Boeing E-3 Sentry
| E-3 Sentry | |
|---|---|
 | |
| «Сентри» ВВС США | |
| Тип | ДРЛО (АВАКС) |
| Производитель |  Boeing Northrop Grumman Corporation (РЛС) |
| Первый полёт | 31 октября 1975 года |
| Начало эксплуатации | март 1977 года |
| Основные эксплуатанты | ВВС США Королевские ВВС ВВС Франции НАТО |
| Годы производства | 1991 год |
| Единиц произведено | 68 |
| Базовая модель | Boeing 707-320 |
 Изображения на Викискладе
| |
Боинг E-3 «Сентри» (англ. Boeing E-3 Sentry) — американский самолёт дальнего радиолокационного обнаружения. Первый полёт совершил 31 октября 1975 года. Состоит на вооружении ВВС США, Великобритании, Франции и Саудовской Аравии. До конца серийного производства в 1992 году построено 68 самолётов.
Содержание
История создания
В конце 1960-х годов в США была принята концепция обороны страны, согласно которой обнаружение бомбардировщиков противника должно было осуществляться на дальних подступах загоризонтными РЛС наклонно-возвратного сканирования пространства. При приближении бомбардировщиков для более точного определения их положения и оперативного наведения истребителей должны были использоваться самолёты дальнего радиолокационного обнаружения (AEW — Airborne early Warning) и самолёты обнаружения и наведения (AEW&C/AWACS). Позднее требования военных были расширены.
Первый прототип самолёта AWACS, созданный фирмой «Боинг» на базе планера грузового самолёта Боинг-707-320, получил обозначение EC-137D. Он совершил первый полёт 5 февраля 1972 года. Всего было построено две опытные машины. В серию пошли самолёты E-3A, которых было заказано 34. В дальнейшем самолёты неоднократно модернизировались, в том числе и находящиеся в эксплуатации. Третья фаза модернизации, проводившаяся в 1990-х годах (проект Block30/35) предусматривает модернизацию оборудования и дооснащение системами, позволяющее выполнять как радиотехническую разведку (станция РТР AB/AYR-1) в пассивном режиме, так и интеграция этой станции в комплекс наведения и управления, с целью беззапросной классификации целей по характеру сигналов их источников высокочастотного излучения.
В Великобритании самолёт получил наименование «Сентри — AEW.1». Самолёты этой модификации имеют универсальную систему дозаправки в воздухе, работающую как с телескопической штангой американских танкеров, так и с европейской системой «шланг-конус». Также, эта машина дооснащена станциями коротковолновой тропосферной связи и станциями радиотехнической разведки. Самолёты с несколько изменённым составом оборудования в варианте E-3F служат в ВВС Франции.
Особенности конструкции
Основу комплекса АВАКС составляет мощная РЛС кругового обзора, антенна которой расположена в обтекателе, в верхней части фюзеляжа. Обтекатель 9,1 м в диаметре и 1,8 м в толщину установлен на двух опорах на высоте 4,2 м над фюзеляжем. Обтекатель наклонен вниз на 6 градусов для улучшения обтекаемости, и помимо своей основной функции также служит для отвода избыточного тепла от аппаратуры самолёта, наклон антенны от горизонта компенсируется электронным способом. Сама антенна имеет гидравлический привод. Подсистема обработки данных с БЦВМ 4PiCC-1 (разработки IBM) обеспечивает устойчивое сопровождение одновременно до 100 целей. Самолёты типа бомбардировщик обнаруживаются с расстояния 520 км, низколетящие малоразмерные цели могут быть обнаружены на дальности до 400 км, цели над горизонтом — до 650 км от самолёта.
Самолёты модификации E-3B имеют усовершенствованную РЛС AN/APY-2 с БЦВМ 4PiCC-2, новые системы кодовой цифровой связи. Самолёт может работать по надводным и малоподвижным воздушным целям. Про программе модернизации RSIP предусматривалась доработка РЛС с целью эффективного обнаружения маловысотных крылатых ракет. Заявлено, что после модернизации приёмной части локатора последний сможет обнаруживать объекты с ЭПР (эффективной площадью рассеивания сигнала) 1 м² на дальности до 425 км.
На самолёте установлено 4 турбовентиляторных двигателя TF33-P-100/100A. Двигатели имеют по 2 электрогенератора каждый, с суммарной мощностью около 1000 кВт для питания бортовой аппаратуры. Экспортные модификации самолётов оснащались двигателями CFM56-2.
Эксплуатация
В США эксплуатируется 31 самолёт E-3C. 27 машин приписаны к авиабазе «Тинкер»[en] в Оклахома-Сити. Четыре самолёта в ВВС США в зоне Тихого океана[en]: в Анкоридже на Аляске (Объединенная база «Эльмендорф-Ричардсон») и в Кадене, префектура Окинава в Японии (авиабаза «Кадена»[en]). Один самолёт находился в опытной эксплуатации фирмы «Боинг» (летом 2012 отправлен на утилизацию). 18 самолётов находились в распоряжении европейского командования НАТО, с дислокацией на авиабазе Гайленкирхен[en] в Гайленкирхене, Германия, и регистрацией в Люксембурге (хотя эта страна не имеет национальных ВВС).
Великобритания эксплуатирует 7 самолётов, Франция — 4, Саудовская Аравия — 5.
За время эксплуатации потеряно три самолёта. 22 сентября 1995 года E-3С № 77-0354 ВВС США упал сразу после взлёта с авиабазы «Эльмендорф», штат Аляска, из-за остановки двух двигателей, погибли 24 члена экипажа. 14 июля 1996 года E-3A № 79-0457 НАТО, авиабаза «Превеза»[en] в Превезе в Греции, прерванный взлёт. Самолёт выкатился за пределы аэродрома в море и разломился надвое, экипаж из 16 человек остался жив. 28 августа 2009 года E-3C № 83-0008 ВВС США, при посадке на авиабазе «Неллис» в округе Кларк, штат Невада, подломилась передняя стойка с последующим пожаром.
Тактико-технические характеристики
Приведённые данные соответствуют модификации E-3C[1].
Технические характеристики
- Экипаж: 4 человек лётного состава и 13—19 человек в составе оперативной группы.
- Длина: 46,61 м
- Размах крыла: 44,42 м
- Высота: 12,73 м
- Площадь крыла: 283,35 м²
- Масса пустого: 78 000 кг
- Масса снаряжённого: 147 420 кг
- Масса максимальная взлётная: 160 822 кг
- Запас топлива: 90 800 л
- Двигатели: 4× ТРДД Пратт-Уитни TF33-P-100/100A
- Тяга: 4× 93,41 кН
- Обнаружение целей до 400 км (период обзора 10 с)[2]
- Крейсерская скорость: 750 км/ч
Лётные характеристики
- Максимальная скорость: 853 км/ч
- Посадочная скорость: 230 км/ч
- Тактический радиус действия: 1612 км
- Практический потолок: 11844 м
- длина разбега:1680 м
- длина пробега: 1100 м
- Продолжительность патрулирования на удалении 1600 км без дозаправки в воздухе: 6 ч
- Продолжительность полёта без дозаправки в воздухе: более 11 ч
Операторы
- США: 33[3]
-
Великобритания: 7 -
Саудовская Аравия: 5 -
Франция: 4[4] -
НАТО: 17
Напишите отзыв о статье "Boeing E-3 Sentry"
Примечания
- ↑ Источник: Д. Дональд, Дж. Лейк. Энциклопедия военной авиации. — М.: Омега, 2003. — С. 76.
- ↑ www.northropgrumman.com/Capabilities/AWACSAPY2/Documents/AWACS.pdf
- ↑ [web.archive.org/web/20060318165642/www.boeing.com/defense-space/ic/awacs/docs/E-3AWACS_overview.pdf Boeing]
- ↑ The Military Balance 2010.p.-132
Отрывок, характеризующий Boeing E-3 Sentry
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
