Gradius

Gradius
Обложка NES-версии игры
Разработчик	Konami
Издатель	Konami
Создатели Композитор Мики Хигасино
Часть серии	Gradius
Даты выпуска	29 мая 1985 Сентябрь 1985 1 декабря 1986
Жанр	Горизонтальный скролл-шутер
Возрастной рейтинг	ESRB: E — Everyone
Платформы	Аркадный автомат, Amstrad CPC 464-6128, NEC PC-8801, Commodore 64, Microsoft Windows, MSX, NEC PC-8801, NES, TurboGrafx-16, Virtual Console, Sharp X1, Sharp X68000, мобильный телефон, Sega Saturn, PlayStation, Sinclair ZX Spectrum, PlayStation Portable, Nintendo DS, Game Boy, PlayStation Network
Режимы игры	1-2 игрока, игра по очереди
Управление	Джойстик (8 направлений)
Тип корпуса	Вертикальный
Дисплей	Растровый, 256 x 224 пикселов (горизонтальный)
Аркадная платформа	Bubble System, Konami GX400

Gradius (яп. グラディウス) — японская компьютерная игра в жанре «горизонтальный скролл-шутер», разработанная и выпущенная в 1985 году компанией Konami в виде аркадного автомата. Впоследствии была портирована на многие приставки и портативные устройства, особой популярностью пользовались версии для консоли Nintendo Entertainment System и японского домашнего компьютера MSX, позже появились версии для сервисов Virtual Console и PlayStation Network. За пределами Японии первое время была известна под названием Nemesis, однако выпущенные через несколько лет домашние версии вернулись к оригинальному заглавию. Это первая часть серии Gradius, после неё было издано множество продолжений и спин-оффов.

Игрок управляет межпространственным космическим кораблём под названием «Вик Вайпер», который путешествует по различным измерениям и сражается с встречающимися по пути врагами. Каждый уровень условно поделён на три части, сначала корабль летит в открытом космосе, потом залетает в какую-то ограниченную локацию и, наконец, встречается с боссом. Особенностью игрового процесса является система призов, дающих улучшение оружия, причём на экране неизменно присутствует список всех доступных улучшений. После уничтожения группы противников остаются специальные призы, при взятии которых указатель текущего улучшения продвигается по списку. По нажатию кнопки текущее улучшение может быть получено игроком, при этом указатель возвращается к началу списка. Само слово «Градиус» — это название заселённой людьми планеты, с которой, собственно, «Вик Вайпер» и стартовал.

В средствах массовой информации Gradius удостоился положительных отзывов, в основном из-за своей уникальной системы развития корабля, которую критики продолжали хвалить по прошествии многих лет. Также отмечалась высокая сложность игры, в своё время издательство GameSpot окрестило её самым сложным горизонтальным скролл-шутером после Contra. Сайт IGN дал Gradius 7 баллов из 10, назвав игру «величайшей классикой жанра». Рецензенты отмечали, что даже после стольких лет игра ничуть не устарела, и её переиздания — отличный подарок для всех любителей ретро.

Примечательно, что Gradius — это первая игра, в которой был использован знаменитый код Konami, секретная комбинация клавиш, присутствующая во многих других продуктах компании. Код был введён Кадзухисой Хасимото, человеком, занимавшимся портированием игры под NES. Во время тестирования он посчитал уровень сложности слишком высоким и решил добавить код, позволяющий игроку получить полное вооружение в самом начале игры. Присутствие данного кода характерно и для большинства последующих частей серии Gradius.

Ссылки

• [www.klov.com/game_detail.php?game_id=7987 Gradius] (англ.) на сайте Killer List of Videogames
• [www.mobygames.com/game//nes/gradius Gradius] (англ.) на сайте MobyGames

Отрывок, характеризующий Gradius

– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.