Насекомоядные

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Eulipotyphla»)
Перейти к: навигация, поиск
Эта статья — об отряде млекопитающих. О питании насекомыми см. Энтомофагия.
Насекомоядные

Обыкновенный ёж (Erinaceus europaeus)
Научная классификация
Международное научное название

Eulipotyphla Waddell, Okada & Hasegawa, 1999

Семейства

Изображения
на Викискладе
NCBI  [www.ncbi.nlm.nih.gov/Taxonomy/Browser/wwwtax.cgi?mode=Info&id=9362 9362]
FW  57530

Насекомоя́дные (лат. Eulipotyphla или Lipotyphla; устаревшее название Insectivora[1][2]) — отряд класса млекопитающих, включаемый в состав надотряда лавразиатериев.

Отряд объединяет 4 современных (щелезубовые, кротовые, ежовые, землеройковые) и значительное количество вымерших семейств (среди них одно — незофонтовые — вымерло в историческое время: после колонизации Больших Антильских островов испанцами на рубеже XV—XVI веков[2])[3]. Согласно справочнику «Mammal Species of the World» 2005 года, отряд включает 54 ныне живущих рода (щелезубовые — 1, кротовые — 17, ежовые — 10, землеройковые — 26) и 443 ныне живущих вида (щелезубовые — 4, кротовые — 39, ежовые — 24, землеройковые — 376)[4].

Названия Eulipotyphla и Lipotyphla происходят от слов др.-греч. λίπω ‘теряю’ и τυφλός ‘слепой’ и даны в связи с отсутствием слепой кишки у представителей отряда. Приставка др.-греч. εὖ ‘хорошо’ придаёт названию Eulipotyphla смысл «настоящие Lipotyphla» и указывает на сужение объёма данного таксона по сравнению с традиционной трактовкой объёма таксона Lipotyphla[5].





История изучения

В 10-м издании труда «Systema Naturae» основоположника современной биологической классификации Карла Линнея (в том самом, в котором он впервые выделил класс Млекопитающие), вышедшем из печати в 1758 году, содержались описания 39 родов млекопитающих. Из этих родов сейчас включают в отряд насекомоядных три рода: Erinaceus (Евразийские ежи), Talpa (Обыкновенные кроты) и Sorex (Бурозубки); сам же Линней отнёс их к сборному отряду Bestiae — наряду с родами Sus (Кабаны), Dasypus (Девятипоясные броненосцы) и Didelphis[en] (Обыкновенные опоссумы)[6][7]. В первом томе 12-го (последнего прижизненного) издания «Systema Naturae», посвящённом царству животных, Линней расформировал отряд Bestiae, а роды Erinaceus, Talpa, Sorex и Didelphis перенёс в отряд Ferae — наряду с хищными[8]. Первым предложил выделить роды Erinaceus, Talpa и Sorex в отдельную таксономическую группу немецкий зоолог Карл Иллигер, поместивший их в 1811 году в «семейство Subterranea». Самостоятельный отряд Insectivora был выделен в 1821 году английским естествоиспытателем Томасом Боудичем[en], который следовал Жоржу Кювье (последний уже в 1817 году рассматривал эту группу млекопитающих под французским названием insectivores, но не присвоил ей латинского названия и объединял в один отряд с рукокрылыми[9]). Данный отряд теперь уже включал 9 родов: к трём первоначальным добавились Desmana (Выхухоли), Scapanus[en] (Западноамериканские кроты), Condylura (Звездоносы), Tenrec (Обыкновенные тенреки), Setifer (Большие тенреки) и Chrysochloris (Капские златокроты)[10].

С течением времени объём отряда Insectivora неоднократно пересматривался; к середине XX века отряд имел значительно более широкий (по сравнением с выделяемым ныне отрядом Eulipotyphla) объём и наряду с ежовыми, щелезубовыми, землеройковыми и кротовыми включал (по Дж. Симпсону, 1945) тенрековых, златокротовых, прыгунчиковых, а также дельтатеридиевых, палеориктовых[en], залямбдалестовых, лептиктид, пантолестовых[en] и некоторые другие позднемеловые и раннекайнозойские группы млекопитающих[11].

Эрнст Геккель в 1866 году подразделил отряд насекомоядных на две группы: Lipotyphla и Menotyphla (последняя включала прыгунчиков и тупай, выделенных в XX веке в самостоятельные отряды)[12]. Для представителей первой группы было характерно отсутствие слепой кишки, представителей второй — её наличие. В течение XX века структура и объём отряда Insectivora неоднократно пересматривались, и из него были выведены большинство вымерших семейств (первую попытку вывести группу Menotyphla из отряда Insectivora предпринял в 1910 году Уильям Грегори[en][9], который также ввёл подразделение насекомоядных на две «секции»: Erinaceomorpha и Soricomorpha; ранг подотрядов этим группам придал в 1954 году Роже Сабан[13][14]). В 1972 году британский зоолог Перси Батлер[de] подразделил уменьшившийся в объёме отряд на четыре подотряда: Erinaceomorpha (ежовые), Soricomorpha (землеройковые, кротовые, щелезубовые), Tenrecomorpha (тенрековые) и Chrysochlorida (златокротовые)[15][16].

В системе млекопитающих, предложенной в 1997 году палеонтологами Малькольмом Маккенной и Сьюзан Белл, отряду Insectivora соответствует грандотряд Lipotyphla, включающий три отряда: Chrysochloridea, Erinaceomorpha и Soricomorpha (тенрековых Маккенна и Белл включили в этот отряд)[17]. Система Маккенны — Белл получила признание многих палеонтологов, хотя и не слишком активно используется другими биологами. По мнению ряда специалистов-систематиков, данная система хотя и выступала как синтез результатов, достигнутых в систематике млекопитающих к концу XX века, но не всегда основывалась на аккуратном филогенетическом анализе учитываемых признаков[18].

В самом конце XX века представления о филогении плацентарных претерпели значительные изменения в связи с применение методов молекулярной филогенетики[19]. В частности, в 1998 году М. Стэнхоуп и его коллеги на основании молекулярно-генетических исследований установили, что тенрековые и златокротовые — это сестринские группы, весьма далёкие в плане филогении от остальных Lipotyphla, и выделили это два семейства в отряд афросорициды (Afrosoricida)[20]. Остальных представителей Lipotyphla П. Уэдделл, Н. Окада и М. Хасегава в 1999 году объединили в отряде Eulipotyphla с подотрядами Erinaceomorpha и Soricomorpha[21]; монофилия этого отряда была подтверждена последующими исследованиями[22]. Ряд биологов, впрочем, считает, что выделение афросорицид в обособленный отряд не является столь уж существенным изменением объёма таксона, чтобы давать ему новое имя, и продолжает пользоваться традиционным названием Lipotyphla[2][19]. Вне зависимости от выбора между двумя латинскими названиями российские зоологи считают разумным использовать применительно к отряду название «насекомоядные»[1][2][23].

Классификация

Из результатов, полученных на начальном этапе молекулярно-генетических исследований, следовало, что среди современных семейств насекомоядных семейство Erinaceidae (ежовые) — это наиболее рано отделившаяся ветвь филогенетического древа Eulipotyphla. Последовавшие исследования этого не подтвердили: Erinaceidae оказалось сестринской группой Soricidae, а первым ответвилось семейство Solenodontidae; тем самым группа Soricomorpha оказалась парафилетической[24][25]. Хотя филогения насекомоядных нуждается в дальнейшем изучении, имеющиеся данные заставляют серьёзно сомневаться в наличии дихотомии Erinaceomorpha / Soricomorpha (а следовательно, и в правомерности выделения этих подотрядов)[26].

Филогенетические взаимосвязи между четырьмя рецентными (т. e. включающими ныне живущие виды) семействами насекомоядных, выявленные методами молекулярной филогенетики, можно отобразить в виде следующей кладограммы[24][27]:


 Solenodontidae (щелезубовые)




 Talpidae (кротовые)




 Erinaceidae (ежовые)



 Soricidae (землеройковые)




Общепринятого подразделения отряда Eulipotyphla на подотряды в настоящее время не существует. Ряд авторов предлагает выделить каждое из рецентных семейств в самостоятельный подотряд (соответственно, Solenodontomorpha, Talpomorpha, Erinaceomorpha и Soricomorpha)[28]; однако некоторые вымершие семейства насекомоядных занимают в системе отряда изолированное положение и не могут быть включены ни в один из этих четырёх подотрядов.

В приводимой ниже классификации, включающей полный перечень как рецентных, так и вымерших семейств, уровень подотрядов не выделен, но предусмотрена группировка семейств в надсемейства, предложенная в работе А. В. Лопатина (2006)[14]; при этом добавлено надсемейство Erinaceoidea в его традиционно понимаемом объёме[29]. Из приведённого Лопатиным перечня семейств удалены семейства афросорицид Tenrecidae и Chrysochloridae (а также палеоценовые Adapisoriculidae[en], которых в настоящее время относят к базальным эутериям[30][31]), но сделаны и некоторые добавления — в соответствии с более поздними исследованиями[32].

Заметим, что не все перечисленные выше семейства получили единодушное признание у териологов, занимающихся классификацией насекомоядных. Так, в монографии М. Маккенны и С. Белл (1997) в составе таксона насекомоядных (в его современном объёме) насчитывалось всего 16 семейств из приведённого перечня[33]. В 2002 году Роберт Ашер, Малькольм Маккенна и их коллеги выделили из состава Apternodontidae новые семейства Oligoryctidae и Parapternodontidae, указав на филогенетическую близость последних к Soricidae (А. В. Лопатин считает, впрочем, что выводы Ашера и коллег нуждаются в дальнейшем подтверждении[34])[35][36]. Составлявшие семейство Sespedectidae подсемейства Sespedectinae и Scenopaginae получили позднее ранг отдельных семейств[37], а недавно открытые роды Chambilestes и Vastania были выделены в самостоятельные семейства[38][39]. Семейство Dormaaliidae иногда включают в состав Amphilemuridae[40][41], иногда рассматривают оба семейства отдельно[29][42].

В монографии М. Маккенны и С. Белл в составе Erinaceomorpha и Soricomorpha упомянуты также роды Adunator, Talpavoides, Talpavus, Seia и Geomana, не включённые в какие-либо семейства[13].

Филогения отряда

Филогенетические связи рецентных семейств насекомоядных обсуждались в предыдущем разделе статьи. В отношениях между вымершими семействами полной ясности нет (в частности, дальнейших исследований требует филогения Erinaceoidea), хотя группировка их в надсемейства является более или менее общепринятой[43]. Приводимая ниже кладограмма отражает предварительные результаты современного этапа изучения филогении насекомоядных; топология взаимосвязей между рецентными семействами приведена в соответствие с результатами молекулярно-генетических исследований, а взаимосвязи между вымершими семействами даны в основном по работе А. В. Лопатина (2006)[44] с учётом позднейших дополнений[45]. Распределение по геологическим эпохам дано по уже упоминавшейся монографии М. Маккенны и С. Белл[33] (внесённые в неё коррективы отмечены отдельными сносками).


 † Micropternodontidae  (палеоцен — олигоцен)





 † Apternodontidae  (эоцен — олигоцен)



 Solenodontidae  (плейстоцен — современность)






 † Geolabididae[en]  (палеоцен — миоцен)[46]



 † Nesophontidae  (плейстоцен — голоцен)






 † Dimylidae  (олигоцен — миоцен)




 † Proscalopidae  (олигоцен — миоцен)



 Talpidae  (эоцен — современность)







 † Amphilemuridae[pt]  (эоцен)



 † Creotarsidae  (эоцен)



 † Chambilestidae  (эоцен)[38]



 † Dormaaliidae  (эоцен — олигоцен)[29]



 † Scenopagidae  (эоцен — олигоцен)



 † Sespedectidae  (эоцен)



 † Vastanidae  (эоцен)[39]



 † Adapisoricidae  (палеоцен — эоцен)



 Erinaceidae  (палеоцен — современность)





 † Oligoryctidae  (эоцен)




 † Parapternodontidae  (эоцен)




 † Plesiosoricidae[pt]  (эоцен — миоцен)




 † Nyctitheriidae[pt]  (палеоцен — олигоцен)



 Soricidae  (эоцен — современность)










Заметим, что в состав семейства Geolabididae нередко включают и род Batodon из верхнего мела Северной Америки (маастрихтский век); однако ряд палеонтологов вообще не признаёт его плацентарным и относит к семейству Cimolestidae[pt] базальных эутериев[47][48], причём сестринской группой для него оказывается Maelestes[en] из верхнего мела Центральной Азии[49][50]. Проведённый А. В. Лопатиным филогенетический анализ указывает на парафилию Geolabididae по отношению к Nesophontidae и парафилию Nyctitheriidae по отношению к Soricidae (а возможно, и к Plesiosoricidae)[51].

Описание

Насекомоядные длительное время считались наиболее архаичными плацентарными. Ряд их особенностей действительно свидетельствует в пользу архаичности: малый мозг (с гладкими полушариями, не прикрытыми мозжечком), отсутствие мошонки, общая примитивность черепа (нет заглазничной дуги), примитивная зубная формула. Однако палеонтологи установили, что насекомоядные всё же существенно отличаются от наиболее примитивных плацентарных[52]. Выделение же отряда насекомоядных в самостоятельную ветвь произошло уже после разделения плацентарных на 4 надотряда[24]. Представители отряда — животные мелких (длина тела 50—450 мм) и очень мелких (менее 50 мм) размеров (исключение — миоценовый Deinogalerix, достигавший размеров небольшого волка[53]). К насекомоядным относятся самые маленькие представители класса млекопитающих — карликовая многозубка (Suncus etruscus) и крошечная бурозубка (Sorex minutissimus), у которых длина тела лежит в пределах 30—50 мм, а масса колеблется от 1,2 до 3,3 г[54]. Внешний вид — «мышеподобный» или «ежеподобный»: удлинённая морда, часто заканчивающаяся подвижным чувствительным хоботком, маленькие глаза и уши. Тело покрыто коротким и мягким мехом или же колючками[55].

Основную пищу насекомоядных, соответственно названию, составляют насекомые и другие мелкие членистоногие, а также черви и мелкие позвоночные[1]. Насекомоядные играют существенную роль во многих биоценозах, поскольку они поедают значительное количество беспозвоночных, перемешивают слои почвы и выполняют роль естественных санитаров. Для человека прямого хозяйственного значения, как правило, не имеют. Некоторые представители отряда выступают в качестве резервуарных хозяев для переносчиков ряда трансмиссивных заболеваний человека и животных[56].

Обычно насекомоядные активны в ночное время суток. Многие их виды в неблагоприятные периоды впадают в спячку. У насекомоядных продолжительность жизни составляет от 1 года до 5—6 лет. В возрасте от 3 до 12 месяцев наступает половая зрелость. Самки могут в течение года давать 1—2 (реже — 3) помёта, в котором может быть от 1 до 14 детёнышей, первоначально слепых и беззубых. Беременность у самок насекомоядных длится от 11 до 43 дней[57].

Напишите отзыв о статье "Насекомоядные"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 Дзержинский, Васильев, Малахов, 2014, с. 420.
  2. ↑ 1 2 3 4 Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 31.
  3. ↑ Дзержинский, Васильев, Малахов, 2014, с. 420—421.
  4. ↑ [books.google.ru/books?id=JgAMbNSt8ikC&pg=PR28&lpg=PR28&hl=ru#v=onepage&q&f=false Mammal Species of the World. A Taxonomic and Geographic Reference. 3rd ed. Vol. 1]] / Ed. by D. E. Wilson, D. M. Reeder. — Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2005. — xxxv + 743 p. — ISBN 0-8018-8221-4. — P. xxviii—xxix.
  5. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 27, 31.
  6. ↑ Linnaeus, Carolus.  [www.biodiversitylibrary.org/item/10277#page/20/mode/1up Systema naturae per regna tria naturae: secundum classes, ordines, genera, species, cum characteribus, differentiis, synonymis, locis]. — Stockholm: Laurentius Salvius, 1758.  — P. 18, 49—53.
  7. ↑ Боркин, 2009, с. 23, 66—67.
  8. ↑ Боркин, 2009, с. 28, 66.
  9. ↑ 1 2 [books.google.ru/books?id=DhchVG_rbQ8C&pg=PA3&lpg=PA3&source=bl&hl=ru&sa=X#v=onepage&q&f=false The Rise of Placental Mammals: Origins and Relationships of the Major Extant Clades] / Ed. by K. D. Rose and J. D. Archibald. — Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2005. — xi + 259 p. — ISBN 0-8018-8022-X. — P. 3.
  10. ↑ Lopatin, 2006, p. S380.
  11. ↑ Simpson, 1945, p. 48—53, 175.
  12. ↑ Simpson, 1945, p. 176.
  13. ↑ 1 2 McKenna, Bell, 1997, p. 274, 284.
  14. ↑ 1 2 Lopatin, 2006, p. S381.
  15. ↑ Butler P. M.  The problem of insectivore classification // Studies in Vertebrate Evolution / Ed. by K. A. Joysey, T. S. Kemp. — Edinburgh: Oliver & Boyd, 1972. — 284 p. — P. 253—265.
  16. ↑ Кэрролл, т. 3, 1993, с. 25.
  17. ↑ McKenna M. C., Bell S. K.  Classification of Mammals Above the Species Level. — New York: Columbia University Press, 1997. — 631 p. — ISBN 0-231-11013-8. — P. vii—ix.
  18. ↑ O'Leary M. A., Allard M., Novacek M. J., Meng Jin, Gatesy J.  Building the Mammalian Sector of the Tree of Life — Combining Different Data and a Discussion of Divergence Times for Placental Mammals // Assembling the Tree of Life / Ed. by J. Cracraft and M. J. Donoghue. — Oxford: Oxford University Press, 2004. — xiii + 576 p. — ISBN 0-19-517234-5. — P. 490—516.
  19. ↑ 1 2 Аверьянов А. О., Лопатин А. В.  [www.zin.ru/labs/theriology/notice/averianov/averianov_lopatin_2014.pdf Макросистематика плацентарных млекопитающих: современное состояние проблемы] // Зоологический журнал. — 2014. — Т. 93, № 7. — С. 798—813. — DOI:10.7868/S0044513414070034.
  20. ↑ Stanhope M. J., Waddell V. G., Madsen O., de Jong W., Hedges S. B., Cleven G. C., Kao D., Springer M. S.  [www.pnas.org/content/95/17/9967.full Molecular evidence for multiple origins of Insectivora and for a new order of endemic African insectivore mammals] // Proc. Nat. Acad. Sci. USA, 1998, 95 (17). — P. 9967—9972. — DOI:10.1073/pnas.95.17.9967.
  21. ↑ Waddell P. J., Okada N., Hasegawa M.  [sysbio.oxfordjournals.org/content/48/1/1.full.pdf Towards resolving the interordinal relationships of placental mammals] // Systematic Biology, 1999, 48 (1). — P. 1—5. — DOI:10.1093/sysbio/48.1.1.
  22. ↑ Nikaido M., Cao Ying, Harada M., Okada N., Hasegawa M.  Mitochondrial Phylogeny of Hedgehogs and Monophyly of Eulipotyphla // Molecular Phylogenetics and Evolution, 2003, 28 (2). — P. 276—284. — DOI:10.1016/S1055-7903(03)00120-9. — PMID [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/12878464 12878464].
  23. ↑ Разнообразие млекопитающих, ч. I, 2004, с. 212.
  24. ↑ 1 2 3 Bininda-Emonds O. R. P., Cardillo M., Jones K. E., MacPhee R. D. E., Beck R. M. D., Grenyer R., Price S. A., Vos R. A., Gittleman J. L., Purvis A.  [www.nature.com/nature/journal/v446/n7135/pdf/nature05634.pdf The delayed rise of present-day mammals] // Nature. — 2007. — Vol. 446, № 7135. — P. 507—512. — DOI:10.1038/nature05634.
  25. ↑ Zhou Xuming, Xu Shixia, Xu Junxiao, Chen Bingyao, Zhou Kaiya, Yang Guang.  [www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3243735/ Phylogenomic Analysis Resolves the Interordinal Relationships and Rapid Diversification of the Laurasiatherian Mammals] // Systematic Biology, 2011, 61 (1). — P. 150—164.
  26. ↑ Symonds M. E.  [onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1017/S1464793104006566/pdf Phylogeny and life histories of the ‘Insectivora’: controversies and consequences] // Biological Reviews, 2005, 80 (1). — P. 93—128. — DOI:10.1017/S1464793104006566.
  27. ↑ Roca A. L., Bar-Gal G. K., Elzirik E., Helgen K. M., Maria R., Springer M. S., O’Brien S. J., Murphy W. J.  [www.redciencia.cu/geobiblio/paper/2004_Roca%20etal_Mesozoic%20origin%20for%20West%20Indian%20insectivores.pdf Mesozoic origin for West Indian insectivores] // Nature, 2004, 429 (6992). — P. 649—651.
  28. ↑ Млекопитающие России, 2012, с. 26, 33.
  29. ↑ 1 2 3 Кэрролл, т. 3, 1993, с. 212.
  30. ↑ Goswami A., Prasad G. V. R., Upchurch P., Boyer D. M., Seiffert E. R., Verma O., Gheerbrant E., Flynn J. J.  [www.pnas.org/content/108/39/16333.full A radiation of arboreal basal eutherian mammals beginning in the Late Cretaceous of India] // Proc. Nat. Acad. Sci. USA, 2011, 108 (39). — P. 16333—16338. — DOI:10.1073/pnas.1108723108.
  31. ↑ Manz C. L., Chester S. G. B., Bloch J. I., Silcox M. T., Sargis E. J.  [rsbl.royalsocietypublishing.org/content/11/1/20140911 New partial skeletons of Palaeocene Nyctitheriidae and evaluation of proposed euarchontan affinities] // Biology Letters, 2015, 11 (1): 20140911. — DOI:10.1098/rsbl.2014.0911.
  32. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 32—33.
  33. ↑ 1 2 McKenna, Bell, 1997, p. 272—293.
  34. ↑ Lopatin, 2006, p. S361.
  35. ↑ Asher et al., 2002, p. 17, 103—106.
  36. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 33, 175.
  37. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 32.
  38. ↑ 1 2 Gheerbrant E., Hartenberger J.−L.  Nouveau mammifère insectivore (?Lipotyphla, ?Erinaceomorpha) de l’Eocène inférieur de Chambi (Tunisie) // Paläontologische Zeitschrift, 1999, 73 (1). — P. 143—156. — DOI:10.1007/BF02987988.
  39. ↑ 1 2 Bajpai S., Kapur V. V., Das D. P., Tiwari B. N., Sarvanan N., Sharma R.  [repository.ias.ac.in/94013/1/Early_Eocene_land.pdf Early Eocene land mammals from Vastan Lignite Mine, District Surat (Gujarat), western India] // Journal of the Palaeontological Society of India, 2005, 50 (1). — P. 101—113.
  40. ↑ McKenna, Bell, 1997, p. 275.
  41. ↑ Lopatin, 2006, p. S281, S366.
  42. ↑ Novacek M. J., Bown T. M., Schankler D.  [digitalcommons.unl.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1206&context=usgsstaffpub On the Classification of the Early Tertiary Erinaceomorpha (Insectivora, Mammalia)] // American Museum Novitates, 1985, no. 2813. — P. 1—22.
  43. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 31—33.
  44. ↑ Lopatin, 2006, p. S230, S281, S363—S366.
  45. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 32—33, 107.
  46. ↑ Lopatin, 2006, p. S225, S240, S352.
  47. ↑ Lopatin, 2006, p. S351—S352, S385.
  48. ↑ Clemens W. A.  [www.ivpp.cas.cn/cbw/gjzdwxb/xbwzxz/201011/P020101112324497303050.pdf Were immigrants a significant part of the earliest Paleocene mammalian fauna of the North American Western Interior?] // Vertebrata PalAsiatica, 2010, 48 (4). — P. 285—307.
  49. ↑ Wible J. R., Rougier G. W., Novacek M. J., Asher R. J.  Cretaceous eutherians and Laurasian origin for placental mammals near the K/T boundary // Nature, 2007, 447 (7147). — P. 1003—1006. — DOI:10.1038/nature05854. — PMID [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/17581585 17581585].
  50. ↑ Rook D. L., Hunter J. P.  Rooting Around the Eutherian Family Tree: the Origin and Relations of the Taeniodonta // Journal of Mammalian Evolution, 2014, 21 (1). — P. 75—91. — DOI:10.1007/s10914-013-9230-9.
  51. ↑ Lopatin, 2006, p. S365.
  52. ↑ Кэрролл, т. 3, 1993, с. 24.
  53. ↑ Черепанов Г. О., Иванов А. О.  Палеозоология позвоночных. — М.: Издат. центр «Академия», 2007. — 352 с. — ISBN 978-5-7695-3104-0. — С. 288.
  54. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 15.
  55. ↑ Разнообразие млекопитающих, ч. I, 2004, с. 213.
  56. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 29.
  57. ↑ Зайцев, Войта, Шефтель, 2014, с. 28.

Литература

  • Боркин Л. Я.  [www.zin.ru/Journals/trudyzin/doc/vol_313_s1/TZ_313_Supplement_Borkin.pdf Карл Линней (1707—1778) как зоолог] // Вид и видообразование. Анализ новых взглядов и тенденций / Под ред. А. Ф. Алимова и С. Д. Степаньянц. — СПб.: Т-во научн. изданий КМК, 2009. — 298 с. — ISBN 978-5-87317-589-5. — С. 9—78.
  • Дзержинский Ф. Я., Васильев Б. Д., Малахов В. В.  Зоология позвоночных. 2-е изд. — М.: Издат. центр «Академия», 2014. — 464 с. — ISBN 978-5-4468-0459-7.
  • Зайцев М. В., Войта Л. Л., Шефтель Б. И.  Млекопитающие фауны России и сопредельных территорий. Насекомоядные. — СПб.: Наука, 2014. — 391 с. — (Определители по фауне России, издаваемые Зоологическим институтом Ран. Вып. 178). — ISBN 978-5-02-038380-7.
  • Кэрролл Р.  Палеонтология и эволюция позвоночных: В 3-х тт. Т. 3. — М.: Мир, 1993. — 312 с. — ISBN 5-03-001819-0.
  • Млекопитающие России: систематико-географический справочник / Под ред. И. Я. Павлинова и А. А. Лисовского. — М.: Т-во научн. изданий КМК, 2012. — 604 с. — (Сб. трудов Зоологического музея МГУ, т. 52). — ISBN 978-87317-844-5.
  • [zmmu.msu.ru/files/images/musei/publication/divers_mammals-1.pdf Разнообразие млекопитающих. Часть I] / О. Л. Россолимо, И. Я. Павлинов, С. В. Крускоп, А. А. Лисовский, Н. Н. Спасская, А. В. Борисенко, А. А. Панютина. — М.: Изд-во КМК, 2004. — 366 с. — (Разнообразие животных). — ISBN 5-87317-098-3.
  • Asher R. J., McKenna M. C., Emry R. J., Tabrum A. R., Kron D. G.  [bionames.org/references/f051c0039a335fb6ba5c00b216d3de82 Morphology and relationships of Apternodus and other extinct, zalambdodont, placental mammals] // Bulletin of the American Museum of Natural History, 2002, no. 73. — P. 1—117. — DOI:10.1206/0003-0090(2002)273<0001:MAROAA>2.0.CO;2.
  • Lopatin A. V.  [www.researchgate.net/publication/226404792_Early_Paleogene_insectivore_mammals_of_Asia_and_establishment_of_the_major_groups_of_Insectivora Early Paleogene insectivore mammals of Asia and establishment of the major groups of Insectivora] // Paleontological Journal, 2006, 40 (Suppl. 3). — P. S205—S405. — DOI:10.1134/S0031030106090012.
  • McKenna M. C., Bell S. K.  [books.google.ru/books?id=zS7FZkzIw-cC&pg=PA272&lpg=PA272&source=bl&hl=ru&sa=X#v=onepage&q&f=false Classification of Mammals Above the Species Level]. — New York: Columbia University Press, 1997. — 631 p. — ISBN 0-231-11012-X.
  • Simpson G. G.  [digitallibrary.amnh.org/dspace/handle/2246/1104 The Principles of Classification and a Classification of Mammals] // Bull. of the American Museum of Natural History. — 1945. — Vol. 85. — P. 1—350.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Насекомоядные

– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Насекомоядные&oldid=81148204»