Funny How Sweet Co-Co Can Be

</td></tr>

Funny How Sweet Co-Co Can Be
Студийный альбом Sweet
Дата выпуска	Ноябрь 1971
Записан	1971
Жанр	Поп-рок, бабблгам-поп
Длительность	37:14
Продюсер	Фил Уэйнман
Страна	Великобритания Великобритания
Лейбл	RCA
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/r50658 ссылка]
Хронология Sweet
Funny How Sweet Co-Co Can Be (1971) Sweet Fanny Adams (1974)

К:Альбомы 1971 года

Funny How Sweet Co-Co Can Be — первый официальный студийный альбом британской рок-группы Sweet, вышедший в 1971 году на лейбле RCA Records в Великобритании. В том же году и на том же лейбле выпущен в ФРГ с названием «Funny Funny, How Sweet Co-Co Can Be», другой обложкой и одной дополнительной песней — «Done Me Wrong All Right», которая была также включена в переиздание альбома на CD в 1991 и 2005 годах. [www.allmusic.com/album/funny-how-sweet-co-co-can-be-r1996176]

«Funny How Sweet Co-Co Can Be» не является первой долгоиграющей пластинкой «Sweet». В декабре 1970 года был создан сборник «Gimme Dat Ding», первую сторону которого занимали ранние синглы «Sweet», а вторую — композиции группы «The Pipkins». Стиль этих двух альбомов разительно отличается от хард-рока, на который перешли «Sweet» в последующие годы.

История

В альбом, записанный в конце 1971 года, вошли песни с трёх предшествовавших его выходу синглов «Sweet»: «Funny Funny»/«You’re Not Wrong for Loving Me» (песня со стороны А), «Co-Co»/«Done Me Wrong All Right» (со стороны А) и «Alexander Graham Bell»/«Spotlight» (со стороны Б).

Всего в альбом входит 11 песен, из которых шесть написаны соавторами Никки Чинном и Майком Чэпменом, две — «Reflections» и «Daydream» — позаимствованы у групп «Supremes» и «Lovin' Spoonful» соответственно, на оставшихся трёх стоят имена всех четверых участников «Sweet». Из этих трёх песен одна, а именно «Jeanie», в действительности написана Роджером Гловером, Брайаном Коннолли и Энди Скоттом, а «Spotlight» — теми же, кроме Гловера. Бонусная песня, «Done Me Wrong All Right», — сочинение Энди Скотта и Стива Приста. [thesweet.ru/index/0-7]

Продюсер Фил Уэйнман и композиторы Чинн и Чэпмен не были уверены в музыкальных способностях группы и настояли, чтобы инструментальную часть альбома записали студийные музыканты, поэтому «Sweet» сыграли только в нескольких песнях на стороне Б, в основном записывая только голоса. «Мы были только вокалистами, — сказал Скотт в интервью 2001 года. — У них уже были готовые инструментальные болванки для песен, нам только дали наложить на них голоса. Это была обычная практика для музыкального бизнеса в то время. Главная причина — деньги. Было гораздо дешевле использовать уже готовую запись, чем записывать по новой. Нас это, конечно, не радовало, потому что мы хотели, чтобы группа звучала примерно как „Deep Purple“.» [www.alwynwturner.com/glitter/sweet.html] [oldies-goldies.ru/product_info.php?products_id=686] Желание играть тяжёлую музыку им удалось осуществить в песне «Done Me Wrong All Right», разительно отличающейся от лёгкого стиля всего альбома.

Фил Уэйнман сам играл в нескольких песнях — в основном на ударных. В записи участвовали сессионные музыканты Пип Уильямс (гитара) и Джон Робертс (бас-гитара). Уильямс вспоминает, что у него возникли разногласия с участниками «Sweet». «У меня был серьёзный скандал с Миком Такером, и я сказал: „Не надо издеваться. Я просто зарабатываю на жизнь. Меня наняли, чтобы прийти в эту студию и играть на вашей записи. Если тебя это не устраивает, приятель, иди разбирайся со своим продюсером, а меня оставь“. У нас ещё были стычки после того, но в конце концов мы стали приятелями, а они разобрались в ситуации. Просто продюсер хочет работать удобным для него способом.» [www.alwynwturner.com/glitter/sweet.html]

Альбом вышел в ноябре 1971 года в Великобритании и в Германии, которая уже тогда проявила больший интерес к «Sweet», чем группа имела у себя на родине. В СССР фирмой «Мелодия» был издан миньон с четырьмя песнями из альбома: «Chop Chop», «Daydream», «Funny Funny» и «Jeanie».

Альбом потерпел коммерческую неудачу, тираж его был ограниченным, и теперь редкие экземпляры в приличном состоянии ценятся на рынке весьма высоко. В декабре 1972 года виниловая версия альбома была снята с производства и переиздана только в 1991 году в цифровом формате. Виниловый экземпляр можно заказать на сайте [oldies-goldies.ru/product_info.php?products_id=686 oldies-goldies.ru].

Список композиций

Авторами всех песен являются Никки Чинн и Майк Чэпмен, если не указано иное.

Сторона А

1. «Co-Co» — 3:14
2. «Chop Chop» — 3:00
3. «Reflections» (Брайан Холланд, Лэмон Дозьер, Эдвард Холланд-младший) — 2:52
4. «Honeysuckle Love» (Брайан Коннолли, Энди Скотт, Стив Прист, Мик Такер) — 2:55
5. «Santa Monica Sunshine» — 3:20
6. «Daydream» (Джон Себастьян) — 3:13

Сторона Б

1. «Funny Funny» — 2:46
2. «Tom Tom Turnaround» — 4:07
3. «Jeanie» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 2:58
4. «Sunny Sleeps Late» — 2:58
5. «Spotlight» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 2:47

Дополнительная песня на издании 1991 года

12. «Done Me Wrong All Right» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 2:57

Дополнительные песни на издании 2005 года

12. «Done Me Wrong All Right» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 2:57
13. «Be With You Soon» — 3:36
14. «You’re not Wrong for Loving Me» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер)) — 2:49
15. «Alexander Graham Bell» — 2:58
16. «Poppa Joe» — 3:07
17. «Little Willy» — 3:15
18. «Man From Mecca» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 2:48
19. «Wig-Wam Bam» — 3:02
20. «New York Connection» (Коннолли, Скотт, Прист, Такер) — 3:38
21. «Paperback Writer» (Джон Леннон, Пол Маккартни) — 2:21
22. «Lucille / Great Balls of Fire» (Алберт Коллинз, Литтл Ричард / Отис Блэкуэлл, Джек Хаммер) — 2:49

Участники записи

• Брайан Коннолли — ведущий вокал на всех песнях, кроме указанных ниже.
• Стив Прист — бас-гитара, ведущий вокал на «Chop Chop», бэк-вокал.
• Энди Скотт — гитара, ведущий вокал на «Be With you Soon», бэк-вокал.
• Мик Такер — ударные, бэк-вокал.

Ссылки

• [www.discogs.com/Sweet-I-Grandi-Del-Rock/master/291585 Funny How Sweet Co-Co Can Be на discogs.com]

Отрывок, характеризующий Funny How Sweet Co-Co Can Be

– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.