Down to Earth (альбом Rainbow)

</td></tr>

Down to Earth
Студийный альбом Rainbow
Дата выпуска	28 июля, 1979
Записан	Château Pelly de Cornfeld, Франция 1979
Жанр	хард'н'хеви
Длительность	36:38
Продюсер	Роджер Гловер
Лейбл	Polydor
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/r16060/review ссылка]
Хронология Rainbow
Long Live Rock 'n' Roll (1978) Down to Earth (1979) Difficult to Cure (1981)

К:Альбомы 1979 года

Down to Earth — четвёртый студийный альбом британско-американской группы Rainbow, вышедший в 1979 году.

Об альбоме

К 1979 году Ричи Блэкмор решил расстаться с Дио, устав от увлечения Дио средневековьем, драконами, рыцарями и тому подобным. Эти увлечения сказывались на текстах группы, а Блэкмор решил отметиться в чартах США, где принимали музыку с более лёгким звучанием и более простыми текстами. В январе 1979 года было официально объявлено об уходе Дио из группы. На его место Блэкмор, прослушав многих кандидатов, пригласил Грэма Боннета, чей голос он помнил по группе The Marbles и считал вполне подходящим для осуществления задуманного. Также Дэвид Стоун на клавишных был заменён на Дона Эйри, который играл с Кози Пауэлом в группе Hammer, и в группу пришёл коллега Блэкмора по Deep Purple, басист и продюсер Роджер Гловер. Последнее было как нельзя кстати, поскольку Роджер Гловер всегда тяготел к популярному в США AOR — року, ориентированному на взрослых.

Альбом вышел в июле 1979 года, и вызвал, как нередко бывает при изменении стиля группы, резкую критику поклонников.

На самом деле, альбом получился мягче, чем предыдущие (в чём немалая заслуга Роджера Гловера, осуществлявшего продюсирование альбома), насыщенным клавишными, и больше напоминающим AOR, нежели хард-рок. Голос Грэхема Боннета хорошо лёг на такую музыку и альбом имел успех в США.

В целом, можно сказать, что альбом является переходным этапом в музыке Rainbow между хард-роковой эрой Дио и AOR — эрой Джо Лин Тёрнера.

Вступление к Eyes of the World написано на основе части Марс, войну приносящий сюиты Густава Холста Планеты

Weiss Heim (сторона B сингла) записана в Копенгагене 19 января 1980 года.

Список композиций

Все песни написаны Ричи Блэкмором и Роджером Гловером, кроме отмеченных.

1. «All Night Long» — 3:53
2. «Eyes of the World» — 6:42
3. «No Time to Lose» — 3:45
4. «Makin' Love» — 4:38
5. «Since You Been Gone» (Расс Баллард) — 3:25
6. «Love’s No Friend» — 4:55
7. «Danger Zone» — 4:31
8. «Lost in Hollywood» (Блэкмор, Гловер, Пауэлл) — 4:51

Релизы

• 1979 LP Polydor № 6221
• 1990 CC Polygram № 823655
• 1990 CC Polygram № 823705
• 2000 CD Polygram International № 9159
• 1999 CD Polygram № 547364
• 1999 CD Polydor № 547364
• 2006 CD Universal/Polygram № 9194

Синглы

• 1979 — Since You Been Gone/Bad Girl
• 1979 — Since You Been Gone/No Time to Lose (Germany)
• 1980 — All Night Long/Weiss Heim
• 1980 — All Night Long/No Time to Lose (Holland)

Участники записи

• Ричи Блэкмор — гитара
• Грэм Боннет — вокал
• Роджер Гловер — бас-гитара
• Дон Эйри — клавишные
• Кози Пауэлл — ударные

Дополнительные лица

• Гэри Эдвардс — инженер
• Грэг Колби — мастеринг
• Рон Валотски — оформление конверта

Отрывок, характеризующий Down to Earth (альбом Rainbow)

Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.