Encore (песня)

«Encore»
Сингл Эминема при участии Dr. Dre и 50 Cent с альбома Encore
Выпущен	9 ноября 2004
Формат	12" винил, радиоротация
Записан	2004
Жанр	Midwest Rap
Длительность	5:47 (альбомная версия) 5:13 (clean версия)
Продюсер	Dr. Dre, Марк Батсон
Автор песни	М. Мэтерс, А. Янг, М. Элизондо, М. Батсон, Ч. Поуп, К. Джексон
Лейблы	Shady, Aftermath, Interscope
Хронология Эминема «Mosh» (2004) «Encore/Curtains Down» (2004) «Like Toy Soldiers» (2004) Хронология Dr. Dre «The Watcher 2» (2003) «Encore/Curtains Down» (2004) «Imagine» (2006) Хронология 50 Cent «Westside Story» (2004) «Encore/Curtains Down» (2004) «How We Do» (2004) </td></tr>

«Encore», стилизованно — «ƎNCORE» (МФА: [ɒŋˈkɔːʳ], с англ. — «На бис») — песня, которую американский рэпер Eminem выпустил в качестве второго сингла из своего одноимённого пятого студийного альбома Encore. В записи песни приняли участие рэперы Dr. Dre и 50 Cent.

«Encore» — первая совместная песня, которую записали руководители лейблов Shady, Aftermath, G-Unit: Eminem, Dr. Dre и 50 Cent. В 2006 году на 48-й церемонии «Грэмми» песня была номинирована в категории «Лучшее рэп-исполнение дуэтом или группой», но уступила песне «Don’t Phunk with My Heart» группы The Black Eyed Peas.

Через пять лет после выпуска «Encore» её исполнители записали вторую совместную песню «Crack a Bottle», которая вошла в альбом Relapse и на 52-й церемонии «Грэмми» победила в категории, в которой ранее номинировалась «Encore».

Описание

Eminem в песне говорит о своих карьерных устремлениях следующими словами: «10 мультиплатиновых альбомов, а потом 3 бриллиантовых на мировой сцене, наши песни пулей взлетают на вершины чартов, и успех продолжает расти» (англ. 10 Multi-Platinum albums later three Diamond worldwide, we hit the charts with a bullet, and still climb).

В конце песни он просит слушателей не беспокоиться на счёт третьего альбома Dr. Dre — Detox и говорит, что он выйдет в 2006 году. По состоянию на 2015 год этот альбом так и не вышел.

«Encore» вошла в некоторые варианты сингла «Mockingbird».

Скит «Curtains Down»

Под девятым номером в списке композиций альбома находится скит «Paul». В нём Пол Розенберг оставляет Eminem’у сообщение на автоответчик, в котором говорит, что узнал о приобретении им пистолета, также он пожелал лично с ним это обсудить. На двенадцатой позиции находится следующий скит альбома — «Em Calls Paul», представляющий собой ответ Полу. В нём Eminem говорит, что у него есть идея, как закончить представление. Относительно пистолета он сказал, что это неправда, но после уронил несколько патронов на пол и разозлился.

Песня «Encore» находится на последней, двадцатой, позиции в альбоме. После её завершения сразу начинается скит «Curtains Down», в котором Eminem возвращается на сцену и со словами «Я чуть не забыл» расстреливает пришедших на концерт зрителей, а после совершает самоубийство. Скит заканчивается фразой «Увидимся в аду», произнесённой механизированным голосом. Скит «Curtains Down» отсутствует в цензурной версии песни.

Многие критики интерпретировали такое завершение альбома как то, что Eminem решил завершить свою музыкальную карьеру. Другие увидели в этом лишь избавление от alter ego Slim Shady. Несмотря на это, alter ego Slim Shady использовалось в следующем альбоме Relapse.

Рецензии

Сайт HipHopDX назвал «Encore» лучшей песней в альбоме, а Пит Кешмур из NME сказал, что её исполнители достойны аплодисментов.

В то же время Шон Дейли из The Seattle Times назвал эту песню «далёкой от того потрясающего шедевра, который хотели услышать поклонники».

В 2012 году журнал Billboard составил список тридцати лучших песен, которые записал Eminem; в нём «Encore» заняла двадцатое место. Журнал Сomplex составил такой же список, только уже из ста песен, и в нём поместил «Encore» на 58-е место.

Список композиций

12-дюймовый сингл

Сторона A
№	Название	Версия	Длительность
1.	«Encore»	Цензурная	5:13
2.	«Encore» / «Curtains Down»	Альбомная	5:47
3.	«Encore»	Инструментальная	5:21
4.	«Encore»	А капелла	5:16
Общая длительность 21:37

Сторона «B» полностью повторяет сторону «А».

Участники записи

Информация взята из буклета к альбому Encore.

Песня была записана в студии Transcontinental Studios (город Орландо, штат Флорида) и студии 54Sound (Детройт, Мичиган). Сведена в студии Record One Recording (Шерман-Оукс, Калифорния).

Eminem — автор песни, исполнитель Dr. Dre — автор песни, исполнитель, продюсер, аудиомонтажёр 50 Cent — автор песни, исполнитель Майк Элизондо — автор песни, гитарист, клавишник Марк Батсон — автор песни, продюсер, клавишник Че Поуп — автор песни Луис Ресто — дополнительный клавишник Че Вишес — музыкальный программист

Маурицио «Veto» Ирагорри — звукоинженер Стив Бауман — звукоинженер Стив Кинг — звукоинженер Тони Кампана — звукоинженер Майк Стрейндж — звукоинженер Майкл Срока — ассистент звукоинженера Бен Джост — ассистент звукоинженера Рубл Капур — ассистент звукоинженера

Позиции в чартах

Чарт (2004—2005)	Высшая позиция
UK Singles (The Official Charts Company)	116
US Billboard Hot 100	25
US Hot R&B/Hip-Hop Songs (Billboard)	48
US Rap Songs (Billboard)	20
US Top 40 Mainstream (Billboard)	19
US Pop 100 (Billboard)	22

Отрывок, характеризующий Encore (песня)

После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.