Heinkel He 51
| He 51 | |
|---|---|
 | |
| He 51W с поплавками для взлёта с воды | |
| Тип | истребитель |
| Разработчик | Heinkel |
| Производитель | Heinkel, Arado, Fieseler, «Эрла машиненверке» (Лейпциг) |
| Главный конструктор | Эрнст Хейнкель |
| Первый полёт | лето 1933 |
| Начало эксплуатации | 1935 |
| Конец эксплуатации | 1945 (как учебный) |
| Статус | не эксплуатируется |
| Основные эксплуатанты | люфтваффе |
| Годы производства | апрель 1935 — 1937 |
| Единиц произведено | 600 |
 Изображения на Викискладе
| |
Хейнкель He 51 (нем. Heinkel He 51) — классический биплан 1930-х годов. Его лётные характеристики были весьма посредственными. Широко рекламировался с самого момента официального объявления о существовании Люфтваффе.
Содержание
История
Впервые фирма «Хейнкель» проявила интерес к одноместному истребителю ещё в конце 1920-х годов с созданием одностоечного биплана смешанной конструкции HD-37, который заложил линию бипланов, приведших к созданию He 51. Работы по улучшению характеристик самолёта He 49 вынудили построить ещё два опытных экземпляра — He 49b (первый полёт в феврале 1933 г.) и He 49c с колёсным шасси и двигателем BMW-6.0ZU с этиленгликолевым охлаждением (первый полёт в конце весны 1933 г.) и в конце концов привели к созданию He 51. Размеры и конструкция самолёта остались почти без изменений, но в деталях He 51 заметно отличался от предшественников. Элероны на верхнем крыле изменили и установили триммеры. Вертикальное оперение перепроектировали полностью. Полуубираемый радиатор сменили на туннельный. Стойки шасси стали отдельными V-образными с масляно-пружинной амортизацией, их и колёса закрыли обтекателями, хвостовое колесо заменили костылём.
Технический департамент заинтересовался He 51, так как он при том же двигателе, что и у истребителя Ar 65e, действительно обещал характеристики на мировом уровне. В результате «Хейнкель» получила заказ на завершение разработки и на начало производства. Ещё до конца 1933 года в Варнемюнде началась работа над девятью He 51A-0 для проведения испытаний.
В июле 1934 года первые самолёты прибыли для испытаний и последующего использования в демонстрационную эскадрилью средней Германии в Деберице. Освоение проходило непросто. Пилоты, летавшие до того на послушном, прощавшем ошибки и более легком Ar 65e, критиковали более быстрый и менее маневренный истребитель Хейнкеля.
He 51 в войне в Испании
26 июля 1936 года Гитлер на встрече с Франко в Бахамонде обещал помощь испанским националистам. Министерству обороны было приказано набрать добровольцев и подготовить снаряжение. В так называемой «туристской группе» генерала фон Шееле стал готовиться лётный персонал для отправки в Испанию, и 31 июля 85 человек с шестью He 51 отплыли из Гамбурга в Кадис. Сразу после прибытия He 51 были быстро собраны. На них была быстро обучена группа испанских летчиков, которые спустя неделю повели немецкие машины в бой. Дебют He 51 был успешным: в первом же боевом вылете 18 августа было сбито несколько республиканских самолётов.
В сентябре испанские националисты имели уже две полные эскадрильи He 51. В ноябре в бой пошли истребители из легиона «Кондор», подготовленные в Севилье к 6-му числу. Всего легиону «Кондор» и испанским националистам было поставлено 135 экземпляров He 51. В октябре в Испанию поступили первые истребители Поликарпова И-15, поставленные СССР республиканцам. Их первый вылет состоялся 4 ноября. К ужасу пилотов легиона «Кондор», считавших, что их He 51B не уступает зарубежным истребителям, превосходство самолёта Поликарпова в скорости, маневренности и скороподъёмности было очевидным. Превосходство И-15 возымело сильное действие на командование люфтваффе. Было решено немедленно направить в Испанию опытные Bf.109 и готовить серийное производство этого самолёта. Постепенно истребительная нагрузка на He 51 снизилась. Их стали использовать в качестве штурмовиков, прикрепив шесть бомбодержателей.
Тактико-технические характеристики
Данные приведены для He 51B-1 (в скобках — для B-2).
Тип — одноместный истребитель
Двигатель — BMW-VI-7,3Z, взлётной мощностью 750 л. с.
Вооружение — 2 × 7,9-мм пулемёта MG-17 с 500 патронами на ствол
Максимальная скорость:
- 330 (315) км/ч у земли
- 310 (295) км/ч на высоте 4000 (2000) м
Крейсерская скорость:
- 280 (262) км/ч у земли
- 258 (262) км/ч на высоте 4000 (2000) м
Дальность полёта — 570 (550) км на высоте 4000 (2000) м
Время подъёма на высоту:
- 1000 м — 1,4 (1,5) мин
- 2000 м — 3,2 (3,4) мин
- 4000 м — 7,8 (9,1) мин
Потолок — 7700 (7400) м
Вес:
- пустой — 1474 (1526) кг
- взлётный — 1900 (1970) кг
Размеры:
- размах крыла — 11 м
- длина — 8,4 (9,1) м
- высота — 3,3 (3,9) м
- площадь крыла — 27,2 м²
Страны-эксплуатанты
-
Третий рейх -
Франкистская Испания — первые шесть He 51 прибыли в Испанию в августе 1936 года, в дальнейшем их поставки были продолжены[1]. Всего от немцев было получено 79 шт.[2] -
Болгария — 12 самолётов получены в 1936 году[3]
Напишите отзыв о статье "Heinkel He 51"
Примечания
- ↑ Alejandro de Quesada, Stephen Walsh. The Spanish Civil War 1936-39 (1). Nationalist Forces. London, Osprey Publishing Ltd., 2014. page 24
- ↑ Heinkel He 51 // Бипланы, трипланы и гидропланы / гл. ред. Джим Винчестер. М., «АСТ», «Астрель», 2006. стр.172-173
- ↑ Ferenc A. Vajda, Peter G. Dancey. German Aircraft Industry and Production 1933-1945. Society of Automotive Engineers Inc., 1998. page 254
Литература
- [base13.glasnet.ru/wol/he/51.htm Хейнкель He.51]. Крылья люфтваффе (У. Грин. Боевые самолёты Третьего рейха). Пер. Андрея Фирсова, 1993. — изд. ОНТИ ЦАГИ (Москва), 1994—1996.
См. также
- Аналоги
- Списки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Heinkel He 51
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
