Frankfurter Allgemeine Zeitung
 Здание «Франкфуртер альгемайне» во Франкфурте-на-Майне. | |
| Оригинальное название |
Frankfurter Allgemeine Zeitung |
|---|---|
|
| |
| Основана |
1949 |
| Политическая принадлежность |
правоцентристская |
| Язык |
немецкий |
| Тираж |
363 465 |
| ISSN |
[www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0174-4909&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0174-4909] |
|
| |
| Сайт: www.faz.net/ | |
«Франкфуртер альгемайне цайтунг»[1] (нем. Frankfurter Allgemeine Zeitung, FAZ — «Франкфуртская всеобщая газета»), также «Франкфуртер альгемайне»[2] — одна из ведущих газет Германии. Её ежедневный тираж составляет 363 465 экземпляров. «Франкфуртер альгемайне» — самая распространенная из немецких газет за пределами ФРГ.
«Франкфуртер альгемайне цайтунг» — немецкая либерально-консервативная межрегиональная газета. Её воскресный выпуск называется «Франкфуртер альгемайне зонтагсцайтунг» (нем. Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung). Основным акционером «Франкфуртер альгемайне», которая по своей структуре является акционерным обществом закрытого типа, является основанный в апреле 1959 года независимый фонд FAZIT (FAZIT-Stiftung gemeinnützige Verlagsgesellschaft mbH), и сама газета не зависит от какой-либо партии или политической организации. Её редакционная политика не зависит от одного человека (главного редактора), как это бывает в большинстве изданий, а определяется группой из четырех ответственных редакторов (в 2014 году: Вернер Д’Инка (нем. Werner D’Inka), Бертольд Колер (нем. Berthold Kohler), Гюнтер Нонненмахер (нем. Günther Nonnenmacher) и Хольгер Штельцнер (нем. Holger Steltzner)).
Газета обладает одной из самых мощных для немецкой прессы корреспондентских сетей в разных странах мира. Кроме того, география распространения «Франкфуртер альгемайне» является самой широкой на рынке немецких газет — издание ежедневно распространяется в 148 странах мира.
Первый номер газеты вышел в свет 1 ноября 1949 года. Издание основал профессор экономики Майнцского университета Эрих Вельтер (нем. Erich Welter), который был последним главным редактором берлинской «Фоссише цайтунг» (нем. Vossische Zeitung) закрытой фашистами в 1934 году, и заместителем главного редактора «Франкфуртер Цайтунг» (нем. Frankfurter Zeitung). «Франкфуртер альгемайне цайтунг» стала преемницей Frankfurter Zeitung (в годы Второй мировой войны единственной немецкой газеты, которая не была полностью подконтрольной министерству пропаганды Геббельса), закрытой в 1943 году по указу Гитлера. На первоначальном этапе большинство журналистского коллектива «Франкфуртер альгемайне» составляли бывшие сотрудники Frankfurter Zeitung и майнцской Allgemeinen Zeitung.
«Франкфуртер альгемайне» была одной из первых немецких газет, открытых не на основании лицензии, полученной от оккупационных властей, а на основании т. н. «общей лицензии» (Generallizenz) — законодательного акта, разрешавшего с 1949 года открытие газеты любому немцу. Именно поэтому «Франкфуртер альгемайне» стало возможно выйти с подзаголовком «Zeitung für Deutschland» («Газета для Германии»). До 1949 года газеты получали лицензии лишь на распространение в определённой оккупационной зоне.
На протяжении более чем 50 лет издание выдерживает жёсткий стандарт в оформлении. Так, газета традиционно не публиковала иллюстраций на первой полосе. За всё время существования «Франкфуртер альгемайне цайтунг» из этого правила исключение было сделано только дважды: 4 октября 1990 года в честь Дня объединения Германии на первой полосе появилась фотография празднующих это событие людей на фоне Рейхстага, а 12 сентября 2001 года были опубликованы изображение Всемирного торгового центра в Нью-Йорке и фотография президента США Джорджа Буша. С начала октября 2007 года газета отказалась от консервативного дизайна и теперь помещает на каждой первой полосе цветную фотографию. Также «Франкфуртер альгемайне» заменила готический шрифт в заголовках статей на первой полосе на обычный шрифт.
По мнению большинства исследователей, характерной особенностью газеты является качественный анализ политических и экономических национальных и международных событий.
Читателями газеты, соответственно её собственным исследованиям, является экономический и политический истэблишмент страны. По данным ежегодника «Медиа-датен», состав читателей газеты (в процентном соотношении) выглядит следующим образом:
— 59 % всего германского истэблишмента,
— 60 % всех менеджеров немецких банков,
— 66 % всех управляющих делами и генеральных директоров,
— 67 % всех занятых в стратегических отраслях планирования народного хозяйства,
— 60 % всех занимающих ключевые посты в области фондовых и валютных рынков, организаций, занимающихся недвижимостью,
— 64 % всех занятых в финансово-банковских отраслях,
— 64 % всех занятых в пенсионных и других социальных фондах, во внутриотраслевых финансово-кредитных областях.
В газете факты чётко отделены от комментариев. «Франкфуртер альгемайне» имеет либеральный уклон. Несмотря на это в газете публикуются также мнения и комментарии специалистов, придерживающихся иных политических взглядов. Газета является независимой и не поддерживает ни одну из политических партий Германии.
«Франкфуртер альгемайне» имеет корреспондентов во многих крупных городах мира, таких как Брюссель, Рим, Вашингтон, Вена, Цюрих, а также в мировых метрополиях Париж, Лондон, Нью-Йорк.
Особое внимание уделяется публикации писем читателей.
Известные сотрудники
Напишите отзыв о статье "Frankfurter Allgemeine Zeitung"
Примечания
- ↑ Германия : Печать // Страны мира сегодня : журн. — М. : ТАСС, 2014. — Т. 1 : Европа (декабрь).</span>
- ↑ Зарубежная печать : Краткий справочник. Газеты. Журналы. Информационные агентства / гл. ред. С. А. Лосев. — М. : Политиздат, 1986. — С. 118.</span>
</ol>
Отрывок, характеризующий Frankfurter Allgemeine Zeitung
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
