Hermitage Capital Management

Hermitage Capital Management
Тип	инвестиционный фонд
Основание	1996
Расположение	Гернси
Отрасль	инвестиции
Сайт	[hermitagefund.com gefund.com]

К:Компании, основанные в 1996 году

Hermitage Capital Management — британский инвестиционный фонд, основанный в апреле 1996 года Уильямом Браудером и бывшим совладельцем банка «Republic National Bank of New York» Эдмондом Сафрой. По словам Уильяма Браудера «со временем мы стали третьим по величине инвестиционным фондом в России. На пике объём наших вложений был равен четырём с половиной миллиардам долларов».

В России инвестировал в акции «Газпрома», Сбербанка, «Сургутнефтегаза», РАО «ЕЭС России», «Транснефти» и других крупных компаний. В 2006 году фонд распродал все свои российские активы.

По состоянию на 2008 год, с точки зрения ИД «Коммерсант», фонд управлял средствами около 6 тыс. иностранных инвесторов.

До расследований Сергея Магнитского фонд был известен как активный защитник прав миноритариев и конфликтами с менеджментом крупнейших компаний. После публикации его расследований — как бывший владелец ООО «Парфенион», ООО «Махаон» и ООО «Риленд», использовавшихся в 2007 году для хищения из бюджета РФ 5,4 млрд. рублей.

Заметные события в деятельности

Аннулирование выпуска облигаций компании «Сиданко»

В 1997 году Hermitage Capital Management добился аннулирования осуществлённого с нарушениями выпуска облигаций компании «Сиданко».

Защита миноритариев РАО ЕЭС

В 2000 году Hermitage Capital Management удалось внести коррективы в план реформы РАО ЕЭС в пользу миноритариев.

Борьба с менеджментом Газпрома

В 2001 году Уильям Браудер обвинил ОАО «Газпром» в незаконных операциях с активами и ценными бумагами на основе конфиденциальной информации.

В мае 2002 года Hermitage Capital обвинил аудитора «Газпрома» PricewaterhouseCoopers в искажении фактов о взаимоотношениях газового концерна и компании «Итера».

По мнению Браудера именно расследования фонда сыграли ключевую роль в отстранении Рэма Вяхирева с поста председателя правления российского газового монополиста.

Борьба с менеджментом Сбербанка

В марте 2001 и 2002 годов фонд требовал отставки Андрея Казьмина с поста главы Сбербанка.

Борьба с менеджментом Сургутнефтегаза

В 2004 году фонд судился с «Сургутнефтегазом», требуя погашения его казначейских акций, находящихся на балансе дочерних компаний.

Обвинение ООО «Камея» в неуплате налогов на сумму свыше 1,145 млрд. в июне 2007 года

В июне 2007 года управление по налоговым преступлениям ГУВД Москвы завело уголовное дело против ООО «Камея», которое, по версии следствия, было аффилированно с фондом. Следователи обвинили руководство ООО «Камея» в неуплате налогов на сумму свыше 1,145 млрд руб.

Дело Hermitage Capital Management

Дело Hermitage Capital Management — дело о хищении из российского бюджета 5,4 млрд. рублей, которое считается крупнейшим в истории единоразовым хищением средств из бюджета РФ. Для хищения были использованы ООО «Парфенион», ООО «Махаон» и ООО «Рилэнд», ранее принадлежавшие фонду. Сначала были похищены их правоустанавливающие документы, затем изменены владельцы, налоговые инспекции и расчётные счета, затем сделана видимость того, что предприятия закончили 2006 год с колоссальным убытком (хотя прибыль по этим трём ООО составила около миллиарда долларов) и в налоговые инспекции были поданы заявления на возмещение якобы ошибочно уплаченных налогов за 2006 год на общую сумму 5 409 503 006 руб. Единственным осужденным по этому делу стал рабочий лесопилки Виктор Маркелов. С точки зрения Уильяма Браудера, Маркелов был лишь пешкой в преступном конгломерате, систематически осуществлявшем хищения из государственного бюджета России.

Причины прекращения деятельности фонда в России

Газета "Коммерсантъ" в 2008 году, описывая расследование в отношении ООО "Камея", предположила, что фонд покинул Россию в первую очередь из-за того, что правоохранительные органы выявили и стали пытаться приостановить незаконную практику фонда по «реализации акций „Газпрома“, которые покупались российскими компаниями в пользу иностранных инвесторов, не имевших разрешения властей».

По словам Уильяма Браудера:

Я летел в Мос­кву из Лондона 13 ноября 2005 года, в воскресенье вечером. Я прибыл в VIP-лаунж в аэропорту Шере­меть­ево-2... вдруг несколько людей в форме зашли в VIP-лаунж, сказали, что в страну меня не пустят, и отвели меня в накопитель, где я провел следующие пятнадцать часов... за десять минут до вылета рейса «Аэрофлота» в Лондон в одиннадцать утра за мной пришли, отвели и посадили в самолет. Я был уверен, что это ошибка. Я же так старался для России. Я был уверен, что моя работа против коррупции ценится властью... А я не хотел разделить судьбу Ходорковского – ни деловую, ни личную. Так что я сделал две вещи: обезопасил людей и капиталы. Во-первых, я попросил всех своих сотрудников переехать в Великобританию... Во-вторых, фонд продал акции в российских компаниях или перевел их в другие финансовые инструменты. Это было сделано тихо, без привлечения к себе внимания, летом 2006 года.

— "В России нет государства" Интервью с Уильямом Браудером

См. также

• Магнитский, Сергей Леонидович
• Закон Магнитского

Ссылки

• [hermitagefund.com Официальный сайт фонда Hermitage Capital Management]

Отрывок, характеризующий Hermitage Capital Management

– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.