Ford Torino
| Производитель: | Ford Motor Company |
| Годы пр-ва: | 1968—1976 |
| Сборка: | Атланта, Джорджия, США Лорейн, Огайо, США Чикаго, Иллинойс, США Оуквилл, Онтарио, Канада |
| Класс: | средний |
| Предшественник |
|
Ford Torino — это серия автомобилей среднего класса, выпускавшаяся Ford Motor Company для стран Северной Америки с 1968 по 1976 год.
Содержание
История
Своё название серия получила в честь города Турина, который считается «итальянским Детройтом». Первоначально она являлась люксовой модификацией Ford Fairlane, выпускавшейся с 1962 по 1970 год. После 1968 года имя Fairlane использовалось для автомобилей с более низким уровнем отделки, чем Torino, считавшегося в это время версией Fairlane. В 1971 году имя Fairlane было упразднено и все автомобили получили наименование Torino. Это название стало одним из нескольких, изначально предложенных для разрабатываемого Ford Mustang.[1] Torino, по сути, являлся «близнецом» Mercury Montego.
Большинство Torino являлись обычными автомобилями, самыми популярными были версии 4-дверный седан и 4-дверный хардтоп. Но Ford выпускал значительно более мощные модификации с двигателями «Cobra-Jet» рабочим объёмом 7,0 л. Эти автомобили классифицировались как «muscle cars». Torino использовались также как учебные для водителей NASCAR и показали хороший результат в гонках.
1968—1969: Улучшенный Fairlane
1968
| Производитель: | Ford Motors Company |
| Годы пр-ва: | 1968 |
| Длина: | 5,105 мм 5,179 мм (универсал) |
| Ширина: | 1,895 мм |
| Колёсная база: | 2,946 мм 2,870 мм (универсал) |
| Масса: | 1,330–1,594 кг |
В 1968 году Ford Motor Company представила свою новую серию автомобилей среднего класса, получившую название Ford Torino, изначально являвшуюся усовершенствованной версией Fairlane. Torino и Fairlane использовали ту же колёсную базу, что и их предшественник 1967 года — 2,946 мм для 2-х и 4-дверных моделей и 2,870 мм для универсалов.
Fairlane/Torino образца 1968 года сильно отличалась стилем дизайна от более ранней версии 1967 года. Новые автомобили увеличились в размерах и весе, кроме того, была добавлена новая модификация с кузовом фастбэк. По всей ширине передней панели располагалась радиаторная решётка, на которой были размещёны четыре фары, по две с каждого края. Габаритные огни размещались на внешнем крае передних крыльев и огибали их сбоку (новое требование безопасности в 1968 году). Задние фонари были прямоугольной формы и вертикально располагались над задним бампером, в их середине находились фонари заднего хода. Модель с кузовом фастбэк, называемая Фордом «SportsRoof» имела уникальные вогнутые задние фонари. «SportsRoof» выделялись слегка наклонённой длинной крышей, заканчивавшейся на краю крышке багажника. Этот новый тип кузова дал Fairlane и Torino хорошую аэродинамику, что позволило этой модели показывать выигрышные результаты в гонках.
Ford предлагал 14 модификаций новой серии в 1968 году. Базовой моделью являлась «Fairlane», доступная в качестве 2-дверного хардтопа, 4-дверного седана и универсала. За ней следовал «Fairlane 500», имевший разновидности 2-дверного хардтопа, SportsRoof, кабриолет, 4-дверного седана и универсала. Наконец, на вершине находился «Torino», предлагавший 2-дверный хардтоп, 4-дверный седан и универсал Squire с зернистой боковой аппликацией. Спортивной версией «Fairlane 500» являлся «Torino GT», включавший 2-дверный хардтоп, SportsRoof и кабриолет.
Fairlane/Torino продолжал использовать некоторые комплектующие моделей 1967 года. На новый автомобиль также устанавливалась передняя пружинная подвеска со стабилизацией, сзади устанавливалась полуэллиптическая рессора. Для автомобилей с двигателем V8 устанавливалась более тяжёлые пружины и амортизаторы. Все автомобили имели барабанные тормоза спереди и сзади, хотя имелась возможность установки передних дисковых тормозов с усилителем.
Интерьер Fairlane/Torino был абсолютной новинкой для 1968 года. На приборной панели находились четыре круглых, одинаковых по размеру разъёмов вокруг рулевого колеса, внутри которых располагались сигнальные лампы и счётчики. В самом левом располагались датчики уровня топлива и температуры двигателя, во втором слева — спидометр. В третью и четвёртую заглушки опционально устанавливались дополнительный тахометр и часы соответственно. Ford предлагал множество вариантов обивки салона, среди которых трикотажно-виниловая отделка, получившая название «comfortweave». Эта уникальная опция позволяла «дышать» виниловому покрытию, создавая бо́льший комфорт в жаркую погоду.
Ford предлагал на выбор несколько двигателей, базовым из которых являлся шестицилиндровый мотор объёмом 3,0 л. Для Torino GT базовым являлся V8-двигатель объёмом 4,9 л. Прочие двигатели: 2V 4,7 л (V8), 2V 4,9 л (кроме Torino GT), 2V FE engine 6,4 л и 4V FE engine 6,4 л. Первоначально также предлагался двигатель 4V FE engine объёмом 7,0 л., однако он практически не устанавливался на Fairlane и Torino и скоро был отменён. 1 апреля 1968 года стал доступен двигатель 4V CJ (Cobra-Jet) объёмом 7,0 л., но в середине этого год он устанавливался очень редко. Cobra-Jet являлся самым мощным из доступных двигателей. Он обладал мощностью 250 кВт по официальным данным для страховых компаний, хотя реальная мощность была ближе к 335 кВт. Компания Ford намеренно занижала мощность, чтобы сэкономить деньги своих клиентов на страховании автомобилей. На машинах с двигателями Cobra-Jet, на задних крыльях под стояночными фонарями, устанавливались эмблемы «428». Стандартной являлась 3-ступенчатая коробка передач, опционально ставилась 4-ступенчатая МКПП или 3-ступенчатая автоматическая Cruise-O-Matic.
Torino имел штатные окрашенные в цвет кузова коврики и интерьер салона, спортивные «ковшеобразные» сидения, маркировки GT на колёсах и с внутренних сторон дверей. GT была доступна с утяжелённой подвеской со стабилизатором поперечной устойчивости, препятствовавшем раскачиванию автомобиля на крутых поворотах.
Хотя в 1968 году уже были более быстрые машины, Torino GT сочетал в себе большую мощность и хорошую управляемость. Проведённое журналом Car Life тестирование Torino GT SportsRoof показало разгон до 97 км/ч за 7,7 секунд. Расстояние 400 м было пройдено на скорости 140 км/ч за 15,8 секунд. Журнал Motor Trend писал: «Прохождение этим автомобилем крутых поворотов не является произведением искусства, это его вторая натура GT». Тест Torino GT с двигателем 428 CJ, проведённый в 1968 году журналом Car and Driver, показал прохождение расстояния 400 м за 14,2 секунды на скорости 159,2 км/ч. Car and Driver писал: «За стоимость $306 у покупателей Ford есть причина порадоваться».
Как упоминалось выше, универсалы выпускались в трёх модификациях — «Fairlane», «Fairlane 500», and «Torino Squire». Все универсалы имели систему «Magic Doorgate» и дополнительное складное сидение в кузове, увеличивающее количество пассажиров с 6 до 8 человек. Torino Squire имел боковую отделку «под дерево» и более комфортабельный салон. У некоторых универсалов были хромированные стойки крыши и заднего окна.
 |
Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.
На странице обсуждения должны быть пояснения. |
В 1968 году произведено 172,083 экземпляров Torino, в том числе 371 787 экземпляров Fairlane.[2] Torino хорошо оценивался автомобильной прессой и версия GT с кузовом кабриолет приняла участие в качестве pace car в гонке «500 миль Индианаполиса».
1969
| Производитель: | Ford Motors Company |
| Годы пр-ва: | 1969 |
| Длина: | 5,105 мм 5,179 мм (универсал) 5,232 мм (Talladega) |
| Ширина: | 1,895 мм |
| Колёсная база: | 2,946 мм 2,870 мм (универсал) |
| Масса: | 1,365–1,613 кг |
В 1969 году линейка моделей Fairlane/Torino подверглась незначительным косметическим изменениям внешнего вида, хотя автомобили во многом походили на версии 1968 года. Была изменена решётка радиатора, задние фонари стали более квадратной формы, на задней панели (кроме Fairlane) появилась алюминиевая полоса (на SportsRoof на ней располагались огни заднего хода).
Количество модификаций в 1969 году увеличилось с 14 до 16. Новые модификации являлись аналогом версий 1968 года с добавлением 2-дверного SportsRoof и 2-дверного хардтопа с двигателями «Cobra». В автомобильной литературе эти модели получили название Torino Cobra, в обозначениях Ford фигурировали, как Cobra без приставок Torino и Fairlane. На автомобиле нигде не крепились обозначения Fairlane или Torino, хотя гонщики NASCAR пользовались индексом Torino Cobra.
Разновидности двигателей были также пересмотрены. Стандартным (кроме Torino GT и Cobra) стал 6-цилиндровый мотор объёмом 4,1 л. Прочие двигатели: 2V 4,9 л (стандарт для GT), 2V Windsor 5,8 л, 4V Windsor 6,4 л, 4V Cobra Jet 7,0 л (стандарт для Cobra). 428 CJ мог устанавливать с комплектом Ram Air Induction. 428 CJ без Ram Air имели тяжёлую батарею на 80 апмер, пакет охлаждения, генератор переменного тока 55 ампер, хромированное покрытие клапанов и двойной выхлоп. 428 Cobra Jet имел соответствующие эмблемы на передних крыльях.
428 CJ перестал быть самым мощным двигателем; его место занял 428-4V Super Cobra Jet (SCJ), специально разработанный для драг-рейсинга. Опционально на него ставился «Drag Pack». 428 SCJ имел литые поршни, чугунные цельнолитые коленчатые валы, система охлаждения масла в двигателе, и 230 мм задняя ось. Detroit Locker и система охлаждения масла в двигателе являлись эксклюзивом Ford. Мощность нового двигателя осталась прежней — 335 л.с. (250 кВт).
Cobra стала новым muscle car с независимой подвеской, 4-ступенчатой механической коробкой передач, F70-14 шинами. На автомобиль устанавливалась затемнённая решётка радиатора, новый замок капота и эмблема Cobra. Этот автомобиль стал ответом Ford на Plymouth Road Runner, недорогой спортивный автомобиль. Чтобы снизить продажную цену, салон Cobra отделывался гораздо скромнее, чем Fairlane 500. Журнал Road Test писал: «мощный двигатель с большим крутящим моментом приводит к дымлению шин». Испытание Cobra 1969 года с двигателем Ram Air 428 CJ показало прохождение 400 метров за 15,07 секунд на скорости 154,08 км/ч (получение более точных данных было затруднено в связи с отсутствием тахометра). Журнал также отметил трудное переключение передач.
Torino GT вступил в 1969 год практически без изменений. Двигатель остался стандартный 2V, была незначительно изменена решётка радиатора. Torino GT продолжал оставался люксовой версией.
Ford выпустил специальный высокопроизводительный автомобиль Torino Talladega.
В 1969 году производство Ford Torino несколько уменьшилось и составило 129,054 экземпляров. Производство модели Fairlane составило 366,911 автомобилей, GT — 81,822. Ford не предоставил данные по производству Cobra, поэтому точное количество произведённых машин неизвестно.[2]
1970—1971: The Torino Take Over
1970
| Производитель: | Ford Motors Company |
| Годы пр-ва: | 1970 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. седан 2‑дв. хардтоп 2‑дв. фастбэк 2‑дв. кабриолет 4‑дв. седан 4‑дв. хардтоп 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,237 мм 5,309 мм (универсал) |
| Ширина: | 1,941 мм (4 двери) 1,948 мм (2 двери) 1,915 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,972 мм 2,896 мм (универсал) |
| Масса: | 1,413–1,712 кг |
В 1970 году Torino стал основной моделью и теперь уже Fairlane становится подсерией Torino. Ford решил отойти от «квадратичной» формы кузова, разработав принципиально новый дизайн, получивший название «стиль бутылки Коки». Дизайнер Билл Шенк, работавший над новым кузовом Torino 1970 года, вдохновлялся видом сверхзвуковых самолётов с узкой талией и выпуклыми передним и задним фюзеляжами, необходимым для достижения сверхзвуковых скоростей.[3]
Новый автомобиль отличался более длинной и широкой передней частью. Ветровое стекло стало более наклонённым, а высота крыши чуть уменьшилась. Модели SportsRoof стали больше походить на фастбэк. Радиаторная решётка покрывала всю длину передней панели, на которой устанавливалось четыре фары, а передние и задние бамперы превратились в тонкие хромированные полосы, обтекавшие передние крылья. Задние фонари имели прямоугольную форму с закруглёнными верхними краями.
Модельный ряд 1970 года состоял из 13 модификаций. Базовой являлась «Fairlane 500» в вариантах 2 и 4-дверный хардтоп и 4-дверный седан и универсал. Следующим шёл «Torino», предлагавшийся в аналогичных вариациях с новым дизайном 1970 года. «Torino Brougham» имел высококлассную отделку и предлагался в виде 2 и 4-дверного хардтопа и 4-дверного универсала, Torino GT — SportsRoof и кабриолет, а Torino Cobra только с кузовом SportsRoof.
В начале 1970 года к этой обширной линейке автомобилей была добавлена новая модификация среднего класса — Ford Falcon. Его производство продолжалось в первой половине 1970 года и было прекращено, так как данная модель не соответствовала новым федеральным стандартам, принятым 1 января 1970 года. Индекс Falcon в то время применялся к скромно отделанным 2 и 4-дверным седанам и 4-дверным универсалам, бывшим даже дешевле, чем Fairlane 500. Falcon имел резиновый пол вместо ковриков и являлся единственной серией с моделью 2-дверный седан. В середине года вводится 2-дверный Torino SportsRoof как дешёвая альтернатива GT. С учётом вышеуказанных модификаций, модельный ряд автомобилей среднего класса Ford имел 17 модификаций.
Новый кузов стал больше по размерам — длина выросла на 127 мм, колёсная база составляла 2,972 мм (2,900 мм для универсалов), колея была расширена для лучшего сцепления с дорогой. Несмотря на это, подвеска осталась неизменной с 1969 года, хотя опционально устанавливались независимая и тяжёлая подвеска. Вес большинства моделей вырос на 45 кг. В 1970 году журнал Motor Trend протестировал Torino Cobra и отметил «независимая подвеска: автомобиль легко проходит резкие повороты».
Линейка двигателей подверглась серьёзным изменениям. С 1969 года по-прежнему ставились 6-цилиндровый 250 CID (стандартный), 302-2V и 351W-2V. Новые двигатели: 302-2V (стандартный для GT и Brougham), 351 Cleveland с 2 или 4-камерными карбюраторами и 429-4V 385 Series V8 (стандарт для Cobra). Следует отметить, что 351-2В имел две вариации — 351W-2В или 351C-2V. 429-4V имел три вариации: 429 Thunder Jet (стандартный для Cobra) мощностью 360 л/с (270 кВт), 429 CJ (Cobra Jet) мощностью 370 л/с (280 кВт), карбюраторам 700 CFM Rochester Quadrajet и опциональной «Ram Air» и наконец 429 SCJ (Super Cobra Jet) 375 л/с (280 кВт). Опционально также ставился «Drag Pack», представлявший собой 3.91:1 или 4.30:1 ось, блок цилиндров с кованными поршнями, карбюратор 780 CFM Holley и охладитель масла в двигателе. Система «Detroit Locker» служила для включения дифференциала на оси 4.30:1, а «Traction-Lock» для его блокировки на оси 3.91:1. Опция «Ram Air» была скорректирована с учётом новой конструкции капота. Стандартной являлась 3-ступенчатая механическая коробка передач (кроме Cobra), также устанавливались Cruise-O-Matic и 4-ступенчатая автоматическая коробка передач.
Интерьер Torino в 1970 году был обновлён. Прежде всего, это касается новой приборной панели с ленточным спидометром и тахометром для моделей с двигателем V8. Все 2-дверные модели могли оснащаться ковшеобразными спортивными сиденьями. На 2-дверных автомобилях со складной жёсткой крышей, SportsRoof и кабриолетах устанавливалась система вентиляции «DirectAire», в связи с чем отпадала надобность в боковых поворотных окошках. На 2-дверных седанах и 4-дверных автомобилях боковые форточки всё ещё остаются, но существует возможность установки «DirectAire».
Модель Torino Brougham в стандартной комплектации имела дополнительную наружную и внутреннюю отделку, улучшенную обивку, иные колёсные колпаки, дополнительную звукоизоляцию и фары «Hideaway». Они представляли собой фары, скрытые специальными флипами позади радиаторной решётки. При включение света флипы сдвигались вакуумным приводом. Motor Trend писал: «когда вы садитесь в Brougham, ощущение, что вы попадаете в салон LTD или даже Continental, но с намного лучшей управляемостью». Motor Trend также присудил награду 2-дверному Brougham 1970 года за тихий интерьер «заглушаемый только шумом автострады».
Torino GT в стандартной комплектации имел обычный, нефункциональный капот, эмблемы GT (в том числе на решётке радиатора), внешние зеркала с обеих сторон, задние фонари с отражателями в центре, чёрные аппликации сзади (только SportsRoof) и колпаков колёс с отделанными ступицами. Стандартными шинами для GT были E70-14, опоясанные стекловолокном, а для кабриолетов — F70-14. Новыми опциями Torino GT стали боковые «лазерные» отражающие полосы и фары «Hideaway». Проведённые журналом Motor Trend испытания Torino GT SportsRoof с двигателем 429 CJ, автоматической коробкой передач показали набор скорости 97 км/ч за 6 секунд и прохождение 400 м за 14,4 секунд на скорости 161,3 км/ч.
Torino Cobra осталась модификацией без особых излишеств с хорошей производительностью, имевшая более низкий уровень отделки, чем Torino GT. Cobra существовала только с кузовом SportsRoof, стандартно устанавливаемой 4-ступенчатой МКПП, независимой подвеской, плоским капотом и чёрной радиаторной решёткой, широкими 7-дюймовыми шинами F70-14 и эмблемой Cobra. Опционально была возможность установки 15-дюймовых (380 мм) колёс Magnum 500 с шинами F60-15 и спортивный планкой «Sport Slats» для заднего стекла. Оба варианта также предлагались и для GT. Мощный, хотя и более тяжёлый двигатель 1970 года показывал хорошую производительность. Motor Trend протестировал Torino Cobra с двигателем 429 CJ мощностью 370 л/с (280 кВт) и системой «Ram Air», АКПП и задней осью 3.50:1 со следующими результатами: набор скорости 97 км/ч за 6 секунд, прохождение расстояния 400 м за 14,5 на скорости 160 км/ч. Motor Trend также тестировал Cobra с 429 SCJ, 4-ступенчатой МКПП с результатом: набор 97 км/ч за 5,8 секунд, прохождение 400 м за 13,99 секунд на скорости 162,5 км/ч. По результатам испытаний журналов Super Stock и Drag Illustrated Torino Cobra с 429 SCJ (375 л/с) и АКПП прошла 400 м за 13,63 секунд на скорости 170,51 км/ч, но данный результат был достигнут изменением карбюратора (увеличением форсунок и мощности клапана). Super Stock и Drag Illustrated также провели испытание Torino с установленными сликами, показавшее разгон до 172,14 км/ч за 13,39 секунд.
Универсалы в 1970 году предлагались в трёх модификациях — Fairlane 500, Torino и Torino Squire. В середине 1970 года также выпускался базовый универсал Falcon. Универсалы имели более квадратичную форму, чем седаны и купе из-за использования дверей образца 1968—1969 годов. Torino Squire являлся люксовой версией универсала с деревянной отделкой, «скрытыми» фарами и улучшенной отделкой салона, походившей на Torino Brougham. Squire имел стандартный двигатель V8-двигатель 302-2В, передние дисковые тормоза с усилителем. На других универсалах ставились барабанные тормоза на все колёса и 6-цилиндровый двигатель 250 CID. Все универсалы оснащались «Magic Doorgate», опционально — электростеклоподъёмником окна задней двери, дополнительным сидением в кузове и багажником на крыше. Ford также предлагал буксировочный комплект, позволяющий Torino иметь II класс буксировки (1 588 кг), включавший в себя тяжёлую подвеску, мощный аккумулятор и генератор переменного тока, дополнительное охлаждение и усилитель передних дисковых тормозов. Прочие опции: двигатели объёмом 5,8 или 7,0 л, гидроусилитель руля и автоматическая трансмиссия Cruise-O-Matic.
1970 год оказался очень успешным для Torino. Автомобиль был очень хорошо принят автомобильной прессой. По версии журнала Motor Trend Torino стал автомобилем года. Motor Trend также отзывался о Torino: «не просто в автомобиль в старом смысле, но уникальный модельный ряд — от самых роскошных до рабочих машин». Ford выпустил 230,411 машин в 1970 году, вместе с 110,029 Fairlane и 67,053 Falcon, общий объём производства составил 407 493 единиц.[2]
1971
| Производитель: | Ford Motors Company |
| Годы пр-ва: | 1971 |
| Длина: | 5,237 мм 5,309 мм (универсал) |
| Ширина: | 1,941 мм (4 двери) 1,948 мм (2 двери) 1,915 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,972 мм 2,896 мм (универсал) |
| Масса: | 1,425–1,662 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Cyclone Mercury Montego |
В 1971 году Ford производит изменение своего модельного ряда — упраздняются названия Fairlane и Falcon. Новая линейка Torino теперь состояла из 14 моделей. Базовой моделью был Torino в вариациях 2-дверный хардтоп, 4-дверный седан и универсал. Следующим шёл Torino 500, доступный в качестве 2-дверного хардтопа и SportsRoof, 4-дверного седана и универсала. На вершине находился Torino Brougham в разновидностях 2и 4-дверный хардтоп, а Torino Squire являлся люксовой версией Brougham с кузовом универсал. Torino GT предлагалась с кузовами SportsRoof и кабриолет, а Torino Cobra — только SportsRoof.
Внешние изменения в 1971 году были незначительны и в основном коснулись иного оформления радиаторной решётки за исключением Cobra, продолжавшей использовать решётки 1970 года. На Torino 500, Brougham, универсал Squire и GT могли также ставиться «скрытые» фары Hideaway.
Линейка двигателей осталась идентична 1970 году. На большинство моделей ставился базовый 6-цилиндровый мотор 250 CID. Brougham, Squire and GT имели стандартный 302-2V двигатель, а Cobra 351-4V. Все двигатели, кроме серии 429, имели более низкую степень сжатия, что привело к снижению мощности, обусловленную высокими ценами на страховку muscle car и озабоченностью ограничения выхлопов. Прочие производители последовали их примеру, в частности, главный конкурент Torino — Chevrolet Chevelle. Комплект «Ram Air» мог ставиться на моторы 351-4V, 429 CJ, и 429 SCJ.
Torino Brougham была люксовой версией линейки Torino, имевшая тканевую отделку, дополнительную звукоизоляцию. Hideaway больше не являлись стандартом, но устанавливались опционально. Motor Trend протестировал 4-дверный Brougham и писал: «отличная амортизация и отделка». GT оставался спортивной версией Torino, окрашиваемой в два цвета, имевшей хромированную отделку колёс и педалей, задние фонари со светоотражателями на всю ширину задней панели, шинами E70-14 (F70-14 для кабиолетов) и эмблемами «GT».
Torino Cobra оснащалась двигателем 351-4V мощностью 285 л/с (213 кВт), 4-ступенчатой механической коробкой переключения передач, шинами F70-14 с эмблемой «Cobra», независимой подвеской, отделкой ступиц колёс и затемнённой радиаторной решёткой. Опционально могла ставиться светоотражающая «лазерная» полоса на боку автомобиля. Хотя высокая производительность двигателей 429 Cobra Jets была рассчитана на ту же мощность, что и в 1970 году, результаты, проведённые Super Stock и Drag Illustrated оказались разочаровывающими. Ими была протестирована Cobra с мотором 429 CJ 370 л/с (370 кВт). Лучшее время прохождения дистанции 400 м составило 15 секунд на скорости 156 км/ч. В их статье говорилось, что «автомобиль имеет хорошую систему зажигания, лучший впускной коллектор и карбюратор». Журнал Cars также провёл свои испытания Torino Cobra с 429 CJ «Ram Air» мощностью 370 л/с (280 кВт). 400 м было пройдено за 14,5 секунд на скорости 164 км/ч. Это время было получено после проведения «правильной настройки».
В 1971 году производство автомобилей Torino составило 326,463 единиц, что было несколько ниже, чем в прошлом году. 1,613 GT и 3,054 Cobra было произведено в 1971 году.[2]
1972—1976: Gran Torino
1972
| Производитель: | Ford Motors Company |
| Годы пр-ва: | 1972 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. хардтоп 2‑дв. фастбэк 4‑дв. седан 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,174/5,265 мм (2-дверный) 5,276/5,367 мм (4-дверный) 5,375/5,464 мм (универсал) |
| Ширина: | 2,014 мм (4 двери) 2,007 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,896 мм (2-дверный) 2,997 мм (4-дверный, универсал) |
| Масса: | 1,528-1,833 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Cyclone Mercury Montego |
В 1972 году Torino подвергся значительному рестайлингу с использованием множества характеристик предыдущего поколения. Torino образца 1972 года подчёркивал длинный капот и короткую заднюю часть, имея ещё более выраженный «стиль бутылки Коки». Наиболее радикальным внешним изменениям подверглась радиаторная решётка, ставшая овальной формы на Gran Torino. Журналист Том МакКэхилл писал, что «решётки в овальной форме напоминают зубы касатки Наму», но в то же время отметил в Torino «приятный, деловой стиль». Gran Torino имел хромированное обрамление фар, новый капот и бампер. Лобовое стекло имело изгиб 60°. Стойки и крыша стали тоньше, хотя структурная целостность осталась такой же, как и у модели 1970 года. На задней панель по все её ширине протянулась линия бампера со встроенными тонкими прямоугольными фонарями. Вентиляционные форточки исчезли со всех моделей, так как все Torino стали оснащаться «DirectAire» в стандартной комплектации. В 1972 году были также включены некоторые новшества касательно последних требований безопасности.
Количество модификаций сократилось с 14 в 1971 году до 9 в 1972. Производство кабриолетов было прекращено, а 4-дверные седаны и хардтопы были заменены на 4-дверный «pillared hardtop». Этим термином обозначались седаны с безрамными дверными стёклами. Остальные типы кузова остались, в том числе фастбэк «SportsRoof». «Torino» оставался базовой версией, «Torino 500» переименован в «Gran Torino». «Torino Brougham» сокращён до комплектации «Gran Torino». «Torino GT» получил индекс «Gran Torino Sport». Torino и Gran Torino выпускались в виде 2-дверного хардтопа и вышеупомянутого 4-дверного седана, Gran Torino Sport — в виде 2-дверного хардтопа и «SportsRoof». Универсал имел вариации Torino, Gran Torino и Gran Torino Squire. Производство Cobra было прекращено в связи с переориентацией в сторону роскоши и уменьшения производительности двигателей.
Главным изменением в конструкции Torino стала отдельная установка кузова на автомобильное шасси. Новое шасси охватывало кузов по периметру таким образом, чтобы обеспечить более тихую езду и уменьшение вибрации. Передняя подвеска использовала компьютерную систему, стабилизировавшую пружины на стойках, аналогичную таковой на Ford LTD. На задней оси устанавливалась подвеска «Stabul». Подвеска и шасси увеличили ширину колеи на 51 мм, чем на моделях 1971 года. Motor Trend писал: «отличная дорожная изоляция» после испытаний Gran Torino Brougham 1972 года. Ford предлагал два варианта подвески — тяжёлую и независимую. Впервые устанавливались стабилизаторы поперечной устойчивости задней подвески. Передние дисковые тормоза вошли в стандартную комплектацию, в отличие от других американских автомобилей подобного класса (за исключением Mercury Montego). Усилитель рулевого управления также стал неотъемлемой частью автомобиля. На все Torino устанавливались 14-дюймовые колёса, в то время 15-дюймовые предназначались для полиции.
Другим значительным изменением было введение двух отдельных колёсных баз для 2 и 4-дверных моделей. Начиная с 1968 года GM использовал меньшую колёсную базу для 2-дверных машин и бо́льшую для 4-дверных. Это сделало более удобной конвертацию 2-дверных автомобилей в 4-дверные при разработке. Chrysler также последовал примеру GM в 1971 году. Колёсная база 2-дверных автомобилей в 1972 году составляла 2896 мм, 4-дверных, а также фургонов и Ranchero — 2997 мм. Как прочие автомобили GM среднего класса, 2-х и 4-дверные Torino имеют многие общие комплектующие. Увеличился вес и размер машин — на 127 мм 4-дверных и 25 мм 2-дверных.
Базовым двигателем был 6-цилиндровый мотор объёмом 4,1 л, за исключением Cobra и Gran Torino Sport, на которые ставился 302-2V двигатель V8. Прочие доступные двигатели: 302-2V, 351-2V «Windsor» и «Cleveland», 351C-4V «Cobra Jet» (CJ), 400-2V и 429-4V. 400-2В стал новым двигателем в семействе двигателей серии 335. 429-4V уже не был самым мощным двигателем Cobra Jets, как ранее. Новые двигатели разрабатывались с учётом снижения вредных выбросов. Все модели оснащались трёхступенчатой механической коробкой передач в качестве стандартного оборудования. Cruise-O-Matic остался обязательной опцией для 351-2В, 400-2В и 429-4V. 351-4V CJ использовал либо 4-ступенчатую МКПП, либо Cruise-O-Matic.
Двигатель 351-4V CJ уже не имел производительности, как у «суперкаров» Torino со старыми 429 Cobra Jet. 351-4V CJ был предложен в 1972 году и имел специальный впускной коллектор, усовершенствованный распределительный вал, специальные пружины клапанов и заслонок, карбюратор 750 CFM Motorcraft, двойной выхлоп. 351 CJ — единственный двигатель, к которому прилагались 4-ступенчатая коробка передач и двойной выхлоп. Система «Ram Air» могла быть установлена на моторы 351 CJ и 429. Результаты тестирования Gran Torino Sport SportsRoof, проведённые журналом Car and Driver, показали разгон до 97 км/ч за 6,8 секунд. Согласно тесту журнала Cars, Gran Torino Sport SportsRoof прошла 400 метров за 15,40 секунд.
Интерьер был обновлён, на автомобили устанавливалась новая пластиковая приборная панель. Стандартная комбинация приборов представляла собой пять одинаковых по размеру круглых датчиков — спидометр, указатель уровня топлива, указатель температуры, контрольные лампы. Слева находилось отверстие для системы вентиляции «DirectAire». Опционально могли устанавливаться часы. Коплектация «Instrumentation Group», устанавливаемая на модели V8, состояла из двух круглых датчиков — спидометра с одометром и тахометра. Амперметр, датчики уровня топлива и температуры, контрольные лампы располагались в центре приборной панели. Новые сидения были неразделёнными и многоместными с интегрированными подголовниками спереди и сзади. Как и на предыдущих модификациях, предлагалась обивка «comfort weave».
Gran Torino Sport имел модификации 2-дверный хардтоп и SportsRoof. Все модели Sport в обязательном порядке оснащались системой «Ram Air». Sport имел окрашенные в цвет кузова боковые спортивные зеркала, литые дверные панели (уникальные для Sport), молдинги на колёсных арках, 14-дюймовые шины F70 (E70 на хардтопах). «Лазерная» полоса оставалась доступной опцией, имела на выбор четыре цвета и теперь располагалась по всей длине автомобиля. Для водителей «Rallye Equipment Group» Gran Torino Sport оснащались приборной панелью «Instrumentation Group», независимой подвеской, 4-дюймовыми шинами G70, рычагом Hurst для 4-ступенчатой коробки передач и двигателями 351CJ-4В либо 429-4V. Новая подвеска хорошо оценивалась Томом МакКэхилом из Mechanix illustrated и журналами Motor Trend и Car and Driver как менее жёсткая и обеспечивавшая лучшее управление.
Универсалы Torino в 1972 году увеличились в размерах — длина на 51 мм (на Torino) и на 152 мм (на Gran Torino). Размер колёсной базы увеличился на 76 мм; также значительно повысилась масса авто. В кузове универсалы могли провозить грузы объёмом 4x8'. На универсалы устанавливались двигатели рабочим объёмом 2,364 л. В кузове устанавливался дополнительный третий ряд сидений, обращённый назад, таким образом, число пассажиров увеличивалось от 6 до 8 человек. Все универсалы имели систему «Magic Doorgate» и усиленную раму в стандартной комплектации. Модели Squire имели стандартную багажную полку и наружные слегка прозрачные боковые панели «под дерево». Универсалы Torino опционально могли оснащаться дополнительным буксировочным комплектом, включавшем в себя тяжёлую подвеску, усиленную раму, радиатор и аккумулятор, а также заднюю ось 3.25:1, позволявший буксировать до 2700 кг при наличии двигателя 400-2V или более мощного. Комплект для буксировки лёгких прицепов был способен буксировать 1600 кг, но не имел усиленную раму, ось 3.25:1 и устанавливался на двигатели 351-2V и выше.
В целом, в 1972 году Torino был очень успешным и любимым у покупателей автомобилем. В общей сложности выпущено 496,645 машин,[2] что сделало Torino самой продаваемой машиной 1972 года. Хотя в модельном ряду отсутствовала Cobra, новая машина оказалась более безопасной, комфортной, тихой, лучше управляемой, чем раньше. Автомобильная пресса хорошо оценивала новый Torino 1972 года. Кроме того, Consumer Guide присвоил машине звание «Best Buy» (Лучшая покупка).
Именно Ford Gran Torino Sport 1972 года использовался для съёмок фильма «Гран Торино» с Клинтом Иствудом в главной роли.
1973
| Производитель: | Ford |
| Годы пр-ва: | 1973 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. хардтоп 2‑дв. фастбэк 4‑дв. седан 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,283 мм (2-дверный) 5,385 мм (4-дверный) 5,476 мм (универсал) |
| Ширина: | 2,014 мм 2,007 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,896 мм (2-дверный) 2,997 мм (4-дверный, универсал) |
| Масса: | 1,632–1,871 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Montego |
В 1973 году Torino подвергся незначительным внешним изменениям, коснувшихся, в основном, передней части. Устанавливались новые энергопоглощающие бампера, увеличившие длину автомобиля. Вес увеличился, по крайней мере, на 45 кг. В отличие от моделей 1972 года, новые машины получили прямоугольную радиаторную решётку. Передние фары (по две с каждой стороны) располагались горизонтально, а указатели поворота переместились на передние крылья. Все модели теперь имеют одинаковые капоты. Задний бампер остался практически без изменений, к нему лишь была добавлена защитная полоса.
Число моделей в 1973 году возросло с 9 до 11. На вершине линейки находился «Gran Torino Brougham», предлагавшийся с кузовами 2-дверный хардтоп и 4-дверный седан. Остальные модели остались неизменными. Новые сидения с подголовниками и более низкими спинками позволили увеличить задний обзор. Для двухдверных моделей могли ставиться спортивные «ковшеобразные» сидения. В качестве опции устанавливались радиальные шины с более длительным сроком службы и лучшим сцеплением. Стандартным двигателем оставался рядный 6-цилиндровый 250 CID, для спортивных машин и универсалов — 302-2V. Выбор двигателей остался прежним, но степень сжатия понизилась до 8.0:1 и аккумуляторы стали менее мощными. 351 CJ оставался самым мощным двигателем, но его мощность снизилась из-за увеличения веса. Полицейские Torino имели новый мотор 460-4V и пакет «Interceptor». В связи с увеличением веса все автомобили получили большие задние барабанные тормоза (279 мм).
Gran Torino Sport имел уникальную эмблему на решётке радиатора и крышке багажника. «Лазерные» боковые полосы устанавливались, но несколько изменили свою форму. Опция «Ram Air» была отменена, Sport более не имел удлинённый капот. Помимо указанных изменений, Gran Torino Sport ничем не отличался от модели 1972 года и выпускался с кузовами 2-дверный хардтоп и «SportsRoof». Журнал Car and Driver так отзывался о нём: «тихо, как в Jaguar, плавно, как в Continental… несмотря на использование независимой подвески». Их тест Gran Torino Sport с двигателем 351 CJ показал разгон до 97 км/ч за 7,7 секунд, прохождение 400 м за 16 секунд со средней скоростью 141,8 км/ч. Разгон оказался медленнее на 0,9 секунд, что объясняется различием передаточных чисел, типом трансмиссии и увеличением веса. Вес Sport 1973 года составлял 1954 кг, в то время, как в 1972 году — 1799 кг; таким образом, увеличение веса составило почти 155 кг. Производительность не была на уровне «Super Car», но оставалась достаточно респектабельной. Для сравнения, тест Motor Trend 2-дверного Torino с двигателем 351-4V и Cruise-O-Matic показал разгон до 97 км/ч за 8,7 секунд, прохождение 400 м за 16,5 секунд на скорости 138 км/ч. Однако высокая степень сжатия двигателя 1970 года требовала качественного топлива, а двигатель 1973 года мог работать с низким октановым числом.
Gran Torino Brougham являлся люксовой версией, имевшей нейлоновую и виниловую отделку салона, переднее сидение со складывающимся подлокотником, приборную панель, отделанную под дерево, роскошный руль, электронные часы, отделку педалей и двойной звуковой сигнал. Squire являлся модификацией Brougham с кузовом универсал.
В 1973 году было продано 496 581 Torino. Пресса и покупатели хорошего мнения о машине, несмотря на возросшую конкуренцию со стороны GM с её серией «Colonnade». Torino превзошёл своего конкурента, Chevrolet Chevelle, более чем на 168 тыс. экземпляров[2].
1974
| Производитель: | Ford |
| Годы пр-ва: | 1974 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. хардтоп 4‑дв. седан 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,370 мм (2-дверный) 5,471 мм (4-дверный) 5,639 мм (универсал) |
| Ширина: | 2,014 мм 2,007 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,896 мм (2-дверный) 2,997 мм (4-дверный, универсал) |
| Масса: | 1,592–1,928 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Montego Ford Elite |
В 1974 году Torino подверглись очередным изменениям. В соответствии с новыми государственными стандартами, автомобили получили новые задние фонари и крупные задние бамперы квадратной формы, располагавшиеся чуть ниже кузова. Люк топливного бака переместился в положение над бампером. Передняя часть моделей Gran Torino была также пересмотрена — новый передний бампер, увеличенная решётка радиатора, разделённая на 8 равных секций. Gran Torino Brougham получили широкий красный светоотражатель на задней панели. Brougham и Squire имели особенный орнамент и эмблемы на радиаторной решётке.
В 1974 году было добавлено несколько новых опций. 2-дверные Gran Torino получают окна «opera windows», в то время, как Brougham имеет их в стандартной комплектации. Torino всё больше ориентируется на роскошь — кожаный руль, передние раздельные сидения, люк с электроприводом. C 1974 года на Torino в обязательном порядке устанавливаются ремни безопасности. Независимая подвеска более не предлагается; вместо неё (кроме модели Elite) устанавливается тяжёлая подвеска с усиленными передними и задними пружинами. 2 и 4-дверные модели (кроме универсалов) имели задний поперечный стабилизатор.
Модель Gran Torino Sport лишается версии с кузовом фастбэк «Sportsroof». Вместо неё вводится Gran Torino Elite, разработанный Ford в ответ на популярный Chevrolet Monte Carlo. Elite создавалась для тех, кто не мог позволить себе Thunderbird и была в том же ценовом диапазоне, что и Monte Carlo. Elite преподносилась, как совершенно новый комфортабельный, экономичный 2-дверный хардтоп. Она имела ряд особенностей, таких как использование листового металла для передней части автомобиля, двигатель 351-2V V8, автоматическую коробку передач и радиальные шины, а также в качестве стандартных опций — виниловую крышу, «opera windows», раздельные передние сидения, обивку «Westminster», отделку под дерево.
Torino становятся ещё более длинными и тяжёлыми. 6-цилиндровый двигатель 250 CID перестаёт быть базовым, однако упоминается в журналах Chilton и Motor, в частности, машина с 6-цилиндровым двигателем снималась в фильме «Старски и Хатч» в 2004 году.[4] Новым базовым мотором становится 302-2V с 3-ступенчатой МКПП. Двигатели V8 в обязательном порядке оснащались Cruise-O-Matic. Мотор 429-4V был заменён на 460-4V с большим крутящим моментом, мощностью и двойным выхлопом. 460-4V прилагались только с АКПП. Остальные двигатели также увеличили мощность. 351 CJ стал единственным двигателем с 4-ступенчатой МКПП и устанавливался только на 2-дверные модели; его производство прекратилось после 1974 года.
Gran Torino Sport, лишившийся фастбэка «Sportsroof», теперь с трудом отличался от 2-дверных хардтопов Torino. Sport имел уникальные эмблемы на радиаторной решётке и задних стоках. Вместо «лазерных» боковых полос могли ставиться антибликовые полосы. Дверные панели отделаны винилом, как и прочие Torino. Стандартными становятся радиальные шины серии 78 (в 1973 году — серии 70). «Ковшеобразные» сидения теперь стали более низкими с отдельными подголовниками. За дополнительную плату дверные панели и сидения могли быть с цветными полосами. Колёса «Magnum 500» получили вместо хромированной полированную отделку со спицами, окрашенными в серебряный цвет. Производительность Gran Torino Sport ещё больше упала, в связи с увеличением массы почти на 180 кг, по сравнению с 1972 годом.
Torino продолжает быть успешным автомобилем: в 1974 году выпущено 426 086 экземпляров, в том числе 96604 Gran Torino Elite[2].
1975
| Производитель: | Ford |
| Годы пр-ва: | 1975 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. хардтоп 4‑дв. седан 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,425 мм (2-дверный) 5,527 мм (4-дверный) 5,654 мм (универсал) |
| Ширина: | 2,014 мм 2,007 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,896 мм (2-дверный) 2,997 мм (4-дверный, универсал) |
| Масса: | 1,808–2,021 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Montego Ford Elite |
В 1975 году модельный ряд Ford Torino подвергся незначительным улучшением. Начиная с этого года, Gran Torino Elite перестаёт быть частью серии Torino и с этого момента продаётся под торговой маркой Ford Elite. Все Torino получают новую систему зажигания, улучшившую производительность и экономию топлива при одновременном снижении затрат на обслуживание. В стандартную комплектацию отныне входят радиальные шины, гидроусилитель руля, усилитель тормозов, а также рулевое колесо нового дизайна и вакуумметр «Fuel Sentry».
Изменений в экстерьере практически не было, за исключением того, что все Torino получили переднюю часть и решётку радиатора от Gran Torino. Масса автомобиля продолжала расти, несмотря на неизменность габаритов автомобиля.
Федеральный «Акт о чистом воздухе» способствовал оснащению всех машин Ford каталитическими нейтрализаторами для соответствия новым стандартам. Однако производительность ещё более снижается из-за увеличения давления на выпуске, поэтому Ford модифицировал стандартные моторы 351-2V, устанавливая их на трансмиссию Cruise-O-Matic. Механическая коробка передач была отменена. У всех двигателей, кроме 460, падает производительность вследствие увеличивающегося веса. На выбор предлагались двигатели 400-2V и 460-4V; 351-4V отменён.
В линейку моторов добавлен 351M (модифицированный), продолжавший использоваться вместе с 351W и 351-2V. 351M имели головку блоков, шатуны и впускной коллектор от двигателя 400, что сокращало затраты на их производство. 351M и 351W не имели заметной разницы в производительности, но первый не использовался в Калифорнии из-за несоответствия стандартам.
Gran Torino Sport остался неизменным с 1974 года. Он по-прежнему не сильно отличался от обычных Gran Torino, поэтому покупатели стали утрачивать к нему интерес; только 5126 Gran Torino Sport выпущено в 1975 году.
Продажи Torino в 1975 году значительно упали в сравнении с прошлым годом. Поскольку Elite стала отдельной моделью, Torino потерял большую часть своих покупателей. Но даже если прибавить к 195110 Torino 1975 года 123372 Elite, их общее число будет намного меньше показателя 1974 года. Продажи падали также из-за увеличения интереса к экономичным, малолитражным машинам. В это время Ford выпускает модель Granada, позиционирующуюся, как «автомобиль малого класса», хотя она имела размеры, близкие к Ford Torino 1960-х годов.[2]
1976
| Производитель: | Ford |
| Годы пр-ва: | 1976 |
| Тип(ы) кузова: | 2‑дв. хардтоп 4‑дв. седан 4‑дв. универсал |
| Длина: | 5,425 мм (2-дверный) 5,527 мм (4-дверный) 5,654 мм (универсал) |
| Ширина: | 2,014 мм 2,007 мм (универсал) |
| Колёсная база: | 2,896 мм (2-дверный) 2,997 мм (4-дверный, универсал) |
| Масса: | 1,803–2,020 кг |
| Связанные: | Ford Ranchero Mercury Montego Ford Elite |
В 1976 году прекращено производство Gran Torino Sport. Модельный ряд сокращается до 9 моделей: 2 и 4-дверных Torino, Gran Torino, Gran Torino Brougham и трёх универсалов. 2-дверные Gran Torino можно было заказать с «ковшеобразными» сидениями и спортивной консолью. Кроме того, доступны «opera windows» и крыши ландо для всех 2-дверных машин. Было ещё несколько незначительных изменений, внесённых в 1976 году.
Выбор двигателей остался неизменным с прошлого года, однако улучшилась их экономичность путём опережения зажигания и установки клапанов EGR. Двигатели 351-2V и 400-2V имели больший крутящий момент и мощность, в то время, как у 460-4V мощность понизилась. Попыткой улучшить экономичность была установка задней оси 2.75:1.
Gran Torino 1975—1976 годов снимались в телесериале «Старски и Хатч» производства Goldberg Productions TV. Ford передал в аренду ярко-красный 2-дверный Gran Torino с белой полосой сбоку для съёмок пилотного эпизода. Сериал стал очень популярным у зрителей и Ford решил выпустить серию машин, аналогичных используемым в сериале. В 1976 году выпущено 1000 таких автомобилей на заводе Ford в Чикаго. По сути, эта специальная серия отличалась лишь окраской, бампером и спортивными зеркалами и колёсами «Magnum 500». Двигатели — стандартные для Torino.
В 1976 году выпущено 193096 Torino, что несколько ниже показателя 1975 года, после чего производство было прекращено. Torino был заменён на Ford LTD II, который являлся его рестайлинговой версией. Шасси Torino использовалось в автомобилях Ford LTD II, Mercury Cougar, Ford Ranchero и Ford Thunderbird с 1977 по 1979 год.
Torino на NASCAR
В 1968—1969 годах Ford Torino с кузовом фастбэк доминировали на высокоскоростных гонках NASCAR. В 1969 году выпущен Dodge Charger 500 с улучшенной аэродинамикой. В свою очередь, Ford добавил модификацию Torino с высокими эксплуатационным качествами, получившую название Torino Talladega и созданную специально для NASCAR.
Torino Talladega имел уникальную расширенную переднюю часть, увеличившую длину автомобиля на 127 мм. Это позволило уменьшить лобовое сопротивление. Были переработаны радиаторная решётка и задний бампер.
Talladega изготавливались только с кузовом SportsRoof и только в трёх цветах: Wimbledon White, Royal Maroon и Presidential blue. Стандартным двигателем являлся 428 CJ (без Ram Air), C-6 Cruise-O-Matic, ось 3.25:1 с открытым дифференциалом. Салон Talladega изготавливался из тканей и винила, также как и на Fairlane 500 Cobra 1969 года. Эти автомобили не имели особых дополнительных функций и были выпущены в количестве 743 экземпляров.[5]
Talladega имели большой успех на трассах NASCAR. В ответ Dodge и Plymouth выпустили Dodge Charger Daytona 1969 года и Plymouth Superbird 1970 года. Между тем некоторые команды Ford продолжали использовать Torino 1969 года, поскольку новые модели 1970 года оказались медленнее из-за другого аэродинамического дизайна.[6]
Ford выпускает ещё одну партию Torino для NASCAR в 1970 году, получившую индекс Ford Torino King Cobra. Как и Talladega, King Cobra имел переработанный дизайн и немного отличался от обычного Torino 1970 года более плавной формой кузова.
В связи с изменением правил NASCAR, Ford отказывается от проекта King Cobra. Было выпущено всего три машины, никогда не участвовавшие в заездах и не демонстрировавшихся на выставках. Одна из них имела двигатель Boss 429, устанавливаемый на Ford Mustang, вторая — 429 SCJ и третья — 429 CJ.[7]
Характеристики двигателей
Популярность на сегодняшний день
Хотя «muscle car» и популярны сегодня, Torino 1960—1970—х годов не имеет такой популярности среди коллекционеров, как Chevrolet Chevelle или Plymouth Road Runner. Многие коллекционеры отдают предпочтение моделям Mustang, Thunderbird и прочим полноразмерным машинам Ford.
Лишь некоторые Torino имеют ценность — Cobra 1969—1971 годов, Torino Talladega 1969 года, King Cobra 1970 года, Torino GT—кабриолет 1968—1971 годов. Определённую популярность имеют автомобили 1972 года (после выхода фильмов «Гран Торино» и «Форсаж 4»), а также модели 1974—1976 (после выхода «Старски и Хатч»).[8]
Несмотря на это, сегодня Torino является достаточно редким автомобилем — это связано с подверженным коррозии шасси и кузовом, а также другими проблемами долговечности. При эксплуатации в холодном климате ржавчина возникала в первые пять лет эксплуатации. Её усугубляла также плохая окраска кузова, вследствие чего Torino является самым дешёвым полноразмерным американским автомобилем 1970-х годов.[9]
См. также
- Ford Elite
- Ford Ranchero
- Mercury Comet
- Mercury Cougar
- Mercury Cyclone
- Mercury Montego
- Старски и Хатч
- Гран Торино, фильм 2008 года, с Клинтом Иствудом в главной роли
Напишите отзыв о статье "Ford Torino"
Примечания
- ↑ [www.mocsem.org/other/mustang_history_intro.php The Accelerator, Ford Mustang - 40 Years of History]. Проверено 20 марта 2007. [www.webcitation.org/69qWSh8e1 Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 The Standard Catalog of American Cars 1946–1975. — Krause Publications, 1987. — ISBN 9780873410960.
- ↑ Shenk, Bill [www.torinocobra.com/articles/birth_of_torino.htm The Birth of the 1970 Ford Fairlane/Torino]. The Fairlaner News (May/June 1995). — «This was the era of 'Area Rule,' 'Compressibility,' 'Mach I,' and 'Delta Wings.' So some of my personal likes rubbed off into my sketches at the Ford styling center» Проверено 10 октября 2010. [www.webcitation.org/69qWTHbEq Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ [starskytorino.com/lance/index.html Starsky and Hutch Torinos]. Starskytorino.com. Проверено 17 июля 2010. [www.webcitation.org/69qWTkk9d Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ [www.fordfairlane.com/t-story.html Fairlane Registry - 1969 Ford Torino Talladega]. Проверено 20 марта 2007. [www.webcitation.org/69qWULlqj Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ Auto Editors of Consumer Guide. [musclecars.howstuffworks.com/classic-muscle-cars/1970-ford-king-cobra.htm 1970 Ford King Cobra]. howstuffworks.com (11 января 2007). Проверено 28 ноября 2010. [www.webcitation.org/69qWV3jIf Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ Fudge, Keith [www.myclassiccar.com/MCCTV/2004Season/9007/torino.shtml 1970 Ford Torino King Cobra]. Проверено 20 марта 2007. [web.archive.org/web/20061118170041/www.myclassiccar.com/MCCTV/2004Season/9007/torino.shtml Архивировано из первоисточника 18 ноября 2006].
- ↑ [starskytorino.com Starsky and Hutch Torinos]. Starskytorino.com. Проверено 17 июля 2010. [www.webcitation.org/69qWVzDDX Архивировано из первоисточника 12 августа 2012].
- ↑ Edmonston Louis-Philippe. Canadian Used Car Guide. — Musson Book Company, 1976. — ISBN 9780773710115.
Литература
- «1970 Ford Torino — Car of the Year». Motor Trend, February 1970
- Auto Editors of Consumer Guide. Encyclopedia of American Cars. — Publications International, 2002. — ISBN 9780785362753.
- Brokaw, Jim. «The Invisible Cars — 350 Chevelle vs 351 Torino vs 318 Satellite». Motor Trend, June 1971
- Brokaw, Jim. «The Long and the Short of It». Motor Trend, March 1972
- «The Brute from the Ford’s Snake Pit». Road Test, July 1969
- Consumer Guide. Auto 1972 Best Buys and Discount Prices. — Lawrence-Treeman, 1971.
- «Date with Three Strippers — SS454 vs. Torino Cobra vs. Road Runner 440». Motor Trend, December 1969
- «Ford’s Soul Survivor». Cars, June 1971
- «Ford Torino». Road Test, December 1973
- «Ford Torino — 390 Fastback 2-Dr. Hardtop». Car Life, March 1968
- «Ford Gran Torino Sport». Car and Driver, July 1973
- First and Newest of the New for '72. Road Test, September 1971
- «Grand Tourer». Cars, December 1972
- Gunnell, John. The Standard Catalog of V-8 Engines 1906–2002. — Krause Publications, 2003. — ISBN 9780873494465.
- Heasley, Jerry. «69 Fairlane Cobra». Mustangs and Fords, July 1992
- «Inside the Cobra Jet Torino — 428». Car and Driver, June 1968
- Mannel, Bob. «1976 Starsky and Hutch Ford Gran Torino». Fairlaner, Volume XVI, Number 1, January-February 1996
- McCahill, Tom. «MI Tests the 1972 Ford Torino: A Tom McCahill Report». Mechanix Illustrated, September 1971
- «Preview: Ford Torino GT». Car and Driver, September 1971
- «Ram Air Cobra». Classic American, July 2000
- Sanow, Edwin. Ford Police Cars, 1932–1997. — MBI Publishing Company, 1997. — ISBN 978-0760303726.
- «Torino Road Test Theme and Variations — Cobra 429 vs GT 429 vs Brougham 429 vs 351». Motor Trend, February 1970
- Motor Repair Manual. Auto Repair Manual 1974—1979
- Chilton’s Repair Manual. Auto Repair Manual 1972—1979
Ссылки
- [grantorinosport.org The Ford Torino Page] (англ.)
- [www.torinocobra.com TorinoCobra.com] (англ.)
- [www.fordmuscle.com/archives/2003/01/Gumball3000/index.shtml 1972 Torino — Gumball Rally Race Car] (англ.)
- [www.fordmuscle.com/readerscars/viewcars.php?id=22 Ford Torino Reader’s Car Images and Descriptions] (англ.)
- [www.fordmuscle.com/archives/2001/11/torino/index.shtml 1973 Ford Gran Torino] (англ.)
- [www.fordmuscle.com/archives/2005/05/ProjectMX/index.php Ford Torino/Mercury Montego Technical Articles] (англ.)
- [www.starskytorino.com/ Starsky & Hutch Torinos] (англ.)
- [www.musclecarclub.com/musclecars/ford-fairlane/ford-fairlane.shtml Musclecar Club Fairlane/Torino page] (англ.)
- [www.1970torino.info 1970 Torino] (англ.)
- Ford Torino в каталоге ссылок Open Directory Project (dmoz). (англ.)
Отрывок, характеризующий Ford Torino
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.
На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
- Автомобили, представленные в 1968 году
- Автомобили 1960-х
- Автомобили 1970-х
- Автомобили с переднемоторной, заднеприводной компоновкой
- Колёсная формула 4×2
- Автомобили по алфавиту
- Кабриолеты
- Седаны
- Универсалы
- Автомобили, представленные в 1969 году
- Автомобили, представленные в 1970 году
- Автомобили, представленные в 1971 году
- Автомобили, представленные в 1972 году
- Автомобили, представленные в 1973 году
- Автомобили, представленные в 1974 году
- Автомобили, представленные в 1975 году
- Автомобили, представленные в 1976 году
- Автомобили Ford
- Спортивные автомобили
