Dylan (альбом)

</td></tr>

Dylan
Сборник Боба Дилана
Дата выпуска	19 ноября 1973
Записан	24 апреля 1969 - 4 июня 1970
Жанры	Фолк-рок
Длительность	33:22
Продюсер	Bob Johnston
Страна	США США
Лейбл	Columbia
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/cg/amg.dll?p=amg&sql=10:p7yvad1kv8wo ссылка] Роберт Кристгау (E) [www.robertchristgau.com/get_artist.php?id=169&name=Bob+Dylan ссылка] Entertainment Weekly (F) [www.ew.com/ew/article/0,,313768,00.html ссылка] Rolling Stone [rateyourmusic.com/collection/RollingStoneAlbumGuide/strm_a/bob+dylan/1 ссылка]
Хронология Боба Дилана
Pat Garrett & Billy the Kid (1973) Dylan (1973) Planet Waves (1974)

К:Альбомы 1973 года

Dylan — сборник песен американского автора-исполнителя Боба Дилана, выпущенный на лейбле Columbia Records в ноябре 1973 года. Полностью состоит из кавер-версий песен других исполнителей.

Об альбоме

Dylan был собран и выпущен с минимальным непосредственным участием самого Боба Дилана. Альбом был составлен из неиспользованных записей для альбомов Self Portrait и New Morning. Альбом был выпущен после перехода артиста с Коламбии на Asylum Records и очень раздутого объявлением о его первом большом турне с 1966 года.

Впоследствии в этом видели желание заработать денег и даже «месть» со стороны Коламбия, выпустив «Dylan» рынке всего за два месяца до выхода Planet Waves, и включив в альбом две неиспользованные песни с раскритикованного многим альбома Self Portrait, остальные семь песен из сессий с New Morning.

Хотя альбом Dylan получил нелестные отзывы критиков, он всё-таки поднялся до #17-й в США и приобрёл золотой статус. Возможно не удивительно, что этот альбом стал первым, который не попал в чарты в Великобритании, где многие его альбомы вообще поднимались выше, чем в США. Это — единственный альбом Дилана, содержащий новый (для слушателя) материал, который не был выпущен на компакт-диске на североамериканском рынке. Альбом был выпущен на компакт-диске в Европе, под названием Bob Dylan (A Fool Such as I).

Список композиций

треки 1-7 записаны в июне 1970 года во время сессий альбома New Morning, треки 8 и 9 записаны в апреле 1969 для альбома Self Portrait.

Первая сторона

№	Название	Автор	Длительность
1.	«Lily of the West»	народная	3:44
2.	«Can't Help Falling in Love»	Джордж Вайс, Хуго Перетти, Луиджи Креаторе	4:17
3.	«Sarah Jane»	народная	2:43
4.	«The Ballad of Ira Hayes»	Питер ЛаФарж	5:08

Вторая сторона

№	Название	Автор	Длительность
1.	«Mr. Bojangles»	Джерри Джефф Уокер	5:31
2.	«Mary Ann»	народная	2:40
3.	«Big Yellow Taxi»	Джони Митчелл	2:12
4.	«A Fool Such as I»	Билл Трэйдер	2:41
5.	«Spanish Is the Loving Tongue»	Чарльз Бэджер Кларк	4:13

Участники записи

Colin Allen — drums Barry Beckett — percussion, keyboards, producer Michael Bloomfield — guitar David Bromberg — guitar Mickey Buckins — percussion Kenneth A. Buttrey — drums Fred Carter — guitar Ron Cornelius — guitar Billy Cross — guitar Charlie Daniels — bass, guitar Rick Danko — bass, violin, vocals Carolyn Dennis — vocals Steve Douglas — saxophone Pete Drake — guitar Tim Drummond — bass Bob Dylan — guitar, harmonica, keyboards, vocals Bubba Foller — guitar Bobbye Hall — percussion Hilda Harris — vocals Jo Ann Harris — vocals Regina Havis — vocals Levon Helm — vandolin, drums, vocals Garth Hudson — keyboards, saxophone Bob Johnston — producer Jim Keltner — drums Clydie King — vocals Mark Knopfler — guitar

Al Kooper — guitar, horn, keyboards Russ Kunkel — drums David Mansfield — guitar, mandolin Richard Manuel — drums, keyboards, vocals Charlie McCoy — guitar, harmonica Regina McCray — vocals Bob Moore — bass Muscle Shoals Horns — horn Spooner Oldham — keyboards June Page — vocals Alan Pasqua — keyboards Carl Pickhardt — piano Robbie Robertson — guitar, vocals Albertine Robinson — vocals Al Rogers — drums Jerry Scheff — bass Helena Springs — vocals Maretha Stewart — vocals Rob Stoner — bass Fred Tackett — guitar Mick Taylor — guitar Benmont Tench — keyboards Stu Woods — bass Monalisa Young — vocals Terry Young — keyboards

Ссылки

• [www.discogs.com/Bob-Dylan-Dylan-A-Fool-Such-As-I/master/28405 Dylan на discogs.com]

Отрывок, характеризующий Dylan (альбом)

Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.