Hawker Sea Fury

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Hawker Sea Fury
Взлёт «Си Фьюри» c нанесёнными «полосами вторжения» с авианосца «Глори» в ходе Корейской войны, 1951 год.
Тип палубный многоцелевой истребитель
Разработчик Hawker Aircraft
Производитель Hawker Aircraft
Главный конструктор Сидней Кэмм
Первый полёт 21 февраля 1945 года
Статус снят с эксплуатации
Основные эксплуатанты ВВС Великобритании
ВВС Австралии
ВВС Канады
ВВС Пакистана
Годы производства 1945—1955
Единиц произведено 864
 Изображения на Викискладе
Hawker Sea FuryHawker Sea Fury

Хоукер «Си Фьюри» (англ. Hawker Sea Fury) — британский многоцелевой палубный истребитель. Производился фирмой Hawker Aircraft Ltd. с 1945 до 1955 года. Почти все самолёты «Си Фьюри» были выведены из боевой эксплуатации к концу 1950-х годов, пакистанские самолеты «Фьюри» оставались на службе до 1973 года.

Это последний винтовой истребитель, эксплуатируемый британскими ВВС и один из самых быстрых самолётов с одним поршневым двигателем в истории. Разработан в ходе Второй мировой войны на основе истребителя Hawker Tempest. Самолёт стоял на вооружении ряда стран и использовался, в том числе, во время Корейской войны.





Тактико-технические характеристики

Источник данных: Hawker's Tempestuous Finale,[1] Flight International[2]

Технические характеристики


Лётные характеристики

Вооружение

</ul>

См. также

Напишите отзыв о статье "Hawker Sea Fury"

Примечания

  1. Brown 1980, p. 97.
  2. Flight 1946, p. 394.

Литература

  • Bridgman, Leonard, ed. «The Hawker Fury and Sea Fury.» Jane’s Fighting Aircraft of World War II. New York: CrescentBooks, 1998. ISBN 0-517-67964-7.

Ссылки

  • [www.airwar.ru/enc/fww2/sfury.html Уголок неба]
  • [www.scribd.com/doc/47023845 Manual: (1950) A.P. 4018A&B-P.N. Pilot’s Notes for Sea Fury 10 & 11]
  • [www.happyorange.org.uk/hawker-sea-fury/ Sound of the Hawker Sea Fury]


Отрывок, характеризующий Hawker Sea Fury

– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.
Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.