподобного демона Маледикта.
• Д-р Джонатан Иши — пропавший член научной команды Дельта, на поиски которого послали «солдата». Когда главный герой находит его, доктор Иши рассказывает ему о происходящем на раскопках. Через мгновение появившийся демон превращает учёного в зомби. Убит «солдатом». Японец по национальности.

Оружие

• Кулаки — оружие ближнего боя. В мультиплеере можно украсть оружие другого игрока, просто ударив его кулаком.
• Фонарик — оружие ближнего боя. Отличия в битве от кулаков: в два раза больше повреждений, немного большая дальность, но меньшая частота ударов. Однако его можно использовать лишь как отдельное оружие, то есть нельзя одновременно использовать какое­-либо другое оружие и одновременно светить фонариком. Запас батарейки фонарика бесконечен, как и его прочность при избиении врагов.
• Пистолет — автоматический пистолет. В мультиплеере пистолет является стартовым оружием игрока.
• Бензопила — оружие ближнего боя. Попала на Марс по ошибке поставщика вместо партии отбойных молотков. Очень мощное оружие ближнего боя с никогда не тупящейся цепной пилой. Бензопила не присутствует на стандартных картах для многопользовательской игры.
• Дробовик — из­-за большого разброса дроби этого оружия (22 градуса в одиночном режиме игры), дробовик наносит меньший урон на средней и дальней дистанции. Тем не менее, большой уровень повреждений, наносимый дробовиком при стрельбе в упор, делает его одним из самых полезных видов оружия, способным разобраться с большинством обычных врагов одним-двумя хорошо нацеленными выстрелами. В многопользовательской игре разброс пуль дробовика был уменьшен вдвое (до 11 градусов), сделав его более эффективным на расстоянии.
• Автомат MG-88  — лучшее оружие для стрельбы очередями, имеющее всего 1 градус разброса и большой размер магазина в 60 патронов. В мультиплеере Doom 3: Resurrection of Evil MG-88 является начальным оружием игрока.
• Миниган Max­-2 — отличное скорострельное оружие для стрельбы на ближних и средних дистанциях, так как каждая пуля причиняет в два раза больше ущерба, чем пуля автомата, но он имеет также больший угол разброса. Одной из особенностей минигана является необходимость раскрутки ствола перед началом стрельбы. В мультиплеере угол разброса пуль был уменьшен до 1 градуса, сделав его главным оружием для стрельбы на дальних дистанциях. Разработчики взяли за прототип существующий пулемёт Гатлинга, устанавливающийся на вертолёты.
• Гранаты — жёлтые цилиндрические осколочные гранаты. Будучи очень прыгучими, они детонируют либо от контакта с врагом, либо через три секунды после взведения. От контакта с самим игроком не детонируют. В мультиплеере игрок начинает игру с двумя гранатами.
• Плазменная пушка Max-4 — оружие, стреляющее синими сгустками плазмы. Версия плазмогана в Doom 3 похожа на ту, которая используется в первом Doom, и характеризуется такой же хорошей скорострельностью и отсутствием разброса шаров. Однако скорость шаров была значительно уменьшена, делая плазмоган неподходящим для дальних дистанций. В одной обойме оружия содержится 50 зарядов; в мультиплеере их количество снижено до 30, но урон, наносимый одним шаром, увеличен.
• Ракетная установка (ракеты) — ручная ракетная установка, наносящая большой ущерб врагу при прямом попадании ракеты, а также ущерб, наносимый взрывной волной всем находящимся рядом со взрывом. В режиме одиночной игры невозможен так называемый «рокетджамп», так как набираемая от взрыва высота является очень небольшой.
• BFG9000 («Blast Field Generator» — «Генератор Взрывной Волны») — экспериментальное энергетическое оружие и практически икона всей серии Doom, способное зачищать от врагов помещения больших размеров. При выстреле оружие выпускает мощный энергетический шар, наносящий при попадании большой урон. Также каждый снаряд выстреливает из себя наносящие урон лучи по направлению к противникам и содержит микрочип в своём ядре с системой распознавания «свой/чужой». Когда шар контактирует с целью, происходит небольшая термоядерная реакция. Однако, если попасть по микрочипу, шар сразу же взорвется. BFG имеет 4 заряда в одной обойме, и игрок может использовать как один так и все четыре заряда за один выстрел, зажав кнопку стрельбы и постепенно увеличивая мощность выстрела. При этом BFG9000 может быть перегружен при долгой зарядке, после чего последует взрыв, моментально убивающий стрелка. Помимо экземпляра, забираемого у сержанта Келли, BFG9000 может быть найден в шести местах в игре: в одной из лабораторий Дельта, в закрытой комнате, для входа в которую необходимо ввести код; в закрытом шкафчике от компании «Марсианский друг» примерно на этом же этапе игры; на уровне «Ад» — рядом со снарядом к нему, за скалой на подсвечивающейся красной пентаграмме; за зелёным порталом, ведущим к стражу; на уровне «Площадка 3» — перед комнатой управления погрузчиком, стоит на полке; наконец, на последнем уровне «Основной раскоп» — прибыв на лифте, игрок обнаруживает целый арсенал (почти всё оружие игры), есть и BFG.
• Душекуб — особое оружие, дающееся игроку после убийства Стража, босса уровня Ад. Для того, чтобы применить Душекуб, необходимо убить пять монстров, после чего им можно убить любого монстра, не являющегося боссом (точнее, нанести 1000 пунктов повреждений, что смертельно для любого рядового монстра и сильно повредит боссу). После попадания в монстра, Душекуб впитывает в себя его здоровье и передаёт его своему носителю, то есть восполняет здоровье игрока по принципу вампиризма. На высшем уровне сложности появляется у игрока с самого начала игры. Душекуб не присутствует на стандартных картах для многопользовательской игры в Doom 3 и не повреждает других игроков в этом режиме, если тем или иным способом завладеть им.

Враги

В игре противник может сбивать прицел. Такое может происходить, например, при прыжке монстра на игрока или броске в игрока какого-либо снаряда. Монстры и зомби обычно уже присутствуют в игре, но также могут телепортироваться в место, где находится игрок; также в зомби могут превращаться трупы.

• Зомби/Зомби-охранники (англ. Zombie/Zombie-Sec) — военные и гражданские сотрудники базы, под влиянием адского измерения потерявшие разум и превратившиеся в живых мертвецов. Выглядят как мертвецы, часто со следами гниения и без кожи на некоторых местах. Питаются как людьми, так и себе подобными. Обычно атакуют руками, зубами и разными подручными предметами вроде фонариков и разводных ключей. Встречаются разные виды, в том числе обгоревшие и вооружённые бензопилами. Медлительны; как правило атакуют из темных углов. Зомби-охранники в отличие от обычных зомби вооружены пистолетами, дробовиками и автоматами. Некоторые носят щиты. Выдают себя непонятным бормотанием, слышным по рации игрока. Быстро передвигаются, используют укрытия. (первое появление — уровень 2).
• Бес (англ. Imp) — высокий серокожий гуманоид с большим количеством глаз. Метает сгустки высокотемпературной плазмы, которые можно сбить выстрелами. Вблизи кусается и царапается, также может прыгать на игрока с небольшого расстояния. Нередко таится в засаде за дверью или в тёмном углу. Бесы встречаются на всех уровнях со 2-го по 27.
• Пинки (англ. Pinky) — огромный свиноподобный монстр с огромной пастью и механическими задними лапами. Несмотря на размеры очень быстрый, обычно нападает с разбега. Даёт о себе знать низким утробным рыком. (первое появление — уровень 4).
• Личинка (англ. Maggot) — демон с двумя головами. Может перемещаться по стенам. Один монстр серьёзной угрозы не представляет, но могут задавить толпой, или нападая при поддержке других монстров. (первое появление — уровень 5).
• Пауки/Клещи (англ. Trites/Ticks) — гигантские плотоядные пауки, расселившиеся в коммуникациях марсианской базы. Их тела немного похожи на перевёрнутые человеческие головы со множеством звериных глаз и большими членистыми лапами на месте ушей. В Аду и в Комплексе Дельта встречается более мелкая разновидность с хорошо различимой пастью-присоской, как у клеща. В игре могут появляться стаями. Прыгают на большие расстояния и ударами сбивают прицел. (первое появление — уровень 6).
• Потерянная душа (англ. Lost Soul) — летающая голова с порванным ртом, усеянным острыми зубами, оснащённая небольшим реактивным двигателем с форсажем. Может лететь на большой скорости по направлению к игроку, пытаясь таким образом нанести урон. Редко появляются в количестве меньше четырёх. (первое появление — уровень 9).
• Призрак (англ. Wraith) — существо, способное к локальной телепортации. Имеет лезвиеобразные передние конечности. Может подбираться к игроку серией мелких телепортационных перемещений. При появлении на поле боя издает характерный рёв. (первое появление — уровень 9).
• Какодемон (англ. Cacodemon) — летающий монстр, напоминающий огромную голову со множеством глаз, атрофированной лапой и торчащими наружу мозгами. Пасть полна острых зубов, от «уголков» пасти до «затылка» тянется густой, подсвеченный столб дыма. Плюётся сгустками жёлтой плазмы, которые можно легко сбить выстрелами. Вблизи кусается. Однажды увидев игрока, впоследствии неотступно следует за ним. Появляется нечасто, обычно парами. (первое появление — уровень 10).
• Ревенант (англ. Revenant) — гуманоид с прозрачной плотью, сквозь которую виден скелет, и светящимися в темноте изумрудными глазами. Грудная клетка скрыта бронёй, на плечах две ракетные пусковые установки. Не стремится приблизиться к игроку, ему достаточно прямого визуального контакта для выпуска самонаводящихся ракет. За долю секунды перед выстрелом издаёт отдалённо напоминающий кошачье мяуканье звук и слегка наклоняет корпус вперёд для уменьшения отдачи выстрела. Если попытаться подобраться вплотную, начнёт колотить кулаками. (первое появление — уровень 12).
• Черуб (англ. Cherub) — маленький монстр с головой и торсом годовалого ребёнка. Всё остальное — от огромного насекомого. На руках острые когти, на спине слабые крылья. Не летает, но парит над землёй и далеко прыгает. Его характерное хриплое «Ма-ма!» слышно издалека. Несмотря на размер, очень опасен. Нападают толпой, как правило обитают вблизи Манкубусов. (первое появление — уровень 13).
• Манкубус (англ. Mancubus) — крупный монстр, вооружённый двумя ракетницами, вмонтированными в руки. Медлительный, крайне живучий. Скорость стрельбы высока, но снаряды летят медленно и от них можно легко увернуться. Если подойти к нему вплотную, начнёт валиться на брюхо, пытаясь раздавить игрока. Можно узнать по характерному бурчанию. (первое появление — уровень 13).
• Зомби- Коммандос (англ. Zombie-Commando) — элитные солдаты, мутировавшие под влиянием чужого измерения. В несколько раз более живучие, чем охранники-зомби. Два вида: один вооружен хлыстом-щупальцем на месте правого предплечья, а другой — многоствольным пулеметом Max-2. Сильные противники. Их шлемы похожи на каски солдат Вермахта. После смерти сгорают, подобно монстрам-демонам. (первое появление — уровень 14).
• Архвайл (англ. Archvile) — старший демон-гуманоид. Выпускает волны пламени. В схватке должен быть самой приоритетной целью за счет возможности призывать других демонов в качестве подкрепления: сначала мелких, потом крупнее и опаснее. (первое появление — уровень 17).
• Рыцарь Ада (англ. Hell Knight) — крупный демон, размером раза в два превышающий человека. Кидается сгустками зелёной плазмы с большим радиусом поражения. Вблизи рвёт когтями и стремится откусить голову. За счет его веса пол под ним слегка сотрясается, и его передвижение легко услышать, что позволяет заранее узнать о его приближении. Очень опасный и живучий противник, для убийства из BFG требует как минимум второй степени заряда. (первое появление — уровень 19).

Боссы

• Вагари (англ. Vagary) — гигантская паучиха с наполовину человеческим телом. Является маткой обычных пауков. Атакует с помощью телекинеза, силой мысли подхватывая и бросая различные предметы во врага, старается подобраться поближе и ужалить игрока. Очень быстрая и подвижная. За игру встречается два раза: в первый раз в качестве босса, а во второй раз в качестве сильного противника, на игрока нападают два таких демона. (появление — уровень 8).
• Страж (англ. Guardian) — громадное чудовище, страж Душекуба в Аду. Лишён глаз, в качестве органов зрения у него симбиотические «смотрящие», способные летать и подсвечивать пространство перед собой. Становится уязвим только когда порождает новых «смотрящих» взамен уничтоженных игроком (на спине у него появляется небесно-голубая сфера, в которую и нужно стрелять). В этот момент из его передних лап в форме моргенштернов вылетают огромные огненные шары, остальное время выискивает игрока по всем углам и использует шипы на лапах в качестве ударного оружия. (появление — уровень 20).
• Сержант (англ. Sergeant) — сержант Келли, порабощённый силами Ада и сращённый с гусеничным роботом-ремонтником. Вооружён захваченным им у Джека Кэмпбелла BFG и длинным манипулятором. (появление — уровень 23).
• Кибердемон (англ. Cyberdemon) — финальный босс игры. Вооружён пусковой ракетной установкой, имплантированной в правую руку. По своим размерам в десятки раз больше обычного человека. Значительно уступает одноимённому чудовищу из предыдущих частей игры как в подвижности, так и в скорострельности оружия, но при этом неуязвим для обычного оружия и может быть убит только с помощью Душекуба. Для убийства требуется 4 попадания Душекубом. (появление — уровень 27).

Список уровней

Всего в Doom 3 присутствует 27 уровней.

1. Вступление (Марс-Сити 1): Короткое обучение основным действиям в игре («Добро пожаловать на Марс!»). Главгерой-десантник прибывает на Марс, идёт в штаб и получает здесь своё первое задание. Вместе с ним также прибывает советник правительства Эллиот Свонн, с ходу вступающий в спор с доктором Бетругером — руководителем научных исследований.
2. Подземный уровень Марс-Сити: Ещё более короткое обучение, затрагивающее ещё некоторые особенности игры. В здании центра связи дела начинают идти скверно. Неизвестные существа заполняют базу. На базе объявляют тревогу, начинается массовая бойня. Появляются Зомби, Зомби-охранники и Бесы.
3. Марс-Сити (Во время вторжения): Тот же самый уровень, что и во вступлении, но уже после атаки монстров. Штаб десантников, куда спешил герой, полностью разгромлен. Оставшиеся десантники из команды «Браво» отступили и отправляются в центр связи, чтобы вызвать помощь. Морпеху предстоит догнать их.
4. Администрация UAC: В поисках КПК для получения доступа в комплекс Альфа, герой­-солдат встречает опасного монстра — пинки. Непонятная растительная органическая субстанция начинает распространяться по базе; начинают телепортироваться доселе неизвестные монстры.
5. Комплекс Альфа. Сектор 1: Построенный в 2095 году и расположенный на второй площадке, комплекс Альфа является центральной исследовательской лабораторией UAC. В Секторе 1 находятся СФД (Субатомный Фазовый Деконструктор) и Гидрокон. На морпеха впервые нападают Личинки. Действуя с очень высокой скоростью и точностью, в конце уровня можно выйти на дистанцию прямого выстрела с убегающими Кэмпбеллом и Свонном, и, застрелив их, завладеть BFG-9000. На дальнейший сюжет смерть героев в этом месте не повлияет никак.
6. Комплекс Альфа. Сектор 2: В этом секторе находится КМТ (Компактор Молекулярного Топлива). Появляются пауки. Можно найти пулемёт.
7. Комплекс Альфа. Сектор 3: В нём можно найти хорошо спрятанный плазмомёт и пулемёт, а ещё - троих Пинки-демонов.
8. Комплекс Альфа. Сектор 4: Игрок должен воспользоваться либо ПРТ (Переработчик Ракетного Топлива), либо выдвижными мостами. В конце уровня появляется первый босс — Вагари, матка пауков.
9. Завод EnPro: Команду «Браво» застали врасплох и уничтожили организовавшие засаду монстры. Появляются Потерянные души и Призраки. По всему уровню расположено большое количество боеприпасов для плазмомёта.
10. Транспортный узел: На этом уровне много локаций на открытом воздухе. В начале уровня появляется первый Какодемон. Также впервые появляется зомби с бензопилой — «пилильщик», от победы над которым остаётся мощная пила. Впервые появляется артефакт «Берсерк» (увеличение скорости и урона кулаками).
11. Узел связи: Перед игроком ставится выбор: посылать (по приказу сержанта Келли) или не посылать (по требованию Свонна) сигнал SOS на орбитальную станцию. Это последний уровень, где с десантником связывается сержант Келли.
12. Эстакада монорельса (Перерабатывающий завод — сектор 1): Место, где перерабатываются мусор и отходы. Появляются Ревенанты. На уровне много луж токсичных отходов и Пинки-демонов.
13. Перерабатывающий завод. Сектор 2: Игрок случайно включает неисправные насосы, в результате чего сектор заполняется ядовитым газом. Бетругер вызывает флот поддержки, если игрок не сделал этого двумя уровнями ранее. Появляются Манкубусы и Черубы.
14. Монорельс: В начале уровня сцена, в которой показано, что Бетругер добрался до сержанта Келли и превратил его в монстра, который впоследствии будет имплантирован на гусеничную телегу (босс Саваоф). Игрок должен достичь лабораторий комплекса Дельта на монорельсовом поезде с выжившим учёным. В одном месте нужно будет разблокировать застрявший шлюз. В дальнейшем учёный будет сожран пауками, а поезд попадёт в аварию. Также здесь появляются Коммандос.
15. Комплекс Дельта. Сектор 1: Игрок должен обеспечить подачу энергии, включив главный реактор. Появляются коммандос-пулемётчики. Также здесь будет последняя встреча с Пинки-демонами.
16. Комплекс Дельта. Сектор 2a: Десантник находит выжившего учёного, который рассказывает ему, что монстры появились из-за экспериментов по перемещению в другое измерение, почти сразу после того как доктор Бетругер похитил один из малоизученных артефактов древней цивилизации — Душекуб. Также игрок первый раз проходит сквозь телепорт.
17. Комплекс Дельта. Сектор 2b: Начинают появляться Архвайлы. Постепенно раскрывается роль Душекуба в сюжете игры.
18. Комплекс Дельта. Сектор 3: Многочисленные телепортации игрока. Игрок буквально преследует Бетругера, но не может нагнать его из-за взрыва моста.
19. Комплекс Дельта. Сектор 4: Десантник достигает главного портала. Там Бетругер натравливает на игрока двух Рыцарей ада, но десантнику удаётся справиться с ними. После победы над Рыцарями, игрока затягивает в ад сквозь главный телепорт.
20. Ад: Игрок должен пройти сквозь Адское королевство и победить Стража, второго босса, чтобы получить в свои руки Душекуб. Второе и последнее появление Манкубусов, а также последнее появление «Берсерка».
21. Комплекс Дельта. Сектор 5: Первое и единственное появление Клещей. Выбираясь из комплекса игрок находит умирающего советника Эллиота Свонна, который говорит, что разум Томаса Келли был порабощён демонами, и сержант превратился во врага. С этого уровня перестают встречаться зомби.
22. Главный процессор: Органическая субстанция всё больше и больше заполоняет базу, в конце уровня игрок встречается со смертельно раненым Кэмпбеллом, у которого порабощённый демонами сержант отнял его оружие — BFG-9000. Сказав десантнику, что сержанта надо найти и что он забрал его BFG-9000, Джек Кэмпбелл умирает.
23. Центральные серверные базы: В конце уровня игрок сражается с третьим боссом, Саваофом. Саваоф получился в результате скрещивания Бетругером превратившегося в монстра сержанта Келли с телегой робота-ремонтника.
24. Третья площадка: Сюда приносят объекты, найденные при раскопках, и здесь они исследуются. Это последний уровень, на котором видна поверхность Марса.
25. Пещеры. Зона 1: Игрок продвигается к главной зоне раскопок, где находится портал в Ад. В Зоне 1 находится самая ранняя часть построенной марсианской базы. В этом месте встречается последний живой человек в игре, да и люди вообще — на следующих двух уровнях коммандос тоже уже не появятся, игроку будут противостоять только силы Ада.
26. Пещеры. Зона 2: В ней находится старинный марсианский храм. Появление двух Вагари и прекращение встречи пауков по последний уровень.
27. Основной раскоп (Адская дыра): Игрок должен победить последнего босса — Кибердемона и закрыть адский портал, раз и навсегда. Кроме Кибердемона, из противников — только бесы и личинки.

Атмосфера игры

Самый важный элемент в геймплее Doom 3 — атмосфера. Большинство уровней созданы очень тёмными, чтобы создать чувство беспомощности и напугать игрока. Игра также сильно опирается на световые эффекты для создания подходящего настроения. Читатели Daily Telegraph назвали Doom 3 самой страшной игрой всех времен. Немалую роль играет нелогичная, но удачная находка разработчиков — игрок не может одновременно использовать фонарик и оружие. Таким образом, каждую секунду боя в тёмном помещении игроку приходится выбирать: стрелять практически вслепую или видеть своего противника, но не иметь реальной возможности ему противостоять.

Появление сильных врагов (боссов) сопровождается новыми эффектами освещения и/или роликами на движке игры. Чтобы достичь лучшего эффекта, это происходит обычно в тёмной комнате, или в комнате, где внезапно выключается свет. Почти все действие игры происходит в закрытых помещениях, что обеспечивает много возможностей для внезапности.

Системные требования

Являясь на тот момент игрой с передовым графическим движком, Doom 3 имел довольно высокие системные требования. Даже во время разработки ожидалось, что рекомендуемыми видеокартами будут те, которые поддерживают функции DirectX 8, например такие, как Radeon 8500/9000 и GeForce 3 (когда начиналась разработка Doom 3 в 2001 году), но ближе к моменту выпуска эти карты соответствовали только почти минимальным требованиям. Ранние источники указывали, что в игре должна была присутствовать legacy-поддержка для широко распространенной технологии DirectX 7, используемой в видеокартах, таких как Radeon 7200 и GeForce 2, но к моменту выпуска GeForce 4 MX был единственным официально поддерживаемым чипом, использующим более старую технологию DirectX 7.

На различных сайтах, пишущих обзоры к играм, упоминалось, что минимально рекомендуемый процессор с частотой 1.5 ГГц вместе с видеокартой GeForce 2 MX обеспечивал удовлетворительное качество игры (примерно 20 кадров в секунду на низком разрешении). Версия для Macintosh запускается удовлетворительно даже на 1.25 ГГц G4 PowerBook с графическим процессором NVIDIA GeForce FX Go5200.

Однако, чтобы полностью использовать возможности игрового движка, было нужно более новое оборудование. Мощный CPU времени 2004 года в паре с видеокартой GeForce 6800 или ATI Radeon X800 показывают более 100 кадров в секунду в разрешении 1024x768.

Хотя на коробке с игрой указано, что 384 МБ ОЗУ достаточно для запуска игры, рекомендовалось наличие 1 ГБ ОЗУ. При использовании 512 МБ ОЗУ или меньше заставляло игру тормозить на заметные промежутки времени при входе в новые комнаты, из-за загрузки текстур в ограниченную память. Этого, конечно, можно было избежать путём уменьшения размера текстур до среднего, что было рекомендовано для видеокарт с 128 МБ видеопамяти в любом случае, и установки графического разрешения в низкие — 800×600 или даже 640×480. Возможно, но с трудностями, добиться мягкого геймплея при 1024×768 со степенью детализации, установленной на параметр «высокая», с 512 МБ ОЗУ.

Отклики на игру

Рецензии
Рейтинг на основании нескольких рецензий
Агрегатор	Оценка
GameRankings	88% (PC & Mac) 87.7% (Xbox)
Metacritic	87% (PC & Mac) 88% (Xbox)
Иноязычные издания
Издание	Оценка
1UP.com	B+ (PC & Mac) A (Xbox)
Eurogamer	9/10 (PC & Mac)
GameSpot	8.5/10 (PC & Mac) 8.6/10 (Xbox)
GameSpy	(PC & Mac) (Xbox)
GameTrailers	9.0/10 (Xbox)
IGN	8.9/10 (PC & Mac) 9.3 (Xbox)
PC Gamer (UK)	90% (PC & Mac)
PC Gamer (US)	94% (PC & Mac)
Русские издания
Издание	Оценка
Absolute Games	70%
Игромания	9/10 7,5/10
Награды
Издание	Награда
GameSpot's Best and Worst of 2004: Best Graphics (Technical)
Golden Joystick Awards 2004: PC Game of the Year, Ultimate Game of the Year

Отзывы критиков

В общей рецензии для журнала «Игромания» Олег Ставицкий и Александр Кузьменко говорили, что «с самого стартового ролика и до финальных титров игра абсолютно одинаковая», «геймплей DOOM III, как бы это помягче сказать…, довольно банален» и «правда жизни состоит в том, что кроме передовых технологий в DOOM III нет ровным счетом НИЧЕГО необычного». Однако в то же время они поставили игре 9 из 10 баллов и отметили, что «DOOM III — это крепкий экшен с отменной графикой, любопытным сюжетом и тщательно проработанной атмосферой», «DOOM III — веха в истории компьютерных игр. Хотим мы этого или нет».

---

Самыми часто называемыми недостатками являются:

• Упование на киноприёмы, традиционно чересчур часто использующиеся в «ужастиках», такие как кромешная тьма, ограниченное использование фонарика и другие клише из фильмов ужасов, что делает игру разочаровывающей вместо пугающей;
• Повторяющийся геймплей, часто встречаются похожие друг на друга линейные уровни, что делает игру утомительной для прохождения;
• Невозможность пользоваться фонариком и оружием одновременно (также известная как проблема «на Марсе нет липкой ленты»), в то время как многие современные виды оружия в реальной жизни имеют приспособления в виде фонариков на корпусе (эта проблема отчасти решается установкой пользовательских модификаций Doom 3, в которых у оружия есть фонарики. Эти модификации широко распространены в Интернете. Также множество людей считают, что можно было «сдвоить» фонарик и пистолет, так как фонарь можно держать в левой руке, а пистолет в правой.);
• Во многом избитые способы рассказывания истории, заставляющие игрока читать или слушать сообщения, пряча в них коды доступа, и недостаток сценок, освещающих сюжет;
• Плохой искусственный интеллект монстров, злоупотребление заскриптованными сценками (так, основное умение Архвайла — бесконечный вызов себе «помощи» в виде демонов рангом ниже — совершенно не работает без могучей скриптовой «обвязки» с наперёд заданными местами появления «помощников»);
• Отчасти ограниченное использование физики;
• Ограниченный deathmatch-режим всего для четырёх игроков, хотя Doom 3 был прежде всего нацелен на одиночное прохождение;
• Отсутствие официального совместного (кооперативного) режима игры в версии PC, в то время как в предыдущих играх серии Doom такой режим присутствовал.
• Низкое число полигонов на моделях персонажей, из-за чего появляется эффект «квадратных голов»

Частым аргументом в спорах было то, что эта критика основана на ожидании элементов из других шутеров от первого лица. Во время разработки Doom 3 часто сравнивали с другой столь же ожидаемой игрой — Half-Life 2. Некоторые считали, что так как Doom 3 был выпущен до Half-Life 2, то получилось так, что многие ожидали от него то, что ждали ранее от Half-Life 2.

Кроме того, некоторые вовсе восприняли Doom 3 как клон игры Half-Life, обращая внимание на такие моменты, как использование фонарика в качестве дубинки для ближнего боя, напоминающая принцип действия монтировки. Также было заострено внимание на сходство в сюжете — морпех, как и Гордон Фримен, путешествовал из одного измерения в другое. Во время игры также встречались выжившие учёные и сотрудники базы. В дополнении к Doom 3, известном как Doom 3: Resurrection of Evil появилось новое оружие — гравихват, напоминающее по принципу действия гравипушку из Half-Life 2, из-за которого критики начали обвинять id Software в плагиате.

Также критики обращали внимание на то, что технологический уровень Doom 3 не был революционным — так, он был похож на многие игры 2004 года, и что возможности вроде бамп-маппинга (bump mapping) уже стали к этому времени стандартом в играх. Например, такая часто упоминающаяся возможность движка Doom 3, как попиксельное освещение (англ. per-pixel lighting) и стенсильные тени (англ. stencil shadowing), уже были использованы ранее во многих играх 2003 года, даже в низкобюджетной игре от Activision Value под названием Secret Service: Security Breach.

Несмотря на эти «недостатки», игра была успешной для id Software, с планированным доходом, определённым издателем Activision в 20 миллионов долларов. Финансовый успех был подстёгнут почти рекордным количеством предзаказов на эту игру. id Software также получила прибыль от лицензирования движка игры (id Tech 4) другими разработчиками. На модифицированном движке Doom 3 были позже выпущены несколько игр, например Quake 4, Enemy Territory: Quake Wars, Prey и Wolfenstein.

К 17 августа Doom 3 получил среднюю оценку критиков в 88 % согласно 81 медиаисточнику на [www.gamerankings.com/htmlpages2/469881.asp GameRankings.com]. Этот же источник помещает Doom 3 в десятку лучших игр 2004 года.

Спор из-за патентов на программное обеспечение

За неделю до выхода игры стало известно, что между id Software и производителем аудиотехники и звуковых карт для компьютеров Creative Labs было заключено соглашение о аудиотехнологии, содержащейся в Doom 3, на что сильно повлиял программный патент, правом на который владела Creative. Патент касался не аудио, а визуальной части игры — технологии рендеринга теней под названием Carmack's Reverse, которая была разработана независимо друг от друга и Джоном Кармаком, и программистами Creative Labs. Если бы id Software использовала эту технологию без разрешения в своей игре, она бы могла попасть под судебное преследование, и поэтому id Software согласилась лицензировать аудиотехнологии Creative Labs в обмен на отказ от преследования в суде.

Веб-интеграция

Вскоре после объявления о начале разработки Doom 3' был открыт промовеб-сайт, который служил веб-страницей вымышленной корпорации, работающей в игре на Марсе. До момента выхода игры сайт служил «тизером»; позже был добавлен счётчик, отсчитывающий время до запуска игры. Также перед выпуском игры был запущен сайт компании Martian Buddy, вымышленной корпорации, упомянутой в игре. На этом сайте можно найти код для шкафов в игре, выпущенных этой компанией.

Некоторые другие разработчики игр также создавали в прошлом веб-сайты вымышленных компаний, присутствовавших в играх. Например, Rockstar Games создавала сайты для большинства компаний, упомянутых во внутриигровом радио в Grand Theft Auto.

Linux

Doom 3 продолжил традицию создания компанией id Software Linux-совместимых игр. Очень важным решением компании стал выбор стандарта OpenGL в качестве основной системы видеовывода, а не Direct3D от компании Microsoft, API-функции которого доступны только для операционных систем Windows. Исполняемые файлы Linux-версии можно загрузить с FTP-сервера id Software или с помощью BitTorrent, для запуска игры также необходимы файлы данных с установочного компакт-диска.

BFG Edition

Компания Bethesda решила выпустить переиздание известного шутера. В комплект под названием BFG Edition были включены сам шутер «Doom 3» и дополнения Resurrection of Evil и Lost Mission, куда вошли несколько новых уровней. Также в комплект попали игры «Doom» и «Doom II: Hell on Earth». Обе игры работают под Windows 7 без дополнительных настроек. Издание игры появилось на рынке США 16 октября 2012 года (в Европе — 19 октября) на PC, Xbox 360 и PlayStation 3. В переиздании есть поддержка 3D, улучшенные звук и освещение. В движок игры добавлена новая система хранения файлов из следующего поколения движка Id tech, что позволяет значительно ускорить загрузку уровней. Игра обзавелась системой достижений. Также появилась система контрольных точек. «Doom 3 BFG Edition» — первая игра, в которой можно воспользоваться Oculus Rift.

В 2012 году появилось дополнение к Doom 3, Doom 3: The Lost Mission, распространявшееся только вместе с «Doom 3: BFG Edition» как бонус.

Команда разработчиков

• Джон Кармак (англ. John Carmack) — разработка графического движка игры
• Тимоти Бессет (англ. Timothee 'TTimo' Besset) — сетевой код, GtkRadiant, портирование на Linux
• Грэм Дэвин (англ. Graeme Devine) — звуковой движок
• Сенека Менард (англ. Seneca Menard) — 3D модели (бывший сотрудник DreamWorks)
• Кеннет Скотт (англ. Kenneth Scott) — главный художник
• Фред Нильссон (англ. Fred Nilsson) (работал над «Муравей Антц» и «Шрек» в киностудии DreamWorks в качестве аниматора) — анимация
• Джим Доуз (англ. Jim Dose) — разработка искусственного интеллекта и скриптовых сцен
• Роберт Даффи (англ. Robert Duffy) — главный программист
• Жан-Поль ван Ваверен (англ. Jan Paul van Waveren) — разработка игрового движка (физика)
• Тим Виллитс (англ. Tim Willits) — главный дизайнер
• Адриан Кармак (англ. Adrian Carmack) — художник
• Патрик Даффи (англ. Patrick Duffy) — дизайнер GUI
• Пол Джакуас (англ. Paul Jaquays) — дизайнер уровней
• Малверн Блэквелл (англ. Malvern Blackwell) — дизайнер уровней
• Кристиан Анткоу (англ. Christian Antkow) — дизайнер уровней
• Кевин Клауд (англ. Kevin Cloud) — художник

Часть работы была сделана специалистами извне:

• Крис Вренна (Chris Vrenna) — (бывший участник Nine Inch Nails) (заметка: [Так как разработка затянулась, Trent Reznor прекратил участие в создании игры на полпути, и его музыка и звуки так и не попали в финальную версию Doom 3])
• Мэтью Костелло (Matthew Castello) (писатель-фантаст, работавший ранее над известными играми Седьмой гость (The 7th Guest) и Одиннадцатый час (The 11th Hour)) — (не в id Software) — сценарий игры
• Splash Damage — компания, разработавшая совместно с id Software уровни для многопользовательской игры.

Исходный код

16 ноября 2011 года Джон Кармак опубликовал в своем твиттере сообщение о том, что публикации движка игры мешает патент Creative Labs и пообещал исправить код, чтобы устранить претензии. Исходный код игры был опубликован 23 ноября на сайте GitHub и на FTP-сервере id Software под лицензией GPLv3. Игровые данные (карты, текстуры, звуки и т. д.) распространяются по отдельному пользовательскому соглашению.

Ссылки

• [www.doom3.com/ Официальный сайт Doom 3] (англ.)
• [www.playground.ru/games/doom_3/ Doom 3] на сайте PlayGround.ru
• [www.ag.ru/games/doom_3 Doom 3] на сайте Absolute Games
• [www.lki.ru/text.php?id=3235 ЛКИ| DOOM III: РУКОВОДСТВА И ПРОХОЖДЕНИЯ]

Отрывок, характеризующий Doom 3

«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.