FRAM (программа ВМС США)
FRAM (англ. Fleet Rehabilitation and Modernization, реконструкция и модернизация флота) – программа ВМС США, направленная на продленияе срока службы эсминцев времён Второй мировой войны путём превращения их из универсальных в противолодочные корабли. Программой были также частично охвачены крейсера, авианосцы, подводные лодки, десантные и вспомогательные корабли[1].
Содержание
Предыстория
В конце 1950-х годов большинство американских эсминцев, построенных в годы Второй мировой войны, подходили к концу своего срока службы. Несколько сот кораблей наобходимо было выводить из состава флота и утилизировать. Это происходило в момент, когда в СССР наращивалось строительство надводных кораблей и разворачивалось производство подводных лодок, вооружённых баллистическими ракетами[2].
По оценкам американских аналитиков, к 1957 году СССР имел до 300 быстроходных многоцелевых подводных лодок. ВМС США не был в состоянии построить соответствующее количество фрегатов, чтобы ответить на эту угрозу. Поэтому адмирал Бёрк инициировал программу модернизации устаревший эсминцев времён Второй мировой войны и превращения их в эскортные эсминцы[3].
Бёрк направил в Палату представителей и Сенат отчёт под названием «Устаревающий флот» (The Aging Fleet), в котором он предложил 6 рекомендаций, направленных на улучшение технического состояния флота:
- Постройка новых кораблей;
- Увеличение времени на техническое обслуживание;
- Более интенсивная модернизация;
- Выделение дополнительных средств на техническое обслуживание;
- Улучшение подготовки специалистов по техническому обслуживанию;
- Учредить крупномасштабную программу по реконструкции и модернизации старых кораблей до тех пор, пока новые корабли не вступят в строй.
11 ноября 1958 года министр ВМС Томас Гейтс обсудил последнюю рекомендацию в разговоре с министром обороны Нейлом Макэлроем. Это стало началом программы FRAM[1].
В течение 5 лет (с 1959 по 1964 год) модернизации был подвергнут 131 эсминец старых типов[2]
Эсминцы FRAM
Предпочтение при выборе кораблей, подлежавших модернизации по программе FRAM, отдавались эсминцам типов «Гиринг» и «Аллен Самнер» по сравнению с эсминцами типов «Флетчер» и «Бенсон». При модернизации использовался опыт, полученный при реконструкции эсминцев типа «Флетчер» для передачи их Испании и Германии в 1957 году. Первые два эсминца начали реконструкцию на верфях в Бостоне (шт. Массачусетс) и Лонг-Бич (шт. Калифорния) в марте 1959 года[1].
С целью обеспечения кораблей надёжными противолодочными средствами, модернизированные эсминцы получили новый сонар AN/SQS-23 в носовом обтекателе, а также две новые противолодочные системы: противолодочный ракетный комплекс ASROC и беспилотный противолодочный вертолёт DASH (англ. Drone Anti-Submarine Helicopter) с радиусом действия до 22 миль[1]. Обе системы использовали новые противолодочные торопеды Mk44, которые также могли пускаться из торпедных аппаратов на борту эсминцев.
Программа FRAM включала три подпрограммы для различных типов кораблей. Во процессе модернизации по программе FRAM I начала 1950-х годов на эсминцах типа «Флетчер» были демонтрированы 2-я, 3-я и 4-я башни 127-мм/38 орудий. Вторая башня была заменена наводимой бомбомётной установкой типа «хеджхог» (Hedgehog) в сочетании с новым сонаром. Все палубные 533-мм торпедные аппараты были демонтированы и заменены двумя торпедными аппаратами, расположенными позади надстройки. В кормовой части корабля в задней части надстройки была установлена спаренная 76-мм/50 артиллерийская установка. Программа FRAM II предполагала замену бомбомётов «хеджхог» пусковыми установками Mk108 для противолодочных ракет и установку двух трёхтрубных 324-мм торпедных аппаратов Mk44 для противолодочных торпед [4], а также замену 76-мм артиллерийской установки ангаром и взлётно-посадочной площадкой для беспилотного вертолёта DASH. Из всех эсминцев типа «Флетчер» по программе FRAM были модернизированы только DD-446 Radford, DD-447 Jenkins и DD-449 Nicholas [5].
Корабли типа «Гиринг» подверглись основательной перестройке, включающей новые двигатели, расширенный боевой информационный центр, новые сонары и радары. Вместо 533-мм торпедных аппаратов, расположенных между трубами, были смонтированы 8-контейнерные пусковые установки ASROC. Кормовые 76-мм/50 артиллерийские установки были заменены и взлётно-посадочной площадкой для беспилотного вертолёта DASH, а два трёхтрубных торпедных аппарата Mk44 были размещены в корму от задней дымовой трубы [4]. Эта модернизация увеличивала срок службы эсминца как минимум на 8 лет[3]. Средняя стоимость модернизации одного эсминца составила 7,8 млн. долларов[2].
FRAM II
По программе FRAM II на части эсминцев типа «Аллен Самнер» было модернизировано вооружение. Кормовая часть надстройки была превращена во взлётно-посадочную площадку, новые торпедные аппараты были размещены на месте старых 533-мм, но система ASROC не устанавливалась. Срок службы модернизированных эсминцев удлиннялся на 5 лет[3]. Средняя стоимость модернизации одного эсминца составила 4,7 млн. долларов[2].
Модернизация по программе FRAM II началась в 1959 году и закончилась в начале 1960-х годов. Большинство кораблей, подвергшихся модернизации, были выведены из состава флота в конце 1960-х годов.
Напишите отзыв о статье "FRAM (программа ВМС США)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Vinock, Eli, CAPT USN "FRAM Fixes the Fleet" United States Naval Institute Proceedings August 1984 pp.70-73
- ↑ 1 2 3 4 Eric W. Osbourne Destroyers. An Illustrater History of their Impact ABC CLIO, 2005, ISBN 1-85109-479-2.
- ↑ 1 2 3 Gyrodyne Helicopter Historical Foundation. [www.gyrodynehelicopters.com/fram.htm FRAM] (7-12-2007). [www.webcitation.org/67HcQeUKT Архивировано из первоисточника 29 апреля 2012].
- ↑ 1 2 Cooney, David M., RADM USN Ships, Aircraft and Weapons of the United States Navy (1/1980) U.S. Government Printing Office p.42
- ↑ [www.gyrodynehelicopters.com/fletcher_class.htm Fletcher Class]
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
Отрывок, характеризующий FRAM (программа ВМС США)
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
