HMS Sussex (1693)
HMS Sussex (1693), рус. Корабль Его Величества «Сассекс» — 80-пушечный линейный корабль Королевского флота. Затонул во время сильного шторма в 1694 году в районе Гибралтара. Исследования показывают, что в момент катастрофы он перевозил крупный груз монет[3].
Содержание
История крушения
Спущен на воду 11 апреля 1693 года на королевской верфи в Чатеме. Был седьмым из 13 кораблей, построенных по специальной военно-морской программе, в противовес расширению французского флота. Война Аугсбургской лиги, в которой корабль кратко участвовал, началась октябре 1688 и длилась до 1697.
Под флагом адмирала сэра Фрэнсиса Уилера Sussex отправился в свой первый большой поход в декабре 1693 года как флагман целого флота, направленного в Средиземное море. Тридцать восемь военных кораблей составили военный компонент Флота Канала. Шесть других должны были присоединиться к флоту в Кадисе, наряду с четырьмя голландскими военными кораблями.
Миссия Sussex в Средиземном море была частью большой коалиционной стратегии, направленной на ослабление агрессивной Франции, где правил Король-Солнце, Людовика XIV. Центральная фигурой в стратегии был Виктор-Амадей II, герцог Савойский, союзник Англии, Голландии, Испании и других в войне Аугсбургской лиги. Вступление Савойского дома в войну создавало для Франции угрозу атаки через плохо защищённую территорию. Когда Франция предложила щедрую оплату, чтобы убедить герцога Савойского перейти на её сторону — 3 000 000 «в монетах», и шесть тонн золота — англичане поспешили доставить крупную сумму, чтобы сорвать французский подкуп[3].
Исторические записи указывают, что на борту корабля были деньги на сумму миллион фунтов стерлингов, предназначенные для подкупа. Эта сумма приблизительно равнялась взятке Людовика XIV, предложенной герцогу за отказ от союзников. Другие документы 1693 года, включая Календарь государственных бумаг и официальный дневник английского двора, показывают, что когда флот Уилера собирался в Средиземное море, казначейству был отдан приказ выделить «миллион фунтов деньгами для нужд Флота»[4], и что «большая сумма денег сим отправляется Савойскому дому»[3].
27 декабря 1693 года флот Уилера покинул Спитхед, рейд в юго-восточной части Англии, охраняющий Английский канал (Ла-Манш). Весь флот из торговых и военных кораблей, всего 199 вымпелов, почти на месяц зашёл в гавань Кадиса, Испания, для пополнения запасов и реорганизации, затем разбился на более мелкие группы, назначением в разные места в Средиземном море. После этого Sussex с ещё несколькими кораблями отправились в Гибралтар на рандеву с купцами, ожидающими охранения на переход в Италию и восточные порты Леванта. Собравшиеся 85 торговых судов и военных кораблей готовились к выходу в море. Как свидетельствуют архивные записи, Sussex, возможно, имел секретное поручение доставить огромную субсидию, чтобы обеспечить лояльность герцога Савойского и его дальнейшее участие в войне против Людовика XIV[3].
Во второй половине дня 17 февраля, вскоре после того, как флот адмирала Уилера прошёл Гибралтарский пролив, у берегов Африки начался ожесточенный шторм. Sussex и его конвой были застигнуты в открытом море бурей, которая все усиливалась. Утром 19 февраля 1694 года Sussex затонул. Из более чем 600 членов экипажа на борту, все, кроме двоих утонули. Среди жертв был адмирал Уилер, чьё тело было найдено через несколько дней на восточном берегу гибралтарской скалы.
Тринадцать кораблей флота погибли во время шторма, многие на скалистом берегу Гибралтара или в бухте. Sussex был самым крупним и сильно вооружённым из всех погибших. В общей сложности было примерно 1200 жертв, и потому эта катастрофа остается одной из самых страшных в истории Королевского флота. Крушение Sussex наблюдали несколько очевидцев, которые позже свидетельствовали на разбирательстве, устроенном Королевским флотом. Также свидетелями катастрофы были два корабля, которые сделали запись об этом в судовых журналах.
Секретные средства так и не дошли до Савойского. Год спустя Англия снова отправила деньги, но было уже слишком поздно. Герцог Савойский принял французское предложение и перешёл на другую сторону. По тайному Туринскому договору, заключённому в начале 1696 года, он приобрел значительные земли, укрепления и допуск во французскую королевскую семью. Измена герцога привела войну к концу в тупик, и годом позже, в 1697 году, был подписан Рейсвейкский мирный договор.
Вскоре после потери Sussex английская корона сразу же постаралась собрать миллион фунтов стерлингов из новых налогов — сумму, покрывающую потери.
Поиски
Компания Odyssey Marine Exploration, занимающаяся поиском кладов, заявила, что нашла место катастрофы. В сентябре 2002 года с правительством Соединенного Королевства было подписано партнерское соглашение, позволяющее вести подъём сокровищ. Однако работу пришлось отложить из-за вмешательства испанских учёных. Они хотели бы убедиться, что судно, обломки которого найдены, действительно является английским военным кораблем Sussex, а не испанским галеоном[5].
Напишите отзыв о статье "HMS Sussex (1693)"
Примечания
- ↑ По новому стилю
- ↑ Lavery, Brian. The Ship of the Line - Volume 1: The development of the battlefleet 1650-1850. Conway Maritime Press, 2003. p.163 ISBN 0-85177-252-8
- ↑ В то время Англия финансировала флот, углубляя дефицит. В 1693 году миллион фунтов из казны не выдавался ни для оплаты продовольствия, ни жалования матросов или офицеров, или работ на верфи. Этот приказ был мерой отчаяния, принятой безденежным правительством, и лучшее объяснение ему, это деньги были предназначены для герцога Савойского. См.: [www.shipwreck.net/hmssussexhistoryoverview.php]
- ↑ [www.elpais.com/articulo/ultimo/busca/tesoro/HMS/Sussex/elpeputec/20070324elpepuult_1/Tes En busca del tesoro del 'HMS Sussex' · ELPAÍS.com]
Литература
- Lavery, Brian (2003) The Ship of the Line - Volume 1: The development of the battlefleet 1650-1850. Conway Maritime Press. ISBN 0851772528.
Ссылки
- [shipwreck.net/sussexpp.html Projectplan of the deep ocean shipwreck recovery company]
- [www.shipwreck.net/ Website of Odyssey Marine Exploration with updated information]
- [www.andalucia.com/history/hmssussex.htm The Story of a Shipwreck lost off Gibraltar in 1694]
- [www.elmundo.es/cronica/2005/494/1112479207.html El Mundo, Chronica - Spanish objections] (Spanish)
Отрывок, характеризующий HMS Sussex (1693)
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
