Golden Axe II

Golden Axe II
Разработчик	Sega
Издатель	Sega
Создатели Композитор Наофуми Хатая
Часть серии	'Golden Axe'
Дата выпуска	NA Декабрь 26, 1991 Декабрь 27, 1991 PAL 1992
Жанр	Hack 'n' Slash, Arcade Action, Средневековье / Fantasy
Платформы	Mega Drive/Genesis, MegaPlay, Virtual Console
Режимы игры	Один игрок Два игрока (кооператив) Дуэль
Носитель	16 битный картридж
Управление	Геймпад: 3 кнопки

Golden Axe II — видеоигра в жанре «избей их всех», выпущенная 26 декабря 1991 года для Sega Mega Drive. Она является сиквелом популярной игры под названием Golden Axe и считается второй игрой из серии Golden Axe, несмотря на то, что несколько лет назад вышла игра для аркадных автоматов, названная Golden Axe: The Revenge of Death Adder. Golden Axe II выпущена только для Sega Mega Drive, в отличие от первой части, вышедшей на разных платформах. Игра вошла в сборник «Sonic’s Ultimate Genesis Collection» для Xbox 360 и PlayStation 3.

Три главных героя из первой части игры: Акс Боец, Тайрис Пламя и Джилиус Громоглав вернулись в Golden Axe II чтобы сразиться с силами Дарк Гульда. Игра содержит семь уровней: шесть из них обычные, а последний — бой со Дарк Гульдом.

Игровой процесс

Golden Axe II — это аркада в жанре «избей их всех», очень похожая на первую часть игры Golden Axe. Игроку предоставляется на выбор трое героев: гном с боевым топором под именем Джилиус Громоглав, варвар Акс Боец, владеющий двуручным мечом и амазонка Тайрис, превосходно владеющая длинной саблей. Каждый из героев имеет собственную уникальную магию, которую он может использовать в любое время игры чтобы нанести урон неприятелю.

Несмотря на то, что все персонажи и игровой процесс перекочевали из предыдущей игры, всё же в игре есть некоторые нововведения. Например, «Атака назад» (выполняется одновременным нажатием кнопки прыжка и кнопки атаки). Теперь игрок мог бросить врага влево или вправо, чтобы поразить им остальных противников. Но, что более важно, магическая система была переделана. В первой части, когда геймер нажимал кнопку магии, он тратил все кувшины (единица измерения магии в серии Golden Axe). В Golden Axe II можно использовать столько магии, сколько тебе надо. Для этого надо зажать кнопку магии и отпустить её, когда счётчик достиг желаемого уровня.

В игре есть два режима. Один из них называется «Дуэль», в котором игроки поэтапно сражаются против врагов, с каждым этапом получая всё более сложных врагов. Другой называется обычным режимом. В нём игроки должны проходить через разные области, борясь с различными неприятелями.

После каждого уровня игра показывает оценку умений игрока за уровень, а в конце показывает оценку за всю игру.

Обычный режим

Обычный режим погружает игрока в историю сказочного средневекового мира, в котором главным героям предстоит вернуть свой золотой топор из рук злодея по имени Дарк Гульд. Игрок должен пройти через множество различных уровней и в конечном счете достичь замка Гульда. Каждый уровень заканчивается боссом.

Дуэльный режим

Режим дуэли состоит из многочисленных раундов, в которых игрок должен победить неприятеля либо группу неприятелей. Каждый раунд проходит на одном и том же фоне. Игрок должен быть победителем в свыше 15 уровнях для того, чтобы завершить дуэль.

Переиздания на современных консолях

Игра доступна для PlayStation 2 и PlayStation Portable как одна из игр Sega Genesis Collection, а в Европе как Sega Mega Drive Collection. 11 июля 2007 года игра стала доступна для пользователей сервиса Wii Virtual Console.

Отрывок, характеризующий Golden Axe II

– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.