GLAAD Media Awards

GLAAD Media Awards — награды, с 1990 года ежегодно вручаемые американским Альянсом геев и лесбиянок против диффамации (Gay and Lesbian Alliance Against Defamation) людям, оказавшим наиболее заметное влияние на развитие гей-культуры, средствам массовой информации, объективно освещающим проблемы ЛГБТ-людей, а также фильмам, сериалам и программам, способствующим укреплению положительного имиджа ЛГБТ. Премия традиционно вручается в несколько этапов на церемониях, проходящих в разных городах (чаще всего в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Сан-Франциско).

Специальные призы

Премия Дэвидсона-Валентини (Davidson/Valentini Award), названная в честь первого исполнительного директора GLAAD Крейга Дэвидсона и его партнёра Майкла Валентини, вручается открытым представителям ЛГБТ, которые внесли заметный вклад в продвижение всеобщего равенства. Этой награды, в частности, удостаивались актёры Алек Мапа (2005), Роберт Гант (2007), Чед Аллен (2009), сценаристка Айлин Чайкен (2008) и другие.

Лучшие в медиа-индустрии (Excellence in Media Award) вручается представителям индустрии развлечений, которые своей работой способствовали увеличению видимости и понимания гей-сообщества. Среди лауреатов — Бабрара Уолтерс (1996), Боб и Харви Вайнштейн (1998), Ванесса Редгрейв (2001), Гленн Клоуз (2002), Джулианна Мур (2004), Билли Кристал (2005), Тайра Бэнкс (2009), Джой Бехар (2010), Расселл Симмонс (2011).

Золотые ворота (Golden Gate Award) вручается профессионалам в области СМИ за увеличение видимости и понимания гей-сообщества. Лауреаты — Брук Шилдс (2002), Стокард Чэннинг (2003), Меган Маллалли (2004), Дженнифер Билз (2005), Дженнифер Тилли (2006), Сибилл Шеперд (2010), Ким Кэтролл (2011) и другие.

Премия Стивена Колзака (Stephen F. Kolzak Award), названная в честь известного кастинг-директора и гей-активиста, вручается открытым геям за работу по борьбе с гомофобией. Обладателями премии в разные годы становились Иэн Маккеллен (1993), Эллен Дедженерес (1998), Мелисса Этеридж (1999), Энн Хеч (2000), Билл Кондон (2005), Мартина Навратилова (2007), Руфус Уэйнрайт (2008), Джин Робинсон (2009), Ванда Сайкс (2010), Чез Боно (2012).

Авангард (Vanguard Award) вручается представителям шоу-бизнеса за вклад в продвижение равных прав для ЛГБТ. Лауреаты — Аарон Спеллинг (1994), Шер (1998), Вупи Голдберг (1999), Элизабет Тейлор (2000), Ширли Маклейн (2002), Антонио Бандерас (2004), Лайза Минелли (2005), Шарлиз Терон (2006), Дженнифер Энистон (2007), Джанет Джексон (2008), Кэти Гриффин (2009), Дрю Бэрримор (2010), Кристин Ченовет (2011), Джош Хатчерсон (2012).

Премия Вито Руссо (Vito Russo Award), названная в честь одного из основателей GLAAD, вручается открытым геям и лесбиянкам в индустрии развлечений за выдающийся вклад в борьбу с гомофобией. Среди обладателей премии — k.d. lang (1998), Ру Пол (1999), Натан Лейн (2002), Рози О'Доннелл (2003), Черри Джонс (2004), Алан Камминг (2005), Дэвид Лашапель (2006), Брайан Грэден (2008), Том Форд (2007), Синтия Никсон (2010), Рики Мартин (2011) и другие.

Другие номинации

Приза за «Лучший фильм» удостаивались «Часы» (2003), «Играй как Бэкхем» (2004), «Кинси» (2005), «Горбатая гора» (2006), «Маленькая мисс Счастье» (2007), «Звёздная пыль» (2008), «Милк» (2009), «Одинокий мужчина» (2010), «Детки в порядке» (2011), «Начинающие» (2012).

Как «Лучший драматический сериал» были отмечены «Клиент всегда мёртв» (2003, 2005), «Секс в другом городе» (2006), «Братья и сёстры» (2007—2010), «Настоящая кровь» (2011), «Анатомия страсти» (2012).

Как «Лучший комедийный сериал» награду получали «Уилл и Грейс» (2003, 2005, 2006), «Секс в большом городе» (2004), «Дурнушка Бетти» (2007, 2008), «Отчаянные домохозяйки» (2009), «Хор» (2010—2011), «Американская семейка» (2012).

Также вручаются призы за лучший фильм в ограниченном прокате, отдельный эпизод сериала, телефильм или мини-сериал, документальный фильм, реалити-шоу, мыльную оперу, сюжет, статью, комикс, спектакль и т. д.

Ссылки

• [www.imdb.com/Sections/Awards/GLAAD_Media_Awards/ GLAAD Media Awards на Internet Movie Database]
• [www.glaad.org/mediaawards Официальный сайт премии]

Отрывок, характеризующий GLAAD Media Awards

– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.