Хеви-метал

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Heavy metal»)
Перейти к: навигация, поиск
Эта статья об одном из направлений метала. О метале в общем есть отдельная статья
«Тяжёлый металл» перенаправляет сюда. См. также Тяжёлый металл (значения)
Хеви-метал
Направление:

Метал

Истоки:

Хард-рок
Блюз-рок
Психоделик-рок

Место и время возникновения:

Конец 1960-х, Начало 1970-х, Великобритания Великобритания

Годы расцвета:

1980-е, весь мир

Поджанры:

Глэм-метал  · дэт-метал  · дум-метал  · готик-метал  · грув-метал  · пауэр-метал  · спид-метал  · трэш-метал  · прогрессивный метал

Родственные:

NWOBHM  · NWOAHM

Производные:

Альтернативный метал  · христианский метал  · стоунер-рок  · дроун-метал  · краст-панк  · фанк-метал  · индастриал-метал  · ню-метал  · неоклассический метал  · фолк-метал сладж-метал  · рэп-метал  · металкор  · пост-метал  · симфоник-метал  · викинг-метал  · блэк-метал

Хе́ви-ме́тал (Хэ́ви-ме́тал) (англ. heavy metal — тяжёлый металл) — жанр рок-музыки, первое и изначальное направление метала. Обычно этим словом называют «классический» метал в том его виде, в котором он был создан в 1970-е годы такими группами, как Black Sabbath и Judas Priest.





Название

Относительно происхождения названия «тяжёлый металл» — «Heavy metal» — существует много версий. Некоторые считают, что это выражение возникло в среде хиппи и битников в начале 1970-х, но откуда пришло в их сленг — остаётся предметом споров.

Писатель Уильям Берроуз в 1962 году, за десятилетие до формирования жанра, использовал словосочетание «Heavy metal» в романе «Нова Экспресс», описывая инопланетян. («Тяжёлые металлические Люди с Урана, окутанные прохладной голубой дымкой испарившихся банкнот… И Люди-Насекомые Минро с металлической музыкой…»)[1] Слова «Heavy metal thunder» есть в песне группы Steppenwolf «Born to Be Wild», выпущенной в 1968 году.[2] Эвфемизм «heavy metal» среди артиллеристов означал громкую канонаду, и, по-видимому, изначально использовался по отношению к хард-рок музыке как эпитет за громкость и ритмичность[3].

Известно, что «Heavy metal» как музыкальный термин был впервые применен к альбому Kingdom Come группы Sir Lord Baltimore критиком Майком Сандерсом и популяризован критиком Лестером Бэнгсом в его статьях о Led Zeppelin и Black Sabbath.[4][5] Поначалу критики не делали никаких различий между «хард-роком» и «хеви-металом»[6], которые сейчас считаются разными жанрами.

Черты жанра

Хеви-метал окончательно сформировался к концу 1970-х с приходом т.н. новой волны британского хеви-метала. Для современного хеви характерны: средний или ускоренный темп, значительная агрессия, центральная роль соло-гитариста, продолжительные и техничные гитарные соло. Вокал, как правило, высокий. Тематика текстов достаточно разнообразна — могут быть песни о войне, Апокалипсисе, на общественную и философскую темы, встречаются песни про любовь. Для музыкантов и поклонников тяжёлой музыки характерна особая эстетика (см. Новая волна британского хеви-метала и Металлисты). Концерты метал-музыкантов обычно яркие, с применением световых и пиротехнических эффектов.

История

Хард-н-хеви

Хард-рок зародился в конце 1960-х в Великобритании и США. Уже в 1960-е в работах классических рок-групп начали появляться скоростные и тяжёлые композиции. Одним из музыкантов, оказавших решающее влияние на появление хард-рока, был Джимми Хендрикс, выработавший совершенно новый подход к гитарной музыке. Затем начали появляться ранние хард-рок группы (например, американская группа Iron Butterfly). Наибольшего развития хард-рок достиг в первой половине 70-х в музыке таких групп, как Led Zeppelin, Deep Purple, Black Sabbath и других. В хард-роке впервые центральную роль начинает играть гитара и гитарист, вся музыка строится вокруг его риффов и соло. Хард-рок породил таких выдающихся гитаристов, как Ричи Блэкмор, Тони Айомми и Джимми Пэйдж. Влияние на развитие жанра также оказали прогрессив-рок группы, такие как Queen, Uriah Heep, Genesis и Blue Oyster Cult, с их продолжительными, сложными гитарными соло.

Примерно в этот период появился термин «хеви-метал», которым поначалу обозначали просто самые громкие хард-рок-группы. До появления «новой волны» британского метала эти термины использовались критиками как взаимозаменяемые. Многие группы, относимые в то время к хеви-металу, например, Led Zeppelin, позднее стали считаться преимущественно хард-рок-группами. Иногда сами музыканты некоторых хард-рок-групп, например, участники Deep Purple и AC/DC, не любят, когда их называют «металлистами» или «хеви-металом». Критики пользуются термином «хард-н-хеви» (хард-рок энд хеви-метал) для обозначения таких пограничных групп[7].

Английский хард-н-хеви породил «волну подражания» в США, где появились группы Kiss, Aerosmith, Guns'n'Roses, Bon Jovi. В Австралии сформировалась группа AC/DC. В Германии стиль «хард-н-хеви» прививала группа Scorpions, в Швеции — Europe,Yngwie Malmsteen.

Глэм-метал

В США тяжёлый рок был часто сопряжён с ярким элементом шоу, вызывающими костюмами и откровенно сексуальным поведением исполнителей. При этом, музыка американских хард-н-хеви-групп становилась более энергичной, дальше от импровизаций и виртуозности хард-рока и мелодики блюза, хотя в основном оставалась в рамках хард-н-хеви. Это направление, смешение хард-н-хеви с глэм-роком, назвали глэм-метал, или хэйр-метал (металл волосатых). Первопроходцами направления стали Kiss и Элис Купер, а такие группы, как Mötley Crüe, Twisted Sister и Cinderella, подняли глэм на вершину мейнстрима своего времени, в особенности в США. Глэм-метал-команды отличались своеобразным чувством юмора, создавая вызывающе непристойный имидж (губная помада, макияж, обтягивающая одежда) и исполняли вызывающие, по тем временам, тексты о сексе и прожигании жизни.

В 1984 году вышел псевдодокументальный фильм «Это — Spinal Tap», пародирующий стилистику раннего хеви-метала и глэм-метала.

Новая волна британского хеви-метала

В конце 1970-х гг. стремительно набравший популярность панк-рок потеснил металлическую сцену в андеграунд как в Англии, так и в США, где метал-песни надолго исчезли из хит-парадов. Однако вскоре ситуация на Туманном Альбионе претерпела изменения. Вдохновлённые панковским «самиздатовским» подходом многие молодые и талантливые металлические группы принялись сами организовывать свои концерты, издавать альбомы за свой счёт.

Культурный прорыв на британской сцене получил название «Новая Волна Британского Хеви-Метала» (англ. New wave of British Heavy metal, сокращённо NWoBHM). Название было дано корреспондентом журнала Sounds Джеффом Бартоном. Самыми популярными группами эры НВБХМ стали Judas Priest, Iron Maiden и Motörhead. Помимо вышеназванных флагманов движения в своё время известность приобрели Saxon, Sledgehammer, Diamond Head и др.

Эти группы отличались от хард-н-хеви-групп гораздо более скоростным и резким звучанием. Ключевой приметой стиля НВБХМ стал «галоповый» ритм, на котором держались их композиции. Вокал стал более резким, гитарные соло — более скоростными. Некоторые группы испытывали влияние панк-рока.

Еще одно отличие групп НВБХМ от их предшественников заключалось в мелодике. Если у таких групп, как Deep Purple и Led Zeppelin, мелодии, риффы и вокальные партии в основном были построены на блюзовой пентатонике, то представители НВБХМ все шире начали использовать натуральный минор, этнические лады, то есть гаммы, не свойственные хард-року. При сочинении мелодий стали применяться ходы, более свойственные популярной музыке, нежели хард-року. Вокал также претерпел изменения. Он стал более чистым и менее блюзовым.

Кроме того, резко изменилась эстетика, сформировав ту, что сейчас привычна для хеви-метала. Группы НВБХМ пели о войне, Апокалипсисе, смерти и «ужастиках», устраивали на концертах хоррор-шоу (эталоном стал Эдди, зомби-талисман Iron Maiden), рисовали вызывающие обложки альбомов с черепами и дьяволами. Музыканты появлялись на сцене в новом имидже. Вместо джинсов и широких рубашек эпохи хиппи, характерных для хард-рок-групп 70-х, они одевались в обтягивающие трико и отращивали длинные волосы. Многие также начали использовать в своём имидже кожаные куртки "косухи", цепи, и стали выезжать на сцену на мотоциклах. Первопроходцем в этом отношении стал Роб Хэлфорд, вокалист Judas Priest.

Распространение

В Америке хеви-метал «новой волны» был менее популярен, многие американские группы, такие как Manowar, Virgin Steele, Savatage, предпочитали издаваться на английских лейблах, и выступать в Британии. Мода на хеви достигла и США, но вскоре его затмила американская волна трэш-метала. Manowar подхватили и окончательно привили «металлическую» моду в одежде: кожаные аксессуары, цепи, чёрные майки с логотипами группК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4882 дня].

Вслед за Scorpions, в Германии появились свои группы, такие как Accept, Warlock, Running Wild и др.

В СССР первые тяжелые группы появились еще в начале 80-х, но из-за цензурных ограничений, введенных Брежневым, Андроповым и Черненко в 1980-85 годах, настоящее развитие метал-сцены началось во второй половине 80-х, в перестройку. Группы Чёрный кофе, Ария, Легион, Мастер, Круиз и Чёрный Обелиск стали первопроходцами стиля. Благодаря их популярности, особенно группы Ария, хеви-метал стал самым распространённым метал-жанром России на десятилетия.

Во Франции хеви-метал был представлен группами ADX, Trust, Shakin' Street, Mystery Blue. В Испании существовала целая плеяда метал-групп, среди которых, прежде всего, целесообразно отметить Muro (представлявших спид-метал).

Метал породил субкультуру своих поклонников — т. н. металлистов. Им присущ имидж, включающий в себя кожаные куртки и штаны, металлические цепи и заклёпки, а также чёрные майки с символикой метал-групп.[8][9] «Коза», жест двумя пальцами руки, стала постоянным атрибутом концертов тяжёлой музыки. Изначально этот жест использовался суеверными, чтобы отпугивать злых духов, но в среде металлистов стал знаком одобрения, приветствия исполнителю.[10] Впервые был применен Ронни Джеймсом Дио, одним из отцов-основателей хеви-металла, на своих концертах.

Хэви-метал в наши дни

Хэви-метал послужил основой для последующих разновидностей металла. В начале 80-х многие хэви-метал группы начали увеличивать скорость, агрессивность и ритмичность своего звучания, образуя новые виды металла. Более мелодичные из них образовали спид-метал, ставший прародителем пауэр-метала и неоклассик-метала. Более радикальные создали трэш-метал, из которого в конце 80-х и в 90-е выросла вся сцена экстремального металла. В начале 90-х некоторые группы, обращавшиеся в прошлое, к размеренному ритму хард-н-хеви, создали дум-метал и готик-метал.

С появлением многочисленных ответвлений металла, новых групп, играющих классический хэви-метал, стало появляться меньше. В основном элементы традиционного хэви сохранились у некоторых пауэр-метал-групп, снизивших скорость и увеличивших тяжесть, таких как HammerFall, Edguy, и др.,стиль которых можно теперь определить как мелодик-метал. Многие группы, начинавшие с трэш-метал, такие как Metallica, Megadeth и Iced Earth, позднее начали склоняться к хеви-металу. Играющая хард-н-хеви группа Lordi в 2006 году выиграла конкурс песни Евровидение.

Напишите отзыв о статье "Хеви-метал"

Примечания

  1. [lib.ru/INPROZ/BERROUZ/xpress.txt Уильям Берроуз. «Нова Экспресс»] — Lib.ru
  2. [demonovich.narod.ru/heavymetal/heavymetal.htm Heavy Metal — Истоки и направления]. Журнал «Хулиган»
  3. Walser Robert [www.britannica.com/EBchecked/topic/258947/heavy-metal Heavy Metal] // Encyclopaedia Britannica
  4. [www.newsgarden.org/chatters/homepages/alllie/bangs.shtml Lester Bangs 1949 −1982]
  5. [rockfaces.ru/styles/heavymetal.htm Рок-энциклопедия — Heavy Metal]
  6. 1983 Rolling Stone Encyclopedia of Rock & Roll
  7. Gromko.ru. Елена Савицкая: [www.gromko.ru/done/showbook/article2203.html Терминология «металлической» музыки]
  8. [www.kulichki.com/tolkien/podshivka/990128.htm#2 Григорьев Олег — Советская Россия, Москва, № 10, 28.1.1999.] Подшивка Лэймара
  9. «Марсианский Словарь» — «Бумеранг», апрель 2006.
  10. [www.lacitybeat.com/article.php?id=1216&IssueNum=66 Oodyssey of the Devil Horns by Steve Appleford]

Отрывок, характеризующий Хеви-метал

– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.