Freddie Mac
| Freddie Mac | |
 | |
| Тип | |
|---|---|
| Листинг на бирже |
NYSE: [www.nyse.com/quote/XNYS:FRE FRE] |
| Основание | |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
Чарльз «Эд» Холдеман (генеральный управляющий) |
| Отрасль |
Финансирование ипотечных займов |
| Оборот |
$44 млрд (2006 год) |
| Активы | |
| Число сотрудников |
5 тыс. человек |
| Сайт |
[www.freddiemac.com/ www.freddiemac.com] |
Federal Home Loan Mortgage Corporation (FHLMC), чаще всего известное как Freddie Mac (NYSE: [www.nyse.com/quote/XNYS:FRE FRE]) — крупнейшее американское ипотечное агентство. Штаб-квартира — в Маклине, Виргиния.
Содержание
История
C 1938 по 1968 годы вторичный рынок ипотечных займов был монополизирован государственной компанией Fannie Mae. В 1968 году в целях помощи федеральному бюджету Fannie Mae была преобразована в частную компанию. Чтобы создать конкуренцию на вторичном рынке ипотечных займов, была также организована частная компания Freddie Mac.
Собственники и руководство
Генеральный директор — Чарльз «Эд» Холдеман.
Капитализация на июль 2008 года — $5,4 млрд[2].
Деятельность
Ипотечный портфель Freddie Mac на 31 марта 2008 года составлял $709,8 млрд, объём гарантированных ею ценных бумаг — $1,44 трлн[2].
Freddie Mac и экономический кризис конца 2000-х годов
На фоне ипотечного кризиса, акции Freddie Mac с начала 2008 года по середину июля того же года потеряли свыше 80 % стоимости.
На начало 2008 года в облигации трёх американских ипотечных агентств — Fannie Mae, Freddie Mac и Federal Home Loan Banks — была вложена почти четверть золотовалютных резервов Банка России, или 2,48 трлн руб. ($100,8 млрд). К середине 2008 года объём этих вложений был сокращён вдвое, причём в портфеле остались бумаги только Fannie Mae и Freddie Mac. За 1 полугодие 2008 года падение стоимости данных ценных бумаг составило 0,5-1 %, в то же время ставка купонного дохода по ним находилась на уровне 3,5 %.[2]
7 сентября 2008 года крупнейшие американские ипотечные агентства Fannie Mae и Freddie Mac были взяты под контроль государственного Федерального агентства по жилищному финансированию (FHFA) Генеральные директора агентств были отправлены в отставку.[3]
22 апреля 2009 года покончил жизнь самоубийством исполняющий обязанности финансового директора Freddie Mac. 41-летний Дэвид Келлерман находился в эпицентре «бонусного скандала»: топ-менеджеры крупнейших правительственных компаний, получавших вливания от правительства США, выплачивали себе огромные бонусы по итогам убыточного 2008 года. В частности, Келлерман получил бонус в размере $800 тыс.[4][5]
Напишите отзыв о статье "Freddie Mac"
Примечания
- ↑ [www.forbes.com/global2000/list/#header:assets_sortreverse:true The World’s Biggest Public Companies List - Forbes]
- ↑ 1 2 3 [www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/07/29/156583 Гюзель Губейдуллина, Михаил Оверченко, Ольга Кувшинова. Fannie и Freddie вернули долги] // Ведомости, № 139 (2161), 29 июля 2008
- ↑ [www.vedomosti.ru/newspaper/article/2008/09/08/160246 Татьяна Бочкарева. Казначейская ипотека] // Ведомости, № 168 (2190), 8 сентября 2008
- ↑ [www.rg.ru/2009/04/23/kellerman-anons.html «Финдиректор американского ипотечного гиганта Freddie Mac покончил с собой»], Российская газета (Проверено 23 апреля 2009)
- ↑ [www.dni.ru/news/2009/4/22/164622.html «Директора Freddie Mac могли убить бонусы»], dni.ru (Проверено 23 апреля 2009)
Ссылки
- [www.freddiemac.com/ Официальный сайт компании]
- [finance.google.com/finance?q=fre Котировки акций Freddie Mac на Google Finance]
Отрывок, характеризующий Freddie Mac
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
