Круг Земной

Heimskringla
Kringla heimsins, Круг земной
Страница копии Эггертсона Круга Земного
Автор(ы)	Снорри Стурлусон
Дата написания	XIII век (~ 1230 год)
Язык оригинала	древнеисландский
Описывает	легендарное время — 1177 год
Жанр	сборник саг
Рукописи	Kringla, AM 39, Codex Frisianus, Jöfraskinna, Eirspennil, Gullinskinna
Хранение	1, 4, 6: сгорели (1728) 2, 3: ÁrniMagnússon Institute
Оригинал	утрачен
[norse.ulver.com/heimskringla/ Электронный текст произведения]

«Круг земно́й» (др.-исл. Heimskringla, Kringla heimsins) — свод скандинавских саг, крупнейший памятник скандинавской литературы XIII века. Предполагается, что автором «Круга земного» был исландский скальд и прозаик Снорри Стурлусон (1178—1241).

Содержание

«Круг земной» — уникальный в своём роде сборник, повествующий о жизни Северной Европы в эпоху викингов, становления скандинавских государств. Содержит некоторые сведения и о прочих европейских государствах того времени — от Византии и Киевской Руси до Англии. Название происходит от двух слов — «Kringla heimsins...», которыми начинается первая сага свода «Сага об Инглингах», и придумано поздними издателями.

Источники

Условно круг источников можно разделить на три вида: а) стихи скальдов; б) письменные произведения; в) устная традиция.

Поэзия скальдов

Учеными принято считать, что скальдическая поэзия — наиболее надёжный источник, которым пользуется автор «Круга Земного». Снорри Стурлусон и сам об этом пишет в Прологе: «То, что говорится в этих песнях, исполнявшихся перед самими правителями или их сыновьями, мы признаем за вполне достоверные свидетельства». Как сообщает М. И. Стеблин-Каменский, стихи скальдов «были всегда продуктом осознанного творчества, но это было творчество, направленное только на форму, а не на содержание, вследствие чего вымысел и был в них невозможен». Снорри цитирует многих скальдов, включая таких известных, как Тьодольв из Хвинира, Эйвинд Погубитель Скальдов, Торбьёрн Хорнклови и другие. Необходимо отметить, что при этом Снорри весьма вольно пересказывает события, которые упоминаются в этих стихах, порой, сочиняя то, что ему казалось правдоподобным.

Письменные источники

По всей видимости, автору «Круга Земного» был известен довольно широкий круг письменных источников, которые к тому времени уже появились на свет. Существование некоторых из них подвергается сомнению, других – полностью подтверждено:

• Краткая история норвежских королей Сэмунда Мудрого (написана, вероятно, на латинском языке); произведение не сохранилось
• История о норвежских королях Ари Торгильссона (написана на древнеисландском языке); не сохранилась
• Hryggjarstykki, древнейшая «королевская сага» о королях Сигурде и Инги, авторство приписывается Эйрику Оддсону; не сохранилась
• Древнейшая сага об Олаве Святом (сохранилась в семи отрывках)
• Легендарная сага об Олаве Святом (написана в Исландии, сохранилась только в норвежской рукописи)
• Жизнеописание Олава Святого Стюрмира Мудрого (полностью не сохранилась)
• Сага о Сверрире Карла Йонссона, написанная под диктовку самого Сверрира
• Сага об Олаве Трюггвасоне Одда Сноррасона (написана на латинском языке, сохранилась в переводе на древнеисландский)
• Сага об Олаве Трюггвасоне Гуннлауга Лейвссона (написана на латинском языке, полностью не сохранилась)
• Обзор саг о норвежских конунгах
• История о древних норвежских королях монаха Теодрика
• История Норвегии неизвестного автора
• Гнилая кожа
• Красивая кожа
• Сага о йомсвикингах
• Сага об оркнейцах
• Сага о фарерцах
• Сага о Скьёльдунгах

Устная традиция

Наиболее сложный и спорный источник — устная традиция. Несомненно, Снорри пользовался устными преданиями, которые ещё бытовали в его эпоху в Исландии. По мнению М. И. Стеблин-Каменского, это, как правило, выражается не в каких-то конкретных произведениях, а в жанрах, характерных для того или иного повествования. В частности, в «Круге земном» прослеживаются мотивы сказок-бывальщин, волшебных сказок и даже героических сказаний. Однако устные источники всегда остаются только предположением.

Манускрипты

Известно шесть средневековых рукописей "Круга Земного":

• Kringla ("Круг")
• AM 39
• Codex Frisianus
• Jöfraskinna
• Eirspennil ("Медная застежка")
• Gullinskinna

Ни одна из этих рукописей не является оригиналом. Наиболее древняя — Kringla. Это список, сделанный каким-то исландцем около 1260 г. AM 39 представляет собой неполную рукопись и датируется около 1300 г. Началом XIV в. датируются манускрипты Codex Frisianus, Eirspennil и Gullinskinna, первой четвертью XIV в. — Jöfraskinna. В результате пожара 1728 г. в Копенгагенской библиотеке, где хранились рукописи, сгорели Kringla, Jöfraskinna и Gullinskinna. С последних двух остались списки. Кроме того, сохранились отдельные листки древних рукописей, переводы несохранившихся рукописей и выдержки из них.

Художественная ценность произведения

«Круг Земной» — это яркий и драматичный, но в то же время исключительно правдивый рассказ о судьбах сотен людей, действительно существовавших некогда, но мёртвых уже многие века, богатейшая галерея человеческих образов, нарисованных с гениальной простотой. Несмотря на обилие сообщаемых сведений и в противоположность тому, что обычно имеет место в историографических сочинениях, в бессмертном творении великого исландца основным объектом изображения все время остаётся человек.

Список саг, входящих в сборник

• Сага об Инглингах
• Сага о Хальвдане Чёрном
• Сага о Харальде Прекрасноволосом
• Сага о Хаконе Добром
• Сага о Харальде Серая Шкура
• Сага об Олаве сыне Трюггви
• Сага об Олаве Святом
• Сага о Магнусе Добром
• Сага о Харальде Суровом
• Сага о Олаве Тихом
• Сага о Магнусе Голоногом
• Сага о Сыновьях Магнуса Голоногого
• Сага о Магнусе Слепом и Харальде Гилли
• Сага о сыновьях Харальда Гилли
• Сага о Хаконе Широкоплечем
• Сага о Магнусе сыне Эрлинга

Публикации на русском языке

• Снорри Стурлусон. [norse.ulver.com/src/konung/heimskringla/index.html Круг Земной] = Heimskringla / Ответственный редактор: М. Стеблин-Каменский. Издание подготовили: А. Гуревич, Ю. Кузьменко, О. Смирницкая, М. Стеблин-Каменский.. — М.: Издательство «Наука», 1980. — 687 с. — (Литературные памятники). — 25 000 экз.

Литература

• М.И. Стеблин-Каменский. [norse.ulver.com/heimskringla/stebl.html "Круг Земной" как литературный памятник]
• О.А.Смирницкая. [norse.ulver.com/heimskringla/smirn.html О поэзии скальдов в "Круге Земном" и её переводе на русский язык]
• А.Я. Гуревич. [norse.ulver.com/heimskringla/gurevich.html"Круг Земной" и история Норвегии]
• [norse.ulver.com/src/konung/heimskringla/tree.html Генеалогическая таблица конунгов рода Харальда Прекрасноволосого]

Ссылки

• [norse.ulver.com/src/konung/heimskringla/ Круг Земной на сайте Norrœn Dýrð]
• [ulfdalir.ru/sources/42/377 Круг Земной на сайте Ульвдалир]
• Hryggjarstykki
• [www.fbit.ru/free/myth/texty/kz/ingls_1.htm Сага об Инглингах]

Отрывок, характеризующий Круг Земной

На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.