Gibbons Stamp Monthly
| Gibbons Stamp Monthly | |
| Специализация: |
филателия, другие виды коллекционирования |
|---|---|
| Периодичность: |
один раз в месяц |
| Язык: | |
| Адрес редакции: | |
| Страна: | |
| История издания: |
1890 — настоящее время |
«Gibbons Stamp Monthly» («Гиббонс Стэмп Мансли») — ведущий британский филателистический журнал, корни которого прослеживаются начиная с 1890 года. Журнал издаёт известная филателистическая и коллекционная фирма Stanley Gibbons Limited, и каждый номер включает обновления к различным издаваемым фирмой каталогам.
Содержание
История
В 1890 году Чарльз Джеймс Филлипс купил предприятие Стэнли Гиббонса[en][1]. Филлипс уже был издателем и редактором филателистического журнала под названием англ. «The Stamp Advertiser and Auction Record» («Стэмп Адвертайзер энд Окшн Рекорд»), но вскоре ему на смену пришёл новый ежемесячный журнал — «The Gibbons Monthly Journal» («Гиббонс Мансли Джорнэл»)[2][3].
В 1905 году начал выходить новый еженедельник «Gibbons Stamp Weekly» («Гиббонс Стэмп Уикли»), и в июне 1908 года выпуск «Джорнэл» прекратился. Однако издание качественного еженедельного журнала оказалось слишком сложным делом, поэтому в декабре 1910 года издание еженедельника было прекращено и с января 1911 года вернулся ежемесячный «Gibbons Monthly Journal», издание которого было остановлено после начала Первой мировой войны в 1914 году[2].
Стэнли Гиббонс не издавал журнал в течение войны, но в сентябре 1919 года появился «Stanley Gibbons Monthly Circular» («Стэнли Гиббонс Мансли Сэркуляр»), издание которого продолжалось 49 выпусков. В октябре 1923 года снова увидел свет ежемесячник «Stanley Gibbons Monthly Journal»[2]. Этот возрождённый журнал издавался до сентября 1927 года, когда с октября 1927 года его сменил «Гиббонс Стэмп Мансли» («Gibbons Stamp Monthly»)[2].
В годы Второй мировой войны издание «Гиббонс Стэмп Мансли» не прерывалось, хотя объём журнала значительно уменьшился, а весь тираж майского номера 1941 года был уничтожен в результате вражеской бомбардировки, что привело к появлению «Чрезвычайного выпуска» («Emergency Issue»). Проблему также представляли послевоенное нормирование бумаги и отключения электричества, из-за чего сотрудникам редакции иногда приходилось работать при свечах[2].
Первая полноцветная обложка появилась в сентябре 1963 года, а в 1967 году вышел родственный американский журнал под названием Gibbons-Whitman Stamp Monthly» («Гиббонс-Уитмэн Стэмп Мансли»), но его издание прекратилось в 1969 году[2].
В июне 1970 года из названия было убрано слово «Gibbons» и журнал стал называться просто «Stamp Monthly» («Стэмп Мансли»), но в июне 1977 года снова было восстановлено прежнее название. Издание журнала с тех пор продолжается в том же формате, не считая незначительных изменений.
Редакторы и авторы
В число авторов журнала в течение всех этих лет входили многие самые известные филателисты Великобритании и других стран мира.
Первые два издания «Мансли Джорнэл» редактировал Чарльз Филлипс, после чего редактором стал майор Эдвард Эванс[en][2].
Нынешний редактор «Гиббонс Стэмп Мансли» — Хью Джеффриз[en].
Распространение журнала
Журнал распространяется агентствами печати и по подписке. Полный архив журнала и его предшественников можно приобрести на DVD.
См. также
Напишите отзыв о статье "Gibbons Stamp Monthly"
Примечания
- ↑ Briggs M. [www.gibbonsstampmonthly.com/Journals/GSM/Gibbons_Stamp_Monthly/July_2006/attachments/sgstory.pdf The story of Stanley Gibbons] // Gibbons Stamp Monthly. — 2006. — No. 7 (July). — P. 52—59. (англ.) (Проверено 7 мая 2009) [web.archive.org/web/20070927225330/www.gibbonsstampmonthly.com/Journals/GSM/Gibbons_Stamp_Monthly/July_2006/attachments/sgstory.pdf Архивировано] из первоисточника 27 сентября 2007.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Briggs M. 75 Years of Gibbons Stamp Monthly // Gibbons Stamp Monthly. — 2002. — No. 10 (October). — P. 77—81. (англ.)
- ↑ Beech D. R.[en]. [www.barnetphilatelic.co.uk/index_files/edwardianphilately.htm The Philately of the Edwardian Era as shown in its Literature] (англ.). The Edwardian Era. New Barnet, UK: Barnet & District Philatelic Society. — A Paper presented on the occasion of the 88th Philatelic Congress of Great Britain, Renfrew, on 7 July, 2006. The Congress marked the Centenary of The Caledonian Philatelic Society. Проверено 20 апреля 2016. [webcitation.org/6HGpLKnSZ Архивировано из первоисточника 10 июня 2013].
Ссылки
|
Портал «Филателия» |
|---|
-
[youtube.com/watch?v=OLw4HrP0AfA Хью Джеффриз[en] рассказывает о журнале]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Gibbons Stamp Monthly
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
