Descent: FreeSpace

Descent: FreeSpace
Разработчик	Volition, Inc.
Издатель	Interplay
Дата выпуска	31 мая 1998
Жанр	космический симулятор
Возрастные рейтинги	ESRB: E — Everyone USK: 12+ ELSPA: 3+ OFLC: G8+
Платформы	PC (Windows)
Режимы игры	синглплеер, мультиплеер
Носитель	CD-ROM (2)
Системные требования	Процессор 133 МГц, 32 МБ ОЗУ, 8X CD-ROM драйв, DirectX 5.0, 240 МБ свободного места на жёстком диске, Windows 95
Управление	Клавиатура, мышь, джойстик

«Descent: FreeSpace — The Great War» — космический симулятор от Volition, Inc. и Interplay. В Европе игра была издана под названием «Conflict: FreeSpace — The Great War».

Сюжет

Действие происходит в 2335 году. В начале игры Галактический земной союз (ГЗС, англ. Galactic Terran Alliance, GTA) находится в состоянии войны с Парламентской васуданской империей (англ. Parliamentary Vasudan Empire) уже четырнадцать лет. Без предупреждения в конфликт вмешивается третья сторона, представителей которой назвали шиванами англ. Shivans. Шиваны враждебны обеим сторонам, и их огромный флот, ведомый неуязвимым флагманом, который земляне назвали «Люцифер», грозит поставить земную и васуданскую цивилизации на грань уничтожения. В результате, две враждующие расы вынуждены были спешно заключить перемирие и объединиться против новой, превосходящей их технологически и численно, угрозы. Однако, группа фанатичных васудан именующих себя «Молотом Света» пытается помешать союзу, считая шиван богами, явившимися чтобы покарать неверных.

Даже объединившись, земной и васуданский флоты не могли противостоять более мощным шиванским кораблям. «Люцифер» оборудован особым энергощитом который не может пробить ни одно оружие людей и васудан. Несмотря на некоторые успешные операции, силы обоих рас оказываются отброшены. Звёздные системы землян и васудан одна за другой истребляются шиванским флотом. В конце концов, шиваны добираются до Васуды Прайм, родного мира васудан, и уничтожают на нём всё живое орбитальной бомбардировкой.

Спустя некоторое время после падения Васуды Прайм, группа васуданских учёных, скрываясь от шиван на ранее неисследованной планете в одной из захваченных шиванами систем, находит руины четвёртой, вымершей, расы, которую исследователи назвали «Древними». Найденные в раскопках записи Древних описывают их захватническую войну в галактике, встречу и войну с шиванами, и последующее поражение и уничтожение их цивилизации. Кроме того, в записях Древних содержалась информация о природе подпространственных порталов, соединяющих между собой звёздные системы. Именно эти порталы позволяют всем разумным расам совершать прыжки между звёздными системами.

Согласно информации Древних, в подпространстве энергощиты не работают, поэтому силы ГЗС планируют напасть на направляющийся к Солнечной системе «Люцифер» во время совершения прыжка. Эсминец Земного Союза «Бастион», отправленный на перехват «Люцифера», не успевает добраться до точки перехода в подпространство вовремя и посылает несколько звеньев истребителей и штурмовиков, оснащённых новыми экспериментальными гиперприводами (до этого только крупные корабли могли самостоятельно входить в подпространство), в открытый флагманом шиван подпространственный тоннель.

Финальная миссия игры происходит в подпространстве, во время прыжка «Люцифера» по направлению к Солнечной системе. Лишённые своих энергетических щитов шиванские корабли сопровождения, оказываются неспособны противостоять более прочным земным и васуданским штурмовикам. Звену тяжёлых бомбардировщиков «Урса» удаётся уничтожить «Люцифер» при выходе из подпространства в Солнечной системе. Однако мощный взрыв гибнущего шиванского флагмана уничтожает единственная точку гиперперехода системы, изолируя Землю от остальной галактики.

Действие аддона «Silent Threat» происходит после потери связи с Солнечной системой. Новая кампания описывает падение подразделения Галактической земной разведки (англ. Galactic Terran Intelligence), которое восстало против Земного Союза и пыталось использовать шиванские технологии в развязанном конфликте. ГЗР удалось построить новый суперэсминец «Аид» — гибрид земных и шиванских технологий. В конце кампании, он был уничтожен вместе с повстанцами.

Расы

Земляне

Во вселенной «FreeSpace», земляне распространились по галактике благодаря открытию технологии межзвёздных путешествий через подпространство, что позволило человечеству создать колонии во многих звёздных системах. Это расширение сферы влияния в конце концов привело к контакту, а затем и конфликту с васуданами, вылившемуся в 14-летнюю войну. Инфраструктура земного сообщества организована в Галактический Земной Союз, который позже станет Галактическим Союзом Землян и Васудан (англ. Galactic Terran-Vasudan Alliance).

Земные корабли

Дизайны земных кораблей напоминают аналоги из современной научной фантастики, то есть эффективность более приоритетна чем красота и эстетика. Крупные корабли обычно напоминают летающие ящики, тогда как истребители всё ещё напоминают своих атмосферных предков. Штурмовики/бомбардировщики являются смесью обоих типов дизайнов. Названия кораблей землян заимствованы из древнегреческой мифологии.

Истребители

Земные истребители времён войны между Землёй и Васудой Прайм значительно уступали в мощности двигателей своим васуданским аналогам, но их броня и огневая мощь более чем покрывают этот недостаток.

Васудане

Эта высокая, двуногая раса появилась на суровой планете Васуда Прайм. Они — цивилизация философов, художников и учёных. Они погружают себя в учения тех кто жил до них, представляя историю не в виде линейной хронологии событий, а как пространство в котором обитают и живые и мёртвые. Название расы, возможно, было позаимствовано из индуизма, от имени отца Кришны — Васудева.

С точки зрения землянина, общество васудан выглядит запутанным и ритуалистичным. Сами васудане кажутся высокомерными, вероломными и суеверными. С другой стороны, васудане зачастую считают людей агрессивными, параноидальными и глупыми. Тридцать лет мирного сосуществования двух рас помогли подорвать эти предубеждения.

Величайшим достижением цивилизации васудан считается их язык. Тонкости регулирующие пользование языка находятся выше понимания среднего землянина. Синтаксис и словарный запас управляются такими факторами как возраст, ранг и каста говорящего, время дня и фаза васуданского календаря, а также относительное пространственное местоположение говорящего к Императору. Это ещё более осложняется использованием нескольких алфавитов, десятков глагольных времён и тысяч диалектов. Считается, что неправильное использование языка землянами явилось одной из причин, развязавших 14-летнюю войну. После основания земного-васуданского союза, все пограничные звёздные системы были оборудованы машинами-переводчиками, позволяя землянам и васуданам понимать друг друга.

Так как родной мир Васудан представлял собой бескрайнюю пустыню, земляне использовали имена из древнеегипетской мифологии для классификации боевых кораблей Васудан во время войны с ними и Великой войны. После победы над Шиванами, Васудане настояли на продолжении этой традиции. Их Императору понравилась история Древнего Египта — особенно долгожительство Древнеегипетского государства. Следуя примеру своего Императора, Васудане стали присваивать своим боевым кораблям имена из мифов и истории Древнего Египта.

Шиваны

Шиваны были названы в честь индуистского бога разрушения и регенерации, Шивы. Эта древняя, разрушительная раса уничтожила бесчисленное количество космических рас и недавно вступала в две разрушительные войны с Землянами и Васуданами. Известно, что Шиваны являются ксеноцидами. Они имеют чёрный панцирь, пять конечностей, множество глаз, и, по-видимому, они киборги, состоящим из биоорганических и машинных частей, в состав которых входит и внутренняя плазменная пушка. Физически, они очень сильны и отлично адаптированы к нулевой гравитации. Типичный шиван имеет длину от 4 до 5 метров и рост от 2,5 до 3,5 метров, в зависимости от положения.

Лишь несколько представителей этой расы были взяты в плен, а все исследования в этой отрасли закончились с восстанием фракции ренегатов из Земной разведки по окончании Великой войны. Результаты этих исследований глубоко засекречены.

В «FreeSpace», рассказчик — Древний — предполагает, что Шиваны имеют глубокую связь с подпространством. По-видимому, оно является их родной средой. По мнению рассказчика, Шиваны замечают любую цивилизацию, путешествующую сквозь их территорию и стремятся уничтожить её. В конце игры предполагается, что Шиваны — иммунная система галактики. Они появляются и уничтожают любую расу, создавшую технологию для перемещения через подпространство. Таким образом, они предотвращают захват галактики одной единственной расой. Также теоризируется, что Земляне косвенно обязаны своим существованием шиванам — те истребили Древних и Земля не была колонизирована этой экспансивной расой, позволяя местным организмам развиваться без влияния извне.

Древние

Древние были расой, захватившей значительную часть галактики, включая части современных территорий землян и васудан. Они были уничтожены около 8000 лет назад. Благодаря их продвинутым технологиям, никто не мог противостоять их могуществу, пока они не повстречали шиван. Все орудия и технологии Древних оказались бесполезными против практически непробиваемых энергощитов этого нового противника. В результате продолжительной войны все Древние были уничтожены шиванами. Под конец войны Древние всё же нашли слабость в щитовой технологии шиван — щиты шиван не работают в подпространстве — и разработали технологию, позволяющую отследить корабли в подпространстве. Но это случилось слишком поздно чтобы спасти их расу от гибели.

По-видимому, Древние считали шиван космическими разрушителями. Они также верили, что уничтожение их расы было актом возмездия за то, что они посмели расширить свои владения за пределы своего места в космосе.

Отрывок, характеризующий Descent: FreeSpace

– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.